Орденская колодка

Орденская колодка — конструктивная часть награды (медали или ордена), которая представляет собой прямоугольную или пятиугольную металлическую пластину; с лицевой стороны она обтянута орденской лентой, с обратной стороны имеет булавку или специальный болт для прикрепления к одежде. Пятиугольные колодки в большой степени похожи друг на друга, среди них выделяется «Медаль Ушакова», у которой поверх лицевой стороны колодки размещена миниатюрная якорная цепь.

При ношении на левой стороне груди двух и более орденов с пятиугольными колодками, а также при ношении медалей вместе с указанными орденами их колодки соединяют в ряд общей планки (не следует путать эту конструкцию с орденскими планками), причём верхние стороны колодок должны примыкать друг к другу, образуя непрерывную прямую линию, а каждая колодка, расположенная справа, должна перекрывать собой левую.

Такие объединённые между собой колодки заказываются и изготавливаются в специальных мастерских. Обычно они крепятся на одну общую булавку. Расположение награды регламентируется соответствующими документами.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Орденская колодка

– Il pourra marcher, que diable! – сказал капитан. – Filez, filez, [Он пойдет, черт возьми! Проходите, проходите] – продолжал он приговаривать, не глядя на Пьера.
– Mais non, il est a l'agonie… [Да нет же, он умирает…] – начал было Пьер.
– Voulez vous bien?! [Пойди ты к…] – злобно нахмурившись, крикнул капитан.
Драм да да дам, дам, дам, трещали барабаны. И Пьер понял, что таинственная сила уже вполне овладела этими людьми и что теперь говорить еще что нибудь было бесполезно.
Пленных офицеров отделили от солдат и велели им идти впереди. Офицеров, в числе которых был Пьер, было человек тридцать, солдатов человек триста.
Пленные офицеры, выпущенные из других балаганов, были все чужие, были гораздо лучше одеты, чем Пьер, и смотрели на него, в его обуви, с недоверчивостью и отчужденностью. Недалеко от Пьера шел, видимо, пользующийся общим уважением своих товарищей пленных, толстый майор в казанском халате, подпоясанный полотенцем, с пухлым, желтым, сердитым лицом. Он одну руку с кисетом держал за пазухой, другою опирался на чубук. Майор, пыхтя и отдуваясь, ворчал и сердился на всех за то, что ему казалось, что его толкают и что все торопятся, когда торопиться некуда, все чему то удивляются, когда ни в чем ничего нет удивительного. Другой, маленький худой офицер, со всеми заговаривал, делая предположения о том, куда их ведут теперь и как далеко они успеют пройти нынешний день. Чиновник, в валеных сапогах и комиссариатской форме, забегал с разных сторон и высматривал сгоревшую Москву, громко сообщая свои наблюдения о том, что сгорело и какая была та или эта видневшаяся часть Москвы. Третий офицер, польского происхождения по акценту, спорил с комиссариатским чиновником, доказывая ему, что он ошибался в определении кварталов Москвы.