Оружейная палата

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Координаты: 55°44′58″ с. ш. 37°36′47″ в. д. / 55.7495139° с. ш. 37.6133056° в. д. / 55.7495139; 37.6133056 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=55.7495139&mlon=37.6133056&zoom=18 (O)] (Я)
Государственный историко-культурный музей-заповедник „Московский Кремль“, Государственная Оружейная палата

Здание Оружейной палаты
Дата основания 1547
Местонахождение Россия, Москва
Директор Елена Юрьевна Гагарина
Сайт [www.kreml.ru/ru/museums/armoury/ ml.ru/ru/museums/armoury/]
К:Музеи, основанные в 1547 году
У этого термина существуют и другие значения, см. Оружейная палата (значения).

Оруже́йная пала́та — московский музей-сокровищница — является частью комплекса Большого Кремлёвского дворца. Она размещается в здании, построенном в 1851 году архитектором Константином Тоном.

Основу музейного собрания составили веками хранившиеся в царской казне и патриаршей ризнице драгоценные предметы, выполненные в кремлёвских мастерских, а также полученные в дар от посольств иностранных государств. Своим названием музей обязан одному из древнейших кремлёвских казнохранилищ.

С 1960 года Оружейная палата входит в состав Государственных музеев Московского Кремля, её филиал — Музей прикладного искусства и быта России XVII в. (открыт в 1962 году) — в бывших Патриарших палатах[1].





Оружейная палата на Древней Руси

Оружейный приказ (так первоначально именовалась Оружейная палата) упоминается впервые в 1547 году только как хранилище оружия в Московском Кремле. (При этом хранилище, по-видимому, уже имелись производственные мастерские оружия и знамен). С 1560-х годов окончательно входит в употребление название «Оружейная палата»[2].

Здание

Оружейная палата ранее называлась Большая казна. Со времён царствования Ивана III казну хранили в здании между Архангельским и Благовещенскими соборами Московского Кремля. Здание Казённого двора было каменное под пирамидальной кровлей, с двумя окнами на дворцовую площадь. Здание просуществовало до пожара 1737 года.

На Казённом дворе располагались:

Мастерские

Предшественником мастерских Оружейной палаты была мастерская палата Ивана Грозного. Во 2-й пол. XVII века Оружейная палата становится центром общерусского изобразительного искусства, в стенах которой объединились художественные силы, существовавшие до этого на Руси лишь в виде разрозненных местных художественных школ и направлений. Различные художественные приёмы «переплавлялись» здесь в единое общерусское национальное искусство[3]. Из-за разнообразия растущих заказов внутри Оружейной палаты создается целый ряд различных подсобных художественных мастерских.

Подсобные художественные мастерские Оружейной палаты:

  • оружия и знамен
  • золочения по дереву и кости
  • столярного дела
  • бронного
  • наводного
  • резного по железу
  • Иконная палата — см. Мастера Оружейной палаты

Каждый вид производства размещался в особых специальных мастерских, палатах или светлицах.

Главы

Во 2-й пол. XVII века Оружейная палата вместе с Золотой и Серебряной палатами объединяются в заведовании одного лица — оружничего.

  • 1655—1680 гг.: боярин и оружейничий Богдан Матвеевич Хитрово, один из крупнейших руководителей Оружейной палаты.
    • с 1663—1664: во главе иконописной мастерской Оружейной палаты становится художник Симон Ушаков.

В Российской империи

XVIII век

По указу Петра I была образована Мастерская Оружейной Палаты. Заведовал Мастерской Сенат. Мастерской Оружейной Палаты было поручено хранить ценности и управлять московскими дворцами и волостями.

По указу Сената 1732 года полагалось передавать в Мастерскую все старинные курьёзные вещи из разных коллегий. Указ 1738 года требовал передавать в Мастерскую только диковинные и самые курьёзные вещи, а остальные продавать.

