Комитет государственной безопасности

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Комитет государственной безопасности (КГБ) — орган государственной власти в СССР, на постсоветском пространстве и в Болгарии. Иногда этот орган получает статус министерства и называется, соответственно, Министерство государственной безопасности (МГБ). Аналогичные органы с такими же названиями имеются и в других странах.





СССР и РСФСР

МГБ СССР и Народный комиссариат государственной безопасности (НКГБ) — центральные органы государственной власти СССР, ведавшие вопросами государственной безопасности в феврале — июле 1941 года и в 1943—1953 годах. Наряду с МВД, МГБ являлось союзно-республиканским министерством.

КГБ СССР образован 13 марта 1954 года путём выделения из состава МВД СССР подразделений, входивших ранее в МГБ СССР. 3 декабря 1991 года КГБ разделён на МСБ СССР, ЦСР СССР и Комитет по охране государственной границы.

Комитеты государственной безопасности союзных республик (за исключением РСФСР в 1954-1955 и в 1965-1991 годах) в составе СССР и автономных республик в составе союзных республик были территориальными структурными единицами КГБ СССР.

В 1991 году комитеты бывших республик Советского Союза были преобразованы в органы безопасности независимых государств, за исключением Латвийского, Литовского и Эстонского, которые были полностью ликвидированы.

КГБ РСФСР был образован 26 марта 1955 года. 17 декабря 1965 года ликвидирован. 5 мая 1991 года восстановлен. 26 ноября 1991 года преобразован в АФБ РСФСР.

Постсоветское пространство

Республика Беларусь

Продолживший своё существование в независимой Белоруссии КГБ Белорусской ССР.

Болгария

ГДР

КНР


Напишите отзыв о статье "Комитет государственной безопасности"

Отрывок, характеризующий Комитет государственной безопасности


Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.