Осада Пскова (1615)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Осада Пскова
Основной конфликт: Русско-шведская война (1610—1617)

Вид Псковского Крома
Дата

30 июля (9 августа) — 17 (27) октября 1615 год а

Место

Псков

Итог

Стратегическая русская победа

Противники
Королевство Швеция Русское царство
Командующие
Густав II Адольф
Эверт Горн
Якоб Делагарди (до 15 августа)
Василий Морозов
Афанасий Гагарин
Фёдор Бутурлин
Силы сторон
9000[1]—16 000[2] человек 1100 ратных и 3100 посадских людей[1]
Потери
с королём ушли лишь 4500 человек[3] неизвестно
 
Битвы Смутного времени
Лжедмитрий I: Новгород-Северский – Добрыничи – Кромы
Восстание Болотникова: Кромы – Елец – Калуга (1606) – Москва (1606) – Калуга (1607) – Восьма – Тула
Лжедмитрий II: Брянск – Зарайск – Болхов – Ходынка – Медвежий брод – Троицкая осада – Торопец – Торжок – Тверь – Калязин – Каринское поле – Дмитров
Русско-польская и русско-шведская войны: Смоленск (1609—1611) – Царёво-Займище – Клушино – Новгород – Первое ополчение — Второе ополчение – Москва (1612) – Волоколамск – Тихвин – Смоленск (1613—1617) – Бронница – Гдов – Псков – Рейд Лисовского (1615) – Поход Владислава (Можайск – Москва (1618))

Осада Пскова 1615 года или «Псковское сиденье» — эпизод русско-шведской войны 1610—1617 годов. Шведское войско во главе с королём Густавом II Адольфом осадило Псков, обороняемый русским гарнизоном под командованием воеводы Василия Морозова. Осада продлилась два с половиной месяца и окончилась для шведской стороны неудачей.





Стратегическая обстановка

После битвы при Клушине боярская дума пригласила на русский трон польского королевича Владислава Жигимонтовича. Находившиеся на территории России шведские войска, призванные в 1609 году Василием Шуйским, объявили России войну и заняли Новгородскую землю. Псковская земля оставалась своеобразным русским полуостровом, глубоко вдававшимся в шведские владения. Осада Тихвина 1613 года оказалась для шведов неудачной, однако в 1614 году им удалось взять Гдов. В 1615 году шведский король Густав II Адольф намеревался подчинить Псковскую землю.

Ход осады

Подступив к Пскову, шведы попытались взять его сходу, однако первый натиск был отражён псковским гарнизоном с большими потерями для штурмующих. На глазах у короля со стены был убит выстрелом в голову новгородский наместник, прославленный фельдмаршал Эверт Горн. Это событие с самого начала подорвало боевой дух шведского войска. После неудачного штурма король распорядился перейти к серьёзной осаде, создав вокруг города более десяти лагерей, укреплённых траншеями и турами. Сам Густав II Адольф расположился в Снетогорском монастыре.

В течение осады шведы обстреливали город из артиллерии, однако если им и удавалось пробить где-нибудь брешь, то псковичи сразу же создавали за ней древо-земляную насыпь, а по ночам успешно заделывали стены. Также псковичи неоднократно предпринимали дерзкие вылазки, мешая возведению шанцев и причиняя шведам немалые потери в живой силе (к примеру, убив видного полковника и инженера Роберта Мура («Роботмира»)). При одной из таких неожиданных вылазок едва не были захвачены осадные орудия. В сентябре к шведам подошло подкрепление из солдат и артиллерии, однако и к осаждённым сумел прорваться отряд воеводы Ивана Плещеева, посланный «на вспоможенье» Пскову Михаилом Фёдоровичем.

В начале октября шведы предприняли второй решительный штурм псковских укреплений, предварительно выпустив по городу 700 зажигательных ядер. Приступ проводился сразу с нескольких сторон, со стороны реки использовались плоты и лодки. Атакующим удалось занять часть городской стены и одну из башен. Однако псковичи сумели взорвать башню вместе с находившимися в ней шведами и перешли в яростную контратаку. К концу дня шведы были выбиты со всех занятых ими позиций, потерпев значительный урон.