Во время пожара в Кремле 1737 года сгорела Оружейная палата. Погибла часть трофеев (в том числе шведские знамёна, взятые в Полтавской битве) и оружия. Царская казна в пожаре не пострадала.

После пожара Казённый двор был разобран. Хранившиеся в нём ценности были перенесены в хоромы Теремного дворца.

Для хранения вещей строились специальные галереи. Проводились церемониальные смотры. С 1766 года по 1768 год живописец Осипов делал рисунки царских регалий и интересных вещей.

В 1806 году Александр I повелел построить здание на Сенатской площади для Мастерской Оружейной Палаты. Здание строилось с 1806 года по 1812 год. Здание не имело отопления (как противопожарная мера) и было сырым.

XIX век

В 1812 году сокровища оружейной палаты были вывезены в Нижний Новгород. В 1814 году они вернулись в Москву, их начали размещать в новом здании. В 1831 году Николай I ликвидировал самостоятельное присутствие («Мастерскую Оружейной палаты») и передал палату в ведение Московской дворцовой конторы. В середине XIX века Оружейную палату возглавляли просвещённые знатоки русской старины — М. Н. Загоскин, А. Ф. Вельтман, С. М. Соловьёв.

В 1849 году Московская дворцовая контора начала строительство нового здания Оружейной палаты на месте бывшего Конюшенного приказа. Ведущим архитектором строительства был К. А. Тон; архитекторы Н. И. Чичагов, В. А. Бакарев и архитекторские помощники П. А. Герасимов, М. А. Трубников и И. П. Горский занимались разработкой интерьеров и отдельных деталей здания. Здание поставлено на высокий цоколь и внешним абрисом повторяет очертания Конюшенного приказа. Верхний этаж Оружейной палаты декорирован в духе архитектуры конца XVII века белокаменными резными колоннами и оконными наличниками с подвесными гирьками; нижний этаж оформлен пилястрами. Стены здания украшены мраморными медальонами с изображениями русских князей и царей работы скульптора Федота Шубина, которые он выполнил в 1774—1775 годах для Чесменского дворца. Чугунная решётка между Оружейной палатой и Большим Кремлёвским дворцом, выполненная по проекту Ивана Львовича Мироновского, установлена в 1840-х годах[4].

Музей

В собрании Оружейной палаты представлены уникальные произведения русских златокузнецов и серебряников XII — начала XX века, коллекции западноевропейского художественного серебра XIII — XIX веков, памятники оружейного мастерства XII—XIX веков, военные награды России, роскошные драгоценные ткани, древнерусская светская и церковная одежда, парадный костюм XVIII—XX веков, государственные регалии, парадное конское убранство и редчайшая коллекция старинных экипажей XVI—XVIII столетий. В музее хранятся шапка Мономаха, Шлем — шапка ерихонская, а также множество других раритетов. В музее представлено около четырёх тысяч памятников декоративно-прикладного искусства России, стран Европы и Востока IV — начала XX века. Их высочайший художественный уровень и особая историко-культурная ценность принесли Оружейной палате Московского Кремля мировую известность.

Архив палаты

В XIX веке в архиве Оружейной палаты хранились:

  • описи большой казны, а также описи казны цариц, царевичей, царевен
  • описи брони, оружия, экипажей
  • книги выходные, в которых описывались выходы царей и их одежда
  • книги кроильные, в которых записывался процесс изготовления царской одежды и обуви
  • книги приходорасходные
  • росписи выданного имущества из казны
  • росписи выбылых вещей
  • походные книги, в которых записывалось, что было выдано царицам и царевнам для поездок на богомолье
  • переписные книги дворов
  • дела по управлению мастерской оружейной палаты
  • различные свитки и столбцы.

