Орден Камехамехи I

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Орден Камехамехи I
Оригинальное название

Kamehameha I e Hookanaka

Девиз

E HOOKANAKA

Страна

Королевство Гавайи

Тип

орден

Статус

упразднён (вручается в качестве династической награды)

Статистика
Дата учреждения

11 апреля 1865 года

Количество награждений

139

Королевский орден Камехамехи I (гав. Kamehameha I e Hookanaka) — высшая государственная награда Королевства Гавайи.





История

Учреждён 11 апреля 1865 года королём Камехамехой V[1]. Назван в честь короля Камехамехи I, основателя королевства. Вручался за исключительные заслуги перед государством и королём.

По британскому образцу, члены ордена имели право использовать постноминалы. Орден состоял из трёх степеней с ограниченным числом одновременно состоящих в ордене[2]:

  • кавалеры Большого креста (K.G.C.K.) — 10 человек,
  • кавалеры-командоры (K.C.K.) — 30 человек,
  • кавалеры (C.K.) — 50 человек.

В качестве высшей степени отличия главам государств могла вручаться орденская цепь.

При принятии в орден кавалеры-гавайцы должны были уплатить взнос: кавалеры Большого креста — 250 долларов, кавалеры-командоры — 150 долларов, кавалеры — 75 долларов. Иностранцы были освобождены от выплат.

Известное число награждений — 139 человек:

  • кавалеров Большого креста с цепью — 2 человека (королева Виктории и император Муцухито),
  • кавалеров Большого креста — 38 человек,
  • кавалеров-командоров — 56 человек,
  • кавалеров — 43 человека.

57 раз орден ручался Камехамехой V и 82 раза — королём Калакауа.

Гавайские королевы и принцессы королевской крови имели право на ношение знаков Большого креста ордена, но при этом не считались членами ордена.

Ежегодно для решения орденских дел и обсуждения новых кандидатов собирался Большой совет ордена из всех наличных на острове Гавайи членов ордена. Пропустившим собрание без уважительных причин присуждался штраф в 20 долларов.

Не вручался с 1886 года. После свержения монархии в январе 1893 года все королевские награды были упразднены.

Знаки ордена

Цепь — золотая, состоящая из чередующихся звеньев трёх видов: монограмма короля Камехамеха (литера «К»), королевской короны и орденского креста белой и синей эмали. Звенья соединены золотыми колечками и замыкаются центральным звеном в виде большой монограммы короля Камехамеха, заключённой в пальмовый венок зелёной эмали, перевязанный внизу золотой лентой. К центральному звену подвешивается знак Большого креста.

Знак — мальтийский крест белой эмали с штралами в углах. В центре лицевой стороны креста круглый медальон белой эмали с широким ободком синей эмали. В центре медальона золотая монограмма короля Камехамеха — ажурная литера «К». На ободке золотая надпись «KAMEHAMEHA I» в верхней части и две лавровые ветви внизу. На оборотной стороне креста такой же медальон, без изображений в центре и с надписью на ободке — «E HOOKANAKA».

Крест увенчан королевской короной, имеющей в верхней части ушко с кольцом, через которое пропускается орденская лента. Знаки кавалеров — серебряные, остальных степеней — золотые.

Звезда — серебряная восьмиконечная. На центр звезды наложен орденский крест большого размера.

Лента Большого креста — шёлковая муаровая красного цвета с узкими белыми полосками по краям.

Лента младших степеней — шёлковая муаровая красного цвета с узкими белыми полосками по краям и тремя белыми полосами на равном расстоянии друг от друга и краёв.

В особых случаях могли вручаться знаки Большого креста, украшенные бриллиантами.

Кавалеры Большого креста носили знак ордена на широкой ленте через правое плечо и звезду на левой стороне груди, кавалеры-командоры — знак ордена на узкой ленте на шее, кавалеры — знак ордена малого размера на узкой ленте на левой стороне груди.

Напишите отзыв о статье "Орден Камехамехи I"

Примечания

  1. Камехамеха, орден // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  2. Ограничение не распространялось на иностранцев.

Литература

  • Gordon Medcalf. Hawaiian Royal Orders: Insignia, Classes, Regulations and Members. — Honolulu: Oceania Coin Co., 1963. — 47 p.
  • Maximilian Gritzner. Handbuch der Ritter- und Verdienstorden aller Kulturstaaten der Welt. — Leipzig, 1893. — S. 131—133. — 618 S.
  • Robert Werlich. Orders and decorations of all nations: ancient and modern, civil and military. — Quaker Press, 1965. — P. 170. — 328 p.
  • Спасский И. Г. Иностранные и русские ордена до 1917 года / Ил. художник В. Трофимов. — СПб.: Издательство «Дорваль» ТОО «Бриз» совместно с АО «Лига», 1993. — С. 103. — 196 с. — ISBN 5-8308-0042-x.

Ссылки

  • Christopher Buyers. [www.royalark.net/Hawaii/hawaiimn-orders.htm The Hawaiian Islands. Orders & Decorations] (англ.). Royalark.net. Проверено 3 января 2015.
  • Яшнев Ю. [www.zasluga.net/Australia/Hawaii/Kamehameha/Kamehameha.htm Королевский орден Камехамеха I]. Сайт «За заслуги». Проверено 3 января 2015.
  • [wawards.org/america/gav/1/medal.html Королевский орден Камехамеха I]. Сайт «Награды мира». Проверено 3 января 2015.

