Оправа объектива

Опра́ва объекти́ва — металлическая или пластмассовая трубчатая конструкция, в которой закреплены линзы в порядке, определённом оптической схемой объектива. Оправа делит систему линз на две группы: переднюю и заднюю, между которыми устанавливается механизм апертурной диафрагмы, а в некоторых случаях — апертурный затвор.

В состав оправы также включаются элементы конструкции, обеспечивающие наводку на резкость, управление диафрагмой и фокусным расстоянием, а также элементы крепления объектива к камере. Оправы современных объективов оснащаются электромеханическими приводами управления параметрами, микропроцессорами и цифровыми интерфейсами передачи данных в фотоаппарат. На оправе объектива обязательно наносится значение его фокусного расстояния или диапазона его изменения, светосила, а также торговые знаки и название.

Крепление к камере

По способу крепления с корпусом прибора (фотоаппарата, кинокамеры, кинопроектора, диапроектора и т. д.) оправы делятся на резьбовые, адаптерные и байонетные — первые крепятся на фланце камеры заворачиванием по резьбе, вторые фиксируются при помощи стягивающего хомута, а третьи устанавливаются в байонет поворотом на небольшой угол.

В самых простых конструкциях объективы держатся только на трении. Передняя часть оправы снабжается резьбовым или байонетным креплением для светофильтров и светозащитных бленд.

Механика фокусировки

Червячный механизм, перемещающий часть линз или все линзы объектива вдоль оптической оси. Обычно состоит из одной или двух сопряжённых многозаходных ходовых резьб. Преобразует вращательное воздействие рук или механической передачи автоматики в поступательное движение линзового блока.

• При наличии единственной резьбы (объектив «Индустар-50-2», «Индустар-22» для «Зорких») конструкция объектива чрезвычайно проста и технологична, однако весь линзоблок при фокусировке вращается. Это создаёт неудобства при использовании бленд, поляроидных и градиентных светофильтров.
• Две ходовые резьбы и промежуточные вращающиеся детали позволяют сделать линзоблок невращающимся («Индустар-61», «Гелиос-44»). Дополнительно это упрощает механику привода прыгающей диафрагмы. Поэтому подавляющее большинство сменных фотографических объективов с фиксированным фокусным расстоянием имеет систему из двух ходовых резьб.

Привод диафрагмы

Большинство съёмочных объективов оснащается механизмом ирисовой диафрагмы, хотя в некоторых случаях может использоваться револьверная конструкция. Чаще всего диафрагма управляется при помощи одного или двух колец. Последнее относится к разновидности, получившей название предварительной установки диафрагмы. В этом случае одним кольцом выбирается значение, до которого диафрагма будет закрыта в момент съёмки, а вторым осуществляется собственно закрывание. В объективах для зеркальных фотоаппаратов получил распространение механизм прыгающей диафрагмы, автоматически закрывающейся до рабочего значения только на момент съёмки. Привод и механизм такой диафрагмы являются составной частью оправы объектива. В наиболее современных фотосистемах используются электромеханические приводы прыгающей диафрагмы, закрывающиеся при помощи электромагнита.

Механика изменения фокусного расстояния (зум-объективы)

Перемещение линз в объективе с переменным фокусным расстоянием при фокусировке и при изменении фокусного расстояния происходит по некоторым, рассчитанным для каждой конкретной конструкции объектива сложным законам. Наиболее стандартной реализацией стали криволинейные пазы, штифты и ролики, по ним двигающиеся.

Оправа объективов с управлением перспективой

Особенностью оправы таких объективов является возможность наклона оптической оси объектива и её сдвига относительно центра кадра. Как правило, для этого используются высокоточные микрометрические механизмы и направляющие с фиксаторами.

См. также

• Резьба

Литература

• Фомин А. В. § 5. Основные узлы и механизмы фотоаппаратов // [media-shoot.ru/books/Fomin-spravochnik_fotografija.pdf Общий курс фотографии] / Т. П. Булдакова. — 3-е. — М.,: «Легпромбытиздат», 1987. — С. 25—43. — 256 с. — 50 000 экз.

• Н. Д. Панфилов, А. А. Фомин. Краткий справочник фотолюбителя. — М.,: «Искусство», 1985. — С. 33—46. — 367 с.

• Яштолд-Говорко В. А. Фотосъёмка и обработка. Съёмка, формулы, термины, рецепты. Изд. 4-е, сокр. М., «Искусство», 1977.

Отрывок, характеризующий Оправа объектива

Далеко не самые слова, не самый приказ передавались в последней цепи этой связи. Даже ничего не было похожего в тех рассказах, которые передавали друг другу на разных концах армии, на то, что сказал Кутузов; но смысл его слов сообщился повсюду, потому что то, что сказал Кутузов, вытекало не из хитрых соображений, а из чувства, которое лежало в душе главнокомандующего, так же как и в душе каждого русского человека.
И узнав то, что назавтра мы атакуем неприятеля, из высших сфер армии услыхав подтверждение того, чему они хотели верить, измученные, колеблющиеся люди утешались и ободрялись.


