Орден Князя Даниила I

Орден Князя Даниила I
Оригинальное название	черногор. Орден Књаза Данила I
Девиз	черногор. За Независимостъ Црне Горе
Страна	Черногория
Тип	Орден
Статус	династический
Статистика
Дата учреждения	1853
Очерёдность
Старшая награда	Орден Петрович-Негош
Младшая награда	Орден Святого Петра Цетинского

Орден Кня́зя Дании́ла I (черногорск. Орден Књаза Данила I) — первый княжеский и впоследствии королевский орден Черногории, являющийся на данный момент династической наградой Черногорского Королевского Дома. Орден был учрежден князем Данило I 23 апреля 1853 г. для награждения за подвиги в войне против Турции 1852—1853 гг.

Девиз ордена — «За независимость Черногории».

Степени

При учреждении имел одну степень. Первая реорганизация ордена произошла 23 апреля 1861 г., когда были введены две старшие степени — Большого Креста и командора, а старый крест ордена стал 3-й степенью. В 1875 г. была добавлена 2-я степень гранд-офицера. Последняя реформа ордена произошла в 1895 г. — была добавлена 4-я рыцарская степень, а старый крест стал 5-й степенью и стал именоваться Крестом Даниила I:

• 1-я степень — кавалер Большого Креста;
• 2-я степень — великий офицер;
• 3-я степень — командор;
• 4-я степень — рыцарь;
• 5-я степень — крест Князя Даниила I.

Знаки

На протяжении своей истории дизайн знаков незначительно изменялся в деталях. Размеры знаков также незначительно варьировались.

Знаки ордена производились на протяжении его существования несколькими фирмами, наиболее известны среди них венские Vinc. Mayer’s Söhne, G.R. Rothe и Gebr. Resch, а также парижская фирма Arthus Bertran.

Знаки 1-й степени

Инсигнии Большого креста ордена включают знак, нагрудную звезду и ленту-перевязь.

Знак Большого креста представляет собой позолоченный серебряный крест с расширяющимися и закругленным концами равной длины синей эмали с бело-красной обводкой. В центре расположен круглый медальон красной эмали, обрамленный мелкими позолоченными лучиками. В центре медальона буквы «ДI», увенчанные короной, по окружности — девиз ордена «ЗА НЕЗАВИСИМОСТЪ ЦРНЕ ГОРЕ». Крест увенчан позолоченной короной с развевающимися лентами. Реверс ордена аналогичен аверсу, но на медальоне в центре вместо королевского шифра дата — «1852-3». Диаметр знака — 51 мм.

Нагрудная звезда ордена представляет собой 16-конечную звезду с перемежающимися прямыми и фасетчатыми лучами, на которую наложен знак ордена без короны. Диаметр звезды — 82 мм.

Лента-перевязь — шелковая муаровая шириной 100 мм, белая с красными полосками у краев с розеткой у бедра.

Знаки 2-й степени

Инсигнии Великого офицера ордена включают знак на шейной ленте и нагрудную звезду.

Знаки аналогичны знаку Большого Креста, но носятся на шейной ленте шириной 60 мм. Нагрудная звезда 2-й степени аналогична звезде Большого Креста, но имеет диаметр 74 мм.

Знаки 3-й степени

Инсигнии Командора ордена включают знак на шейной ленте.

Знак аналогичен знаку Большого Креста, но носится на шейной ленте шириной 60 мм.

Знаки 4-й степени

Знак 4-й степени аналогичен знаку Большого Креста, но имеет диаметр 38 мм.

Знаки 5-й степени

Ранний крест 1853 г. изготавливался из посеребренной бронзы и представляет собой крест с расширяющимися и закругленными концами. Нижний конец длиннее остальных. Концы креста гильошированы и имеют двойной бортик. В центре креста — круглый медальон с надписью в четыре строки «ДАНIИЛЪ I. / КНĀЗЪ / ЦРНОГОРС- / КIИ». На реверсе медальона надпись в четыре строки — «ЗА НЕЗА- / ВИСИМОСТЪ / ЦРНЕ ГОРЕ / 1852-3.» Крест носился на груди на ленте. Размеры креста — 46х36 мм.

С 1861 г. крест младшей степени стал изготавливаться из серебра, концы креста стали покрываться черной эмалью с белой полоской у ободка, а медальон стал покрываться красной эмалью, изменилось и расположение надписей — по окружности и в одну строку по центру. Во время Балканской войны 1912-13 гг. на центральном медальоне креста 5-й степени стали помещаться буквы «ДI», увенчанные короной, а надпись «КНĀЗЪ ЦРНОГОРСКIИ» стала располагаться только по окружности. Размеры креста — 48х38 мм.

