Основы православной культуры (учебник Кураева)

Основы православной культуры — официально рекомендованный Министерством образования и науки России учебник по школьному предмету Основы православной культуры, преподаваемому в рамках курса «Основы духовно-нравственной культуры народов России». Автор учебника — протодиакон Русской Православной Церкви; профессор Московской духовной академии, кандидат философских наук А. В. Кураев. Иллюстратор — О. Иванова.

Содержание учебника

На апрель 2010 года курс состоит из 4-х блоков, блоки 1 и 4 — общие для всех учеников, изучающих курс Основы религиозных культур и светской этики, в который входит и модуль ОПК.

Первая половина курса (для 4-й четверти IV класса)

Блок 1. Введение. Духовные ценности и нравственные идеалы в жизни человека и общества. (1 час)

• Урок 1. Россия — наша Родина.

Блок 2. Основы религиозных культур и светской этики. Часть 1. (16 часов)

• Урок 2. Православие и культура.
• Урок 3. Отношения Бога и человека в православии. Данный урок подвергся серьёзной редакторской правке в издательстве «Просвещение» сравнительно с авторским вариантом, предложенным Андреем Кураевым.
• Урок 4. Православная молитва.
• Урок 5. Библия и Евангелие.
• Урок 6. Проповедь Христа.
• Урок 7. Христос и Его Крест.
• Урок 8. Пасха.
• Урок 9. Православное учение о человеке.
• Урок 10. Добро и зло. Совесть.
• Урок 11. Заповеди.
• Урок 12. Милосердие.
• Урок 13. Золотое правило этики.
• Урок 14. Храм.
• Урок 15. Икона.
• Урок 16. Зачетные задания.
• Урок 17. Обобщающий урок.

Вторая половина курса (для 1-й четверти V класса)

Блок 3. Основы религиозных культур и светской этики. Часть 2. (12 часов).

• Урок 1 (18). Как христианство пришло на Русь
• Урок 2 (19). Христианское отношение к природе
• Урок 3 (20). Христианская семья
• Урок 4 (21). Христианин на войне
• Урок 5 (22). Христианин в труде
• Урок 6 (23). Подвиг
• Урок 7 (24). Заповеди блаженств
• Урок 8 (25). Зачем творить добро?
• Урок 9 (26). Чудо в жизни христианина
• Урок 10 (27). Какими Бог видит людей
• Урок 11 (28) Литургия
• Урок 12 (29). Монастырь

Блок 4. Духовные традиции многонационального народа России. (5 часов)

• Урок 30. Любовь и уважение к Отечеству. Патриотизм многонационального и многоконфессионального народа России.
• Урок 31. Подготовка творческих проектов.
• Урок 32. Выступление обучающихся со своими творческими работами: «Как я понимаю православие», «Как я понимаю ислам», «Как я понимаю буддизм», «Как я понимаю иудаизм», «Что такое этика?», «Значение религии в жизни человека и общества», «Памятники религиозной культуры (в моем городе, селе)» и т. д.
• Урок 33. Выступление обучающихся со своими творческими работами: «Мое отношение к миру», «Мое отношение к людям», «Мое отношение к России», «С чего начинается Родина», «Герои России», «Вклад моей семьи в благополучие и процветание Отечества (труд, ратный подвиг, творчество и т. п.)», «Мой дедушка — защитник Родины», «Мой друг», и т. д.
• Урок 34. Презентация творческих проектов на тему «Диалог культур во имя гражданского мира и согласия» (народное творчество, стихи, песни, кухня народов России и т. д.)

Создание учебника

Распоряжением Правительства Российской Федерации от 29 октября 2009 года N 1578-р был утверждён план мероприятий по апробации в 2009—2011 годах комплексного учебного курса для общеобразовательных учреждений «Основы религиозных культур и светской этики», включающего «Основы православной культуры», а также перечень субъектов Российской Федерации, участвующих в 2010—2011 годах в апробации комплексного учебного курса. План мероприятий предусматривал и разработку учебных пособий по модулю «Основ православной культуры». В соответствии с этим распоряжением Министерство образования и науки было обязано заключить соглашения о взаимодействии по вопросам апробации комплексного учебного курса, предусмотренной планом, с органами исполнительной власти субъектов Российской Федерации, осуществляющими управление в сфере образования, а также обеспечить координацию и контроль реализации плана.

24 ноября 2009 года приказом Министерства образования и науки был утверждён состав Межведомственного координационного совета по реализации плана мероприятий по апробации в 2009—2011 годах комплексного учебного курса для общеобразовательных учреждений «Основы религиозных культур и светской этики», включающего «Основы православной культуры», в который вошёл ряд представителей власти, в том числе высокопоставленные чиновники Минобрнауки и управления президента, а также представители научных и религиозных организаций, преподаватели светских и религиозных образовательных учреждений.

По свидетельству члена рабочей группы по созданию учебников, члена-корреспондента РАН, доктора философских наук А. В. Смирнова, из шести модулей, образующих курс «Основы религиозных культур и светской этики», четыре модуля — основы православной культуры и других религиозных культур — «целиком, стопроцентно, категорически с самого начала были отданы конфессиям. Их писали не ученые».

