Освоение огня древними людьми

Освоение огня древними людьми стало переломным моментом в социальной эволюции человека, позволившим людям разнообразить белковую и углеводную пищу появившейся возможностью приготовить её, развить свою активность в ночное время, а также защищаться от хищников.

Свидетельства

Восточная Африка

Первые свидетельства использования людьми огня относятся к таким археологическим стоянкам древнего человека в Восточной Африке, как Чесованья (Чесованджа) возле озера Баринго, Кооби-Фора и Ологесалирие в Кении.

Доказательства в Чесованьи представляют собой осколки красной глины, имеющие возраст около 1,42 миллиона лет. Следы обжига этих осколков свидетельствуют о том, что они были нагреты до температуры 400 °C — для придания твёрдости.

В Кооби Фора, на участках FxJjzoE и FxJj50, найдены свидетельства использования огня Homo erectus с возрастом примерно 1,5 миллиона лет, с красными отложениями, которые могут образоваться лишь при температуре 200—400 °C. В районе Олоргесайлие обнаружены образования, напоминающие ямы для обжига. Было также обнаружено немного мелкого древесного угля, хотя он мог образоваться и от природного огня.

В эфиопском Габебе в локации № 8 найдены фрагменты игнимбрита, который появляется в результате горения, но перегрев горной породы мог появиться также и в результате местной вулканической активности. Они оказались среди артефактов Ашельской культуры, созданных H. erectus.

В середине долины реки Аваш были обнаружены конические образования с красной глиной, что возможно только при температуре 200 °C. Эти находки наводят на мысль о том, что древесина могла сжигаться с расчетом, чтобы огонь оказался подальше от места обитания. Кроме этого, в долине Аваш найдены обгоревшие камни, но в районе древней стоянки присутствовали также и вулканические породы.

Южная Африка

Первые бесспорные свидетельства использования людьми огня были найдены в южно-африканском Сварткрансе. Несколько обгоревших камней обнаружены среди ашельских инструментов, каменных орудий, а также камней с отметками, нанесёнными человеком. Этот район также показывает ранние свидетельства плотоядности H. erectus. Фрагменты обугленных костей, растрескавшиеся от нагрева камни и зола растений найдены в пещере Вондерверк (en:Wonderwerk Cave) в ЮАР (1 млн л. н.). Пещера Cave of Hearths в Южной Африке содержит обгоревшие породы с возрастом 0,2—0,7 миллиона лет, также как и в других районах — пещера Montagu Cave (0,058—0,2 миллиона лет) и Клезис Ривер Маус (0,12—0,13 миллиона лет).

Убедительнейшие доказательства найдены в районе водопада Каламбо в Замбии — при раскопках обнаружено несколько артефактов, указывающих на использование людьми огня: разбросанные дрова, древесный уголь, красная глина, карбонизированные стебли травы и растений, а также деревянные принадлежности, возможно подвергнутые обжигу. Возраст локации, определенный с помощью радиоуглеродного анализа, составляет примерно 61 000 лет, а по данным аминокислотного анализа — 110 000 лет.

Огонь применялся для нагрева силкритовых камней с целью облегчения их последующей обработки и изготовления орудий труда культуры Стиллбей. Проведённые исследования сопоставляют этот факт не только со стоянкой Стиллбей, имеющей возраст около 72 тысяч лет, но и со стоянками, которые могут насчитывать и до 164 тысяч лет.

Азия

• Исследованная в 2009 году стоянка Гешер Бенот Йаков близ моста дочерей Иакова в Израиле доказывает применение огня H. erectus или H. ergaster (человеком работающим) примерно 790—690 тысяч лет назад.
• В пещере Кесем, что в 12 километрах восточнее Тель-Авива, найдены свидетельства регулярного использования огня примерно 382—200 тысяч лет назад, в конце раннего плейстоцена. Значительное количество обожжённых костей и умеренно нагретых земляных масс позволяет предположить, что возле огня производился забой скота и его разделка.
• В израильской пещере Табун все слои отложений моложе 350 тысяч лет содержат кремень с явными признаками воздействия огня.
• В Сихоуду провинции Шаньси, о горении свидетельствуют обнаруженные чёрные, серые и серо-зелёные кости млекопитающих.
• В китайском Юаньмоу провинции Юньнань была обнаружена ещё одна древняя стоянка с почерневшими костями млекопитающих.
• В Триниле на острове Ява также были найдены подобные почерневшие кости животных и залежи древесного угля среди окаменелостей H. erectus.
• В Азыхской пещере в Азербайджане обнаружены следы костров, а также камни, которые расположены вокруг зольного пятна, что объясняется учёными как ранняя форма очага. Возраст — 600—700 тыс. лет.

