Николе, Орель
Поделись знанием:
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
(перенаправлено с «Орель Николе»)
| Николе Орель фр. Aurèle Nicolet | |
| Профессии | |
|---|---|
| Инструменты | |
| Коллективы | |
Оре́ль Николе́ (фр. Aurèle Nicolet; 22 января 1926, Невшатель — 29 января 2016, Фрайбург-им-Брайсгау, Германия[1][2]) — швейцарский флейтист.
Содержание
Биография
Получил первую премию Парижской консерватории (1947), дважды удостоен первой премии Международного конкурса исполнителей в Женеве (1942, 1948). В 1950—1959 — первый флейтист Берлинского филармонического оркестра, куда его пригласил Вильгельм Фуртвенглер.
Творческие контакты
Широко концертировал. Выступал в ансамбле с Борисом Берманом, Хайнцем Холлигером, К. Жакоте, Т. Деменгой и др.
Педагогическая деятельность
Профессор Берлинской консерватории (1952—1965). Вел мастер-класс во Фрайбургской Высшей школе музыки (1965—1981).
Признание
Ему посвящали сочинения Тору Такэмицу, Дьёрдь Лигети, Эдисон Денисов.
Напишите отзыв о статье "Николе, Орель"
Примечания
- ↑ Johannes Adam: [www.badische-zeitung.de/klassik-2/aur-le-nicolet-grandseigneur-der-floete--116948168.html Aurèle Nicolet: Grandseigneur der Flöte.] Nachruf in: Badische Zeitung vom 2. Februar 2016.
- ↑ [floete.net/fa/user_upload/FA-1-2016-small.pdf Hommage ä Aurèle Nicolet.] In: Flöte aktuell 1/2016, Deutsche Gesellschaft für Flöte (PDF).
Ссылки
- [www.hexagone.net/music/cvprofs/aurele%20nicolet.htm Aurèle Nicolet]
|
Это заготовка статьи о флейтисте. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Николе, Орель
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