1 июля 2009 года распоряжением Патриарха Московского и всея Руси Кирилла были образованы Редакционный совет и Редакционная коллегия по написанию нового учебника «Основы православной культуры» под руководством протодиакона Андрея Кураева.

В состав Редакционного совета вошли:

• епископ Зарайский Меркурий, председатель Синодального отдела религиозного образования и катехизации;
• протоиерей Георгий Митрофанов, профессор Санкт-Петербургский духовной академии;
• протоиерей Виктор Потапов, настоятель Иоанно-Предтеченского собора Восточно-Американской и Нью-Йоркской епархии Русской Зарубежной Церкви;
• протоиерей Александр Салтыков, декан факультета церковных художеств Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета;
• архимандрит Иона (Черепанов), наместник Ионинского монастыря г. Киева;
• иеромонах Димитрий (Першин), руководитель просветительских программ Всероссийского православного молодёжного движения, руководитель информационно-издательского управления Синодального отдела по делам молодёжи
• другие участники.

В состав Редакционной коллегии вошли:

1. протоиерей Георгий Митрофанов, профессор Санкт-Петербургский духовной академии;
2. протоиерей Александр Салтыков, декан факультета церковных художеств Православного Свято-Тихоновского гуманитарного университета;
3. иеромонах Димитрий (Першин), руководитель просветительских программ Всероссийского православного молодёжного движения, руководитель информационно-издательского управления Синодального отдела по делам молодёжи;
4. протодиакон Андрей Кураев, профессор Московской духовной академии — председатель Редакционной коллегии;
5. Беглов Алексей Львович, научный сотрудник Института всеобщей истории Российской академии наук — по согласованию;
6. Довгий Татьяна Петровна, заместитель директора департамента образования Смоленской области — по согласованию;
7. Журинская, Марина Андреевна, редактор журнала «Альфа и Омега»;
8. Зубов, Андрей Борисович, профессор, заведующий кафедрой истории религий Российского православного института святого Иоанна Богослова;
9. Никитин, Валентин Арсентьевич, сотрудник Отдела религиозного образования и катехизации Московской Патриархии;
10. Светозарский, Алексей Константинович, профессор, заведующий кафедрой церковной истории Московской духовной академии;
11. Фокин, Алексей Русланович, главный редактор Центра библейско-патрологических исследований Синодального отдела по делам молодёжи;
12. Янушкявичене, Ольга Леонидовна, профессор Вильнюсского педагогического университета — по согласованию;
13. Полищук, Евгений Семенович, заместитель главного редактора Издательства Московской Патриархии.

Одним из условий для всех учебников по курсу «Основы религиозных культур и светской этики» было поставлено отсутствие критики других религий и отсутствие утверждений, которые могли бы быть использованы как аргументы о превосходстве одной религии над другой.

16 ноября 2009 года в конференц-зале Высоко-Петровского монастыря в Москве состоялось первое заседание Редакционной коллегии. Присутствовали 10 членов Редколлегии. На рассмотрение поступили два проекта учебника по «Основам православной культуры». Первый подготовлен под руководством доктора педагогических наук Л. Л. Шевченко и охватывает материал для учащихся 4-х и 5-х классов. Второй — под руководством протодиакона Андрея Кураева; для 4-го класса. Рассмотрев оба проекта, Редколлегия рекомендовала к дальнейшей работе «учебник Кураева». За рекомендацию рукописи Шевченко к изданию голосовал один человек (Татьяна Довгий); воздержались двое (Евгений Полищук и протоиерей Александр Салтыков); против рекомендации выступило 7 членов Редколлегии. За рекомендацию рукописи протодиакона Андрея Кураева проголосовало 8 членов; воздержались двое (Андрей Зубов и Евгений Полищук, не успевшие ознакомиться с рукописью).

28 декабря 2009 года в Красном зале палат Храма Христа Спасителя в Москве состоялось первое заседание Редакционного совета под председательством патриарха Кирилла. После дискуссии было принято решение представить для участия в федеральном эксперименте по преподаванию основ религиозной культуры и светской этики в 2010—2012 гг. Министерству образования и науки РФ от Русской православной церкви рукопись учебного пособия по Основам православной культуры профессора Московской духовной академии и семинарии протодиакона Андрея Кураева.

Затем рукопись учебника была направлена в издательство «Просвещение». По сообщению Андрея Кураева, в издательстве серьёзной редакторской правке и сокращению в 2,5 раза подвергся урок 3 — «Отношения Бога и человека в православии». По утверждению координатора группы разработчиков учебно-методического обеспечения курса, заведующей кафедрой философии религии СПбГУ Марианны Шахнович, в этом разделе на самом последнем этапе работы появились полторы страницы, связанных с креационистскими представлениями о мире, которых не было в предыдущей версии рукописи. Структура Вселенной интерпретировалась не с точки зрения современной физики, а с богословских позиций. Заслуженный юрист Российской Федерации, автор Конституции России Сергей Шахрай провёл экспертизу упомянутого раздела и в ответе главе Минюста заявил, что «анализ текста урока 3 „Отношения Бога и человека в православии“ позволяет сделать вывод об отсутствии в исследуемом тексте учебника противоречий Конституции Российской Федерации и установленному ею светскому характеру государства».

