Оранский, Иосиф Михайлович

Иосиф Михайлович Оранский
Научная сфера:	Иранские языки
Место работы:	ЛО ИВ АН СССР
Альма-матер:	ЛГУ
Известные ученики:	И. М. Стеблин-Каменский

Ио́сиф Миха́йлович Оран́ский (3 мая 1923, Петроград — 16 мая 1977) — советский востоковед, автор обобщающих трудов по иранскому языкознанию, истории исследования иранских языков. Ветеран Великой Отечественной войны, доктор филологических наук (1967).

Научная деятельность

В 1954 году открыл и впоследствии дал научное описание бытующего в Гиссарской долине и ранее неизвестного научному сообществу индоарийского языка парья.

Основные работы

• Оранский И. М. Индийский диалект группы парья (Гиссарская долина). Материалы и исследования. Вып. I. Тексты (фольклор). — М.: Наука, 1963.
• Оранский И. М. Иранские языки. — М.: Издательство восточной литературы, 1963.
• Оранский И. М. Фольклор и язык гиссарских парья (Средняя Азия). Введение, тексты, словарь. — М.: Наука, Главная редакция восточной литературы, 1977.
• Оранский И. М. Введение в иранскую филологию. — 2-е изд. — М.: Наука, ГРВЛ, 1988.
• Оранский И. М. Таджикоязычные этнографические группы Гиссарской долины (Средняя Азия). Этнолингвистическое исследование.. — М.: Наука, ГРВЛ, 1983.
• Оранский И. М. Введение в иранскую филологию. Изд. 2-е, дополненное. / Сост. И. М. Стеблин-Каменский. Отв. ред. А. Л. Грюнберг. М.: Наука, ГРВЛ, 1988.
• Оранский И. М. Иранские языки в историческом освещении / Отв. ред. И. М. Стеблин-Каменский. М.: Наука, ГРВЛ, 1979.
• Оранский И. М. О терминах vilayat, vilayati в Средней Азии и сопредельных странах // Письменные памятники Востока / Историко-филологические исследования. Ежегодник 1973. М.: Наука, ГРВЛ, 1979. C. 151—155.
• Азиатский музей — Ленинградское отделение Института востоковедения АН СССР / Редакционная коллегия: А. П. Базиянц, Д. Е. Бертельс (отв. секретарь), Б. Г. Гафуров, А. Н. Кононов (председатель), Е. И. Кычанов, И. М. Оранский, Ю. А. Петросян, Э. Н. Тёмкин, О. Л. Фишман, А. Б. Халидов, И. Ш. Шифман. М.: Наука, 1972.
• Oransky I. M. On an Indian dialect discovered in Central Asia // Труды XXV международного конгресса востоковедов. М.: 9-16 августа 1960 г. Том IV: заседания секций XIV—XV. М.: ИВЛ, 1963. Сс. 30-37.

Ссылки

• [www.orientalstudies.ru/rus/index.php?option=com_personalities&Itemid=74&person=277 Статья] на сайте ИВР РАН

Отрывок, характеризующий Оранский, Иосиф Михайлович

– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.
– Соня! что ты?… Что, что с тобой? У у у!…
И Наташа, распустив свой большой рот и сделавшись совершенно дурною, заревела, как ребенок, не зная причины и только оттого, что Соня плакала. Соня хотела поднять голову, хотела отвечать, но не могла и еще больше спряталась. Наташа плакала, присев на синей перине и обнимая друга. Собравшись с силами, Соня приподнялась, начала утирать слезы и рассказывать.
– Николенька едет через неделю, его… бумага… вышла… он сам мне сказал… Да я бы всё не плакала… (она показала бумажку, которую держала в руке: то были стихи, написанные Николаем) я бы всё не плакала, но ты не можешь… никто не может понять… какая у него душа.
И она опять принялась плакать о том, что душа его была так хороша.
– Тебе хорошо… я не завидую… я тебя люблю, и Бориса тоже, – говорила она, собравшись немного с силами, – он милый… для вас нет препятствий. А Николай мне cousin… надобно… сам митрополит… и то нельзя. И потом, ежели маменьке… (Соня графиню и считала и называла матерью), она скажет, что я порчу карьеру Николая, у меня нет сердца, что я неблагодарная, а право… вот ей Богу… (она перекрестилась) я так люблю и ее, и всех вас, только Вера одна… За что? Что я ей сделала? Я так благодарна вам, что рада бы всем пожертвовать, да мне нечем…
Соня не могла больше говорить и опять спрятала голову в руках и перине. Наташа начинала успокоиваться, но по лицу ее видно было, что она понимала всю важность горя своего друга.
– Соня! – сказала она вдруг, как будто догадавшись о настоящей причине огорчения кузины. – Верно, Вера с тобой говорила после обеда? Да?
– Да, эти стихи сам Николай написал, а я списала еще другие; она и нашла их у меня на столе и сказала, что и покажет их маменьке, и еще говорила, что я неблагодарная, что маменька никогда не позволит ему жениться на мне, а он женится на Жюли. Ты видишь, как он с ней целый день… Наташа! За что?…
И опять она заплакала горьче прежнего. Наташа приподняла ее, обняла и, улыбаясь сквозь слезы, стала ее успокоивать.
– Соня, ты не верь ей, душенька, не верь. Помнишь, как мы все втроем говорили с Николенькой в диванной; помнишь, после ужина? Ведь мы всё решили, как будет. Я уже не помню как, но, помнишь, как было всё хорошо и всё можно. Вот дяденьки Шиншина брат женат же на двоюродной сестре, а мы ведь троюродные. И Борис говорил, что это очень можно. Ты знаешь, я ему всё сказала. А он такой умный и такой хороший, – говорила Наташа… – Ты, Соня, не плачь, голубчик милый, душенька, Соня. – И она целовала ее, смеясь. – Вера злая, Бог с ней! А всё будет хорошо, и маменьке она не скажет; Николенька сам скажет, и он и не думал об Жюли.
И она целовала ее в голову. Соня приподнялась, и котеночек оживился, глазки заблистали, и он готов был, казалось, вот вот взмахнуть хвостом, вспрыгнуть на мягкие лапки и опять заиграть с клубком, как ему и было прилично.