Париж-Орли (аэропорт)

Запрос «Орли» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Аэропорт Париж-Орли
Вид на аэропорт сверху
Страна: Регион:	Франция Иль-де-Франс
Тип:	гражданский
Код ИКАО: Код ИАТА:	LFPO ORY
Высота: Координаты:	+89 м 48°43′31″ с. ш. 2°21′34″ в. д.48.72528° с. ш. 2.35944° в. д. / 48.72528; 2.35944
Пассажирооборот (год):	25 622 152 (2006)
Грузооборот (год):	95 098 тонн (2006)
Местное время:	UTC +1/+2
Время работы:	6:00 — 23:30
Эксплуатант:	Аэропорты Парижа (Aéroports de Paris)
Сайт:	[www.aeroportsdeparis.fr oportsdeparis.fr]
Взлётно-посадочные полосы (ВПП)
Номер	Размеры	Покрытие
6л/24п	3650 м	битум
8п/26л	3320 м	бетон
2л/20п	2400 м	бетон

Аэропо́рт Пари́ж-Орли́ (фр. L'aéroport de Paris-Orly, Код ИАТА: ORY) — аэропорт в Иль-де-Франс (Франция). Расположен в 14 километрах к югу от Парижа на участке площадью 15,3 км² в коммунах Орли и Вильнёв-ле-Руа (англ.). В 2002 году было зарегистрировано 207 000 взлётов и посадок. Орли служит главным образом для пассажироперевозок внутри Франции.

История

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

В 1950-х годах Орли сместил аэропорт Ле Бурже с позиции главного аэропорта Парижа. Тогда он назывался просто Парижский аэропорт (Aéroport de Paris), но название Орли уже тогда закрепилось за ним, а с момента открытия ещё одного аэропорта Руасси — Шарль де Голль название Орли стало наиболее используемым.

• 1932 Открытие аэропорта Villeneuve-Orly Airport в южных пригородах Парижа
• 1940—1945 Орли был занят немецким люфтваффе
• 1946 Вооружённые силы США передали Орли французским властям, аэропорт возобновил работу
• 1948 Пассажирооборот составил 215 000
• 1952 Air France занимает Северный терминал с 6 посадочными переходами и 50 парковочными местами
• 1954 КДП Орли Север начинает работу
• 1956 Начало стройки Орли Юг
• 1961 Открытие Орли Юг
• 1966 Открытие нового центра управления полётами
• 1971 Открытие Орли Запад
• 1991 Открытие специальной линии Orlyval экспресс-метро RER, осуществляющей сообщение между терминалами и линией В

Благодаря открытию нового аэропорта Руасси и из-за запрета на дальнейшее расширение Орли от 1996 года, за последние годы не произошло почти никаких изменений. Аэропорту Орли запрещено перевозить более 30 млн пассажиров в год, а также ночные полёты (с 23:30 до 6 утра): прибывающие в этот период рейсы перенаправляются в Руасси. Такие мероприятия были приняты, чтобы оградить жителей близлежащих коммун от шума, а также чтобы ограничить сообщение с Орли.

Транспортное сообщение

На территории аэропорта

Специальная линия экспресс-метро OrlyVAL осуществляет бесплатное сообщение между обоими терминалами (Южным и Западным), и далее проходит до RER-остановки Antony линии В. Также автобусы компании Aéroports de Paris перевозят пассажиров от терминалов до отдалённых парковок.

С Парижем

Национальная дорога Nationale 7 проходит под Южным терминалом, кроме того автодорога А6 ведёт из Парижа к аэропорту.

Для сообщения с Орли созданы специальные маршруты автобусов: линия 183 от станции метро Porte de Choisy и линия 285 от станции метро Villejuif-Louis Aragon, а также два рейса ночных автобусов Noctambus от Porte d’Italie и Athis Mons-Pyramide de Juvisy. Экспресс-автобусы Orlybus проходят по маршруту Орли — Villejuif-Louis Aragon, однако стоят дороже, чем остальные транспортные средства. Также существуют туристические автобусы (Car) Air France, которые проходят от терминала Инвалидов через Монпарнас до аэропорта Руасси. Проезд от Орли до Парижа на автобусе стоит от 6 до 9 €.

Добраться до Орли с помощью RER можно двумя способами: до остановки Pont-de-Rungis/Aéroport d’Orly линии С, оттуда отходит автобус до терминалов, или же до остановки Antony на линии В, где можно пересесть на специальную линию OrlyVAL с остановками в обоих терминалах. Кроме того планируется продление 14-й линии метро до аэропорта Орли.

До Парижа можно добраться также на трамвае. Остановка трамвая находится рядом в аэропортом. Время в пути на трамвае составляет 30 минут. Конечная у станции метро Villejuif-Louis Aragon. Стоимость проезда обычная, как на любом автобусе, трамвае или метро.

Происшествия

• 24 ноября 1956 в возрасте 36 лет погиб итальянский дирижёр Гвидо Кантелли при неудачном взлёте.
• 3 июня 1962 во время взлёта разбился Boeing-707 компании Air France. Из 132 человек на борту погибли 130, выжили только две стюардессы, чьи места находились в хвосте самолёта. Это крупнейшая авиакатастрофа французского самолёта во Франции.
• 3 марта 1974 вскоре после взлёта разбился DC-10 Турецких авиалиний. При этом погибли все 346 человека, находившиеся на борту. Крупнейшая авиакатастрофа во Франции.
• 13 января 1975 несколько террористов (в том числе и Карлос Шакал) хотели взорвать самолёт израильской авиакомпании Эль-Аль. Повторная попытка 17 января также оказалась неудачной.
• 15 июля 1983 Армянская секретная армия освобождения Армении взорвала бомбу у касс Турецких авиалиний, в результате чего погибли 8 человек и были ранены более 50.

Галерея

• Aérogare Ouest Orly.JPG

  Вид на аэродром

• OrlyVal Orly.JPG

  Южный терминал и линия OrlyVAL

• Orlyval - Orly-Sud - Station departs 01.jpg

  OrlyVAL, остановка у Южного терминала

• Vue N7 aerogare Orly Sud et tour.jpg

  Дорога N7, ведущая к Южному терминалу

• Etage1 Orly Sud.jpg

  Внутри Южного терминала

• Etage1 Orly Ouest.jpg

  Внутри Западного терминала

• Concorde Musee Orly.jpg

  Concorde-музей в Орли

• Toit Orly Sud.JPG

  Самолёты у Южного терминала

Отрывок, характеризующий Париж-Орли (аэропорт)

Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.
Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.


Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.
Прежде он много говорил, горячился, когда говорил, и мало слушал; теперь он редко увлекался разговором и умел слушать так, что люди охотно высказывали ему свои самые задушевные тайны.