Орден преподобной Евфросинии, великой княгини Московской

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Орден преподобной Евфросинии, великой княгини Московской
Страна

Россия Россия

Тип

Орден РПЦ

Статус

вручается

Статистика
Дата учреждения

21 августа 2007 года

Орден преподобной Евфросинии, великой княгини Московской — женский орден Русской Православной Церкви.





История ордена

Учреждён 21 августа 2007 года определением Патриарха Алексия II и Священного Синода РПЦ в ознаменование 600-летия преставления преподобной[1][2].

Назван именем преподобной Евфросиньи, в миру Евдокии, великой княгини Московской, жены благоверного князя Димитрия Донского. Княгиня вошла в историю России и Православной Церкви, как святая[3], стоявшая у истоков объединённой Московской Руси.

Является вторым женским орденом Русской Православной Церкви.

Статут ордена

Орденом награждаются женщины, внёсшие особый вклад в дело укрепления духовно-нравственных традиций в обществе и развитие социального служения Церкви, имеющие значительные заслуги в церковно-общественной деятельности и развитии церковно-государственных отношений, а также способствующие своими делами благу Православия.

Орден имеет 3 степени.

История награждений

Впервые, награждение орденом произошло 23 января 2008 года в рабочей резиденции Патриарха в Чистом переулке в Москве; ордена II степени были удостоены:

  1. Александра Николаевна Пахмутова, народная артистка СССР.
  2. Валентина Владимировна Терешкова, первая женщина-космонавт.
  3. Людмила Ивановна Швецова, первый заместитель мэра Москвы в Правительстве г. Москвы.
  4. Наталья Викторовна Якунина, председатель Попечительского совета фонда «Святость материнства».
  5. Людмила Андреевна Поргина, актриса, жена Николая Караченцова

29 мая 2008 года орденом II степени была награждена старейшая сотрудница Московской Патриархии В. В. Савельева[4]

В 2010 году, во внимание к многолетним усердным трудам и в связи с 80-летием со дня рождения орденом I степени награждена настоятельница Свято-Успенского Пюхтицкого ставропигиального женского монастыря игумения Варвара (Трофимова)[5]

25 октября 2011 года во внимание к помощи Русской Православной Церкви и в связи с 85-летием со дня рождения орденом II степени награждена Галина Вишневская

Напишите отзыв о статье "Орден преподобной Евфросинии, великой княгини Московской"

Примечания

  1. [www.patriarchia.ru/db/text/283491.html Журналы заседания Священного Синода Русской Православной Церкви от 21 августа 2007 года // ЖУРНАЛ № 44]
  2. [www.patriarchia.ru/db/text/283617.html Учреждена новая церковная награда — орден преподобной Евфросинии Московской.] На официальном сайте МП 21 августа 2007 г.
  3. [hramserafima.ru/files/kartoteka/prp_efrosinia_msk.doc 30 мая Православная Церковь празднует память Преподобной Ефросиньи Московской]
  4. [patriarchia.ru/db/text/413297.html Старейшая сотрудница Московской Патриархии В. В. Савельева награждена орденом преподобной Евфросинии Московской] На официальном сайте МП 29 мая 2008 г.
  5. [www.patriarchia.ru/db/text/1250484.html Патриаршее поздравление настоятельнице Свято-Успенского Пюхтицкого монастыря игумении Варваре (Трофимовой) с 80-летием со дня рождения]

Литература

  • Щеголев, Константин Александрович. Современные награды России. М., Вече, 2009.

Ссылки

  • [www.patriarchia.ru/db/text/photo.html?o=354697&p=354710 Фотография знака ордена.]
  • [www.patriarchia.ru/db/text/354697.html Вручение ордена прп. Евфросинии Московской.]
  • [www.patriarchia.ru/db/text/354522.html Святейший Патриарх Алексий впервые вручил орден прп. Евфросинии Московской.]

Отрывок, характеризующий Орден преподобной Евфросинии, великой княгини Московской

– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.