Осипова, Прасковья Александровна
Прасковья Александровна Осипова (по первому мужу Вульф) | |
хозяйка усадьбы Тригорское, соседка А. С. Пушкина по имению Михайловское. Близкий друг А. С. Пушкина, мать баронессы Е. Н. Вревской. | |
---|---|
Имя при рождении: |
Прасковья Александровна Вындомская |
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Подданство: | |
Дата смерти: | |
Место смерти: |
имение Тригорское, Опочецкий уезд, Псковская губерния; |
Праско́вья Алекса́ндровна О́сипова (по первому мужу Вульф, урожденная Вындомская) — псковская дворянка, хозяйка усадьбы Тригорское, мать баронессы Е. Н. Вревской, соседка А. С. Пушкина по имению Михайловское и близкий друг поэта.
Содержание
Биография
Прасковья Александровна Вындомская родилась 4 (17) октября 1781 года.
В 1799 году она вышла замуж за тверского дворянина, отставного коллежского асессора Николая Ивановича Вульфа (1771—1813). Проживали супруги в селе Тригорское Опочецкого уезда Псковской губернии. От этого брака у супругов было пятеро детей: Анна (1799—1857), Алексей (1805—1881), Михаил (12 июня 1808 — 20 июня 1832), Евпраксия (1809—1883), и Валериан (22 июня 1812 — 12 марта 1842).
В 1813 году почти одновременно у Прасковьи Александровны умерли муж и отец.
Во второй раз она вышла замуж в конце 1817 году за Ивана Сафоновича Осипова[1]. От второго брака у неё было двое детей: Мария (1820) и Екатерина (1823). Прасковья Александровна также воспитывала и падчерицу — дочь второго мужа по имени Александра. Известно[2], что Прасковья Александровна была властной и строгой (порой скорее деспотичной) матерью и воспитателем, которая не всегда считалась с личными чувствами своих детей[3], но, как отмечают многие, она сумела дать своим детям хорошее образование. Известно, что сама Прасковья Александровна читала имевшиеся в их доме в Тригорском книги по философии и политике, а также беллетристику на французском, немецком, итальянском языках. Чтение книг, природный ум и утонченный вкус делали её незаурядным человеком своего времени, рачительной и величественной хозяйкой дома и добродетельной супругой[4].
Прасковья Александровна в течение сорока шести лет лично управляла Тригорским, в котором числилось до 700 душ крепостных. Известно, например, что А. С. Пушкин неоднократно обращался к ней за советами по вопросам управления своим имением.
Многие русские писатели и поэты дружили с ней и посвящали ей свои стихи — например, А. А. Дельвиг после посещения им Тригорского в апреле 1825 года, Е. А. Баратынский, И. И. Козлов, А. И. Тургенев, П. А. Вяземский.
Дружба с Пушкиным
Первая встреча Прасковьи Александровны с Александром Пушкиным состоялась летом 1817 года, в год окончания им Лицея. В жизни и творчестве А. С. Пушкина Прасковья Александровна занимала видное место. Например её имя и относящиеся к ней по смыслу слова встречаются в произведениях поэта 168 раз. Ей, её дочерям, её семейству Пушкин посвятил многие свои стихотворения: «Простите, верные дубравы» (1817), «Подражания Корану» (1824), «Быть может, уж недолго мне…» (1825), «Цветы последние милей» (1825) и многие другие. Прасковья Александровна в конце своей жизни уничтожила всю свою переписку с близкими и друзьями, но оставила письма А. С. Пушкина.
В русскую и мировую культуру Прасковья Александровна вошла как создательница имения Тригорского, неразрывно связанного с именем великого русского поэта, имения, в котором Пушкин провел одни из лучших моментов своей жизни.
Создательница первого музея Пушкина
Более того, именно Прасковья Александровна Осипова-Вульф явилась создательницей первого музея в России, посвященного Пушкину. Она сохранила в своем доме в Тригорском книги, портреты, письма, вещи, связанные с памятью об Александре Сергеевиче Пушкине, которые являются основой современной выставочной экспозиции известного дома-музея Пушкина в Тригорском.
