Штурм Вены
| Штурм Вены | |||
| Основной конфликт: Великая Отечественная война, Вторая мировая война | |||
 Советские войска во взятой Вене | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа Красной Армии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Штурм Вены — одна из наступательных операций, завершающих Великую Отечественную войну. Являлась частью Венской наступательной операции 1945 года, в ходе которой советские войска овладели столицей Австрии, очистив её от гитлеровских войск. Операция продолжалась с 5 по 13 апреля 1945 года[1].
Предыстория
Вену обороняли 8 танковых, 1 пехотная дивизии и до 15 отдельных батальонов пехоты. Немецкое командование на подступах к городу и в самом городе заблаговременно подготовило многочисленные оборонительные сооружения. На танкоопасных направлениях по внешнему обводу были отрыты противотанковые рвы и установлены противотанковые и противопехотные препятствия и заграждения. Улицы были перекрыты баррикадами и завалами. Во многих строениях были оборудованы огневые точки. Немецкое командование стремилось превратить Вену в неприступную крепость. Командование вермахта придавало огромное значение удержанию Вены и её экономического района. 6 апреля 1945 года Гитлер писал: «Месторождение нефти в районе Вены имеет решающее значение для дальнейшего ведения войны».[2] Вена была последним бастионом в нацистской обороне на подступах к южным районам Германии. Поэтому бои за город были очень упорными. По плану Ставки Верховного Главнокомандования освобождения Вены должно было осуществляться войсками правого крыла 3-го Украинского фронта (4-й, 9-й гвардейскими и 6-й гвардейской танковой армиями, 1-м гвардейским механизированным и 18-м танковым корпусами) и левым крылом 2-го Украинского фронта (46-й армией, 23-м танковым и 2-м гв. мехкорпусами). С воздуха поддержку осуществляли части 5-й и 17-й воздушных армий. В боях за Вену также должна была использована Дунайская военная флотилия. Желая сохранить город, его исторические памятники и предотвратить напрасные жертвы Толбухин 6 апреля 1945 обратился к жителям Вены с призывом оставаться на местах, всячески препятствовать фашистам разрушить город и оказывать помощь советским войскам. Но только некоторая часть жителей Вены откликнулась на призыв.
Штурм Вены
Утром 6 апреля войска 4-й и 9-й гв. армий с востока и юга начали штурм Вены. Одновременно соединения 6-й гв. танковой армии обходили город с запада, стремясь не допустить отхода Венской группировки гитлеровцев на запад. Танковые войска преодолевали лесистый массив Венского леса. Однако, несмотря на тяжелые условия местности и ожесточенное сопротивление немцев, танки обошли Вену и 7 апреля вышли к Дунаю, отрезав нацистам путь к отходу. Город был окружен с 3-х сторон. Войска 3-го Украинского фронта вели бои за каждый квартал города и против домов, превращенных в сильные опорные пункты. Группа разведчиков[3], рискуя жизнью, под сильным огнём фашистов разминировала Райхсбрюке[4] За этот подвиг они все были удостоены звания Героя Советского Союза. Очищая один квартал за другим, советские войска рассекли Венский гарнизон гитлеровцев на отдельные группы и начали их уничтожение. К 10 апреля советские войска, наступавшие с юга и востока, соединились с частями, штурмующими центр города. Немецкий гарнизон оказался зажат с юга и востока 4-й армией, а с юго-запада и запада 9-й и 6-й танковыми гвардейскими армиями. Но гитлеровцы не собирались сдаваться. В ночь на 11 апреля 4-я гвардейская армия начала форсирование Дунайского канала. 13 апреля сопротивление нацистов было сломлено.
Результаты штурма
В результате штурма Вены, советские войска полностью освободили её и вышли на рубеж Санкт-Пёльтен и закрепились южнее. А войска левого крыла 3-го Украинского фронта продолжили наступление в общем направлении на Грац.
Напишите отзыв о статье "Штурм Вены"
Примечания
- ↑ [topwar.ru/5931-osvobozhdenie-veny-sovetskimi-voyskami-odna-iz-samyh-blestyaschih-operaciy-etoy-voyny.html Освобождение Вены советскими войсками — одна из самых блестящих операций Великой войны] (рус.). Проверено 14 февраля 2013. [www.webcitation.org/6ETLMySn2 Архивировано из первоисточника 16 февраля 2013].
- ↑ «Die Wochen Presse» за февраль — март 1965 г. «Последний фронт», репортажи Теодора Россивала.
- ↑ Старший сержант Андрей Кульнев, старшина Федор Минин, старший сержант Ластовский, рядовые Борисов, Золкин и Москальчук
- ↑ Имперский мост через Дунай.
Ссылки
- [images.yandex.ru/yandsearch?stype=image&lr=239&noreask=1&source=psearch&text=%D0%BE%D1%81%D0%B2%D0%BE%D0%B1%D0%BE%D0%B6%D0%B4%D0%B5%D0%BD%D0%B8%D0%B5%20%D0%B2%D0%B5%D0%BD%D1%8B%201945 Освобождение Вены: фотодокументы]
- [ria.ru/spravka/20100413/221410172.html Освобождение Вены от немецко-фашистских захватчиков. Кинохроника]
Литература
- Освободительная миссия Советских Вооруженных Сил во Второй мировой войне / Под ред. А. А. Гречко. — 2-е изд. — М.: ИПЛ, 1974. — С. 311—315. — 504 с.
Отрывок, характеризующий Штурм Вены
Когда все поехали назад от Пелагеи Даниловны, Наташа, всегда всё видевшая и замечавшая, устроила так размещение, что Луиза Ивановна и она сели в сани с Диммлером, а Соня села с Николаем и девушками.
