Операция Бутана против ассамского сопротивления

Операция Бутана против ассамского сопротивления 2003 — военная операция, предпринятая Королевской бутанской армией 15 декабря 2003 против базировавшихся в Бутане вооружённых отрядов ассамских мятежников, закончившаяся выдворением мятежников с территории Бутана обратно в Индию.

Ассамских сепаратистов представляли организации Объединённый фронт освобождения Ассама (ULFA), Национально-демократический фронт Бодоланда (NDFB) и KLO.

Предыстория конфликта

Ассамские мятежники стали укрываться на территории Бутана ещё с 1991, пользуясь труднопроходимостью джунглей и отсутствием хороших троп. По непроверенным комментариям аналитиков, мятежники были допущены правительством Бутана для оказания давления на враждебно настроенный контингент непальского населения, занимающего южные территории, с целью вынудить их покинуть Бутан. Однако в 1992 количество вооружённых мятежников на территории Бутана резко увеличилось, и к ним предъявлялись многочисленные обвинения в убийствах, грабежах и захвате заложников.

Правительство Бутана неоднократно пыталось разрешить проблему мирными средствами, предлагая переговоры и даже денежные вознаграждения, но безуспешно. При этом Индия увеличивала давление на Бутан, угрожая жёсткими экономическими санкциями или военными операциями.

Начало операции было назначено через неделю после основания в Ассаме нового автономного округа Бодоланд в результате соглашения индийского и ассамского правительства с Тиграми Освобождения Бодоланда. Бодоланд был образован на территории, непосредственно прилегающей к бутанской границе, и непримиримые организации ассамского сопротивления, основавшиеся в Бутане, лишились поддержки в Ассаме.

Подготовка к операции

Король Бутана Джигме Сингье Вангчук оценил ситуацию как серьёзную угрозу независимости страны, и временно отошёл от управления с целью поиска разрешения проблемы. Одевшись в одежду обычного бутанца, он провёл детальное исследование территорий, в которых расположились мятежники, будучи неузнанным, обошёл тропы, обозначил проходы и составил план военной операции, которая держалась в строгом секрете.

В целом подготовка к операции заняла шесть лет.

Ассамские мятежники вели уже двадцатилетний военный конфликт, и представляли собой значительную силу по сравнению с малоопытной бутанской правительственной армией, и прямое столкновение могло окончиться тяжёлым поражением. Поэтому главный упор был сделан на внезапность.

Под предлогом строительства храмов и хозяйственных построек на прилегающую территорию постепенно доставлялось оружие.

Осуществление операции

Разрабатывался подробнейший план одновременного удара по всем лагерям с различных точек. Так как в практике индийской армии было начинать атаку в час ночи, для внезапности было выбрано время 9 утра, когда дежурившие мятежники были наименее подготовлены к атаке. В назначенный день все монастыри Бутана вели молебны.

Основная операция закончилась в 24 часа, все мятежники были выдворены с территории Бутана. Успех операции позволил разрешить политический конфликт с Индией, отвести от Бутана возможные санкции и военное вторжение индийской армии и укрепить независимость страны.

Король лично участвовал в бою и отказывался от защиты охранников, настолько велика была уверенность в быстрой победе. Из Оксфорда прилетел принц Джигъел Угъен Вангчук, чтобы участвовать в ополчении.

К 27 декабря 2003 года были заняты все 30 военных лагерей противника.

Было конфисковано более 500 автоматов АК 47/56 и 328 единиц другого вооружения, включая устройства для запуска ракет. В штаб-квартире ULFA обнаружилась также противовоздушная установка. К 3 января 2004 года все 30 военных лагерей (ULFA-14, NDFB-11, KLO-5) и 35 наблюдательных пунктов были ликвидированы, а вооружённые группировки расформированы. Было убито 485 боевиков ULFA, NDFB и KLO, захваченные в плен гражданские лица высланы в распоряжение властей Ассама. Королевская бутанская армия потеряла 11 солдат убитыми и 35 ранеными.

Память

На перевале Дочу-ла, расположенном на высоте 3116 м на шоссе от Тхимпху до Вангди-Пходранга установлено 108 чортенов в ознаменование выдворения из страны боевиков Ассамского сопротивления.

Ссылки

• [www.tribuneindia.com/2003/20031216/main1.htm Bhutan cracks down on Indian insurgents, Assam, West Bengal told to seal borders]
• [www.frontlineonnet.com/fl2016/stories/20030815001104900.htm Bhutan’s resolve]
• [atimes.com/atimes/South_Asia/FK25Df03.html Indian insurgents in Bhutan]