В марте 2010 года учебник был напечатан в издательстве «Просвещение» тиражом 82000 экз. Данный тираж преднаначен для распространения в школах по заявкам родителей. По сообщению автора учебника А. Кураева, в апреле 2010 года было дополнительно напечатано 10000 экз. учебника для свободной продажи. В самом дополнительном издании указан тираж 20000 экз.

Апробация учебника

В феврале-марте 2010 года руководитель коллегии по подготовке учебника протодиакон Андрей Кураев по благословению патриарха Кирилла и при поддержке Отдела религиозного образования и катехизации РПЦ (епископ Меркурий) в рамках апробации учебника провёл ряд встреч с педагогами, которые будут принимать участие в федеральном эксперименте по преподаванию ОПК:

Дата	Город	Ссылка
24 февраля	Калининград	[kaliningrad.rfn.ru/rnews.html?id=61075 Основы светской и религиозной этики появятся в школьной программе в апреле] // Калининградская ГТРК, 24 февраля 2010.
26 февраля	Вологда	[newsvo.ru/rubrics/kultura/2010/02/26/16:27:08.html Известный богослов и профессор МГУ Андрей Кураев встретился с вологодскими педагогами] // Новости Вологодской области, 26 февраля 2010.
27 февраля	Череповец	[www.cherinfo.ru/article/28744 Протодиакон Андрей Кураев: Родители сами выберут, какую религиозную культуру изучать их детям] // Официальный сайт г. Череповца, 2 марта 2010.
1 марта	Курган	[www.kurgan.orthodoxy.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=485:kuraev&catid=1:latest-news&Itemid=57 Курганскую епархию посетил известный миссионер, профессор Московской духовной академии, протодиакон Андрей Кураев] // Сайт Курганской и Шадринской епархии, 3 марта 2010.
2-3 марта	Новосибирск	[www.pravmir.ru/protodiakon-andrej-kuraev-vstrechaetsya-s-uchitelyami/ Протодиакон Андрей Кураев встречается с учителями] // Православие и мир, 10 марта 2010.
4-5 марта	Томск	[www.pravmir.ru/vstrecha-protodiakona-andreya-kuraeva-i-tomskix-pedagogov/ Основы православной культуры — от растерянности к поиску] (Православие и мир, 16 марта 2010); [pravoslavie.tomsk.ru/news/622/ 4 и 5 марта 2010 г. в Томске состоялись встречи с протодиаконом Андреем Кураевым, автором учебника «Основы православной культуры» (видео)] (Официальный сайт Томской Епархии).
10 марта	Биробиджан	[birobidjan.rfn.ru/rnews.html?id=8597 Учителя готовятся к введению в школах нового предмета] // ГТРК Биробиджана, 10 марта 2010.
15-16 марта	Красноярск
17 марта	Норильск
19 марта	Екатеринбург	[www.e1.ru/news/spool/news_id-321373-section_id-107.html О встрече Андрея Кураева с учителями в Екатеринбурге (видео)], 22 марта 2010.  [www.gazeta.ru/social/2010/03/20/3340732.shtml Православный инструктаж] // Газета.ру, 20.03.2010
22 марта	Ижевск	[www.newregion.ru/news/view.html?newsid=17640 Телекомпания «Новый Регион»], 22 марта 2010; [susanin.udm.ru/news/2010/03/23/223108 В течение года удмуртские школьники могут поменять предмет в рамках светско-религиозного курса] // Новости Удмуртии и Ижевска, 23 марта 2010.
24 марта	Чебоксары	[cheboksary.rfn.ru/rnews.html?id=4901 Фото и видеорепортаж о лекции А. Кураева в Чебоксарах] // ГТРК Чувашии, 24 марта 2010.
25 марта	Пенза	[penza.rfn.ru/rnews.html?id=66731 Фото и видеорепортаж о лекции А. Кураева в Пензе] // ГТРК Пензы, 25 марта 2010.
29-31 марта	Ставрополь, Карачаево-Черкесия, Чечня	[www.stavropolye.tv/education/view/19049?sphrase_id=655 В расписании четвероклассников появится новый предмет] // ГТРК «Ставрополье», 29 марта 2010.

Методические пособия

Православным Свято-Тихоновским гуманитарным университетом подготовлено Методическое обеспечение экспериментальных уроков по Основам православной культуры для 4-5 классов к учебнику, написанному Андреем Кураевым.

Рецензии

На учебник получены положительные заключения Российской академии образования (РАО) и Российской академии наук.

Учебник А. В. Кураева получил ряд положительных внешних рецензий, включая рекомендации заведующего кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ, профессора, академика Российской академии образования А. Г. Асмолова и ещё нескольких академиков РАО. На сайте А. В. Кураева опубликованы отзывы на учебник от академика РАО А. Г. Асмолова, академика РАО А. Ф. Киселёва, академика РАО, заведующего кафедрой философской и психологической антропологии Российского государственного педагогического университета им. А. И. Герцена А. А. Королькова, начальника управления образования и науки Тамбовской области, доктора педагогических наук, профессора Н. Е. Астафьевой, профессора Вильнюсского педагогического университета, эксперта по нравственному воспитанию при Министерстве образования Литовской республики О. Л. Янушкявичене, главного специалиста управления образования г. Железногорск-Илимский Иркутской области В. А. Нечушкиной, руководителя Федерального Агентства по делам молодёжи Якеменко В. Г.