Умерла Прасковья Александровна в Тригорском 20 апреля (3 мая по новому стилю) 1859 года. Похоронена в родовой усыпальнице на кладбище городища Воронич, Опочецкий уезд, Псковской губернии.
Напишите отзыв о статье "Осипова, Прасковья Александровна"
Ссылки
- [www.culture.pskov.ru/ru/persons/object/151 Прасковья Осипова-Вульф. "Пушкинская энциклопедия «Михайловское», 1 том, с. Михайловское, Москва, 2003]
- [www.relga.rsu.ru/n35/cult35.htm Н. Забурова «Цветы последние …»]
Примечания
- ↑ Её второй муж — Иван Сафонович Осипов скончался 5 февраля 1824 года.
- ↑ Например по воспоминаниям Анны Керн.
- ↑ [www.relga.rsu.ru/n35/cult35.htm#1 Н. Забабурова «Цветы последние…»]: «Анна Николаевна Вульф, её старшая дочь, так и не освободившаяся от материнской опеки, всегда таила на неё некую неизбывную обиду, считая, что маменька искалечила её судьбу.»
- ↑ Её племянница Анна Керн так описывала внешность своей родственницы (Керн. А. П. Воспоминания. Дневники. Переписка. М. 1989. С. 331.): «… рост ниже среднего, гораздо, впрочем, в размерах; лицо продолговатое, довольно умное…; нос прекрасной формы; волосы каштановые, мягкие, тонкие, шелковые; глаза добрые, карие, но не блестящие; рот её только не нравился никому: он был не очень велик и не неприятен особенно, но нижняя губа так выдавалась, что это её портило. Я полагаю, что она была бы просто маленькая красавица, если бы не этот рот. Отсюда раздражительность характера».
Отрывок, характеризующий Осипова, Прасковья Александровна
Берг тоже улыбнулся.– Нельзя же: иногда с мужчинами мужской разговор должен быть, – сказал он.
Пьер был принят в новенькой гостиной, в которой нигде сесть нельзя было, не нарушив симметрии, чистоты и порядка, и потому весьма понятно было и не странно, что Берг великодушно предлагал разрушить симметрию кресла, или дивана для дорогого гостя, и видимо находясь сам в этом отношении в болезненной нерешительности, предложил решение этого вопроса выбору гостя. Пьер расстроил симметрию, подвинув себе стул, и тотчас же Берг и Вера начали вечер, перебивая один другого и занимая гостя.
Вера, решив в своем уме, что Пьера надо занимать разговором о французском посольстве, тотчас же начала этот разговор. Берг, решив, что надобен и мужской разговор, перебил речь жены, затрогивая вопрос о войне с Австриею и невольно с общего разговора соскочил на личные соображения о тех предложениях, которые ему были деланы для участия в австрийском походе, и о тех причинах, почему он не принял их. Несмотря на то, что разговор был очень нескладный, и что Вера сердилась за вмешательство мужского элемента, оба супруга с удовольствием чувствовали, что, несмотря на то, что был только один гость, вечер был начат очень хорошо, и что вечер был, как две капли воды похож на всякий другой вечер с разговорами, чаем и зажженными свечами.
Вскоре приехал Борис, старый товарищ Берга. Он с некоторым оттенком превосходства и покровительства обращался с Бергом и Верой. За Борисом приехала дама с полковником, потом сам генерал, потом Ростовы, и вечер уже совершенно, несомненно стал похож на все вечера. Берг с Верой не могли удерживать радостной улыбки при виде этого движения по гостиной, при звуке этого бессвязного говора, шуршанья платьев и поклонов. Всё было, как и у всех, особенно похож был генерал, похваливший квартиру, потрепавший по плечу Берга, и с отеческим самоуправством распорядившийся постановкой бостонного стола. Генерал подсел к графу Илье Андреичу, как к самому знатному из гостей после себя. Старички с старичками, молодые с молодыми, хозяйка у чайного стола, на котором были точно такие же печенья в серебряной корзинке, какие были у Паниных на вечере, всё было совершенно так же, как у других.