Отрывок, характеризующий Операция Бутана против ассамского сопротивления

– Vous savez, mon mari m'abandonne, – продолжала она тем же тоном, обращаясь к генералу, – il va se faire tuer. Dites moi, pourquoi cette vilaine guerre, [Вы знаете, мой муж покидает меня. Идет на смерть. Скажите, зачем эта гадкая война,] – сказала она князю Василию и, не дожидаясь ответа, обратилась к дочери князя Василия, к красивой Элен.
– Quelle delicieuse personne, que cette petite princesse! [Что за прелестная особа эта маленькая княгиня!] – сказал князь Василий тихо Анне Павловне.
Вскоре после маленькой княгини вошел массивный, толстый молодой человек с стриженою головой, в очках, светлых панталонах по тогдашней моде, с высоким жабо и в коричневом фраке. Этот толстый молодой человек был незаконный сын знаменитого Екатерининского вельможи, графа Безухого, умиравшего теперь в Москве. Он нигде не служил еще, только что приехал из за границы, где он воспитывался, и был в первый раз в обществе. Анна Павловна приветствовала его поклоном, относящимся к людям самой низшей иерархии в ее салоне. Но, несмотря на это низшее по своему сорту приветствие, при виде вошедшего Пьера в лице Анны Павловны изобразилось беспокойство и страх, подобный тому, который выражается при виде чего нибудь слишком огромного и несвойственного месту. Хотя, действительно, Пьер был несколько больше других мужчин в комнате, но этот страх мог относиться только к тому умному и вместе робкому, наблюдательному и естественному взгляду, отличавшему его от всех в этой гостиной.
– C'est bien aimable a vous, monsieur Pierre , d'etre venu voir une pauvre malade, [Очень любезно с вашей стороны, Пьер, что вы пришли навестить бедную больную,] – сказала ему Анна Павловна, испуганно переглядываясь с тетушкой, к которой она подводила его. Пьер пробурлил что то непонятное и продолжал отыскивать что то глазами. Он радостно, весело улыбнулся, кланяясь маленькой княгине, как близкой знакомой, и подошел к тетушке. Страх Анны Павловны был не напрасен, потому что Пьер, не дослушав речи тетушки о здоровье ее величества, отошел от нее. Анна Павловна испуганно остановила его словами:
– Вы не знаете аббата Морио? он очень интересный человек… – сказала она.
– Да, я слышал про его план вечного мира, и это очень интересно, но едва ли возможно…
– Вы думаете?… – сказала Анна Павловна, чтобы сказать что нибудь и вновь обратиться к своим занятиям хозяйки дома, но Пьер сделал обратную неучтивость. Прежде он, не дослушав слов собеседницы, ушел; теперь он остановил своим разговором собеседницу, которой нужно было от него уйти. Он, нагнув голову и расставив большие ноги, стал доказывать Анне Павловне, почему он полагал, что план аббата был химера.
– Мы после поговорим, – сказала Анна Павловна, улыбаясь.
И, отделавшись от молодого человека, не умеющего жить, она возвратилась к своим занятиям хозяйки дома и продолжала прислушиваться и приглядываться, готовая подать помощь на тот пункт, где ослабевал разговор. Как хозяин прядильной мастерской, посадив работников по местам, прохаживается по заведению, замечая неподвижность или непривычный, скрипящий, слишком громкий звук веретена, торопливо идет, сдерживает или пускает его в надлежащий ход, так и Анна Павловна, прохаживаясь по своей гостиной, подходила к замолкнувшему или слишком много говорившему кружку и одним словом или перемещением опять заводила равномерную, приличную разговорную машину. Но среди этих забот всё виден был в ней особенный страх за Пьера. Она заботливо поглядывала на него в то время, как он подошел послушать то, что говорилось около Мортемара, и отошел к другому кружку, где говорил аббат. Для Пьера, воспитанного за границей, этот вечер Анны Павловны был первый, который он видел в России. Он знал, что тут собрана вся интеллигенция Петербурга, и у него, как у ребенка в игрушечной лавке, разбегались глаза. Он всё боялся пропустить умные разговоры, которые он может услыхать. Глядя на уверенные и изящные выражения лиц, собранных здесь, он всё ждал чего нибудь особенно умного. Наконец, он подошел к Морио. Разговор показался ему интересен, и он остановился, ожидая случая высказать свои мысли, как это любят молодые люди.


Вечер Анны Павловны был пущен. Веретена с разных сторон равномерно и не умолкая шумели. Кроме ma tante, около которой сидела только одна пожилая дама с исплаканным, худым лицом, несколько чужая в этом блестящем обществе, общество разбилось на три кружка. В одном, более мужском, центром был аббат; в другом, молодом, красавица княжна Элен, дочь князя Василия, и хорошенькая, румяная, слишком полная по своей молодости, маленькая княгиня Болконская. В третьем Мортемар и Анна Павловна.
Виконт был миловидный, с мягкими чертами и приемами, молодой человек, очевидно считавший себя знаменитостью, но, по благовоспитанности, скромно предоставлявший пользоваться собой тому обществу, в котором он находился. Анна Павловна, очевидно, угощала им своих гостей. Как хороший метрд`отель подает как нечто сверхъестественно прекрасное тот кусок говядины, который есть не захочется, если увидать его в грязной кухне, так в нынешний вечер Анна Павловна сервировала своим гостям сначала виконта, потом аббата, как что то сверхъестественно утонченное. В кружке Мортемара заговорили тотчас об убиении герцога Энгиенского. Виконт сказал, что герцог Энгиенский погиб от своего великодушия, и что были особенные причины озлобления Бонапарта.
– Ah! voyons. Contez nous cela, vicomte, [Расскажите нам это, виконт,] – сказала Анна Павловна, с радостью чувствуя, как чем то a la Louis XV [в стиле Людовика XV] отзывалась эта фраза, – contez nous cela, vicomte.