В официальной рецензии РАО на предварительную версию рукописи учебника (по состоянию на 2 декабря 2009 года), подписанной академиком РАО, доктором педагогических наук профессором М. В. Рыжаковым, академиком РАО, доктором философских наук профессором Г. Н. Филоновым, доктором педагогических наук А. А. Журиным и кандидатом педагогических наук С. И. Гудилиной наряду с методическими достоинствами учебника (хорошая структурированность и проработка заданий для учащихся) отмечен ряд недостатков, в частности, утверждается вероучительный, а не культурологический характер учебников, перегруженность специфической церковной лексикой. Сделан вывод о необходимости редактирования представленной на рецензирование рукописи. Впоследствии текст рукописи редактировался как автором, так и издательством «Просвещение». Рукопись в представленном виде была рекомендована к печати в качестве дополнительных материалов для учащихся, проявляющих особый интерес к православию.

Доктор философских наук, член-корреспондент РАН А. В. Смирнов считает, что учебник содержит многочисленные признаки грубого нарушения Конституции РФ, агрессивно, в миссионерском ключе грубо навязывает ученикам определённую религиозную идеологию, открыто враждебную светскому государству, несостоятелен в научном плане, в нём не определено понятие «религиозная культура» и вместо неё вводится плоско поданная религиозная доктрина, приводящая к подмене культуры вероучением. По его мнению никакого научного обсуждения этого учебника и не предполагалось, процесс создания учебника в части модулей основ религиозных культур сознательно был спланирован так, чтобы полностью передать его конфессиям, отстранив учёных от какого-либо участия.

В рецензии сотрудника Института повышения квалификации и переподготовки работников образования Удмуртской Республики Д. М. Сахарных отмечен ряд методических и дидактических недостатков учебника, присутствие в нём катехизаторского, а не культуроведческого подхода, однако сделан вывод о том, что использование учебника А. В. Кураева может быть, хотя и с очень значительными оговорками, рекомендовано при преподавании курса «Основ религиозных культур и светской этики».

Ссылки

• Кураев А. В. [www.pravmir.ru/osnovy-pravoslavnoj-kultury-%E2%80%93-polnyj-tekst-uchebnika/ Полный текст учебника Основы православной культуры для 4 класса] // Православие и мир.
• Кураев А. В. [www.pravmir.ru/osnovy-pravoslavnoj-kultury-pourochnoe-chtenie-s-protodiakonom-andreem-kuraevym/ Основы православной культуры: Поурочное чтение] // Православие и мир.

Отрывок, характеризующий Основы православной культуры (учебник Кураева)

Запись дошла до рокового числа сорока трех тысяч. Ростов приготовил карту, которая должна была итти углом от трех тысяч рублей, только что данных ему, когда Долохов, стукнув колодой, отложил ее и, взяв мел, начал быстро своим четким, крепким почерком, ломая мелок, подводить итог записи Ростова.
– Ужинать, ужинать пора! Вот и цыгане! – Действительно с своим цыганским акцентом уж входили с холода и говорили что то какие то черные мужчины и женщины. Николай понимал, что всё было кончено; но он равнодушным голосом сказал:
– Что же, не будешь еще? А у меня славная карточка приготовлена. – Как будто более всего его интересовало веселье самой игры.
«Всё кончено, я пропал! думал он. Теперь пуля в лоб – одно остается», и вместе с тем он сказал веселым голосом:
– Ну, еще одну карточку.
– Хорошо, – отвечал Долохов, окончив итог, – хорошо! 21 рубль идет, – сказал он, указывая на цифру 21, рознившую ровный счет 43 тысяч, и взяв колоду, приготовился метать. Ростов покорно отогнул угол и вместо приготовленных 6.000, старательно написал 21.
– Это мне всё равно, – сказал он, – мне только интересно знать, убьешь ты, или дашь мне эту десятку.
Долохов серьезно стал метать. О, как ненавидел Ростов в эту минуту эти руки, красноватые с короткими пальцами и с волосами, видневшимися из под рубашки, имевшие его в своей власти… Десятка была дана.
– За вами 43 тысячи, граф, – сказал Долохов и потягиваясь встал из за стола. – А устаешь однако так долго сидеть, – сказал он.
– Да, и я тоже устал, – сказал Ростов.
Долохов, как будто напоминая ему, что ему неприлично было шутить, перебил его: Когда прикажете получить деньги, граф?
Ростов вспыхнув, вызвал Долохова в другую комнату.
– Я не могу вдруг заплатить всё, ты возьмешь вексель, – сказал он.
– Послушай, Ростов, – сказал Долохов, ясно улыбаясь и глядя в глаза Николаю, – ты знаешь поговорку: «Счастлив в любви, несчастлив в картах». Кузина твоя влюблена в тебя. Я знаю.
«О! это ужасно чувствовать себя так во власти этого человека», – думал Ростов. Ростов понимал, какой удар он нанесет отцу, матери объявлением этого проигрыша; он понимал, какое бы было счастье избавиться от всего этого, и понимал, что Долохов знает, что может избавить его от этого стыда и горя, и теперь хочет еще играть с ним, как кошка с мышью.
– Твоя кузина… – хотел сказать Долохов; но Николай перебил его.
– Моя кузина тут ни при чем, и о ней говорить нечего! – крикнул он с бешенством.
– Так когда получить? – спросил Долохов.
– Завтра, – сказал Ростов, и вышел из комнаты.


