Орлов, Фёдор Михайлович

Фёдор Михайлович Орлов
Дата рождения	1878(1878)
Место рождения	ст. Тетеревка, Гродненская губерния, Российская империя
Дата смерти	1 января 1954(1954-01-01)
Место смерти	СССР
Принадлежность	Российская империя Российская империя РСФСР РСФСР СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1899—1917 1917—1935, 1941—1946
Звание	полковник(1945)
Командовал	Харьковский военный округ (1920—1921), 160-я стрелковая дивизия (1941—1942)
Сражения/войны	Русско-Японская война, Первая мировая война, Гражданская война в России, Великая Отечественная война
Награды и премии

Фёдор Михайлович Орлов (1878 — 1 января 1954) — советский военачальник, полковник.

Биография

Фёдор Михайлович родился в деревне Тетеровка, Гродненской губернии (ныне Республика Беларусь, Гродненская область, Берестовицкий район) в 1878 г. С 1899 по 1905 годы. служил рядовым в гвардейском уланском полку, принимал участие в Русско-Японской войне. Окончив учебную команду, стал унтер-офицером, принимал участие в Первой мировой войне.

Советское время

После Октябрьской революции 1917 года в Красной Армии. Был направлен на Северный Кавказ для организации красногвардейских и партизанских отрядов. Весной 1918 года назначен комиссаром Кубанского войска. За боевые отличия и подвиги он неоднократно награждался ценными подарками, в числе их —золотым именным портсигаром. В 1920 году Фёдор Михайлович Орлов награждён первым орденом Красного Знамени.Он был соратником М. В. Фрунзе в боях против Врангеля. В декабре 1920 года назначается заместителем командующего войсками Украины и Крыма. В 1920—1921 гг. командующий Харьковским военным округом. С 1924 по 1931 г. по состоянию здоровья (в годы Гражданской войны Орлов получил 24 ранения и контузии) находился в резерве РККА. В 1931 году назначен заместителем начальника особого отдела военно-технической пропаганды РККА. В 1935 году перенес инсульт, и в 1938 году по болезни был уволен из рядов Красной Армии.

С 1938 по 1941 гг. зам. начальника 7-го отдела завода № 1 Главного артиллерийского управления РККА.

Великая отечественная война

В июле 1941 г. Фёдор Михайлович явился на мобилизационный пункт народного ополчения, но получил отказ, ему было уже 63 года. Но после настоятельных просьб был записан в ополченцы рядовым (?). Позже командовал ротой, разведывательным батальоном 6-й дивизии народного ополчения. Участвовал в боях под Ельней, получил два ранения, контузию, но остался в строю. Участвовал в организации сбора и повторного формирования 160-й стрелковой дивизии, которую возглавил 25 октября 1941 года.

29 января 1942 года в районе населенного пункта Гриденки Калужской области Орлов в результате налета немецкой авиации получил двадцать пятое по счету ранение. Но уже в августе 1942 года опять вернулся в войска и только в 1946 г. уволен с военной службы в звании полковника.

Семья

Жена Мария Иосифовна в 1944 году была инициатором постройки на средства семьи Орловых танка Т-34. Танк получил название «Мать-Родина». На это пошли все сбережения, в том числе золотой портсигар — именная награда Фёдора Михайловича. По просьбе Марии Иосифовны боевая машина была направлена в часть, где служил её младший сын Василий. Экипаж танка за время войны уничтожил 17 вражеских орудий, 9 танков, 18 автомашин.

В 2003 году танк «Мать-Родина» после ремонта в Санкт-Петербурге, по просьбам ветеранов 4-й танковой армии и при поддержке губернатора Московской области, Громова Б.В., по распоряжению правительства Российской Федерации 26 июня 2002 г. №866-р был установлен в п. Котельники Люберецкого района Московской обл. у школы №1, в которой действует музей боевой славы 17-й механизированной бригады.

Дети:

Владимир Фёдорович, старший сын. Капитан, начальник штаба стрелкового полка. Погиб в боях под Ленинградом.

Евгений Фёдорович. Капитан, командир роты противотанковых ружей. За боевые подвиги был награждён орденом Красного Знамени, двумя орденами Отечественной войны I степени, медалями за взятие Берлина и Праги.

