Осада крепости Сокол

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Осада крепости Сокол
Основной конфликт: Ливонская война

Замок Сокол
на рисунке С. Пахоловицкого (1579 г.)
Дата

1579 год

Место

Замок Сокол

Итог

захват крепости польским войском

Противники
Речь Посполитая Русское царство Русское царство
Войско Донское
Командующие
Стефан Баторий
Коронный гетман Николай Мелецкий
Борис Шеин
Фёдор Шереметев #
Андрей Палецкий
Михаил Лыков-Оболенский
Силы сторон
5000 Неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно
 
Ливонская война

Осада крепости Сокол (19 сентября — 25 сентября 1579) — сражение между русским войском, оборонявшим крепость, и войском Речи Посполитой на заключительном этапе Ливонской войны. Деревянная десятибашенная крепость Сокол стояла на высоком холме при слиянии рек Нищи и Дриссы[1].





Предшествующие события

Пока шла осада Полоцка, Стефан Баторий опасался, что гарнизон Сокола будет беспокоить его войска атаками с тыла и нападениями на отряды фуражиров, препятствуя подвозу провианта, фуража и прочих припасов в лагерь осаждающей армии. Воевода Б. В. Шеин, со своим отрядом расположившийся в Соколе, хотя и отказался от намерения прорваться в Полоцк, но начал нападать на польские обозы на Дисненской дороге. Для противодействия ему Баторий сначала отправил под Сокол кревского старосту Яна Волменского с отрядом конницы, к которому потом присоединился польный литовский гетман Кристоф Радзивилл и минский каштелян Иван Глебович. Шеин уклонился от боя с литовским войском, стычки произошли только среди нескольких отрядов с обеих сторон.

Ход осады

После взятия Полоцка, Баторий двинул войско в сторону Сокола. 19 сентября крепость была осаждена немецкой пехотой (2000) и польской кавалерией (1500). В усиление им был придан и отряд польской пехоты численностью в 1200 человек. Всего численность польского войска составляла порядка 5000 человек вместе с артиллерией. Число защитников крепости неизвестно, к тому же перед осадой оно значительно уменьшилось, поскольку отряды донских казаков, посланные вместе с Шеиным к Полоцку, самовольно ушли на Дон[2].

Во время осады у стен города произошли несколько боев. 25 сентября несколько калёных ядер подожгли деревянную стену, после чего командовавший русским конным отрядом Ф. В. Шереметев пошёл на прорыв. Польская кавалерия преследовала русских несколько верст, зарубив многих воинов, а Шереметева взяв в плен. Пешие стрельцы под командованием воеводы Шеина под ударом немцев отступили в замок. Причём около пятисот наёмников на плечах русских ворвались в замок, однако стрельцам удалось закрыть ворота и перебить всех немцев[1]. В это время польская пехота пошла на штурм и ворвалась в горящий Сокол. Гарнизон был почти полностью истреблен. В плен попал лишь воевода Шереметев с небольшим отрядом. Воеводы Б. В. Шеин, А. Д. Палецкий, М. Ю. Лыков-Оболенский и В. И. Кривоборский погибли в битве вне города[2].

25 сентября 1579 года Сокол был взят немцами, а уцелевшие русские перебиты. Командир наёмников полковник Вейхер говорил, что бывал он во многих битвах, но нигде не видел такого множества трупов, лежавших на одном месте. Мартин Бельский в своей «Хронике» свидетельствует о надругательстве над телами погибших. Немки-маркитанки вырезали из мёртвых тел жир для составления какой-то целебной мази.[3] После взятия Сокола Баторий совершил опустошительный рейд по смоленским и северским областям, а затем вернулся обратно, закончив кампанию 1579 года[2].

Напишите отзыв о статье "Осада крепости Сокол"

Примечания

  1. 1 2 Широкорад А.Б. Русь и Литва. Рюриковичи против Гедеминовичей. — Москва: Вече, 2004. — С. 323. — ISBN 5-9533-0458-7.
  2. 1 2 3 [www.rusempire.ru/voyny-rossiyskogo-gosudarstva/livonskaya-voyna-1558-1583-godov.html Ливонская война 1558 - 1583 годов] (рус.). Проверено 12 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DVluUQcQ Архивировано из первоисточника 8 января 2013].
  3. Сементовский А. М. [ru.wikisource.org/wiki/Белорусские_древности/Глава_2 Глава II. Замки и Замковища.] // Белорусские древности. — СПб.: Типо-литография Н. Степанова, 1890. — С. 52-54. — 137 с. — 600 экз.

Литература

  • Широкорад А.Б. Русь и Литва. Рюриковичи против Гедеминовичей. — Москва: Вече, 2004. — 400 с. — ISBN 5-9533-0458-7.

Ссылки

  • [www.rusempire.ru/voyny-rossiyskogo-gosudarstva/livonskaya-voyna-1558-1583-godov.html Ливонская война 1558 - 1583 годов] (рус.). Проверено 12 ноября 2012. [www.webcitation.org/6DVluUQcQ Архивировано из первоисточника 8 января 2013].

Отрывок, характеризующий Осада крепости Сокол

Как ни неудачно попала m lle Bourienne на предмет разговора, она не остановилась и болтала об оранжереях, о красоте нового распустившегося цветка, и князь после супа смягчился.
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.
Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.