Основания политической экономии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Основания политической экономии
Grundsätze der Volkswirtschaftslehre


Автор книги Карл Менгер

Автор:

Карл Менгер

Жанр:

экономическое сочинение

Язык оригинала:

немецкий

Оригинал издан:

1871

Основания политической экономии (нем. Grundsätze der Volkswirtschaftslehre) — книга Карла Менгера, ставшая основой для формирования австрийской экономической школы. Впервые опубликована в 1871 году.





Содержание

Состоит из 8 глав:

  • Глава 1. Общее учение о благе
  • Глава 2. Хозяйство и хозяйственные блага
  • Глава 3. Учение о ценности
  • Глава 4. Учение об обмене
  • Глава 5. Учение о цене
  • Глава 6. Потребительная и меновая ценность
  • Глава 7. Учение о товаре
  • Глава 8. Учение о деньгах

В сочинении Карл Менгер заложил основы развития новой экономической школы, позднее получившую название «австрийской».

Издания

Несмотря на своё значение для развитие экономической науки книга осталась неполной. Передав кафедру в 1903 году своему ученику Фридриху фон Визеру Менгер сосредоточился на научной работе. Умерев в 1921 году он так и не завершил запланированного второго издания «Оснований политической экономии». Составленная из рукописей книга была опубликована его сыном в 1923 году[1].

Из рукописных набросков, о которых рассказал во Введении ко второму изданию сын автора, Менгер считал своё сочинение лишь первой частью большого труда. Во второй части он предполагал описать «процент, заработную плату, ренту, доход, кредит и бумажные деньги»; в третьей, «прикладной» части — теорию производства и торговли; в четвертой — критику существовавшей экономической системы и предложения по реформе экономики[2].

Русский перевод

По всей видимости, первый перевод книги на русский был сделан в 1901 году Р.М. Орженцким, в то время приват-доцентом Новороссийского университета (Одесса).

Характеристики книги

Лауреат нобелевской премии по экономике 1974 года Фридрих фон Хайек так охарактеризовал сочинение Карла Менгера[2]:

... ни в экономической теории, ни в любой другой отрасли знаний не может быть много историй, когда бы работы автора, революционизировавшего уже сложившуюся науку и получившего признание как новатор, оставались бы столь же мало известными, как работы Карла Менгера. Трудно представить другую ситуацию, когда работа вроде Grundsätze, которая сумела оказать устойчивое и сильное воздействие, оставалась, в силу чисто случайных совпадений, столь мало известной.

Согласно другому известному экономисту Кнуту Викселлю «После „Principles“ Рикардо не было книги …, которая оказала столь же большое влияние на развитие экономической теории, как Grundsätze Менгера»[2]. Ф. фон Визер пошёл дальше и назвал этот труд «архимедовой точкой опоры, с помощью которой можно переделать существовавшую систему экономической мысли»[2].

Напишите отзыв о статье "Основания политической экономии"

Примечания

  1. Базилевич В. Д., Гражевська Н. І., Гайдай Т. В. та ін. Австрійська школа граничної корисності // Історія економічних учень: Підручник: У 2 ч. / Під редакцією В. Д. Базилевича. — К.: Знання, 2006. — Т. 1. — С. 447—470. — 582 с. — ISBN 966-346-149-7.
  2. 1 2 3 4 Хайек Ф. А. [www.libertarium.ru/14187 Глава 2. Карл Менгер (1840-1921)] // Судьбы либерализма в XX веке. — М.: ИРИСЭН, 2009. — С. 79—118. — 337 с. — 1000 экз. — ISBN 978-5-91066-028-5.

Ссылки

  • [ek-lit.narod.ru/mensod.htm Основания политической экономии]

Отрывок, характеризующий Основания политической экономии

– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Со всех сторон слышны были шаги и говор проходивших, проезжавших и кругом размещавшейся пехоты. Звуки голосов, шагов и переставляемых в грязи лошадиных копыт, ближний и дальний треск дров сливались в один колеблющийся гул.
Теперь уже не текла, как прежде, во мраке невидимая река, а будто после бури укладывалось и трепетало мрачное море. Ростов бессмысленно смотрел и слушал, что происходило перед ним и вокруг него. Пехотный солдат подошел к костру, присел на корточки, всунул руки в огонь и отвернул лицо.
– Ничего, ваше благородие? – сказал он, вопросительно обращаясь к Тушину. – Вот отбился от роты, ваше благородие; сам не знаю, где. Беда!
Вместе с солдатом подошел к костру пехотный офицер с подвязанной щекой и, обращаясь к Тушину, просил приказать подвинуть крошечку орудия, чтобы провезти повозку. За ротным командиром набежали на костер два солдата. Они отчаянно ругались и дрались, выдергивая друг у друга какой то сапог.
– Как же, ты поднял! Ишь, ловок, – кричал один хриплым голосом.
Потом подошел худой, бледный солдат с шеей, обвязанной окровавленною подверткой, и сердитым голосом требовал воды у артиллеристов.
– Что ж, умирать, что ли, как собаке? – говорил он.