Прошло ещё около двух недель, и шведы ввиду наступающих холодов, а также высокой смертности от болезней и голода, сняли осаду и покинули псковские предместья в сторону Нарвы. Густав II Адольф, по свидетельству современника, «пошел с великим стыдом, многих у него людей побили, а иные с нужи померли и побрели врознь»[4].

Последствия

Как и в 15811582 годах, когда под Псковом были отбиты войска Стефана Батория, Псковская оборона стала стратегическим поворотным пунктом русско-шведской войны. После жестокого поражения король Густав II Адольф решил не продолжать войну с Россией. Швеция уже тогда планировала возобновить борьбу с Речью Посполитой за Прибалтику и не была готова к войне на два фронта. 5 декабря 1615 года было заключено перемирие, и обе стороны при посредничестве Англии приступили к мирным переговорам, окончившимся подписанием Столбовского мира в 1617 году.

Напишите отзыв о статье "Осада Пскова (1615)"

Примечания

  1. 1 2 Кирпичников А. Н. [www.reenactor.ru/ARH/PDF/Kirpichnikov.pdf Оборона Пскова в 1615 г.]. Reenactor.ru.
  2. Шефов Н. А. Битвы России. Военно-историческая библиотека. — М., АСТ, 2004.
  3. Замятин Г. А. [www.russiancity.ru/books/b81.htm Псковское сидение] (Героическая оборона Пскова от шведов в 1615 г.) // Академия Наук СССР. Исторические записки, том 40, М., 1952, стр. 186—213.
  4. ЦГАДА, Шведские дела, 1616 г., № 12.

Литература

  • Борьба против шведских феодалов // Псковский край в истории России. — 2-е изд., испр. и доп. — Псков, 2001. — С.57-59.

Ссылки

  • [www.bibliopskov.ru/pskov1615.htm Оборона Пскова от войск шведского короля Густава-Адольфа]. Централизованная библиотечная система города Пскова.

Отрывок, характеризующий Осада Пскова (1615)