Василий Фёдорович, полковник. Командир 6-го гвардейского механизированного корпуса. Погиб в марте 1945 года. Посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.

Дочь Мария Фёдоровна военный летчик, в 1941—1942 гг. воевала в легендарном 587 бомбардировочном авиаполку под командованием М. М. Расковой, подполковник.

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Награды

• орден Ленина (1946)
• орден Красного Знамени (1920)
• орден Красного Знамени (1942)
• орден Красного Знамени (1944)
• орден Отечественной войны (1943)
• медали СССР

Память

• Улица Комдива Орлова в Москве.

Ссылки

• [www.net-film.ru/ru/film-9097/ Фильм Солдаты Орловы. (1985)] режиссёра Р. П. Сергиенко.

Отрывок, характеризующий Орлов, Фёдор Михайлович

Камердинер, вернувшись, доложил графу, что горит Москва. Граф надел халат и вышел посмотреть. С ним вместе вышла и не раздевавшаяся еще Соня, и madame Schoss. Наташа и графиня одни оставались в комнате. (Пети не было больше с семейством; он пошел вперед с своим полком, шедшим к Троице.)
Графиня заплакала, услыхавши весть о пожаре Москвы. Наташа, бледная, с остановившимися глазами, сидевшая под образами на лавке (на том самом месте, на которое она села приехавши), не обратила никакого внимания на слова отца. Она прислушивалась к неумолкаемому стону адъютанта, слышному через три дома.
– Ах, какой ужас! – сказала, со двора возвративись, иззябшая и испуганная Соня. – Я думаю, вся Москва сгорит, ужасное зарево! Наташа, посмотри теперь, отсюда из окошка видно, – сказала она сестре, видимо, желая чем нибудь развлечь ее. Но Наташа посмотрела на нее, как бы не понимая того, что у ней спрашивали, и опять уставилась глазами в угол печи. Наташа находилась в этом состоянии столбняка с нынешнего утра, с того самого времени, как Соня, к удивлению и досаде графини, непонятно для чего, нашла нужным объявить Наташе о ране князя Андрея и о его присутствии с ними в поезде. Графиня рассердилась на Соню, как она редко сердилась. Соня плакала и просила прощенья и теперь, как бы стараясь загладить свою вину, не переставая ухаживала за сестрой.
– Посмотри, Наташа, как ужасно горит, – сказала Соня.
– Что горит? – спросила Наташа. – Ах, да, Москва.
И как бы для того, чтобы не обидеть Сони отказом и отделаться от нее, она подвинула голову к окну, поглядела так, что, очевидно, не могла ничего видеть, и опять села в свое прежнее положение.
– Да ты не видела?
– Нет, право, я видела, – умоляющим о спокойствии голосом сказала она.
И графине и Соне понятно было, что Москва, пожар Москвы, что бы то ни было, конечно, не могло иметь значения для Наташи.
Граф опять пошел за перегородку и лег. Графиня подошла к Наташе, дотронулась перевернутой рукой до ее головы, как это она делала, когда дочь ее бывала больна, потом дотронулась до ее лба губами, как бы для того, чтобы узнать, есть ли жар, и поцеловала ее.
– Ты озябла. Ты вся дрожишь. Ты бы ложилась, – сказала она.
– Ложиться? Да, хорошо, я лягу. Я сейчас лягу, – сказала Наташа.
С тех пор как Наташе в нынешнее утро сказали о том, что князь Андрей тяжело ранен и едет с ними, она только в первую минуту много спрашивала о том, куда? как? опасно ли он ранен? и можно ли ей видеть его? Но после того как ей сказали, что видеть его ей нельзя, что он ранен тяжело, но что жизнь его не в опасности, она, очевидно, не поверив тому, что ей говорили, но убедившись, что сколько бы она ни говорила, ей будут отвечать одно и то же, перестала спрашивать и говорить. Всю дорогу с большими глазами, которые так знала и которых выражения так боялась графиня, Наташа сидела неподвижно в углу кареты и так же сидела теперь на лавке, на которую села. Что то она задумывала, что то она решала или уже решила в своем уме теперь, – это знала графиня, но что это такое было, она не знала, и это то страшило и мучило ее.
