Орден Золотой шпоры
| Орден Золотой шпоры | |||
| |||
| Оригинальное название |
Ordo Militia Aurata or Ordine dello Speron d'Oro o Milizia Aurata | ||
|---|---|---|---|
| Страна | |||
| Тип | |||
| Статус |
вручается | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
| Очерёдность | |||
| Старшая награда | |||
| Младшая награда | |||
Орден Золотой шпоры — папский рыцарский орден, состоит из одной степени. В наградной иерархии Святого Престола занимает вторую позицию после Верховного ордена Христа.
История
Орден Золотой шпоры ранее имел название Ордена Золотой милиции (лат. Ordo Militia Aurata).
Орден является самым древним папским рыцарским образованием (основан, по некоторым данным, в 1539 году) и насчитывал не более ста кавалеров по всему миру.
Папа римский производит награждение в соответствии с принципом motu proprio (по собственной инициативе). Критерием для награждения претендента служит его значительный вклад в дело распространения католической веры или иные деяния во славу Церкви.
Награждённый орденом вместе с рыцарским достоинством обретает потомственное дворянство.
В 1841 году орден был поглощён орденом Святого Сильвестра и получил наименование орден Святого Сильвестра и Золотой милиции. Но папа Пий X восстановил орден в прежнем статусе 7 февраля 1905 года в ознаменование золотого юбилея догматического определения Непорочного зачатия Девы Марии, и поместил орден под патронаж Девы Марии.
Единственным живущим в настоящее время рыцарем ордена Золотой Шпоры является Жан, бывший великий герцог Люксембурга.
Знак ордена
Первоначально знак ордена представлял собой золотой мальтийский крест белой эмали с золотыми углами между лучей креста. Между двумя нижними лучами креста размещена маленькая шпора.
После объединения с орденом Святого Сильвестра в центре креста расположили медальон с изображением Святого Сильвестра.
После орденской реформы 1905 года знак ордена представляет собой золотой мальтийский крест, в центре которого помещён небольшой медальон белой эмали с изображением монограммы «М» под королевской короной, символизирующий Деву Марию. С обратной стороны знака на медальон помещена дата римскими цифрами «MDCCCCV», а по кругу — надпись «Pius X Restituit». Между двумя нижними лучами креста размещена маленькая шпора.
Знак размещается на шёлковой муаровой ленте красного цвета с белыми полосками по краям.
Звезда ордена представляет собой изображение знака ордена, размещённого на восьмилучевой серебряной звезде.
Орденское одеяние
Орденское одеяние представляет собой красную тунику с двумя рядами позолоченных пуговиц, чёрного бархатного воротника и манжет, расшитых золотом узором; чёрные брюки с золотыми лампасами. Золотые эполеты несут на себе изображение знака ордена. Продолговатая шляпа папских цветов. А также меч в чёрных ножнах, рукоятка которого формирует позолоченный крест, на золотом поясе с красными краями.
Орден в геральдике
Рыцарь ордена имеет право изобразить знак ордена на цепи на своём личном гербе вокруг щита.
Напишите отзыв о статье "Орден Золотой шпоры"
Ссылки
- Золотой шпоры орден // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- [www.medals.org.uk/vatican/vatican002.htm Order of the Golden Spur]
Отрывок, характеризующий Орден Золотой шпоры
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.
– Я то? В то воскресенье меня взяли из гошпиталя в Москве.
– Ты кто же, солдат?
– Солдаты Апшеронского полка. От лихорадки умирал. Нам и не сказали ничего. Наших человек двадцать лежало. И не думали, не гадали.
– Что ж, тебе скучно здесь? – спросил Пьер.
– Как не скучно, соколик. Меня Платоном звать; Каратаевы прозвище, – прибавил он, видимо, с тем, чтобы облегчить Пьеру обращение к нему. – Соколиком на службе прозвали. Как не скучать, соколик! Москва, она городам мать. Как не скучать на это смотреть. Да червь капусту гложе, а сам прежде того пропадае: так то старички говаривали, – прибавил он быстро.
– Как, как это ты сказал? – спросил Пьер.
– Я то? – спросил Каратаев. – Я говорю: не нашим умом, а божьим судом, – сказал он, думая, что повторяет сказанное. И тотчас же продолжал: – Как же у вас, барин, и вотчины есть? И дом есть? Стало быть, полная чаша! И хозяйка есть? А старики родители живы? – спрашивал он, и хотя Пьер не видел в темноте, но чувствовал, что у солдата морщились губы сдержанною улыбкой ласки в то время, как он спрашивал это. Он, видимо, был огорчен тем, что у Пьера не было родителей, в особенности матери.
– Жена для совета, теща для привета, а нет милей родной матушки! – сказал он. – Ну, а детки есть? – продолжал он спрашивать. Отрицательный ответ Пьера опять, видимо, огорчил его, и он поспешил прибавить: – Что ж, люди молодые, еще даст бог, будут. Только бы в совете жить…