Сказать «завтра» и выдержать тон приличия было не трудно; но приехать одному домой, увидать сестер, брата, мать, отца, признаваться и просить денег, на которые не имеешь права после данного честного слова, было ужасно.
Дома еще не спали. Молодежь дома Ростовых, воротившись из театра, поужинав, сидела у клавикорд. Как только Николай вошел в залу, его охватила та любовная, поэтическая атмосфера, которая царствовала в эту зиму в их доме и которая теперь, после предложения Долохова и бала Иогеля, казалось, еще более сгустилась, как воздух перед грозой, над Соней и Наташей. Соня и Наташа в голубых платьях, в которых они были в театре, хорошенькие и знающие это, счастливые, улыбаясь, стояли у клавикорд. Вера с Шиншиным играла в шахматы в гостиной. Старая графиня, ожидая сына и мужа, раскладывала пасьянс с старушкой дворянкой, жившей у них в доме. Денисов с блестящими глазами и взъерошенными волосами сидел, откинув ножку назад, у клавикорд, и хлопая по ним своими коротенькими пальцами, брал аккорды, и закатывая глаза, своим маленьким, хриплым, но верным голосом, пел сочиненное им стихотворение «Волшебница», к которому он пытался найти музыку.
Волшебница, скажи, какая сила
Влечет меня к покинутым струнам;
Какой огонь ты в сердце заронила,
Какой восторг разлился по перстам!
Пел он страстным голосом, блестя на испуганную и счастливую Наташу своими агатовыми, черными глазами.
– Прекрасно! отлично! – кричала Наташа. – Еще другой куплет, – говорила она, не замечая Николая.
«У них всё то же» – подумал Николай, заглядывая в гостиную, где он увидал Веру и мать с старушкой.
– А! вот и Николенька! – Наташа подбежала к нему.
– Папенька дома? – спросил он.
– Как я рада, что ты приехал! – не отвечая, сказала Наташа, – нам так весело. Василий Дмитрич остался для меня еще день, ты знаешь?
– Нет, еще не приезжал папа, – сказала Соня.
– Коко, ты приехал, поди ко мне, дружок! – сказал голос графини из гостиной. Николай подошел к матери, поцеловал ее руку и, молча подсев к ее столу, стал смотреть на ее руки, раскладывавшие карты. Из залы всё слышались смех и веселые голоса, уговаривавшие Наташу.
– Ну, хорошо, хорошо, – закричал Денисов, – теперь нечего отговариваться, за вами barcarolla, умоляю вас.
Графиня оглянулась на молчаливого сына.
– Что с тобой? – спросила мать у Николая.
– Ах, ничего, – сказал он, как будто ему уже надоел этот всё один и тот же вопрос.
– Папенька скоро приедет?
– Я думаю.
«У них всё то же. Они ничего не знают! Куда мне деваться?», подумал Николай и пошел опять в залу, где стояли клавикорды.
Соня сидела за клавикордами и играла прелюдию той баркароллы, которую особенно любил Денисов. Наташа собиралась петь. Денисов восторженными глазами смотрел на нее.
Николай стал ходить взад и вперед по комнате.
«И вот охота заставлять ее петь? – что она может петь? И ничего тут нет веселого», думал Николай.
Соня взяла первый аккорд прелюдии.
«Боже мой, я погибший, я бесчестный человек. Пулю в лоб, одно, что остается, а не петь, подумал он. Уйти? но куда же? всё равно, пускай поют!»
Николай мрачно, продолжая ходить по комнате, взглядывал на Денисова и девочек, избегая их взглядов.
«Николенька, что с вами?» – спросил взгляд Сони, устремленный на него. Она тотчас увидала, что что нибудь случилось с ним.
Николай отвернулся от нее. Наташа с своею чуткостью тоже мгновенно заметила состояние своего брата. Она заметила его, но ей самой так было весело в ту минуту, так далека она была от горя, грусти, упреков, что она (как это часто бывает с молодыми людьми) нарочно обманула себя. Нет, мне слишком весело теперь, чтобы портить свое веселье сочувствием чужому горю, почувствовала она, и сказала себе:
«Нет, я верно ошибаюсь, он должен быть весел так же, как и я». Ну, Соня, – сказала она и вышла на самую середину залы, где по ее мнению лучше всего был резонанс. Приподняв голову, опустив безжизненно повисшие руки, как это делают танцовщицы, Наташа, энергическим движением переступая с каблучка на цыпочку, прошлась по середине комнаты и остановилась.
«Вот она я!» как будто говорила она, отвечая на восторженный взгляд Денисова, следившего за ней.
«И чему она радуется! – подумал Николай, глядя на сестру. И как ей не скучно и не совестно!» Наташа взяла первую ноту, горло ее расширилось, грудь выпрямилась, глаза приняли серьезное выражение. Она не думала ни о ком, ни о чем в эту минуту, и из в улыбку сложенного рта полились звуки, те звуки, которые может производить в те же промежутки времени и в те же интервалы всякий, но которые тысячу раз оставляют вас холодным, в тысячу первый раз заставляют вас содрогаться и плакать.
Наташа в эту зиму в первый раз начала серьезно петь и в особенности оттого, что Денисов восторгался ее пением. Она пела теперь не по детски, уж не было в ее пеньи этой комической, ребяческой старательности, которая была в ней прежде; но она пела еще не хорошо, как говорили все знатоки судьи, которые ее слушали. «Не обработан, но прекрасный голос, надо обработать», говорили все. Но говорили это обыкновенно уже гораздо после того, как замолкал ее голос. В то же время, когда звучал этот необработанный голос с неправильными придыханиями и с усилиями переходов, даже знатоки судьи ничего не говорили, и только наслаждались этим необработанным голосом и только желали еще раз услыхать его. В голосе ее была та девственная нетронутость, то незнание своих сил и та необработанная еще бархатность, которые так соединялись с недостатками искусства пенья, что, казалось, нельзя было ничего изменить в этом голосе, не испортив его.
«Что ж это такое? – подумал Николай, услыхав ее голос и широко раскрывая глаза. – Что с ней сделалось? Как она поет нынче?» – подумал он. И вдруг весь мир для него сосредоточился в ожидании следующей ноты, следующей фразы, и всё в мире сделалось разделенным на три темпа: «Oh mio crudele affetto… [О моя жестокая любовь…] Раз, два, три… раз, два… три… раз… Oh mio crudele affetto… Раз, два, три… раз. Эх, жизнь наша дурацкая! – думал Николай. Всё это, и несчастье, и деньги, и Долохов, и злоба, и честь – всё это вздор… а вот оно настоящее… Hy, Наташа, ну, голубчик! ну матушка!… как она этот si возьмет? взяла! слава Богу!» – и он, сам не замечая того, что он поет, чтобы усилить этот si, взял втору в терцию высокой ноты. «Боже мой! как хорошо! Неужели это я взял? как счастливо!» подумал он.
О! как задрожала эта терция, и как тронулось что то лучшее, что было в душе Ростова. И это что то было независимо от всего в мире, и выше всего в мире. Какие тут проигрыши, и Долоховы, и честное слово!… Всё вздор! Можно зарезать, украсть и всё таки быть счастливым…


