Битва под Вильной (1655)
| Битва под Вильной (1655) | |||
| Основной конфликт: Русско-польская война 1654—1667 | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа России | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва под Вильной (1655) — один из эпизодов Русско-польской войны 1654—1667. Русская армия обратила в бегство войска противника, оборонявшие подходы к Вильне, и сходу взяла город. Небольшой гарнизон, который заперся в городском замке, капитулировал 31 июля 1655 года.
Содержание
Предыстория
Во второй половине мая 1655 года русская армия под командованием царя Алексея Михайловича выступила из Смоленска. Соединившись с казаками Ивана Золотаренко, 3 июля объединённая армия захватила Минск и выдвинулась на столицу Великого княжества Литовского Вильну (Вильнюс), где оборонялся Великий гетман Януш Радзивилл.
В конце июля 1655 русское командование приняло решение дать генеральное сражение войскам Радзивилла, сосредоточенным под Вильной[2].
Битва
Утром 28 июля русские войска выступили из Стодолактны в направлении Вильны, намереваясь в этот же день атаковать Радзивилла. Однако сложности с переправами в болотистой местности задержали наступление, и на позиции Радзивилла войска вышли только на следующий день[3].
Приблизившись к позициям противника, русские войска атаковали войска гетмана. Радзивилл не принял боя и попытался отойти в город. У самой границы города русским войскам удалось навязать Радзивиллу бой. В разгоревшемся сражении польско-литовские войска были разбиты. Выбитый из города гетман переправился по мосту через реку Вилию, где с помощью своей пехоты попытался прикрыть свой отход. Бой на мосту продолжался до вечера 29 июля, гетманскую пехоту удалось опрокинуть, но мост подожгли, и гетману удалось отступить[4].
В виленском замке заперся гарнизон под командой Казимира Жеромского, который сдался 31 июля 1655 года. Радзивилл, у которого осталось не более 5 000 человек[4], преследуемый русскими войсками, отступил в Кейданы.
Напишите отзыв о статье "Битва под Вильной (1655)"
Примечания
- ↑ Мальцев А. Н. Россия и Белоруссия в середине XVII в. — М., 1974. — С. 92.
- ↑ Мальцев А. Н. Россия и Белоруссия в середине XVII в. — М., 1974. — С. 95.
- ↑ Мальцев А.Н. Россия и Белоруссия в середине XVII в., М., 1974. С. 95-96
- ↑ 1 2 Мальцев А.Н. Россия и Белоруссия в середине XVII в., М., 1974. С. 96
Литература
- Мальцев А.Н. Россия и Белоруссия в середине XVII в., М., 1974.
- Малов А.В. Русско-польская война 1654-1667 гг. Москва, Цейхгауз, 2006. ISBN 5-94038-111-1.
Отрывок, характеризующий Битва под Вильной (1655)
и быть любезником…]– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.
Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.
Стремление это было разумно. Положение и бегущих и преследующих было одинаково дурно. Оставаясь со своими, каждый в бедствии надеялся на помощь товарища, на определенное, занимаемое им место между своими. Отдавшись же русским, он был в том же положении бедствия, но становился на низшую ступень в разделе удовлетворения потребностей жизни. Французам не нужно было иметь верных сведений о том, что половина пленных, с которыми не знали, что делать, несмотря на все желание русских спасти их, – гибли от холода и голода; они чувствовали, что это не могло быть иначе. Самые жалостливые русские начальники и охотники до французов, французы в русской службе не могли ничего сделать для пленных. Французов губило бедствие, в котором находилось русское войско. Нельзя было отнять хлеб и платье у голодных, нужных солдат, чтобы отдать не вредным, не ненавидимым, не виноватым, но просто ненужным французам. Некоторые и делали это; но это было только исключение.