Полк князя Андрея был в резервах, которые до второго часа стояли позади Семеновского в бездействии, под сильным огнем артиллерии. Во втором часу полк, потерявший уже более двухсот человек, был двинут вперед на стоптанное овсяное поле, на тот промежуток между Семеновским и курганной батареей, на котором в этот день были побиты тысячи людей и на который во втором часу дня был направлен усиленно сосредоточенный огонь из нескольких сот неприятельских орудий.
Не сходя с этого места и не выпустив ни одного заряда, полк потерял здесь еще третью часть своих людей. Спереди и в особенности с правой стороны, в нерасходившемся дыму, бубухали пушки и из таинственной области дыма, застилавшей всю местность впереди, не переставая, с шипящим быстрым свистом, вылетали ядра и медлительно свистевшие гранаты. Иногда, как бы давая отдых, проходило четверть часа, во время которых все ядра и гранаты перелетали, но иногда в продолжение минуты несколько человек вырывало из полка, и беспрестанно оттаскивали убитых и уносили раненых.
С каждым новым ударом все меньше и меньше случайностей жизни оставалось для тех, которые еще не были убиты. Полк стоял в батальонных колоннах на расстоянии трехсот шагов, но, несмотря на то, все люди полка находились под влиянием одного и того же настроения. Все люди полка одинаково были молчаливы и мрачны. Редко слышался между рядами говор, но говор этот замолкал всякий раз, как слышался попавший удар и крик: «Носилки!» Большую часть времени люди полка по приказанию начальства сидели на земле. Кто, сняв кивер, старательно распускал и опять собирал сборки; кто сухой глиной, распорошив ее в ладонях, начищал штык; кто разминал ремень и перетягивал пряжку перевязи; кто старательно расправлял и перегибал по новому подвертки и переобувался. Некоторые строили домики из калмыжек пашни или плели плетеночки из соломы жнивья. Все казались вполне погружены в эти занятия. Когда ранило и убивало людей, когда тянулись носилки, когда наши возвращались назад, когда виднелись сквозь дым большие массы неприятелей, никто не обращал никакого внимания на эти обстоятельства. Когда же вперед проезжала артиллерия, кавалерия, виднелись движения нашей пехоты, одобрительные замечания слышались со всех сторон. Но самое большое внимание заслуживали события совершенно посторонние, не имевшие никакого отношения к сражению. Как будто внимание этих нравственно измученных людей отдыхало на этих обычных, житейских событиях. Батарея артиллерии прошла пред фронтом полка. В одном из артиллерийских ящиков пристяжная заступила постромку. «Эй, пристяжную то!.. Выправь! Упадет… Эх, не видят!.. – по всему полку одинаково кричали из рядов. В другой раз общее внимание обратила небольшая коричневая собачонка с твердо поднятым хвостом, которая, бог знает откуда взявшись, озабоченной рысцой выбежала перед ряды и вдруг от близко ударившего ядра взвизгнула и, поджав хвост, бросилась в сторону. По всему полку раздалось гоготанье и взвизги. Но развлечения такого рода продолжались минуты, а люди уже более восьми часов стояли без еды и без дела под непроходящим ужасом смерти, и бледные и нахмуренные лица все более бледнели и хмурились.
Князь Андрей, точно так же как и все люди полка, нахмуренный и бледный, ходил взад и вперед по лугу подле овсяного поля от одной межи до другой, заложив назад руки и опустив голову. Делать и приказывать ему нечего было. Все делалось само собою. Убитых оттаскивали за фронт, раненых относили, ряды смыкались. Ежели отбегали солдаты, то они тотчас же поспешно возвращались. Сначала князь Андрей, считая своею обязанностью возбуждать мужество солдат и показывать им пример, прохаживался по рядам; но потом он убедился, что ему нечему и нечем учить их. Все силы его души, точно так же как и каждого солдата, были бессознательно направлены на то, чтобы удержаться только от созерцания ужаса того положения, в котором они были. Он ходил по лугу, волоча ноги, шаршавя траву и наблюдая пыль, которая покрывала его сапоги; то он шагал большими шагами, стараясь попадать в следы, оставленные косцами по лугу, то он, считая свои шаги, делал расчеты, сколько раз он должен пройти от межи до межи, чтобы сделать версту, то ошмурыгывал цветки полыни, растущие на меже, и растирал эти цветки в ладонях и принюхивался к душисто горькому, крепкому запаху. Изо всей вчерашней работы мысли не оставалось ничего. Он ни о чем не думал. Он прислушивался усталым слухом все к тем же звукам, различая свистенье полетов от гула выстрелов, посматривал на приглядевшиеся лица людей 1 го батальона и ждал. «Вот она… эта опять к нам! – думал он, прислушиваясь к приближавшемуся свисту чего то из закрытой области дыма. – Одна, другая! Еще! Попало… Он остановился и поглядел на ряды. „Нет, перенесло. А вот это попало“. И он опять принимался ходить, стараясь делать большие шаги, чтобы в шестнадцать шагов дойти до межи.
Свист и удар! В пяти шагах от него взрыло сухую землю и скрылось ядро. Невольный холод пробежал по его спине. Он опять поглядел на ряды. Вероятно, вырвало многих; большая толпа собралась у 2 го батальона.
– Господин адъютант, – прокричал он, – прикажите, чтобы не толпились. – Адъютант, исполнив приказание, подходил к князю Андрею. С другой стороны подъехал верхом командир батальона.
– Берегись! – послышался испуганный крик солдата, и, как свистящая на быстром полете, приседающая на землю птичка, в двух шагах от князя Андрея, подле лошади батальонного командира, негромко шлепнулась граната. Лошадь первая, не спрашивая того, хорошо или дурно было высказывать страх, фыркнула, взвилась, чуть не сронив майора, и отскакала в сторону. Ужас лошади сообщился людям.