Орсаев, Егор Орсаевич

Егор Орсаевич Орсаев
Дата рождения	12 июня 1910(1910-06-12)
Место рождения	Камеево ныне Мишкинского района Башкирия
Дата смерти	25 сентября 1951(1951-09-25) (41 год)
Место смерти	Мишкинского района, Башкирия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1942—1945
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Егор Орсаевич Орса́ев (12 июня 1910 года — 25 сентября 1951 года) — командир орудия 683-го артиллерийского полка 214-й стрелковой дивизии 52-й армии 1-го Украинского фронта, сержант, Герой Советского Союза.

Биография

Егор Орсаевич Орсаев родился 12 июня 1910 году в деревне Камеево ныне Мишкинского района Башкирии.

Мариец. Образование начальное. Член КПСС с 1943 года. До призыва в армию работал бригадиром в колхозе.

В 1942 году Егор Орсаевич был призван в Красную Армию Мишкинским райвоенкоматом Башкирской АССР.

Командир орудия 683-го артиллерийского полка (214-я стрелковая дивизия, 52-я армия, 1-й Украинский фронт) сержант Е. О. Орсаев отличился в боях на реке Одер 26 января 1945 года.

После войны Е. О. Орсаев работал председателем колхоза в деревне Камеево.

Умер 25 сентября 1951 года. Похоронен в деревне Камеево Мишкинского района Башкирии.

Подвиг

«Командир орудия 683-го артиллерийского полка (214-я стрелковая дивизия, 52-я армия, 1-й Украинский фронт) сержант Егор Орсаев отличился 26 января 1945 года в боях на реке Одер в районе польского города Олау (Олава). Прикрывая огнём подошедшую к Одеру стрелковую роту, он уничтожил два вражеских пулемёта. Переправив орудие на противоположный берег реки, отважный артиллерист удержал захваченный рубеж до подхода подкрепления».

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 10 апреля 1945 года за образцовое выполнение боевых заданий командования и проявленные при этом геройство и мужество сержанту Орсаеву Егору Орсаевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 6220).

Память

Имя Героя носит Камеевская средняя школа и улица в селе Мишкино.

На доме в деревне Камеево, в котором жил Е. О. Орсаев, установлена мемориальная доска.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (10.04.1945).
• Орден Ленина (10.04.1945).
• Орден Красной Звезды (10.06.1944).
• Орден Славы III степени (26.02.1945).
• Медаль «За боевые заслуги» (09.08.1943).
• Медаль «За оборону Сталинграда».
• Медали.

Литература

Башкирская энциклопедия. Гл. ред. М. А. Ильгамов т. 4. Л-О. — Уфа: Башкирская энциклопедия, 2008. — 672 с. — ISBN 978-5-88185-068-5.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=2105 Орсаев, Егор Орсаевич]. Сайт «Герои Страны».

• [bash-rmbs.ru/hero/herosurb/alfavitnyj-ukazatel/o/337-orsaeveo Республиканский музей боевой Славы: Орсаев Егор Орсаевич].

Отрывок, характеризующий Орсаев, Егор Орсаевич

Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.
– А по мне, – сказал он, обращаясь к Ростову, – надо просто просить государя о помиловании. Теперь, говорят, награды будут большие, и верно простят…
– Мне просить государя! – сказал Денисов голосом, которому он хотел придать прежнюю энергию и горячность, но который звучал бесполезной раздражительностью. – О чем? Ежели бы я был разбойник, я бы просил милости, а то я сужусь за то, что вывожу на чистую воду разбойников. Пускай судят, я никого не боюсь: я честно служил царю, отечеству и не крал! И меня разжаловать, и… Слушай, я так прямо и пишу им, вот я пишу: «ежели бы я был казнокрад…
– Ловко написано, что и говорить, – сказал Тушин. Да не в том дело, Василий Дмитрич, – он тоже обратился к Ростову, – покориться надо, а вот Василий Дмитрич не хочет. Ведь аудитор говорил вам, что дело ваше плохо.
– Ну пускай будет плохо, – сказал Денисов. – Вам написал аудитор просьбу, – продолжал Тушин, – и надо подписать, да вот с ними и отправить. У них верно (он указал на Ростова) и рука в штабе есть. Уже лучше случая не найдете.
– Да ведь я сказал, что подличать не стану, – перебил Денисов и опять продолжал чтение своей бумаги.
Ростов не смел уговаривать Денисова, хотя он инстинктом чувствовал, что путь, предлагаемый Тушиным и другими офицерами, был самый верный, и хотя он считал бы себя счастливым, ежели бы мог оказать помощь Денисову: он знал непреклонность воли Денисова и его правдивую горячность.
Когда кончилось чтение ядовитых бумаг Денисова, продолжавшееся более часа, Ростов ничего не сказал, и в самом грустном расположении духа, в обществе опять собравшихся около него госпитальных товарищей Денисова, провел остальную часть дня, рассказывая про то, что он знал, и слушая рассказы других. Денисов мрачно молчал в продолжение всего вечера.
Поздно вечером Ростов собрался уезжать и спросил Денисова, не будет ли каких поручений?
– Да, постой, – сказал Денисов, оглянулся на офицеров и, достав из под подушки свои бумаги, пошел к окну, на котором у него стояла чернильница, и сел писать.
– Видно плетью обуха не пег'ешибешь, – сказал он, отходя от окна и подавая Ростову большой конверт. – Это была просьба на имя государя, составленная аудитором, в которой Денисов, ничего не упоминая о винах провиантского ведомства, просил только о помиловании.