• В китайском Чжоукоудяне свидетельства применения огня имеют возраст от 500 тысяч до 1,5 миллиона лет. Вывод о применении огня в Чжоукоудяне сделан на основании обнаруженных обгоревших костей, обожженных каменных артефактов, древесного угля, золы и кострищ вокруг окаменелостей H. erectus в Слое 10 Локации 1. Остатки костей были охарактеризованы скорее как обгоревшие, чем как окрашенные марганцем. Эти остатки также показали наличие инфракрасного спектра, свойственного оксидам, а кости с бирюзовым оттенком были позже воспроизведены в лаборатории путём обработки огнём других костей, найденных в Слое 10. В месте стоянки подобный эффект мог быть и результатом воздействия естественного огня, так же как и эффект на белых, желтых и чёрных костях. Слой 10 представляет собой пепел, содержащий кремний биологического происхождения, алюминий, железо и калий, но остатки древесного пепла, такие как кремниевые соединения, отсутствуют. На фоне этого возможно, что кострища «были образованы в результате полного распада ила и глиняных прослоек с красно-коричневыми и желтыми фрагментами органической материи, местами смешанных с фрагментами известняка и темно-коричневого полностью распавшегося ила, глины и органической материи». Эта древняя стоянка сама по себе не доказывает добывание огня в Чжоукоудяне, но сравнение почерневших костей с каменными артефактами в последнее время говорит о том, что во время обитания в пещере Чжоукоудяня люди пользовались огнём.
• На стоянке Хонако III (Таджикистан) достоверные следы применения огня (очаги открытого типа) датируются возрастом 180—240 тыс. лет.

Европа

Многочисленные стоянки в Европе также демонстрируют свидетельства использования огня H. erectus.

В пещере Куэва Негра (Cueva Negra del Estrecho del Río Quípar) в муниципалитете Каравака-де-ла-Крус (провинция Мурсия) найдены фрагменты обугленных костей возрастом 800 тыс. лет, нагревавшихся до 400°—600°.

На древнейшей в Венгрии стоянке Вертешсёлёш, обнаруженной в деревне Вертешсёлёш, найдены свидетельства в виде обгоревших костей, но без древесного угля.

В Торральбе и Амброне (Испания), присутствуют древесный уголь и древесина, а ашельские изделия из камня имеют возраст 0,3—0,5 миллиона лет.

В Сент-Эстев-Жансоне (Франция) имеются свидетельства в виде кострищ и покрасневшей земли в пещере Эскале. Этим кострищам около 200 тысяч лет.

В пещере Абри ду Марас на юге Франции найдены следы очагов возрастом ок. 90 тыс. лет.

Россия

В России следы предполагаемого кострища, обнаруженные на стоянке Айникаб 1 в Акушинском районе Дагестана, датируются временем около 1,7 млн л. н., но не позднее 1,24 млн лет назад.

Изменения в поведении

Огонь и исходящий от него свет внес важнейшие изменения в поведение людей. Активность больше не ограничивалась дневным временем. Кроме того, многие крупные животные и кусающие насекомые избегали огня и дыма. Огонь также привёл к улучшению питания из-за возможности приготовить белковую пищу.

Ричард Вронгхам из Гарвардского университета утверждает, что приготовление растительной пищи могло стать причиной ускоренного развития головного мозга в ходе эволюции, так как полисахариды в крахмало-содержащей пище становились более усваиваемы и, как следствие, позволяли организму поглощать больше калорий.

Изменения в диете

Шталь полагал, что, поскольку такие вещества, как целлюлоза и крахмал, которые в наибольших количествах содержатся в стеблях, корнях, листьях и клубнях, являются трудноперевариваемыми, эти органы растений не могли быть основной частью человеческого рациона до начала использования огня. Вместо этого в пищу употреблялись растения, в больших количествах содержащие моносахариды и дисахариды — семена и сочные плоды. Содержание токсинов в семенах и подобных углеводных продуктах тоже влияло на рацион. Так, цианогеновый гликозид, найденный в льняном семени и маниоке, становился нетоксичным при тепловой обработке. Зубы H. erectus и их износ указывали на употребление такой еды, как жёсткое мясо и свежие корнеплоды.

Приготовление мяса, свидетельством чему являются обгоревшие и почерневшие кости животных, облегчает его употребление в пищу и улучшает усваивание белков, делая мясо более перевариваемым. Количество энергии, необходимое для переваривания приготовленного мяса, ниже, чем для сырого, а приготовленный желатиновый коллаген и другие соединительные ткани «способствует усваиванию углеводных молекул». Приготовление пищи на огне также убивает болезнетворные бактерии и паразитов.

Тема освоения огня в литературе и кино

• В древнегреческой мифологии люди получили огонь благодаря дару одного из титанов, Прометея. Который похитил у богов огонь для людей, и научил их им пользоваться.

• Теме освоения древними людьми огня посвятил свой фантастический роман «Борьба за огонь» (1911) французский писатель Рони-старший. Роман был дважды экранизирован — в 1914 и в 1981 году.

См. также

• Зажигание огня
• Антропогенез
• Социальная эволюция

Литература

• Поршнев Б. Ф. Глава 7. Происхождение огня // О начале человеческой истории. — М.: ФЭРИ-В, 2006.

Ссылки

• [antropogenez.ru/single-news/article/70/ В течение 700 тысяч лет люди в Европе не использовали огонь]

Отрывок, характеризующий Освоение огня древними людьми

– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.