Оровилл (Калифорния)
| Город
Оровилл
Oroville
Показать/скрыть карты
|
Оровилл (англ. Oroville) — город и окружной центр округа Бьютт, штат Калифорния, США. Население города, по данным[1] переписи 2000 года, составляет 13 004 человека. Оровилл является одним из самых быстро растущих по численности населения городов в Калифорнии — прирост населения здесь в период с 2000 по 2007 годы равняется 11,9%, в то время, как в среднем по стране прирост не превышает одного процента.
Содержание
История
Оровилл был основан как точка навигации на реке Фетер для поставки золота во времена калифорнийской золотой лихорадки. Изначально поселение было названо Офир-Сити (англ. Ophir City). Название было изменено на Оровилл в 1854 году, когда здесь было открыто первое почтовое отделение[2].
География
Общая площадь города равняется 31,8 км², из которых 31,7 км² (99,84%) составляет суша и 0,1 км² (0,16%) — вода. Высота центра населенного пункта — 51 метр над уровнем моря. Оровилл расположен на берегу реки Фетер в том месте, где она стекает с гор Сьерра-Невада на ровную поверхность Центральной калифорнийской долины. В геологическом отношении город расположен на стыке Калифорнийской долины, гор Сьерра-Невада, а также Каскадных гор. Климат города — средиземноморский.
Демография
По данным[1] переписи 2000 года, население Джексона составляет 13 004 человека, 4 881 домохозяйство и 2 948 семей, проживающих в городе. Плотность населения равняется 409,9 чел/км². В городе 5 419 единиц жилья со средней плотностью 170,8 ед/км². Расовый состав города включает 77,2% белых, 4,0% чёрных или афроамериканцев, 3,9% коренных американцев, 6,3% азиатов, 0,3% выходцев с тихоокеанских островов, 2,8% представителей других рас и 5,4% представителей двух и более рас. 8,3% из всех рас — латиноамериканцы.
Из 4 881 домохозяйств 33,9% имеют детей в возрасте до 18 лет, 36,4% являются супружескими парами, проживающими вместе, 18,9% являются женщинами, проживающими без мужей, а 39,6% не имеют семьи. 33,2% всех домохозяйств состоят из отдельных лиц, в 14,5% домохозяйств проживают одинокие люди в возрасте 65 лет и старше. Средний размер домохозяйства составил 2,50, а средний размер семьи — 3,19[1].
В городе проживает 30,1% населения в возрасте до 18 лет, 10,3% от 18 до 24 лет, 25,8% от 25 до 44 лет, 19,2% от 45 до 64 лет, и 14,7% в возрасте 65 лет и старше. Средний возраст населения — 33 года. На каждые 100 женщин приходится 95,8 мужчин. На каждые 100 женщин в возрасте 18 лет и старше приходится 90,7 мужчин[1].
Средний доход на домашнее хозяйство составил $21 911, а средний доход на семью $27 666. Мужчины имеют средний доход в $28 587 против $21 916 у женщин. Доход на душу населения равен $12 345. Около 16,2% семей и 23,1% всего населения имеют доход ниже прожиточного уровня, в том числе 39,3% из них моложе 18 лет и 8,9% от 65 лет и старше.
Напишите отзыв о статье "Оровилл (Калифорния)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 [factfinder.census.gov/servlet/SAFFFacts?_event=&geo_id=16000US0654386&_geoContext=01000US%7C04000US06%7C16000US0654386&_street=&_county=Oroville&_cityTown=Oroville&_state=04000US06&_zip=&_lang=en&_sse=on&ActiveGeoDiv=&_useEV=&pctxt=fph&pgsl=160&_submenuId=factsheet_1&ds_name=ACS_2009_5YR_SAFF&_ci_nbr=null&qr_name=null®=null%3Anull&_keyword=&_industry= Результаты переписи населения 2000 года]
- ↑ Дарем, Девид Л. California's Geographic Names: A Gazetteer of Historic and Modern Names of the State. — 1998. — ISBN 9781884995149.
| ||||||
Отрывок, характеризующий Оровилл (Калифорния)
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
