Орден Ольги (Вюртемберг)
| Орден Ольги | |||
| |||
| Оригинальное название |
Olga-Orden | ||
|---|---|---|---|
| Страна | |||
| Тип | |||
| Статус |
не вручается | ||
| Статистика | |||
| Дата учреждения | |||
Орден Ольги — государственная награда королевства Вюртемберг, учреждённая королём Карлом I (правил в 1864—1891) 27 июня 1871 года[1], и названная им в честь своей жены, российской великой княжны Ольги Николаевны.
Орден был учреждён для награждения, в первую очередь, женщин, заботившихся о раненых солдатах в годы Франко-прусской войны, в которой Вюртемберг участвовал на стороне Пруссии. "За выдающиеся заслуги в области добровольной и добросердечной помощи, во время войны или мира, в знак признания и памяти, для награждения мужчин, женщин и девиц[2]". Орден имел одну степень.
Знак ордена представлял собой серебряный крест с трилистными концами, в который был вписан красный эмалевый стандартный крест меньшего размера. В центре размещались вензель короля и королевы на лицевой стороне, и дата "1870-1871" - на оборотной. Орден носился на чёрной ленте, с широкими красными полосами по бокам, по одной с каждой стороны, с отступом от краёв. Мужчины носили орден в петлице, а дамы - на банте, на левой стороне груди.
Позже была учреждена медаль Карла и Ольги на ленте таких же цветов, которая, однако, не являлась частью ордена.
Галерея
- Karl-Württemberg.jpg
Карл I со знаком ордена (крест между медалями).
Напишите отзыв о статье "Орден Ольги (Вюртемберг)"
Примечания
- ↑ Ольги орден // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Hof- und Staatshandbuch des Königreichs Württemberg 1892, S. 25
Источники
- Tagore, Rajah Sir Sourindro Mohun. The Orders of Knighthood, British and Foreign. Calcutta, India: The Catholic Orphan Press, 1884.
- Maximilian Gritzner. Handbuch der Ritter- und Verdienstorden aller Kulturstaaten der Welt innerhalb des XIX. Jahrhunderts. Auf Grund amtlicher und anderer zuverlässiger Quellen zusammengestellt, Verlag: Leipzig, Verlagsbuchhandlung von J.J. Weber, 1893.
- Jörg Nimmergut. Deutschland-Katalog, 2002.
| |||||||||||||
Отрывок, характеризующий Орден Ольги (Вюртемберг)
– Un cosaque de Platow [Платовский казак.] говорит, что корпус Платова соединяется с большой армией, что Кутузов назначен главнокомандующим. Tres intelligent et bavard! [Очень умный и болтун!]Наполеон улыбнулся, велел дать этому казаку лошадь и привести его к себе. Он сам желал поговорить с ним. Несколько адъютантов поскакало, и через час крепостной человек Денисова, уступленный им Ростову, Лаврушка, в денщицкой куртке на французском кавалерийском седле, с плутовским и пьяным, веселым лицом подъехал к Наполеону. Наполеон велел ему ехать рядом с собой и начал спрашивать:
– Вы казак?
– Казак с, ваше благородие.
«Le cosaque ignorant la compagnie dans laquelle il se trouvait, car la simplicite de Napoleon n'avait rien qui put reveler a une imagination orientale la presence d'un souverain, s'entretint avec la plus extreme familiarite des affaires de la guerre actuelle», [Казак, не зная того общества, в котором он находился, потому что простота Наполеона не имела ничего такого, что бы могло открыть для восточного воображения присутствие государя, разговаривал с чрезвычайной фамильярностью об обстоятельствах настоящей войны.] – говорит Тьер, рассказывая этот эпизод. Действительно, Лаврушка, напившийся пьяным и оставивший барина без обеда, был высечен накануне и отправлен в деревню за курами, где он увлекся мародерством и был взят в плен французами. Лаврушка был один из тех грубых, наглых лакеев, видавших всякие виды, которые считают долгом все делать с подлостью и хитростью, которые готовы сослужить всякую службу своему барину и которые хитро угадывают барские дурные мысли, в особенности тщеславие и мелочность.
Попав в общество Наполеона, которого личность он очень хорошо и легко признал. Лаврушка нисколько не смутился и только старался от всей души заслужить новым господам.
Он очень хорошо знал, что это сам Наполеон, и присутствие Наполеона не могло смутить его больше, чем присутствие Ростова или вахмистра с розгами, потому что не было ничего у него, чего бы не мог лишить его ни вахмистр, ни Наполеон.
Он врал все, что толковалось между денщиками. Многое из этого была правда. Но когда Наполеон спросил его, как же думают русские, победят они Бонапарта или нет, Лаврушка прищурился и задумался.