– Болит.
– Ваше благородие, к генералу. Здесь в избе стоят, – сказал фейерверкер, подходя к Тушину.
– Сейчас, голубчик.
Тушин встал и, застегивая шинель и оправляясь, отошел от костра…
Недалеко от костра артиллеристов, в приготовленной для него избе, сидел князь Багратион за обедом, разговаривая с некоторыми начальниками частей, собравшимися у него. Тут был старичок с полузакрытыми глазами, жадно обгладывавший баранью кость, и двадцатидвухлетний безупречный генерал, раскрасневшийся от рюмки водки и обеда, и штаб офицер с именным перстнем, и Жерков, беспокойно оглядывавший всех, и князь Андрей, бледный, с поджатыми губами и лихорадочно блестящими глазами.
В избе стояло прислоненное в углу взятое французское знамя, и аудитор с наивным лицом щупал ткань знамени и, недоумевая, покачивал головой, может быть оттого, что его и в самом деле интересовал вид знамени, а может быть, и оттого, что ему тяжело было голодному смотреть на обед, за которым ему не достало прибора. В соседней избе находился взятый в плен драгунами французский полковник. Около него толпились, рассматривая его, наши офицеры. Князь Багратион благодарил отдельных начальников и расспрашивал о подробностях дела и о потерях. Полковой командир, представлявшийся под Браунау, докладывал князю, что, как только началось дело, он отступил из леса, собрал дроворубов и, пропустив их мимо себя, с двумя баталионами ударил в штыки и опрокинул французов.
– Как я увидал, ваше сиятельство, что первый батальон расстроен, я стал на дороге и думаю: «пропущу этих и встречу батальным огнем»; так и сделал.
Полковому командиру так хотелось сделать это, так он жалел, что не успел этого сделать, что ему казалось, что всё это точно было. Даже, может быть, и в самом деле было? Разве можно было разобрать в этой путанице, что было и чего не было?
– Причем должен заметить, ваше сиятельство, – продолжал он, вспоминая о разговоре Долохова с Кутузовым и о последнем свидании своем с разжалованным, – что рядовой, разжалованный Долохов, на моих глазах взял в плен французского офицера и особенно отличился.
– Здесь то я видел, ваше сиятельство, атаку павлоградцев, – беспокойно оглядываясь, вмешался Жерков, который вовсе не видал в этот день гусар, а только слышал о них от пехотного офицера. – Смяли два каре, ваше сиятельство.
На слова Жеркова некоторые улыбнулись, как и всегда ожидая от него шутки; но, заметив, что то, что он говорил, клонилось тоже к славе нашего оружия и нынешнего дня, приняли серьезное выражение, хотя многие очень хорошо знали, что то, что говорил Жерков, была ложь, ни на чем не основанная. Князь Багратион обратился к старичку полковнику.
– Благодарю всех, господа, все части действовали геройски: пехота, кавалерия и артиллерия. Каким образом в центре оставлены два орудия? – спросил он, ища кого то глазами. (Князь Багратион не спрашивал про орудия левого фланга; он знал уже, что там в самом начале дела были брошены все пушки.) – Я вас, кажется, просил, – обратился он к дежурному штаб офицеру.
– Одно было подбито, – отвечал дежурный штаб офицер, – а другое, я не могу понять; я сам там всё время был и распоряжался и только что отъехал… Жарко было, правда, – прибавил он скромно.
Кто то сказал, что капитан Тушин стоит здесь у самой деревни, и что за ним уже послано.
– Да вот вы были, – сказал князь Багратион, обращаясь к князю Андрею.
– Как же, мы вместе немного не съехались, – сказал дежурный штаб офицер, приятно улыбаясь Болконскому.
– Я не имел удовольствия вас видеть, – холодно и отрывисто сказал князь Андрей.
Все молчали. На пороге показался Тушин, робко пробиравшийся из за спин генералов. Обходя генералов в тесной избе, сконфуженный, как и всегда, при виде начальства, Тушин не рассмотрел древка знамени и спотыкнулся на него. Несколько голосов засмеялось.
– Каким образом орудие оставлено? – спросил Багратион, нахмурившись не столько на капитана, сколько на смеявшихся, в числе которых громче всех слышался голос Жеркова.
Тушину теперь только, при виде грозного начальства, во всем ужасе представилась его вина и позор в том, что он, оставшись жив, потерял два орудия. Он так был взволнован, что до сей минуты не успел подумать об этом. Смех офицеров еще больше сбил его с толку. Он стоял перед Багратионом с дрожащею нижнею челюстью и едва проговорил:
– Не знаю… ваше сиятельство… людей не было, ваше сиятельство.
– Вы бы могли из прикрытия взять!
Что прикрытия не было, этого не сказал Тушин, хотя это была сущая правда. Он боялся подвести этим другого начальника и молча, остановившимися глазами, смотрел прямо в лицо Багратиону, как смотрит сбившийся ученик в глаза экзаменатору.
Молчание было довольно продолжительно. Князь Багратион, видимо, не желая быть строгим, не находился, что сказать; остальные не смели вмешаться в разговор. Князь Андрей исподлобья смотрел на Тушина, и пальцы его рук нервически двигались.
– Ваше сиятельство, – прервал князь Андрей молчание своим резким голосом, – вы меня изволили послать к батарее капитана Тушина. Я был там и нашел две трети людей и лошадей перебитыми, два орудия исковерканными, и прикрытия никакого.
Князь Багратион и Тушин одинаково упорно смотрели теперь на сдержанно и взволнованно говорившего Болконского.
– И ежели, ваше сиятельство, позволите мне высказать свое мнение, – продолжал он, – то успехом дня мы обязаны более всего действию этой батареи и геройской стойкости капитана Тушина с его ротой, – сказал князь Андрей и, не ожидая ответа, тотчас же встал и отошел от стола.