Осканян, Пётр Степанович

Пётр Степанович Осканян
Дата рождения	18 октября 1923(1923-10-18)
Место рождения	Воронеж
Дата смерти	2 сентября 1988(1988-09-02) (64 года)
Место смерти	Москва
Принадлежность	СССР СССР
Звание	Старшина
Награды и премии

Пётр Степа́нович Осканя́н (18 октября 1923 года, Воронеж — 2 сентября 1988 год, Москва) — участник Великой Отечественной войны, полный кавалер Ордена Славы.

Биография

Родился 18 октября 1923 года в рабочей семье в Воронеже. После окончания шестилетней школы поступил в школу ФЗО, которую окончил в 1941 году. Работал слесарем-механиком на заводе. В феврале 1942 года призван в Красную Армию. Окончил школу младших командиров по военной специальности сапёр. С мая 1942 года участвовал в сражениях Великой Отечественной войны в составе 29-го отдельного гвардейского саперного батальона 27-ой гвардии стрелковой дивизии 8-ой гвардейской армии 1-го Белорусского фронта.

В 1945 году вступил в ВКП(б).

Демобилизовался в звании старшина в 1945 году. Работал слесарем-сборщиком на Московском заводе электромеханической аппаратуры.

Скончался 2 сентября 1988 года в Москве. Похоронен на московском Хованском кладбище.

Подвиги

21 июля 1944 года советское подразделение переправлялось через реку Западный Буг в районе населённого пункта Забужье в 28 км северо-западнее города Любомль Волынской области. Находился в течение нескольких часов в воде при наводке штурм-мостика, восстанавливая пролёты и обеспечивая пехотную переправу. За этот подвиг 10 августа 1944 года награждён орденом Славы 3 степени.

12 ноября 1944 года награждён орденом Славы 2 степени за подвиг, совершённый в ночь на 18 октября 1944 года. В составе группы сапёров проделывал проходы через проволочные заграждения в районе польского города Варка, обеспечивая захват разведчиками «языка» в траншее противника.

Зимой 1945 года воевал в районе польского города Познань. 28 января 1945 года заминировал на южной окраине города подходы на танкоопасных направлениях и 4 февраля 1945 года поджёг 3 дома, в которых находился противник, пленил 7 из них, вынес с поля боя раненнего командиpa и 2 солдат. 10 февраля 1945 года уничтожил пулемёт с расчётом. За этот подвиг награждён орденом Славы 1 степени.

Награды

• Орден Славы I степени (10.08.1944)
• Орден Славы II степени (12.11.1944)
• Орден Славы III степени (1945)
• Орден Отечественной войны I степени
• Орден Красной Звезды

Литература

• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Кавалеры ордена Славы трех степеней. М., 1986. с.24-28

Ссылки

• [encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/gentlemens/hero.htm?id=11535688@morfHeroes Биографические сведения, Министерство обороны Российской Федерации]

Отрывок, характеризующий Осканян, Пётр Степанович

– Тиф, батюшка. Кто ни взойдет – смерть. Только мы двое с Макеевым (он указал на фельдшера) тут трепемся. Тут уж нашего брата докторов человек пять перемерло. Как поступит новенький, через недельку готов, – с видимым удовольствием сказал доктор. – Прусских докторов вызывали, так не любят союзники то наши.
Ростов объяснил ему, что он желал видеть здесь лежащего гусарского майора Денисова.
– Не знаю, не ведаю, батюшка. Ведь вы подумайте, у меня на одного три госпиталя, 400 больных слишком! Еще хорошо, прусские дамы благодетельницы нам кофе и корпию присылают по два фунта в месяц, а то бы пропали. – Он засмеялся. – 400, батюшка; а мне всё новеньких присылают. Ведь 400 есть? А? – обратился он к фельдшеру.
Фельдшер имел измученный вид. Он, видимо, с досадой дожидался, скоро ли уйдет заболтавшийся доктор.
– Майор Денисов, – повторил Ростов; – он под Молитеном ранен был.
– Кажется, умер. А, Макеев? – равнодушно спросил доктор у фельдшера.
Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.