Знаки Большого креста	Знаки командора и рыцаря	Крест Князя Даниила I

См. также

• Кавалеры ордена Князя Даниила I
• Награды Черногории

Ссылки

• [www.sobiratel.net/zasluga/Europe/Yugoslavia/Montenegro/Danilo/Danilo.htm Орден Данило I]

Награды   Черногория

Отрывок, характеризующий Орден Князя Даниила I

Княжна Марья подняла лицо, отерла глаза и обратилась к Наташе. Она чувствовала, что от нее она все поймет и узнает.
– Что… – начала она вопрос, но вдруг остановилась. Она почувствовала, что словами нельзя ни спросить, ни ответить. Лицо и глаза Наташи должны были сказать все яснее и глубже.
Наташа смотрела на нее, но, казалось, была в страхе и сомнении – сказать или не сказать все то, что она знала; она как будто почувствовала, что перед этими лучистыми глазами, проникавшими в самую глубь ее сердца, нельзя не сказать всю, всю истину, какою она ее видела. Губа Наташи вдруг дрогнула, уродливые морщины образовались вокруг ее рта, и она, зарыдав, закрыла лицо руками.
Княжна Марья поняла все.
Но она все таки надеялась и спросила словами, в которые она не верила:
– Но как его рана? Вообще в каком он положении?
– Вы, вы… увидите, – только могла сказать Наташа.
Они посидели несколько времени внизу подле его комнаты, с тем чтобы перестать плакать и войти к нему с спокойными лицами.
– Как шла вся болезнь? Давно ли ему стало хуже? Когда это случилось? – спрашивала княжна Марья.
Наташа рассказывала, что первое время была опасность от горячечного состояния и от страданий, но в Троице это прошло, и доктор боялся одного – антонова огня. Но и эта опасность миновалась. Когда приехали в Ярославль, рана стала гноиться (Наташа знала все, что касалось нагноения и т. п.), и доктор говорил, что нагноение может пойти правильно. Сделалась лихорадка. Доктор говорил, что лихорадка эта не так опасна.
– Но два дня тому назад, – начала Наташа, – вдруг это сделалось… – Она удержала рыданья. – Я не знаю отчего, но вы увидите, какой он стал.
– Ослабел? похудел?.. – спрашивала княжна.
– Нет, не то, но хуже. Вы увидите. Ах, Мари, Мари, он слишком хорош, он не может, не может жить… потому что…


Когда Наташа привычным движением отворила его дверь, пропуская вперед себя княжну, княжна Марья чувствовала уже в горле своем готовые рыданья. Сколько она ни готовилась, ни старалась успокоиться, она знала, что не в силах будет без слез увидать его.
Княжна Марья понимала то, что разумела Наташа словами: сним случилось это два дня тому назад. Она понимала, что это означало то, что он вдруг смягчился, и что смягчение, умиление эти были признаками смерти. Она, подходя к двери, уже видела в воображении своем то лицо Андрюши, которое она знала с детства, нежное, кроткое, умиленное, которое так редко бывало у него и потому так сильно всегда на нее действовало. Она знала, что он скажет ей тихие, нежные слова, как те, которые сказал ей отец перед смертью, и что она не вынесет этого и разрыдается над ним. Но, рано ли, поздно ли, это должно было быть, и она вошла в комнату. Рыдания все ближе и ближе подступали ей к горлу, в то время как она своими близорукими глазами яснее и яснее различала его форму и отыскивала его черты, и вот она увидала его лицо и встретилась с ним взглядом.
Он лежал на диване, обложенный подушками, в меховом беличьем халате. Он был худ и бледен. Одна худая, прозрачно белая рука его держала платок, другою он, тихими движениями пальцев, трогал тонкие отросшие усы. Глаза его смотрели на входивших.
Увидав его лицо и встретившись с ним взглядом, княжна Марья вдруг умерила быстроту своего шага и почувствовала, что слезы вдруг пересохли и рыдания остановились. Уловив выражение его лица и взгляда, она вдруг оробела и почувствовала себя виноватой.
«Да в чем же я виновата?» – спросила она себя. «В том, что живешь и думаешь о живом, а я!..» – отвечал его холодный, строгий взгляд.
В глубоком, не из себя, но в себя смотревшем взгляде была почти враждебность, когда он медленно оглянул сестру и Наташу.
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.
– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.