Осовец-Крепость
| Город
Осовец-Крепость Osowiec-Twierdza 
|
Осовец-Крепость (польск. Osowiec-Twierdza) — город в Польше, входит в Подляское воеводство, Монькский повят, гмина Гонёндз. Город и крепость, возведённая на реке Бобры, в 50 км от г. Белосток. В городе расположена администрация Бебжанского национального парка.
Содержание
История
Название
Название Осовец этимологически означает пустынное, брошенное, мрачное место, где среди лесных деревьев преобладали осины. Это значение отражено и в названии соседней (в 6 км) деревни Осовец, лежащей на правом берегу реки Бебжи. С 1998 года посёлок называется Осовец-Kрепость.
Люди населяют окрестности этого поселения с доисторических времён. Эти области принадлежали полесянам (одному из племён ятвягов), обитавшим на правом берегу реки Бебжи и в лесах и болотах вдоль реки Элк. Поселение в этом месте, известное как деревня Oкpaca, существовало до 1444-го года. Местность обязана дальнейшим развитием литовскому подканцлеру Станиславу Щуке, который построил мост через реку Бебжу и основал таможню. В 1743 году Осовец получил статус города и был переименован в Mapцинполь, где были основаны две корчмы. В 1827 году он потерял городские права.
В 1880-х годах была построена железнодорожная линия Белосток — Элк — Кёнигсберг, проходящая через Осовец. В период 1882—1892 в Осовце русской армией была построена крепость. Строительство укреплений продолжалось до начала Первой мировой войны.
Немецкой 8-й армии в ходе первого штурма крепости с 29 января по 6 февраля 1915 не удалось прорвать оборону, гарнизон крепости Осовец успешно защищался. Помощь оказывали войска, дислоцированные в Довнapaх (pl:Downary), и 16-я пехотная дивизия в Белостоке. В ходе второго штурма в феврале — марте 1915 года немцы использовали специально переброшенные под Осовец 4 осадные мортиры «Шкода» калибра 305 мм. Сверху крепость бомбили немецкие аэропланы. Несмотря на большие потери в результате обстрела артиллерией, который был наиболее интенсивным 14-16 февраля и 25 февраля — 5 марта 1915 г. и привел к многочисленным пожарам внутри крепости, русские укрепления выстояли. Более того, огнём русских батарей был уничтожен ряд осадных орудий, в том числе две «Большие Берты». После того, как несколько мортир крупнейшего калибра было повреждено, германское командование отвело эти орудия вне пределов досягаемости защиты крепости. Эта неудача вынудила командование германской армии перейти и на этом участке фронта к позиционным действиям, которые продолжались до начала июля. В ходе боевых действий погибло около 2 000 русских солдат. В начале июля 1915 г. под командованием фельдмаршала фон Гинденбурга германские войска начали широкомасштабное наступление. Его частью был и новый (третий) штурм всё ещё непокоренной крепости Осовец. В конце апреля немцы нанесли очередной мощный удар в Восточной Пруссии и в начале мая 1915 года прорвали русский фронт в районе Мемеля-Либавы. В мае германо-австрийским войскам, сосредоточившим превосходящие силы в районе Горлице, удалось прорвать русский фронт (см.: Горлицкий прорыв) в Галиции. После этого, чтобы избежать окружения, началось общее стратегическое отступление русской армии из Галиции и Польши. К августу 1915 года, в связи с изменениями на Западном фронте, стратегическая необходимость в обороне крепости потеряла всякий смысл. В связи с этим верховным командованием русской армии было принято решение прекратить оборонительные бои и эвакуировать гарнизон крепости. 18 августа 1915 г. началась эвакуация гарнизона, которая проходила без паники, в соответствии с планами. Все, что невозможно было вывезти, а также уцелевшие укрепления были взорваны саперами. В процессе отступления русские войска, по возможности, организовывали эвакуацию мирного населения. Вывод войск из крепости закончился 22 августа. 25 августа немецкие войска вошли в пустую, разрушенную крепость.
Во время Второй мировой войны боевых действий в крепости Осовец не было. В соответствии с «Германо-советским договором о ненападении» от 25 сентября 1939 силы вермахта оставили Осовец Красной Армии. После начала Великой Отечественной войны Красная Армия оставила Осовец 27 июня 1941 г.
Фотографии
- PL Gloger-Encyklopedja staropolska ilustrowana T.2 212-1.jpg
Осовец. Гостиница XVIII века (иллюстрация З. Глогера, «Энциклопедия Старопольская»)
- Osowiec fortress church.jpg
Крепость Осовец. Форт № 1. Военный апелляционный суд — Владимирский 61-й пехотный полк
- Twierdza Osowiec. Monument.JPG
Крепость Осовец. Памятник
- Twierdza Osowiec. Fort I-koszary.JPG
Крепость Осовец. Форт № 1 — Казарма 2010 г.
- Osowiec-stacja kolejowa.JPG
Осовец-Крепость. Вокзал
- Poland Osowiec fort.jpg
Руины 2-го форта крепости Осовец
Напишите отзыв о статье "Осовец-Крепость"
Ссылки
- [www.fortification.ru/list/osowiec/ ОСОВЕЦ — Русская оборонная крепость на реке Бобры]
- [www.cripo.com.ua/?sect_id=9&aid=77436 Забытый Осовец — Брестская крепость Первой Мировой]
- [fortification.ru/library/hmelkov/ С. А. ХМЕЛЬКОВ «БОРЬБА ЗА ОСОВЕЦ» Москва — 1939 г. ГОСУДАРСТВЕННОЕ ВОЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО НАРКОМАТА ОБОРОНЫ СОЮЗА ССР]
См.также
| ||||||
Отрывок, характеризующий Осовец-Крепость
Денежные дела Ростовых не поправились в продолжение двух лет, которые они пробыли в деревне.