Пьер, как один из почетнейших гостей, должен был сесть в бостон с Ильей Андреичем, генералом и полковником. Пьеру за бостонным столом пришлось сидеть против Наташи и странная перемена, происшедшая в ней со дня бала, поразила его. Наташа была молчалива, и не только не была так хороша, как она была на бале, но она была бы дурна, ежели бы она не имела такого кроткого и равнодушного ко всему вида.
«Что с ней?» подумал Пьер, взглянув на нее. Она сидела подле сестры у чайного стола и неохотно, не глядя на него, отвечала что то подсевшему к ней Борису. Отходив целую масть и забрав к удовольствию своего партнера пять взяток, Пьер, слышавший говор приветствий и звук чьих то шагов, вошедших в комнату во время сбора взяток, опять взглянул на нее.
«Что с ней сделалось?» еще удивленнее сказал он сам себе.
Князь Андрей с бережливо нежным выражением стоял перед нею и говорил ей что то. Она, подняв голову, разрумянившись и видимо стараясь удержать порывистое дыхание, смотрела на него. И яркий свет какого то внутреннего, прежде потушенного огня, опять горел в ней. Она вся преобразилась. Из дурной опять сделалась такою же, какою она была на бале.
Князь Андрей подошел к Пьеру и Пьер заметил новое, молодое выражение и в лице своего друга.
Пьер несколько раз пересаживался во время игры, то спиной, то лицом к Наташе, и во всё продолжение 6 ти роберов делал наблюдения над ней и своим другом.
«Что то очень важное происходит между ними», думал Пьер, и радостное и вместе горькое чувство заставляло его волноваться и забывать об игре.
После 6 ти роберов генерал встал, сказав, что эдак невозможно играть, и Пьер получил свободу. Наташа в одной стороне говорила с Соней и Борисом, Вера о чем то с тонкой улыбкой говорила с князем Андреем. Пьер подошел к своему другу и спросив не тайна ли то, что говорится, сел подле них. Вера, заметив внимание князя Андрея к Наташе, нашла, что на вечере, на настоящем вечере, необходимо нужно, чтобы были тонкие намеки на чувства, и улучив время, когда князь Андрей был один, начала с ним разговор о чувствах вообще и о своей сестре. Ей нужно было с таким умным (каким она считала князя Андрея) гостем приложить к делу свое дипломатическое искусство.
Когда Пьер подошел к ним, он заметил, что Вера находилась в самодовольном увлечении разговора, князь Андрей (что с ним редко бывало) казался смущен.
– Как вы полагаете? – с тонкой улыбкой говорила Вера. – Вы, князь, так проницательны и так понимаете сразу характер людей. Что вы думаете о Натали, может ли она быть постоянна в своих привязанностях, может ли она так, как другие женщины (Вера разумела себя), один раз полюбить человека и навсегда остаться ему верною? Это я считаю настоящею любовью. Как вы думаете, князь?
– Я слишком мало знаю вашу сестру, – отвечал князь Андрей с насмешливой улыбкой, под которой он хотел скрыть свое смущение, – чтобы решить такой тонкий вопрос; и потом я замечал, что чем менее нравится женщина, тем она бывает постояннее, – прибавил он и посмотрел на Пьера, подошедшего в это время к ним.
– Да это правда, князь; в наше время, – продолжала Вера (упоминая о нашем времени, как вообще любят упоминать ограниченные люди, полагающие, что они нашли и оценили особенности нашего времени и что свойства людей изменяются со временем), в наше время девушка имеет столько свободы, что le plaisir d'etre courtisee [удовольствие иметь поклонников] часто заглушает в ней истинное чувство. Et Nathalie, il faut l'avouer, y est tres sensible. [И Наталья, надо признаться, на это очень чувствительна.] Возвращение к Натали опять заставило неприятно поморщиться князя Андрея; он хотел встать, но Вера продолжала с еще более утонченной улыбкой.