Давно уже Ростов не испытывал такого наслаждения от музыки, как в этот день. Но как только Наташа кончила свою баркароллу, действительность опять вспомнилась ему. Он, ничего не сказав, вышел и пошел вниз в свою комнату. Через четверть часа старый граф, веселый и довольный, приехал из клуба. Николай, услыхав его приезд, пошел к нему.
– Ну что, повеселился? – сказал Илья Андреич, радостно и гордо улыбаясь на своего сына. Николай хотел сказать, что «да», но не мог: он чуть было не зарыдал. Граф раскуривал трубку и не заметил состояния сына.
«Эх, неизбежно!» – подумал Николай в первый и последний раз. И вдруг самым небрежным тоном, таким, что он сам себе гадок казался, как будто он просил экипажа съездить в город, он сказал отцу.
– Папа, а я к вам за делом пришел. Я было и забыл. Мне денег нужно.
– Вот как, – сказал отец, находившийся в особенно веселом духе. – Я тебе говорил, что не достанет. Много ли?
– Очень много, – краснея и с глупой, небрежной улыбкой, которую он долго потом не мог себе простить, сказал Николай. – Я немного проиграл, т. е. много даже, очень много, 43 тысячи.
– Что? Кому?… Шутишь! – крикнул граф, вдруг апоплексически краснея шеей и затылком, как краснеют старые люди.
– Я обещал заплатить завтра, – сказал Николай.
– Ну!… – сказал старый граф, разводя руками и бессильно опустился на диван.
– Что же делать! С кем это не случалось! – сказал сын развязным, смелым тоном, тогда как в душе своей он считал себя негодяем, подлецом, который целой жизнью не мог искупить своего преступления. Ему хотелось бы целовать руки своего отца, на коленях просить его прощения, а он небрежным и даже грубым тоном говорил, что это со всяким случается.
Граф Илья Андреич опустил глаза, услыхав эти слова сына и заторопился, отыскивая что то.
– Да, да, – проговорил он, – трудно, я боюсь, трудно достать…с кем не бывало! да, с кем не бывало… – И граф мельком взглянул в лицо сыну и пошел вон из комнаты… Николай готовился на отпор, но никак не ожидал этого.
– Папенька! па…пенька! – закричал он ему вслед, рыдая; простите меня! – И, схватив руку отца, он прижался к ней губами и заплакал.