Залы

Оружейная палата состоит из девяти залов:

  • Первый зал: Русские золотые и серебряные изделия XII — начала XVII веков;
  • Второй зал: Русские золотые и серебряные изделия XVII — начала XX века;
  • Третий зал: Европейское и восточное парадное вооружение XV—XIX веков;
  • Четвёртый зал: Русское вооружение XII — начала XIX века;
  • Пятый зал: Западноевропейское серебро XIII—XIX веков;
  • Шестой зал: Драгоценные ткани, лицевое и орнаментальное шитье XIV—XVIII веков. Светский костюм в России XVI — начала XX века;
  • Седьмой зал: Древние государственные регалии и предметы парадного церемониала XIII—XVIII веков;
  • Восьмой зал: Предметы парадного конского убранства XVI—XVII веков;
  • Девятый зал: Экипажи XVI—XVIII веков.

См. также

Напишите отзыв о статье "Оружейная палата"

Примечания

  1. ↑ [www.064.help-rus-student.ru/text/095.htm Оружейная палата]
  2. ↑ Е. С. Овчинникова. Портрет в русском искусстве XVII века. Материалы и исследования. М., 1955. С. 14
  3. ↑ Овчинникова. Там же. С. 14
  4. ↑ Памятники архитектуры, 1983, с. 345.

Литература

  • Вельтман А. Ф. Московская Оружейная Палата. — Типография Бахметева. 1860.
  • Столбцы бывшаго Архива Оружейной палаты / Описал А. Успенский. М., 1912.
  • Оружейная палата / Авторский коллектив. — М., Моск. рабочий,1964. 344 с., ил.
  • [www.academia.edu/1857688/_XVI_ Ульянов О. Г. Институт оружейничих и развитие московской оружейной школы в XVI веке // Война и оружие: Новые исследования и материалы. Научно-практическая конференция 12-14 мая 2010 г. СПб., 2010. Ч. II. С. 351—365]
  • Цветков С. Н. Вывоз из Москвы государственных сокровищ в 1812 году. — М., 1912. — 14 с.
  • Либсон В. Я., Домшлак М. И., Аренкова Ю. И. и др. Кремль. Китай-город. Центральные площади // Памятники архитектуры Москвы. — М.: Искусство, 1983. — С. 345. — 504 с. — 25 000 экз.

Ссылки

  • [www.kremlin.ru/articles/buildings07.shtml Оружейная палата на сайте Президента России]
  • [www.kreml.ru/ru/main/museums/armoury/ Оружейная палата на сайте музея «Московский Кремль»]
  • [www.rg.ru/2004/04/14/xranitel.html Хранитель. «Не расхищал, не продавал», — написал в предсмертной записке директор Оружейной палаты Кремля]
  • [www.armoryhall.ru/ Каталог-путеводитель по Оружейной палате]
  • [ostrog.ucoz.ru/news/2009-06-16-338 «Русские старинные знамена. ЗНАМЕНА, ХРАНЯЩИЯСЯ В МОСКОВСКОЙ ОРУЖЕЙНОЙ ПАЛАТЕ».]
  • [ostrog.ucoz.ru/news/izvlechenie_iz_knig_i_stolbcov_prezhdebyvshikh_dvorcovykh_prikazov_arkhiva_oruzhejnoj_palaty/2012-04-09-752 «Извлечение из книг и столбцов преждебывших Дворцовых Приказов Архива Оружейной Палаты», относящихся к истории Сибири]

