Орлёнок (памятник)

Памятник
Орлёнок
Страна	Россия
Местоположение	Челябинск, Алое поле

Культурное наследие Российской Федерации, объект № 7410001000

Орлёнок — памятник на Алом поле в Челябинске, открыт 29 октября 1958 в день сорокалетия комсомола. Памятник монументального искусства федерального значения.

Авторы

• Скульптор Головницкий Лев Николаевич
• Архитектор Александров Евгений Викторович

История создания

Посвящён комсомольцам — героям Октябрьской революции и Гражданской войны на Урале. Построен на средства комсомольцев и молодежи Советского района Челябинска. Молодые челябинцы предложили перевести в монумент широко известную станковую скульптуру Головницкого «Орлёнок», которая экспонировалась на выставках (1957 — Москва, 1958 — Брюссель, 1967 — Монреаль), — обобщенный образ героя Гражданской войны. Став неотъемлемой художественной достопримечательностью города, памятник вошел в число лучших монументальных произведений советской скульптуры. За его создание Головницкий в 1967 году был удостоен премии имени Ленинского комсомола. Памятник «Орлёнок» изображен на наградном знаке, который в 1967—1990 годах вручался лауреатам областной премии.

Описание

Бронзовая фигура памятника высотой 4 метра отлита на заводе «Монументскульптура» в Ленинграде. Постамент облицован полированным красным житомирским гранитом. Образу легендарного героя Гражданской войны автор придал убедительные черты. На мальчишке вещи взрослого человека: папаха с лентой, башлык, шинель до пят, непомерно большие сапоги. Тяжелая военная одежда создает контраст с юным телом и детским лицом, помогая донести до зрителя героико-романтические черты той эпохи. В отличие от прежних вариантов несколько изменен скульптурный силуэт. Он получил законченность, стал более ритмичным, стройным. Изменилась и лепка лица Орленка. Оно выглядит более мужественным и внутренне напряжённым, сохраняя вместе с тем черты мальчишеского характера.

По-новому разработано положение рук и ног статуи, в частности открыта левая нога, отчего фигура приобрела большую устойчивость. Одновременно более резкими складками на полах шинели усилено впечатление ветра, обвевающего Орленка. Это внесло дополнительные черты революционной романтики и музыкальности в образ героя. Другое решение основания статуи дало возможность приподнять Орленка над постаментом. Простое монументальное решение невысокого гранитного пьедестала производит впечатление известной строгости и собранности.

Памятник сегодня

Памятник "Орленок" на Алом поле

У памятника проходили собрания, митинги, вступали в пионеры. Возле памятника Орленку собирается челябинская молодёжь. В 1980-х годах возле него собирались панки, в 1990-х — любители рейва, в 2000-х — рэперы и рокеры. Челябинские спасатели с 2004 года принимают присягу. В 2011 году каждые выходные у памятника проходили турниры по настольному футболу. Турниры были организованы Фабрикой настольного футбола, Уральским Кикер-клубом совместно с Управлением по Делам Молодежи Администрации города Челябинска.

Ссылки

• [book-chel.ru/ind.php?what=card&id=1965 Орлёнок (памятник)] в энциклопедии «Челябинск»
• [uralpress.ru/art139572.htm Челябинскому Орленку — 50 лет]

Отрывок, характеризующий Орлёнок (памятник)