В то время, как отец объяснялся с сыном, у матери с дочерью происходило не менее важное объяснение. Наташа взволнованная прибежала к матери.
– Мама!… Мама!… он мне сделал…
– Что сделал?
– Сделал, сделал предложение. Мама! Мама! – кричала она. Графиня не верила своим ушам. Денисов сделал предложение. Кому? Этой крошечной девочке Наташе, которая еще недавно играла в куклы и теперь еще брала уроки.
– Наташа, полно, глупости! – сказала она, еще надеясь, что это была шутка.
– Ну вот, глупости! – Я вам дело говорю, – сердито сказала Наташа. – Я пришла спросить, что делать, а вы мне говорите: «глупости»…
Графиня пожала плечами.
– Ежели правда, что мосьё Денисов сделал тебе предложение, то скажи ему, что он дурак, вот и всё.
– Нет, он не дурак, – обиженно и серьезно сказала Наташа.
– Ну так что ж ты хочешь? Вы нынче ведь все влюблены. Ну, влюблена, так выходи за него замуж! – сердито смеясь, проговорила графиня. – С Богом!
– Нет, мама, я не влюблена в него, должно быть не влюблена в него.
– Ну, так так и скажи ему.
– Мама, вы сердитесь? Вы не сердитесь, голубушка, ну в чем же я виновата?
– Нет, да что же, мой друг? Хочешь, я пойду скажу ему, – сказала графиня, улыбаясь.
– Нет, я сама, только научите. Вам всё легко, – прибавила она, отвечая на ее улыбку. – А коли бы видели вы, как он мне это сказал! Ведь я знаю, что он не хотел этого сказать, да уж нечаянно сказал.
– Ну всё таки надо отказать.
– Нет, не надо. Мне так его жалко! Он такой милый.
– Ну, так прими предложение. И то пора замуж итти, – сердито и насмешливо сказала мать.
– Нет, мама, мне так жалко его. Я не знаю, как я скажу.
– Да тебе и нечего говорить, я сама скажу, – сказала графиня, возмущенная тем, что осмелились смотреть, как на большую, на эту маленькую Наташу.
– Нет, ни за что, я сама, а вы слушайте у двери, – и Наташа побежала через гостиную в залу, где на том же стуле, у клавикорд, закрыв лицо руками, сидел Денисов. Он вскочил на звук ее легких шагов.
– Натали, – сказал он, быстрыми шагами подходя к ней, – решайте мою судьбу. Она в ваших руках!
– Василий Дмитрич, мне вас так жалко!… Нет, но вы такой славный… но не надо… это… а так я вас всегда буду любить.
Денисов нагнулся над ее рукою, и она услыхала странные, непонятные для нее звуки. Она поцеловала его в черную, спутанную, курчавую голову. В это время послышался поспешный шум платья графини. Она подошла к ним.
– Василий Дмитрич, я благодарю вас за честь, – сказала графиня смущенным голосом, но который казался строгим Денисову, – но моя дочь так молода, и я думала, что вы, как друг моего сына, обратитесь прежде ко мне. В таком случае вы не поставили бы меня в необходимость отказа.
– Г'афиня, – сказал Денисов с опущенными глазами и виноватым видом, хотел сказать что то еще и запнулся.
Наташа не могла спокойно видеть его таким жалким. Она начала громко всхлипывать.
– Г'афиня, я виноват перед вами, – продолжал Денисов прерывающимся голосом, – но знайте, что я так боготво'ю вашу дочь и всё ваше семейство, что две жизни отдам… – Он посмотрел на графиню и, заметив ее строгое лицо… – Ну п'ощайте, г'афиня, – сказал он, поцеловал ее руку и, не взглянув на Наташу, быстрыми, решительными шагами вышел из комнаты.

На другой день Ростов проводил Денисова, который не хотел более ни одного дня оставаться в Москве. Денисова провожали у цыган все его московские приятели, и он не помнил, как его уложили в сани и как везли первые три станции.
После отъезда Денисова, Ростов, дожидаясь денег, которые не вдруг мог собрать старый граф, провел еще две недели в Москве, не выезжая из дому, и преимущественно в комнате барышень.
Соня была к нему нежнее и преданнее чем прежде. Она, казалось, хотела показать ему, что его проигрыш был подвиг, за который она теперь еще больше любит его; но Николай теперь считал себя недостойным ее.
Он исписал альбомы девочек стихами и нотами, и не простившись ни с кем из своих знакомых, отослав наконец все 43 тысячи и получив росписку Долохова, уехал в конце ноября догонять полк, который уже был в Польше.