– Наташа, разденься, голубушка, ложись на мою постель. (Только графине одной была постелена постель на кровати; m me Schoss и обе барышни должны были спать на полу на сене.)
– Нет, мама, я лягу тут, на полу, – сердито сказала Наташа, подошла к окну и отворила его. Стон адъютанта из открытого окна послышался явственнее. Она высунула голову в сырой воздух ночи, и графиня видела, как тонкие плечи ее тряслись от рыданий и бились о раму. Наташа знала, что стонал не князь Андрей. Она знала, что князь Андрей лежал в той же связи, где они были, в другой избе через сени; но этот страшный неумолкавший стон заставил зарыдать ее. Графиня переглянулась с Соней.
– Ложись, голубушка, ложись, мой дружок, – сказала графиня, слегка дотрогиваясь рукой до плеча Наташи. – Ну, ложись же.
– Ах, да… Я сейчас, сейчас лягу, – сказала Наташа, поспешно раздеваясь и обрывая завязки юбок. Скинув платье и надев кофту, она, подвернув ноги, села на приготовленную на полу постель и, перекинув через плечо наперед свою недлинную тонкую косу, стала переплетать ее. Тонкие длинные привычные пальцы быстро, ловко разбирали, плели, завязывали косу. Голова Наташи привычным жестом поворачивалась то в одну, то в другую сторону, но глаза, лихорадочно открытые, неподвижно смотрели прямо. Когда ночной костюм был окончен, Наташа тихо опустилась на простыню, постланную на сено с края от двери.
– Наташа, ты в середину ляг, – сказала Соня.
– Нет, я тут, – проговорила Наташа. – Да ложитесь же, – прибавила она с досадой. И она зарылась лицом в подушку.
Графиня, m me Schoss и Соня поспешно разделись и легли. Одна лампадка осталась в комнате. Но на дворе светлело от пожара Малых Мытищ за две версты, и гудели пьяные крики народа в кабаке, который разбили мамоновские казаки, на перекоске, на улице, и все слышался неумолкаемый стон адъютанта.
Долго прислушивалась Наташа к внутренним и внешним звукам, доносившимся до нее, и не шевелилась. Она слышала сначала молитву и вздохи матери, трещание под ней ее кровати, знакомый с свистом храп m me Schoss, тихое дыханье Сони. Потом графиня окликнула Наташу. Наташа не отвечала ей.
– Кажется, спит, мама, – тихо отвечала Соня. Графиня, помолчав немного, окликнула еще раз, но уже никто ей не откликнулся.
Скоро после этого Наташа услышала ровное дыхание матери. Наташа не шевелилась, несмотря на то, что ее маленькая босая нога, выбившись из под одеяла, зябла на голом полу.
Как бы празднуя победу над всеми, в щели закричал сверчок. Пропел петух далеко, откликнулись близкие. В кабаке затихли крики, только слышался тот же стой адъютанта. Наташа приподнялась.
– Соня? ты спишь? Мама? – прошептала она. Никто не ответил. Наташа медленно и осторожно встала, перекрестилась и ступила осторожно узкой и гибкой босой ступней на грязный холодный пол. Скрипнула половица. Она, быстро перебирая ногами, пробежала, как котенок, несколько шагов и взялась за холодную скобку двери.
Ей казалось, что то тяжелое, равномерно ударяя, стучит во все стены избы: это билось ее замиравшее от страха, от ужаса и любви разрывающееся сердце.
Она отворила дверь, перешагнула порог и ступила на сырую, холодную землю сеней. Обхвативший холод освежил ее. Она ощупала босой ногой спящего человека, перешагнула через него и отворила дверь в избу, где лежал князь Андрей. В избе этой было темно. В заднем углу у кровати, на которой лежало что то, на лавке стояла нагоревшая большим грибом сальная свечка.
Наташа с утра еще, когда ей сказали про рану и присутствие князя Андрея, решила, что она должна видеть его. Она не знала, для чего это должно было, но она знала, что свидание будет мучительно, и тем более она была убеждена, что оно было необходимо.