Отрывок, характеризующий Оружейная палата

– Ничего, маменька, право ничего, так: Петя испугал меня, – говорила она, стараясь улыбаться, но слезы всё текли и всхлипывания сдавливали горло.
Наряженные дворовые, медведи, турки, трактирщики, барыни, страшные и смешные, принеся с собою холод и веселье, сначала робко жались в передней; потом, прячась один за другого, вытеснялись в залу; и сначала застенчиво, а потом всё веселее и дружнее начались песни, пляски, хоровые и святочные игры. Графиня, узнав лица и посмеявшись на наряженных, ушла в гостиную. Граф Илья Андреич с сияющей улыбкой сидел в зале, одобряя играющих. Молодежь исчезла куда то.
Через полчаса в зале между другими ряжеными появилась еще старая барыня в фижмах – это был Николай. Турчанка был Петя. Паяс – это был Диммлер, гусар – Наташа и черкес – Соня, с нарисованными пробочными усами и бровями.
После снисходительного удивления, неузнавания и похвал со стороны не наряженных, молодые люди нашли, что костюмы так хороши, что надо было их показать еще кому нибудь.
Николай, которому хотелось по отличной дороге прокатить всех на своей тройке, предложил, взяв с собой из дворовых человек десять наряженных, ехать к дядюшке.
– Нет, ну что вы его, старика, расстроите! – сказала графиня, – да и негде повернуться у него. Уж ехать, так к Мелюковым.
Мелюкова была вдова с детьми разнообразного возраста, также с гувернантками и гувернерами, жившая в четырех верстах от Ростовых.
– Вот, ma chere, умно, – подхватил расшевелившийся старый граф. – Давай сейчас наряжусь и поеду с вами. Уж я Пашету расшевелю.
Но графиня не согласилась отпустить графа: у него все эти дни болела нога. Решили, что Илье Андреевичу ехать нельзя, а что ежели Луиза Ивановна (m me Schoss) поедет, то барышням можно ехать к Мелюковой. Соня, всегда робкая и застенчивая, настоятельнее всех стала упрашивать Луизу Ивановну не отказать им.
Наряд Сони был лучше всех. Ее усы и брови необыкновенно шли к ней. Все говорили ей, что она очень хороша, и она находилась в несвойственном ей оживленно энергическом настроении. Какой то внутренний голос говорил ей, что нынче или никогда решится ее судьба, и она в своем мужском платье казалась совсем другим человеком. Луиза Ивановна согласилась, и через полчаса четыре тройки с колокольчиками и бубенчиками, визжа и свистя подрезами по морозному снегу, подъехали к крыльцу.
Наташа первая дала тон святочного веселья, и это веселье, отражаясь от одного к другому, всё более и более усиливалось и дошло до высшей степени в то время, когда все вышли на мороз, и переговариваясь, перекликаясь, смеясь и крича, расселись в сани.
Две тройки были разгонные, третья тройка старого графа с орловским рысаком в корню; четвертая собственная Николая с его низеньким, вороным, косматым коренником. Николай в своем старушечьем наряде, на который он надел гусарский, подпоясанный плащ, стоял в середине своих саней, подобрав вожжи.
Было так светло, что он видел отблескивающие на месячном свете бляхи и глаза лошадей, испуганно оглядывавшихся на седоков, шумевших под темным навесом подъезда.
В сани Николая сели Наташа, Соня, m me Schoss и две девушки. В сани старого графа сели Диммлер с женой и Петя; в остальные расселись наряженные дворовые.
– Пошел вперед, Захар! – крикнул Николай кучеру отца, чтобы иметь случай перегнать его на дороге.
Тройка старого графа, в которую сел Диммлер и другие ряженые, визжа полозьями, как будто примерзая к снегу, и побрякивая густым колокольцом, тронулась вперед. Пристяжные жались на оглобли и увязали, выворачивая как сахар крепкий и блестящий снег.
Николай тронулся за первой тройкой; сзади зашумели и завизжали остальные. Сначала ехали маленькой рысью по узкой дороге. Пока ехали мимо сада, тени от оголенных деревьев ложились часто поперек дороги и скрывали яркий свет луны, но как только выехали за ограду, алмазно блестящая, с сизым отблеском, снежная равнина, вся облитая месячным сиянием и неподвижная, открылась со всех сторон. Раз, раз, толконул ухаб в передних санях; точно так же толконуло следующие сани и следующие и, дерзко нарушая закованную тишину, одни за другими стали растягиваться сани.
– След заячий, много следов! – прозвучал в морозном скованном воздухе голос Наташи.
– Как видно, Nicolas! – сказал голос Сони. – Николай оглянулся на Соню и пригнулся, чтоб ближе рассмотреть ее лицо. Какое то совсем новое, милое, лицо, с черными бровями и усами, в лунном свете, близко и далеко, выглядывало из соболей.
«Это прежде была Соня», подумал Николай. Он ближе вгляделся в нее и улыбнулся.
– Вы что, Nicolas?
– Ничего, – сказал он и повернулся опять к лошадям.
Выехав на торную, большую дорогу, примасленную полозьями и всю иссеченную следами шипов, видными в свете месяца, лошади сами собой стали натягивать вожжи и прибавлять ходу. Левая пристяжная, загнув голову, прыжками подергивала свои постромки. Коренной раскачивался, поводя ушами, как будто спрашивая: «начинать или рано еще?» – Впереди, уже далеко отделившись и звеня удаляющимся густым колокольцом, ясно виднелась на белом снегу черная тройка Захара. Слышны были из его саней покрикиванье и хохот и голоса наряженных.
– Ну ли вы, разлюбезные, – крикнул Николай, с одной стороны подергивая вожжу и отводя с кнутом pуку. И только по усилившемуся как будто на встречу ветру, и по подергиванью натягивающих и всё прибавляющих скоку пристяжных, заметно было, как шибко полетела тройка. Николай оглянулся назад. С криком и визгом, махая кнутами и заставляя скакать коренных, поспевали другие тройки. Коренной стойко поколыхивался под дугой, не думая сбивать и обещая еще и еще наддать, когда понадобится.
Николай догнал первую тройку. Они съехали с какой то горы, выехали на широко разъезженную дорогу по лугу около реки.
«Где это мы едем?» подумал Николай. – «По косому лугу должно быть. Но нет, это что то новое, чего я никогда не видал. Это не косой луг и не Дёмкина гора, а это Бог знает что такое! Это что то новое и волшебное. Ну, что бы там ни было!» И он, крикнув на лошадей, стал объезжать первую тройку.
Захар сдержал лошадей и обернул свое уже объиндевевшее до бровей лицо.
Николай пустил своих лошадей; Захар, вытянув вперед руки, чмокнул и пустил своих.
– Ну держись, барин, – проговорил он. – Еще быстрее рядом полетели тройки, и быстро переменялись ноги скачущих лошадей. Николай стал забирать вперед. Захар, не переменяя положения вытянутых рук, приподнял одну руку с вожжами.
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.
Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.


Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
Иногда, глядя на странные, но смешные па, которые выделывали танцующие, решившие раз навсегда, что они наряженные, что никто их не узнает и потому не конфузившиеся, – Пелагея Даниловна закрывалась платком, и всё тучное тело ее тряслось от неудержимого доброго, старушечьего смеха. – Сашинет то моя, Сашинет то! – говорила она.
После русских плясок и хороводов Пелагея Даниловна соединила всех дворовых и господ вместе, в один большой круг; принесли кольцо, веревочку и рублик, и устроились общие игры.
Через час все костюмы измялись и расстроились. Пробочные усы и брови размазались по вспотевшим, разгоревшимся и веселым лицам. Пелагея Даниловна стала узнавать ряженых, восхищалась тем, как хорошо были сделаны костюмы, как шли они особенно к барышням, и благодарила всех за то, что так повеселили ее. Гостей позвали ужинать в гостиную, а в зале распорядились угощением дворовых.
– Нет, в бане гадать, вот это страшно! – говорила за ужином старая девушка, жившая у Мелюковых.
– Отчего же? – спросила старшая дочь Мелюковых.
– Да не пойдете, тут надо храбрость…
– Я пойду, – сказала Соня.
– Расскажите, как это было с барышней? – сказала вторая Мелюкова.
– Да вот так то, пошла одна барышня, – сказала старая девушка, – взяла петуха, два прибора – как следует, села. Посидела, только слышит, вдруг едет… с колокольцами, с бубенцами подъехали сани; слышит, идет. Входит совсем в образе человеческом, как есть офицер, пришел и сел с ней за прибор.
– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Оружейная_палата&oldid=81286574»