Опрощение (лингвистика)
Опро́щение[1][2] (опроще́ние[3]), или деэтимологиза́ция — лексико-морфологическое явление: затемнение первоначальной семантической структуры слова, утрата этимологической мотивированности[2] вследствие стирания морфемных границ между его компонентами[1]. С точки зрения морфемной структуры слова представляет собой превращение прежде членимой основы в нечленимый корень[3], к примеру в рус. воздух, запах, нем. zurück 'назад', Vorrat 'запас'[1], англ. lady < др.-англ. hlāf-dige[2]. Может сопровождаться предварительным переразложением.
Термин «опрощение» введён В. А. Богородицким[1].
Содержание
Причины
Опрощение связано с фузионным соединением морфем, причиной чего могут стать исторические фонетические изменения в процессе развития языка. Характерно для флективных языков, однако возможно и в языках другой структуры, где затрагивает сложные слова, преобразуя их в однокорневые. Опрощение также может вызываться утратой языком слов, родственных данному (например, нечленимое в настоящее время рус. кольцо исторически являлось уменьшительным от вышедшего из употребления коло)[4]. Часто встречается при пиджинизации и креолизации[1].
Несмотря на влияние фонетических изменений, основной причиной явлений опрощения выступают семантические изменения в лексеме, и в некоторых случаях их действия оказывается достаточно (в частности, в ныне нечленимом рус. забыть)[4].
Значение явления
Вследствие опрощения утрачивается связанность однокоренных слов; так, рус. конец и начало восходят к одному индоевропейскому корню *-ken- / *-kon-[1], однако в настоящее время воспринимаются как непроизводные и морфологически не связанные друг с другом. Благодаря данному явлению язык пополняется новыми корневыми морфемами[4].
См. также
Напишите отзыв о статье "Опрощение (лингвистика)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Виноградов В. А. Опрощение // Лингвистический энциклопедический словарь / Под ред. В. Н. Ярцевой. — М.: Советская энциклопедия, 1990. — 685 с. — ISBN 5-85270-031-2.
- ↑ 1 2 3 Ахманова О. С. Опрощение // Словарь лингвистических терминов. — Изд. 4-е, стереотипное. — М.: КомКнига, 2007. — 576 с. — 2500 экз. — ISBN 978-5-484-00932-9.
- ↑ 1 2 Российский гуманитарный энциклопедический словарь, статья [slovari.yandex.ru/dict/rges/article/rg2/rg2-2387.htm «Опрощение»](недоступная ссылка с 14-06-2016 (2866 дней))
- ↑ 1 2 3 Земская Е. А. Современный русский язык. Словообразование: учебное пособие. — 6-е изд. — М.: Флинта, Наука, 2009. — С. 15—16. — 328 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-89349-634-5.
Отрывок, характеризующий Опрощение (лингвистика)
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.Еще раз оно надавило оттуда. Последние, сверхъестественные усилия тщетны, и обе половинки отворились беззвучно. Оно вошло, и оно есть смерть. И князь Андрей умер.
Но в то же мгновение, как он умер, князь Андрей вспомнил, что он спит, и в то же мгновение, как он умер, он, сделав над собою усилие, проснулся.
«Да, это была смерть. Я умер – я проснулся. Да, смерть – пробуждение!» – вдруг просветлело в его душе, и завеса, скрывавшая до сих пор неведомое, была приподнята перед его душевным взором. Он почувствовал как бы освобождение прежде связанной в нем силы и ту странную легкость, которая с тех пор не оставляла его.
Когда он, очнувшись в холодном поту, зашевелился на диване, Наташа подошла к нему и спросила, что с ним. Он не ответил ей и, не понимая ее, посмотрел на нее странным взглядом.
Это то было то, что случилось с ним за два дня до приезда княжны Марьи. С этого же дня, как говорил доктор, изнурительная лихорадка приняла дурной характер, но Наташа не интересовалась тем, что говорил доктор: она видела эти страшные, более для нее несомненные, нравственные признаки.
С этого дня началось для князя Андрея вместе с пробуждением от сна – пробуждение от жизни. И относительно продолжительности жизни оно не казалось ему более медленно, чем пробуждение от сна относительно продолжительности сновидения.
Ничего не было страшного и резкого в этом, относительно медленном, пробуждении.
Последние дни и часы его прошли обыкновенно и просто. И княжна Марья и Наташа, не отходившие от него, чувствовали это. Они не плакали, не содрогались и последнее время, сами чувствуя это, ходили уже не за ним (его уже не было, он ушел от них), а за самым близким воспоминанием о нем – за его телом. Чувства обеих были так сильны, что на них не действовала внешняя, страшная сторона смерти, и они не находили нужным растравлять свое горе. Они не плакали ни при нем, ни без него, но и никогда не говорили про него между собой. Они чувствовали, что не могли выразить словами того, что они понимали.
