Ориша
Поделись знанием:
К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Ориша́ — духи, эманации единого бога Олодумаре (Творца) в религии африканского народа йоруба — Ифа, кубинской сантерии и ряде афро-бразильских культов, таких, как Умбанда и Кандомбле. Они являются посредниками между Миром Духа и Миром Земли. Считается, что Олодумаре при создании мира очень устал от своей работы и не отвечает на молитвы, поэтому последователи традиции молятся Ориша — тем, кто всегда перемещается между небом и землей.
По традиционным верованиям и текстам Винсента Вайта, существуют 801 Ирунмоле (Irunmole (йор.) — Чистый Дух). 400 из них постоянно находятся в Орун (Orun, Мире Духа), остальные же 401 постоянно перемещаются из Орун в Айе (Aye, Мир Земли) и обратно. Таким образом они поддерживают жизнь на Земле, а также порядок и равновесие.
Основные Ориша
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этом разделе не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 12 мая 2015 года. |
- Э́шу — принцип хаоса, перемен, преобразования и правосудия в зависимости от его аспекта или дороги, которая была призвана в процессе ритуала. Эшу открывает дорогу и облегчает связь между миром людей и царством Духа. Эшу поддерживает космический и социальный порядок. Ритуалы в африканской традиции йоруба выполняются через обращение к Эшу, потому что он умеет переводить язык людей на язык Духа и, наоборот, язык Духа на язык людей. Эшу предоставляет силу двух миров: Иколе А́йе (видимая реальность) и Иколе О́рун (невидимая реальность).
Согласно древним верованиям, существует 21 аспект или дорога Эшу:
- Эшу О́ро — Силы слова.
- Эшу Алаке́ту — Призывается для почтения Ориша Ошун.
- Эшу Опи́н — Открывает дорогу в иные миры. Хранитель ashe (энергии) Игбоду — места для проведения инициаций и ритуалов.
- Эшу Исе́ри — Эшу трав.
- Эшу Го́го — Эшу Божественного Правосудия, платы и справедливости. Призывается для прекращения конфликтов.
- Эшу Ва́ра — Эшу Личных взаимоотношений.
- Эшу Иже́лу — Эшу барабанов.
- Эшу Айе́де — мистическое и пророческое видение, полученное от Духа.
- Эшу Ода́ра — Связан с практикой Ифа.
- Эшу Же́ки Э́бо Да — Эшу жертвоприношений животных.
- Эшу Аго́нгон Го́жа — Эшу ритуальной одежды.
- Эшу Эле́кун — леопард, хищник.
- Эшу Арово́же — почитается вместе с Олокун — богом морей.
- Эшу Ла́лу — Эшу танца.
- Эшу Паку́та Си Э́ва — участвует в процессе преобразования и возрождения.
- Эшу Ке́ве Ле Ду́нже — Эшу сладостей, призывается для привлечения изобилия.
- Эшу Элеба́ра — Эшу Силы Воинов.
- Эшу Эмало́на — Эшу необычных мер, неистовый аспект Эшу.
- Эшу Ларо́йе призывается для почтения Ориша Ошун — тайна плодородия.
- Эшу Ананаки́ — связан с духом Предков Эгун.
- Эшу Окобу́ру — Злая Дубина.
Также широко распространены следующие Эшу:
- Эшу Рэй - царь Эшу.
- Эшу Транка Руас - призывается для защиты от врагов.
- Эшу да Капа Прета - специализируется на чёрной магии и проклятиях.
Силы Ориша
- Ошо́сси — охотник и знаток трав. Он помогает самосовершенствованию человека. Его символ — это лук и стрелы. Живет рядом с Огун.
- Огу́н — бог войны и железа, хранитель Правды. Огун обладает огромной, иногда грубой, силой, которую призывают, чтобы удалить препятствия, блокирующие дорогу и личную судьбу. Он наносит поражение врагам и является надежной защитой. Энергия Огун в Природе проявляется посредством утвердительных и агрессивных действий. Этой энергии присуща динамика и живучесть. Мачете, цепи и ножи всех видов украшаются его символами.
- Осайе — Ориша растений и трав. Он знает тайны всех трав и растений, и именно он преобразовывает их энергию в магическую силу, что делает каждый Ифа — Ориша ритуал эффективным. Осаин взаимосвязан с Эшу и Орунмила, так же он помогает Бабалаво (Babalawo (йор.) — Отец Тайн, жрец в традиции Ифа-Ориша) в использовании своей силы.
- Оло́кун — Ориша Океана. Он обеспечивает силу и стабильность, приносит богатство, он — искусный целитель. В Ифа Олокун имеет мужской и женский аспект.
- Йеманджа́ — Мать Рыб. Она — лелеяние и поддержка, одна из Матерей в религии йоруба. Подобно любой матери, она может также быть строга и сильна. Её энергия приносит стабильность.
- Ойя́ — Ориша Ветра, Хранительница Кладбища и Рынка. Энергия Ойя приносит внезапные перемены, которое могут привлечь благо или вред.
- Ша́нго — Ориша грома и молнии, хранитель социального правосудия. Его символ — двусторонний топор. Шанго — искусный стратег, способный с легкостью провести через самую опасную местность.
- Ошу́н — Ориша Реки. Она приносит любовь, красоту и радость. Ошун сама — любовь, красота и радость. Она — источник изобилия, богатства, соития и рождения. Ориша Ошун — Oluwa Awo Inu Didun Ipilese (Хранительница Тайн Удовольствия) и необусловленной любви. В Африке её последователи носят ожерелья из медных бусин. Она — Iwa Obinrin (Женственность) и Pansaga Obirin (Соблазнительница).
- Ибежи - близнецы, Таэби и Каиндэ. Покровители детей и смеха. Медиумы под влиянием энергий Ибежи начинают вести себя как дети. В качестве приношений им используются сладости.
- Обата́ла — Ориша Белого Света, цвет Обатала — белый. В древних историях йоруба сказано, что Обатала создал людей из глины. Обатала — Ориша чистоты, этики и надлежащего поведения. Он приносит ясность и понимание. Детьми Обатала на земле йоруба являются Ogboni (судьи). Обатала приносит крепкое здоровье, мир и ясность.
- Орунми́ла — Ориша предсказания. Существует специальные предсказательные техники, такие, как Оби Абата, Цепь Опеле и Священные Орехи Икин.
- Бабалу́-А́йе — Ориша, имеющий покровительство над инфекционными болезнями.
Источники
- [www.vincentwhite.ru/books/ «Путь Ифа», авт. Винсент Вайт, 2012, SBN:978-5-88875-134-3]
- [www.yorubaorganization.com О традиции Ифа и Ориша на русском языке]
- [www.wemba-music.org/orisha.htm Краткая информация об Ориша на английском языке]
- [www.orishanet.org/ocha.html Информация об Ориша на английском языке]
- [www.fundaciondoctordepando.com/GLOSARIOS%20y%20VOCABULARIOS/ASTROLOGIA%20ORISHA-Introduccion.htm Гороскоп Ориша на испанском языке]
Напишите отзыв о статье "Ориша"
Отрывок, характеризующий Ориша
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.
Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.
На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