Николай, уже не перегоняясь, ровно ехал в обратный путь, и всё вглядываясь в этом странном, лунном свете в Соню, отыскивал при этом всё переменяющем свете, из под бровей и усов свою ту прежнюю и теперешнюю Соню, с которой он решил уже никогда не разлучаться. Он вглядывался, и когда узнавал всё ту же и другую и вспоминал, слышав этот запах пробки, смешанный с чувством поцелуя, он полной грудью вдыхал в себя морозный воздух и, глядя на уходящую землю и блестящее небо, он чувствовал себя опять в волшебном царстве.
– Соня, тебе хорошо? – изредка спрашивал он.
– Да, – отвечала Соня. – А тебе ?
На середине дороги Николай дал подержать лошадей кучеру, на минутку подбежал к саням Наташи и стал на отвод.
– Наташа, – сказал он ей шопотом по французски, – знаешь, я решился насчет Сони.
– Ты ей сказал? – спросила Наташа, вся вдруг просияв от радости.
– Ах, какая ты странная с этими усами и бровями, Наташа! Ты рада?
– Я так рада, так рада! Я уж сердилась на тебя. Я тебе не говорила, но ты дурно с ней поступал. Это такое сердце, Nicolas. Как я рада! Я бываю гадкая, но мне совестно было быть одной счастливой без Сони, – продолжала Наташа. – Теперь я так рада, ну, беги к ней.
– Нет, постой, ах какая ты смешная! – сказал Николай, всё всматриваясь в нее, и в сестре тоже находя что то новое, необыкновенное и обворожительно нежное, чего он прежде не видал в ней. – Наташа, что то волшебное. А?
– Да, – отвечала она, – ты прекрасно сделал.
«Если б я прежде видел ее такою, какою она теперь, – думал Николай, – я бы давно спросил, что сделать и сделал бы всё, что бы она ни велела, и всё бы было хорошо».
– Так ты рада, и я хорошо сделал?
– Ах, так хорошо! Я недавно с мамашей поссорилась за это. Мама сказала, что она тебя ловит. Как это можно говорить? Я с мама чуть не побранилась. И никому никогда не позволю ничего дурного про нее сказать и подумать, потому что в ней одно хорошее.
– Так хорошо? – сказал Николай, еще раз высматривая выражение лица сестры, чтобы узнать, правда ли это, и, скрыпя сапогами, он соскочил с отвода и побежал к своим саням. Всё тот же счастливый, улыбающийся черкес, с усиками и блестящими глазами, смотревший из под собольего капора, сидел там, и этот черкес был Соня, и эта Соня была наверное его будущая, счастливая и любящая жена.
Приехав домой и рассказав матери о том, как они провели время у Мелюковых, барышни ушли к себе. Раздевшись, но не стирая пробочных усов, они долго сидели, разговаривая о своем счастьи. Они говорили о том, как они будут жить замужем, как их мужья будут дружны и как они будут счастливы.
На Наташином столе стояли еще с вечера приготовленные Дуняшей зеркала. – Только когда всё это будет? Я боюсь, что никогда… Это было бы слишком хорошо! – сказала Наташа вставая и подходя к зеркалам.
– Садись, Наташа, может быть ты увидишь его, – сказала Соня. Наташа зажгла свечи и села. – Какого то с усами вижу, – сказала Наташа, видевшая свое лицо.
– Не надо смеяться, барышня, – сказала Дуняша.
Наташа нашла с помощью Сони и горничной положение зеркалу; лицо ее приняло серьезное выражение, и она замолкла. Долго она сидела, глядя на ряд уходящих свечей в зеркалах, предполагая (соображаясь с слышанными рассказами) то, что она увидит гроб, то, что увидит его, князя Андрея, в этом последнем, сливающемся, смутном квадрате. Но как ни готова она была принять малейшее пятно за образ человека или гроба, она ничего не видала. Она часто стала мигать и отошла от зеркала.
– Отчего другие видят, а я ничего не вижу? – сказала она. – Ну садись ты, Соня; нынче непременно тебе надо, – сказала она. – Только за меня… Мне так страшно нынче!
Соня села за зеркало, устроила положение, и стала смотреть.
– Вот Софья Александровна непременно увидят, – шопотом сказала Дуняша; – а вы всё смеетесь.
Соня слышала эти слова, и слышала, как Наташа шопотом сказала:
– И я знаю, что она увидит; она и прошлого года видела.
Минуты три все молчали. «Непременно!» прошептала Наташа и не докончила… Вдруг Соня отсторонила то зеркало, которое она держала, и закрыла глаза рукой.
– Ах, Наташа! – сказала она.
– Видела? Видела? Что видела? – вскрикнула Наташа, поддерживая зеркало.
Соня ничего не видала, она только что хотела замигать глазами и встать, когда услыхала голос Наташи, сказавшей «непременно»… Ей не хотелось обмануть ни Дуняшу, ни Наташу, и тяжело было сидеть. Она сама не знала, как и вследствие чего у нее вырвался крик, когда она закрыла глаза рукою.
– Его видела? – спросила Наташа, хватая ее за руку.
– Да. Постой… я… видела его, – невольно сказала Соня, еще не зная, кого разумела Наташа под словом его: его – Николая или его – Андрея.
«Но отчего же мне не сказать, что я видела? Ведь видят же другие! И кто же может уличить меня в том, что я видела или не видала?» мелькнуло в голове Сони.
– Да, я его видела, – сказала она.
– Как же? Как же? Стоит или лежит?
– Нет, я видела… То ничего не было, вдруг вижу, что он лежит.
– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.