Отрывок, характеризующий Орден Камехамехи I

– Слушаю, – отвечал Дрон.
Больше Яков Алпатыч не настаивал. Он долго управлял народом и знал, что главное средство для того, чтобы люди повиновались, состоит в том, чтобы не показывать им сомнения в том, что они могут не повиноваться. Добившись от Дрона покорного «слушаю с», Яков Алпатыч удовлетворился этим, хотя он не только сомневался, но почти был уверен в том, что подводы без помощи воинской команды не будут доставлены.
И действительно, к вечеру подводы не были собраны. На деревне у кабака была опять сходка, и на сходке положено было угнать лошадей в лес и не выдавать подвод. Ничего не говоря об этом княжне, Алпатыч велел сложить с пришедших из Лысых Гор свою собственную кладь и приготовить этих лошадей под кареты княжны, а сам поехал к начальству.

Х
После похорон отца княжна Марья заперлась в своей комнате и никого не впускала к себе. К двери подошла девушка сказать, что Алпатыч пришел спросить приказания об отъезде. (Это было еще до разговора Алпатыча с Дроном.) Княжна Марья приподнялась с дивана, на котором она лежала, и сквозь затворенную дверь проговорила, что она никуда и никогда не поедет и просит, чтобы ее оставили в покое.
Окна комнаты, в которой лежала княжна Марья, были на запад. Она лежала на диване лицом к стене и, перебирая пальцами пуговицы на кожаной подушке, видела только эту подушку, и неясные мысли ее были сосредоточены на одном: она думала о невозвратимости смерти и о той своей душевной мерзости, которой она не знала до сих пор и которая выказалась во время болезни ее отца. Она хотела, но не смела молиться, не смела в том душевном состоянии, в котором она находилась, обращаться к богу. Она долго лежала в этом положении.
Солнце зашло на другую сторону дома и косыми вечерними лучами в открытые окна осветило комнату и часть сафьянной подушки, на которую смотрела княжна Марья. Ход мыслей ее вдруг приостановился. Она бессознательно приподнялась, оправила волоса, встала и подошла к окну, невольно вдыхая в себя прохладу ясного, но ветреного вечера.
«Да, теперь тебе удобно любоваться вечером! Его уж нет, и никто тебе не помешает», – сказала она себе, и, опустившись на стул, она упала головой на подоконник.
Кто то нежным и тихим голосом назвал ее со стороны сада и поцеловал в голову. Она оглянулась. Это была m lle Bourienne, в черном платье и плерезах. Она тихо подошла к княжне Марье, со вздохом поцеловала ее и тотчас же заплакала. Княжна Марья оглянулась на нее. Все прежние столкновения с нею, ревность к ней, вспомнились княжне Марье; вспомнилось и то, как он последнее время изменился к m lle Bourienne, не мог ее видеть, и, стало быть, как несправедливы были те упреки, которые княжна Марья в душе своей делала ей. «Да и мне ли, мне ли, желавшей его смерти, осуждать кого нибудь! – подумала она.
Княжне Марье живо представилось положение m lle Bourienne, в последнее время отдаленной от ее общества, но вместе с тем зависящей от нее и живущей в чужом доме. И ей стало жалко ее. Она кротко вопросительно посмотрела на нее и протянула ей руку. M lle Bourienne тотчас заплакала, стала целовать ее руку и говорить о горе, постигшем княжну, делая себя участницей этого горя. Она говорила о том, что единственное утешение в ее горе есть то, что княжна позволила ей разделить его с нею. Она говорила, что все бывшие недоразумения должны уничтожиться перед великим горем, что она чувствует себя чистой перед всеми и что он оттуда видит ее любовь и благодарность. Княжна слушала ее, не понимая ее слов, но изредка взглядывая на нее и вслушиваясь в звуки ее голоса.
– Ваше положение вдвойне ужасно, милая княжна, – помолчав немного, сказала m lle Bourienne. – Я понимаю, что вы не могли и не можете думать о себе; но я моей любовью к вам обязана это сделать… Алпатыч был у вас? Говорил он с вами об отъезде? – спросила она.
Княжна Марья не отвечала. Она не понимала, куда и кто должен был ехать. «Разве можно было что нибудь предпринимать теперь, думать о чем нибудь? Разве не все равно? Она не отвечала.
– Вы знаете ли, chere Marie, – сказала m lle Bourienne, – знаете ли, что мы в опасности, что мы окружены французами; ехать теперь опасно. Ежели мы поедем, мы почти наверное попадем в плен, и бог знает…
Княжна Марья смотрела на свою подругу, не понимая того, что она говорила.
– Ах, ежели бы кто нибудь знал, как мне все все равно теперь, – сказала она. – Разумеется, я ни за что не желала бы уехать от него… Алпатыч мне говорил что то об отъезде… Поговорите с ним, я ничего, ничего не могу и не хочу…
– Я говорила с ним. Он надеется, что мы успеем уехать завтра; но я думаю, что теперь лучше бы было остаться здесь, – сказала m lle Bourienne. – Потому что, согласитесь, chere Marie, попасть в руки солдат или бунтующих мужиков на дороге – было бы ужасно. – M lle Bourienne достала из ридикюля объявление на нерусской необыкновенной бумаге французского генерала Рамо о том, чтобы жители не покидали своих домов, что им оказано будет должное покровительство французскими властями, и подала ее княжне.
– Я думаю, что лучше обратиться к этому генералу, – сказала m lle Bourienne, – и я уверена, что вам будет оказано должное уважение.
Княжна Марья читала бумагу, и сухие рыдания задергали ее лицо.