Оскар I

Оскар I швед. Oscar I<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Король Швеции
8 марта 1844 года — 8 июля 1859 года
Предшественник:	Карл XIV Юхан
Преемник:	Карл XV
Король Норвегии
8 марта 1844 года — 8 июля 1859 года
Предшественник:	Карл III Юхан
Преемник:	Карл IV
Рождение:	4 июля 1799(1799-07-04) Париж, Франция
Смерть:	8 июля 1859(1859-07-08) (60 лет) Стокгольм, Швеция
Место погребения:	Риддархольмская церковь, Стокгольм
Род:	Бернадоты
Отец:	Карл XIV Юхан
Мать:	Дезире Клари
Супруга:	Жозефина Лейхтенбергская
Дети:	Карл XV, Оскар II
Монограмма:
Награды:

Оскар I (швед. Oscar I), при рождении Жозеф-Оскар Бернадот (фр. Joseph Oscar Bernadotte; 4 июля 1799 — 8 июля 1859) — король Швеции и Норвегии с 1844 года. Второй король из дома Бернадотов.

Биография

Сын генерала Жана Бернадота (впоследствии наполеоновского маршала, а затем короля Швеции Карла XIV Юхана) и его жены Дезире Клари, бывшей невесты Наполеона Бонапарта (впоследствии королевы Дезидерии). Получил необычное для Франции имя Оскар на волне сентименталистской моды на скандинавские имена; о том, что отцу Оскара, а значит, и ему самому, предстоит занять трон двух скандинавских королевств, Бернадоты не подозревали.

В 1811 году после избрания отца наследником шведского престола 12-летний Оскар прибыл в Швецию и, в отличие от родителей, хорошо овладел шведским языком. Ещё при жизни отца играл заметную политическую роль (из-за болезней короля и языкового барьера между ним и министрами); был вице-королём Норвегии. К моменту вступления на престол (1844 год) был очень популярен. Старался подчёркивать равноправие шведского и норвежского королевств. В 1844 году был введён совместный шведско-норвежский флаг (так называемый «селёдочный салат»), а в 1847 году был утверждён норвежский Орден Святого Олафа.

Семья

Имел от брака с Жозефиной Лейхтенбергской, дочерью Евгения Богарне и внучкой императрицы Жозефины, пятерых детей:

• Карл XV (1826—1872) — король Швеции и Норвегии;
• Принц Густав (1827—1852) — герцог Уппландский;
• Оскар II (1829—1907) — король Швеции и Норвегии;
• Евгения (1830—1889);
• Август (1831—1873) — герцог Даларна.

Кроме того, имел трёх внебрачных детей, иронически называвшихся «принцами Лапландии»:

• от связи с актрисой Эмилией Хёгквист:
  • Яльмар Хёгквист (18 июня 1839, Гамбург — 1874, Лондон);
  • Макс Хёгквист (12 августа 1840, Стокгольм — 1872, Китай).
• от связи с фрейлиной Жакеттой Лёвенхьельм:
  • Оскария Мейергеер (1817—1880).

Ссылки

• Оскар I // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51617.ln-ru Профиль короля Оскара I Иосефа Франца] на официальном сайте РАН

Источники

• Список кавалерам российских императорских и царских орденов. Часть первая. СПб., 1850.

Отрывок, характеризующий Оскар I

Несколько десятков тысяч человек лежало мертвыми в разных положениях и мундирах на полях и лугах, принадлежавших господам Давыдовым и казенным крестьянам, на тех полях и лугах, на которых сотни лет одновременно сбирали урожаи и пасли скот крестьяне деревень Бородина, Горок, Шевардина и Семеновского. На перевязочных пунктах на десятину места трава и земля были пропитаны кровью. Толпы раненых и нераненых разных команд людей, с испуганными лицами, с одной стороны брели назад к Можайску, с другой стороны – назад к Валуеву. Другие толпы, измученные и голодные, ведомые начальниками, шли вперед. Третьи стояли на местах и продолжали стрелять.
Над всем полем, прежде столь весело красивым, с его блестками штыков и дымами в утреннем солнце, стояла теперь мгла сырости и дыма и пахло странной кислотой селитры и крови. Собрались тучки, и стал накрапывать дождик на убитых, на раненых, на испуганных, и на изнуренных, и на сомневающихся людей. Как будто он говорил: «Довольно, довольно, люди. Перестаньте… Опомнитесь. Что вы делаете?»
Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.