Несмотря на то, что уже с 20 го числа августа почти все знакомые Ростовых повыехали из Москвы, несмотря на то, что все уговаривали графиню уезжать как можно скорее, она ничего не хотела слышать об отъезде до тех пор, пока не вернется ее сокровище, обожаемый Петя. 28 августа приехал Петя. Болезненно страстная нежность, с которою мать встретила его, не понравилась шестнадцатилетнему офицеру. Несмотря на то, что мать скрыла от него свое намеренье не выпускать его теперь из под своего крылышка, Петя понял ее замыслы и, инстинктивно боясь того, чтобы с матерью не разнежничаться, не обабиться (так он думал сам с собой), он холодно обошелся с ней, избегал ее и во время своего пребывания в Москве исключительно держался общества Наташи, к которой он всегда имел особенную, почти влюбленную братскую нежность.
По обычной беспечности графа, 28 августа ничто еще не было готово для отъезда, и ожидаемые из рязанской и московской деревень подводы для подъема из дома всего имущества пришли только 30 го.
С 28 по 31 августа вся Москва была в хлопотах и движении. Каждый день в Дорогомиловскую заставу ввозили и развозили по Москве тысячи раненых в Бородинском сражении, и тысячи подвод, с жителями и имуществом, выезжали в другие заставы. Несмотря на афишки Растопчина, или независимо от них, или вследствие их, самые противоречащие и странные новости передавались по городу. Кто говорил о том, что не велено никому выезжать; кто, напротив, рассказывал, что подняли все иконы из церквей и что всех высылают насильно; кто говорил, что было еще сраженье после Бородинского, в котором разбиты французы; кто говорил, напротив, что все русское войско уничтожено; кто говорил о московском ополчении, которое пойдет с духовенством впереди на Три Горы; кто потихоньку рассказывал, что Августину не ведено выезжать, что пойманы изменники, что мужики бунтуют и грабят тех, кто выезжает, и т. п., и т. п. Но это только говорили, а в сущности, и те, которые ехали, и те, которые оставались (несмотря на то, что еще не было совета в Филях, на котором решено было оставить Москву), – все чувствовали, хотя и не выказывали этого, что Москва непременно сдана будет и что надо как можно скорее убираться самим и спасать свое имущество. Чувствовалось, что все вдруг должно разорваться и измениться, но до 1 го числа ничто еще не изменялось. Как преступник, которого ведут на казнь, знает, что вот вот он должен погибнуть, но все еще приглядывается вокруг себя и поправляет дурно надетую шапку, так и Москва невольно продолжала свою обычную жизнь, хотя знала, что близко то время погибели, когда разорвутся все те условные отношения жизни, которым привыкли покоряться.
В продолжение этих трех дней, предшествовавших пленению Москвы, все семейство Ростовых находилось в различных житейских хлопотах. Глава семейства, граф Илья Андреич, беспрестанно ездил по городу, собирая со всех сторон ходившие слухи, и дома делал общие поверхностные и торопливые распоряжения о приготовлениях к отъезду.
Графиня следила за уборкой вещей, всем была недовольна и ходила за беспрестанно убегавшим от нее Петей, ревнуя его к Наташе, с которой он проводил все время. Соня одна распоряжалась практической стороной дела: укладываньем вещей. Но Соня была особенно грустна и молчалива все это последнее время. Письмо Nicolas, в котором он упоминал о княжне Марье, вызвало в ее присутствии радостные рассуждения графини о том, как во встрече княжны Марьи с Nicolas она видела промысл божий.
– Я никогда не радовалась тогда, – сказала графиня, – когда Болконский был женихом Наташи, а я всегда желала, и у меня есть предчувствие, что Николинька женится на княжне. И как бы это хорошо было!
Соня чувствовала, что это была правда, что единственная возможность поправления дел Ростовых была женитьба на богатой и что княжна была хорошая партия. Но ей было это очень горько. Несмотря на свое горе или, может быть, именно вследствие своего горя, она на себя взяла все трудные заботы распоряжений об уборке и укладке вещей и целые дни была занята. Граф и графиня обращались к ней, когда им что нибудь нужно было приказывать. Петя и Наташа, напротив, не только не помогали родителям, но большею частью всем в доме надоедали и мешали. И целый день почти слышны были в доме их беготня, крики и беспричинный хохот. Они смеялись и радовались вовсе не оттого, что была причина их смеху; но им на душе было радостно и весело, и потому все, что ни случалось, было для них причиной радости и смеха. Пете было весело оттого, что, уехав из дома мальчиком, он вернулся (как ему говорили все) молодцом мужчиной; весело было оттого, что он дома, оттого, что он из Белой Церкви, где не скоро была надежда попасть в сраженье, попал в Москву, где на днях будут драться; и главное, весело оттого, что Наташа, настроению духа которой он всегда покорялся, была весела. Наташа же была весела потому, что она слишком долго была грустна, и теперь ничто не напоминало ей причину ее грусти, и она была здорова. Еще она была весела потому, что был человек, который ею восхищался (восхищение других была та мазь колес, которая была необходима для того, чтоб ее машина совершенно свободно двигалась), и Петя восхищался ею. Главное же, веселы они были потому, что война была под Москвой, что будут сражаться у заставы, что раздают оружие, что все бегут, уезжают куда то, что вообще происходит что то необычайное, что всегда радостно для человека, в особенности для молодого.