Несмотря на то, что Николай Ростов, твердо держась своего намерения, продолжал темно служить в глухом полку, расходуя сравнительно мало денег, ход жизни в Отрадном был таков, и в особенности Митенька так вел дела, что долги неудержимо росли с каждым годом. Единственная помощь, которая очевидно представлялась старому графу, это была служба, и он приехал в Петербург искать места; искать места и вместе с тем, как он говорил, в последний раз потешить девчат.
Вскоре после приезда Ростовых в Петербург, Берг сделал предложение Вере, и предложение его было принято.
Несмотря на то, что в Москве Ростовы принадлежали к высшему обществу, сами того не зная и не думая о том, к какому они принадлежали обществу, в Петербурге общество их было смешанное и неопределенное. В Петербурге они были провинциалы, до которых не спускались те самые люди, которых, не спрашивая их к какому они принадлежат обществу, в Москве кормили Ростовы.
Ростовы в Петербурге жили так же гостеприимно, как и в Москве, и на их ужинах сходились самые разнообразные лица: соседи по Отрадному, старые небогатые помещики с дочерьми и фрейлина Перонская, Пьер Безухов и сын уездного почтмейстера, служивший в Петербурге. Из мужчин домашними людьми в доме Ростовых в Петербурге очень скоро сделались Борис, Пьер, которого, встретив на улице, затащил к себе старый граф, и Берг, который целые дни проводил у Ростовых и оказывал старшей графине Вере такое внимание, которое может оказывать молодой человек, намеревающийся сделать предложение.
Берг недаром показывал всем свою раненую в Аустерлицком сражении правую руку и держал совершенно не нужную шпагу в левой. Он так упорно и с такою значительностью рассказывал всем это событие, что все поверили в целесообразность и достоинство этого поступка, и Берг получил за Аустерлиц две награды.
В Финляндской войне ему удалось также отличиться. Он поднял осколок гранаты, которым был убит адъютант подле главнокомандующего и поднес начальнику этот осколок. Так же как и после Аустерлица, он так долго и упорно рассказывал всем про это событие, что все поверили тоже, что надо было это сделать, и за Финляндскую войну Берг получил две награды. В 19 м году он был капитан гвардии с орденами и занимал в Петербурге какие то особенные выгодные места.
Хотя некоторые вольнодумцы и улыбались, когда им говорили про достоинства Берга, нельзя было не согласиться, что Берг был исправный, храбрый офицер, на отличном счету у начальства, и нравственный молодой человек с блестящей карьерой впереди и даже прочным положением в обществе.
Четыре года тому назад, встретившись в партере московского театра с товарищем немцем, Берг указал ему на Веру Ростову и по немецки сказал: «Das soll mein Weib werden», [Она должна быть моей женой,] и с той минуты решил жениться на ней. Теперь, в Петербурге, сообразив положение Ростовых и свое, он решил, что пришло время, и сделал предложение.
Предложение Берга было принято сначала с нелестным для него недоумением. Сначала представилось странно, что сын темного, лифляндского дворянина делает предложение графине Ростовой; но главное свойство характера Берга состояло в таком наивном и добродушном эгоизме, что невольно Ростовы подумали, что это будет хорошо, ежели он сам так твердо убежден, что это хорошо и даже очень хорошо. Притом же дела Ростовых были очень расстроены, чего не мог не знать жених, а главное, Вере было 24 года, она выезжала везде, и, несмотря на то, что она несомненно была хороша и рассудительна, до сих пор никто никогда ей не сделал предложения. Согласие было дано.
– Вот видите ли, – говорил Берг своему товарищу, которого он называл другом только потому, что он знал, что у всех людей бывают друзья. – Вот видите ли, я всё это сообразил, и я бы не женился, ежели бы не обдумал всего, и это почему нибудь было бы неудобно. А теперь напротив, папенька и маменька мои теперь обеспечены, я им устроил эту аренду в Остзейском крае, а мне прожить можно в Петербурге при моем жалованьи, при ее состоянии и при моей аккуратности. Прожить можно хорошо. Я не из за денег женюсь, я считаю это неблагородно, но надо, чтоб жена принесла свое, а муж свое. У меня служба – у нее связи и маленькие средства. Это в наше время что нибудь такое значит, не так ли? А главное она прекрасная, почтенная девушка и любит меня…
Берг покраснел и улыбнулся.
– И я люблю ее, потому что у нее характер рассудительный – очень хороший. Вот другая ее сестра – одной фамилии, а совсем другое, и неприятный характер, и ума нет того, и эдакое, знаете?… Неприятно… А моя невеста… Вот будете приходить к нам… – продолжал Берг, он хотел сказать обедать, но раздумал и сказал: «чай пить», и, проткнув его быстро языком, выпустил круглое, маленькое колечко табачного дыма, олицетворявшее вполне его мечты о счастьи.
Подле первого чувства недоуменья, возбужденного в родителях предложением Берга, в семействе водворилась обычная в таких случаях праздничность и радость, но радость была не искренняя, а внешняя. В чувствах родных относительно этой свадьбы были заметны замешательство и стыдливость. Как будто им совестно было теперь за то, что они мало любили Веру, и теперь так охотно сбывали ее с рук. Больше всех смущен был старый граф. Он вероятно не умел бы назвать того, что было причиной его смущенья, а причина эта была его денежные дела. Он решительно не знал, что у него есть, сколько у него долгов и что он в состоянии будет дать в приданое Вере. Когда родились дочери, каждой было назначено по 300 душ в приданое; но одна из этих деревень была уж продана, другая заложена и так просрочена, что должна была продаваться, поэтому отдать имение было невозможно. Денег тоже не было.