После своего объяснения с женой, Пьер поехал в Петербург. В Торжке на cтанции не было лошадей, или не хотел их смотритель. Пьер должен был ждать. Он не раздеваясь лег на кожаный диван перед круглым столом, положил на этот стол свои большие ноги в теплых сапогах и задумался.
– Прикажете чемоданы внести? Постель постелить, чаю прикажете? – спрашивал камердинер.
Пьер не отвечал, потому что ничего не слыхал и не видел. Он задумался еще на прошлой станции и всё продолжал думать о том же – о столь важном, что он не обращал никакого .внимания на то, что происходило вокруг него. Его не только не интересовало то, что он позже или раньше приедет в Петербург, или то, что будет или не будет ему места отдохнуть на этой станции, но всё равно было в сравнении с теми мыслями, которые его занимали теперь, пробудет ли он несколько часов или всю жизнь на этой станции.
Смотритель, смотрительша, камердинер, баба с торжковским шитьем заходили в комнату, предлагая свои услуги. Пьер, не переменяя своего положения задранных ног, смотрел на них через очки, и не понимал, что им может быть нужно и каким образом все они могли жить, не разрешив тех вопросов, которые занимали его. А его занимали всё одни и те же вопросы с самого того дня, как он после дуэли вернулся из Сокольников и провел первую, мучительную, бессонную ночь; только теперь в уединении путешествия, они с особенной силой овладели им. О чем бы он ни начинал думать, он возвращался к одним и тем же вопросам, которых он не мог разрешить, и не мог перестать задавать себе. Как будто в голове его свернулся тот главный винт, на котором держалась вся его жизнь. Винт не входил дальше, не выходил вон, а вертелся, ничего не захватывая, всё на том же нарезе, и нельзя было перестать вертеть его.
Вошел смотритель и униженно стал просить его сиятельство подождать только два часика, после которых он для его сиятельства (что будет, то будет) даст курьерских. Смотритель очевидно врал и хотел только получить с проезжего лишние деньги. «Дурно ли это было или хорошо?», спрашивал себя Пьер. «Для меня хорошо, для другого проезжающего дурно, а для него самого неизбежно, потому что ему есть нечего: он говорил, что его прибил за это офицер. А офицер прибил за то, что ему ехать надо было скорее. А я стрелял в Долохова за то, что я счел себя оскорбленным, а Людовика XVI казнили за то, что его считали преступником, а через год убили тех, кто его казнил, тоже за что то. Что дурно? Что хорошо? Что надо любить, что ненавидеть? Для чего жить, и что такое я? Что такое жизнь, что смерть? Какая сила управляет всем?», спрашивал он себя. И не было ответа ни на один из этих вопросов, кроме одного, не логического ответа, вовсе не на эти вопросы. Ответ этот был: «умрешь – всё кончится. Умрешь и всё узнаешь, или перестанешь спрашивать». Но и умереть было страшно.
Торжковская торговка визгливым голосом предлагала свой товар и в особенности козловые туфли. «У меня сотни рублей, которых мне некуда деть, а она в прорванной шубе стоит и робко смотрит на меня, – думал Пьер. И зачем нужны эти деньги? Точно на один волос могут прибавить ей счастья, спокойствия души, эти деньги? Разве может что нибудь в мире сделать ее и меня менее подверженными злу и смерти? Смерть, которая всё кончит и которая должна притти нынче или завтра – всё равно через мгновение, в сравнении с вечностью». И он опять нажимал на ничего не захватывающий винт, и винт всё так же вертелся на одном и том же месте.
Слуга его подал ему разрезанную до половины книгу романа в письмах m mе Suza. [мадам Сюза.] Он стал читать о страданиях и добродетельной борьбе какой то Аmelie de Mansfeld. [Амалии Мансфельд.] «И зачем она боролась против своего соблазнителя, думал он, – когда она любила его? Не мог Бог вложить в ее душу стремления, противного Его воле. Моя бывшая жена не боролась и, может быть, она была права. Ничего не найдено, опять говорил себе Пьер, ничего не придумано. Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости».
Всё в нем самом и вокруг него представлялось ему запутанным, бессмысленным и отвратительным. Но в этом самом отвращении ко всему окружающему Пьер находил своего рода раздражающее наслаждение.
– Осмелюсь просить ваше сиятельство потесниться крошечку, вот для них, – сказал смотритель, входя в комнату и вводя за собой другого, остановленного за недостатком лошадей проезжающего. Проезжающий был приземистый, ширококостый, желтый, морщинистый старик с седыми нависшими бровями над блестящими, неопределенного сероватого цвета, глазами.
Пьер снял ноги со стола, встал и перелег на приготовленную для него кровать, изредка поглядывая на вошедшего, который с угрюмо усталым видом, не глядя на Пьера, тяжело раздевался с помощью слуги. Оставшись в заношенном крытом нанкой тулупчике и в валеных сапогах на худых костлявых ногах, проезжий сел на диван, прислонив к спинке свою очень большую и широкую в висках, коротко обстриженную голову и взглянул на Безухого. Строгое, умное и проницательное выражение этого взгляда поразило Пьера. Ему захотелось заговорить с проезжающим, но когда он собрался обратиться к нему с вопросом о дороге, проезжающий уже закрыл глаза и сложив сморщенные старые руки, на пальце одной из которых был большой чугунный перстень с изображением Адамовой головы, неподвижно сидел, или отдыхая, или о чем то глубокомысленно и спокойно размышляя, как показалось Пьеру. Слуга проезжающего был весь покрытый морщинами, тоже желтый старичек, без усов и бороды, которые видимо не были сбриты, а никогда и не росли у него. Поворотливый старичек слуга разбирал погребец, приготовлял чайный стол, и принес кипящий самовар. Когда всё было готово, проезжающий открыл глаза, придвинулся к столу и налив себе один стакан чаю, налил другой безбородому старичку и подал ему. Пьер начинал чувствовать беспокойство и необходимость, и даже неизбежность вступления в разговор с этим проезжающим.
Слуга принес назад свой пустой, перевернутый стакан с недокусанным кусочком сахара и спросил, не нужно ли чего.
– Ничего. Подай книгу, – сказал проезжающий. Слуга подал книгу, которая показалась Пьеру духовною, и проезжающий углубился в чтение. Пьер смотрел на него. Вдруг проезжающий отложил книгу, заложив закрыл ее и, опять закрыв глаза и облокотившись на спинку, сел в свое прежнее положение. Пьер смотрел на него и не успел отвернуться, как старик открыл глаза и уставил свой твердый и строгий взгляд прямо в лицо Пьеру.