Орлов, Сергей Владимирович (астроном)

Сергей Владимирович Орлов
Дата рождения:	6 (18) августа 1880(1880-08-18)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Дата смерти:	12 января 1958(1958-01-12) (77 лет)
Место смерти:	Москва, СССР
Страна:	Российская империя Российская империя, СССР СССР
Научная сфера:	астроном
Место работы:	МГУ имени М. В. Ломоносова, ГАИШ
Альма-матер:	МГУ
Научный руководитель:	Ф. А. Бредихин
Награды и премии:

Серге́й Влади́мирович Орло́в (1880–1958) — советский астроном, профессор, зав. кафедрой астрономии и физики (1920–1922), декан технического факультета (1921) Пермского университета,  директор ГАИШ (1943–1952), член-корреспондент АН СССР (1943).

Биография

После окончания в 1899 году Первой гимназии в Москве, он поступил на физико-математический факультет Московского университета. Орлов начал свою научную деятельность ещё будучи студентом, когда проводил наблюдения в обсерватории университета.

После окончания университета в 1904 году, Орлов продолжал работать в обсерватории, начал преподавать, но был вынужден служить офицером во время русско-японской войны.

С 1906 по 1914 годы Орлов преподавал в Первой гимназии, и начал изучение комет. В 1914–1917 годах он вновь был на действительной службе в армии, был ранен и вернулся в гимназию, где преподавал математику и физику, и был заместителем директора до 1920 года.

В 1920–1922 годах был профессором в Пермском университете, где возглавлял кафедру астрономии и физики.

Одновременно с 1921 года был деканом технического факультета Пермского университета.

С 1922 года Орлов снова в Москве — сотрудник Астрономо-геодезического научно-исследовательского института (АГНИИ), базой которого была Московская университетская обсерватория; а после образования в 1931 году астрономического института им. П. К. Штернберга (ГАИШ) — на должности заместителя директора.

В 1926 году Орлов стал профессором Московского университета, где читал курсы в области астрофизики и кометной астрономии.

В 1935 году он получил звание доктора физико-математических наук, а с 1938 года стал заведующим кафедрой «кометной астрономии». В 1943–1952 годах — директор ГАИШ (англ.).

Научная деятельность

Занимался исследованием комет. Развивая идеи Ф. А. Бредихина он разработал новую теорию строения головы комет, позволившую провести более строгую классификацию кометных форм; поставил и разрешил вопрос об изменении яркости кометы в зависимости от её расстояния от Солнца. Исследовал причины отталкивательных ускорений Солнца в хвостах комет. Первым идентифицировал линии никеля в спектре кометы.

Определил типы хвостов 37 комет, типы голов 30 комет, зарегистрировал аномальные хвосты у двух комет, гало у пяти комет. Более 30 лет (1922–1958) руководил кометными исследованиями в Москве; создал специальную камеру для фотографирования комет и разработал методику их фотограмметрии.

Научные труды

• Кометы, М. — Л., 1935;
• Происхождение комет, в кн.: Успехи астрономических наук, т. 2, М. — Л., 1941;
• Голова кометы и новая классификация кометных форм, М., 1945;
• Лучевое давление и газовые хвосты комет, «Астрономический журнал», 1956, т. 33, в. 6;
• Лучевые системы в голове кометы…, там же, 1957, т. 34, в. 2.

Награды и премии

• Сталинская премия первой степени (1943) — за работы в области астрономии «Кометы», «Происхождение комет» (1941) И «Голова кометы и новые классификации кометных форм» (1942)
• два ордена Ленина
• премия имени Ф. А. Бредихина АН СССР (1959).
• В честь астрономов С. В. и А. Я. Орловых названа малая планета 2724 Orlov, открытая Н. С. Черных 13 сентября 1978 года в Крымской астрофизической обсерватории
• В их же честь назван кратер Орлов на обратной стороне Луны

Источники и ссылки

• Орлов Сергей Владимирович — статья из Большой советской энциклопедии.
• Энциклопедия биографий. [www.encyclopedia.com/doc/1G2-2830903238.html Орлов Сергей Владимирович]. (англ.)
• [letopis.msu.ru/peoples/2426 Летопись Московского университета. Орлов С. В.]

Отрывок, характеризующий Орлов, Сергей Владимирович (астроном)

– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.