Остерский уезд

Остерский уезд Герб уездного города Герб губернии Губерния Черниговская губерния Образован 1781 Упразднён 1923 Площадь 4 542,4 км² Население 150 358 (1897)

Остерский уезд — административно-территориальная единица, учрежденная в 1781 году в составе Киевского наместничества (центр — город Остёр).

История

Уезд создан в 1781 году в составе Киевского наместничества, в 1797 году ликвидирован, в 1802 году восстановлен в составе Черниговской губернии.

География

Остерский yезд располагался в юго-западной части Черниговской губернии. Граничил на севере с Черниговским, на востоке Козелецким уездами Черниговской губернии, на западе по Днепру с Киевской и Минской губерниями и с Полтавской на юге.

Территория уезда занимала все понизовье реки Десны и побережье Днепра. Наибольшая длина уезда, с севера на юг составляла 117 километров (110 верст), а ширина была примерно везде одинакова — 40 километров (верст). Площадь уезда составляла 4 542,4 км² (3991,4 квадратных верст).

Большая часть территории, на которой располагался уезд не превышает 130 метров (60 сажень), в то же время в её самой северной части находятся холмы высотой до 170 метров (80 сажень), а по направлению дороги с Броваров на Козелец проходит узкая гряда, высотой 160—170 метров (75—80 сажень).

Территория, на которой располагался уезд занимала низину, образованную слиянием Десны и Днепра. Промежуточное между реками пространство — песчаная, частично болотистая низина, образованная отступающим на запад руслом Днепра. Десна на этой территории также отступает на запад, но в низовье на север. Поэтому все старицы и болота по Днепру лежат здесь на его восточном берегу, а Десна свои старицы в низовье бросает к югу, идя на север. Уровни Днепра в конце XIX века были самые низкие на территории, которую занимала южная часть уезда: на самой границе уезда — 90,25 метра (42,3 сажени), у Киева — 91,75 метра (43 сажени), у Вышгорода — 93,8 метра (44 сажени), а на территории, на которой располагалась северная часть уезда уровень составлял 103,5 метра (48,5 сажень). Уровень Десны у Остера составлял 96 метров (45 саженей).

Почти вся территория уезда временами затоплялась водой и тем самым, происходило подновление стариц и промывание болот, из которых в конце XIX века выделялись Трубайло (на восточной границе уезда), Большое Вершино, болота у Леток длиной 25 километров (верст), у Позняков и Осокорки (под Киевом), озеро-болота Бестравное, Рыбное, Окучиново, Валово, Святое. Кроме Днепра и Десны по территории, которую занимал уезд протекает также река Остер, впадающий в Десну около города Остера. Разливы Десны затопляли берега на протяжении до 10 километров (верст), причём подъём воды достигал 6,5—10,5 метров (3—5 саженей). Жители были вынуждены заблаговременно недели на три угонять свой скот в холмистую часть уезда.

Кроме новейших аллювиальных образований, занимающих значительное пространство в тальвеге рек Десна и Днепр, большая часть территории бывшего Остерского уезда занята напластованиями третичной системы: здесь выступают наиболее глубокие (древние) её пласты полтавского яруса (олигоцен). Это белые чистокварцевые пески большой мощности (до 30 метров). В них залегают иногда песчаники и подчинённые пестрые глины. Буровая скважина, расположенная в конце XIX века у села Бобровицы соседнего Козелецкого уезда, глубиной 335 метров (1100 футов), находилась от границы Остерского уезда всего в 20 километрах (верстах).

Административно-территориальное деление

В 1891 году уезд делился на 3 стана и 8 волостей:

Волость	Волостной центр	Количество сельских общин
І стан
Моровская	Моровск	27
Сорокошичская	Сорокошичи	19
Жукинская	Жукин	16
ІІ стан
Семиполковская	Семиполки	19
Остерская	Остер	74
Волчковская	Волчок	19
ІІІ стан
Броварская	Бровары	17
Гоголевская	Гоголев	12

Население

К 1 января 1896 года в уезде (без уездного города) проживало 138 210 человек (68 936 мужчин и 69 274 женщин). Из них по конфессиям было: православных — 134 634 человек, старообрядцев — 665 человек, католиков — 129 человек, протестантов — 37 человек, иудеев — 2 646 человек и прочих исповеданий — 99 человек.

По сословной принадлежности жители распределялись следующим образом: дворян — 869 человек, духовного звания — 712 человек, почётных граждан и купцов — 1 245 человек, мещан — 3 468 человек, военного сословия — 481 человек, крестьян — 127 811 человек, прочих сословий — 88 человек.

Согласно переписи населения Российской империи 1897 года в уезде проживало 150 358 человек. Из них 92,54% — украинцев, 4,2% — евреев, 2,77% — русских.

Согласно адрес-календарю Черниговской губернии на 1914 год в уезде проживало 225 405 человек.

Экономика

По роду владения земли в уезде в конце XIX века распределялись следующим образом: крестьянской надельной 34,9%, частно-владельческой 22,6%, казённой земли 40%, остальной 2,8%. Средний размер владения в 1887 году: у дворян — 129,5 десятин, у купцов 101,1 десятин, у мещан — 15,9 десятин, у крестьян — 18,1 десятин, у остальных — 30,3 десятин. Из 348 657 десятин в 1887 году считалось пахотной земли 115 127 десятин , сенокоса и лугов — 39 317 десятин, леса — 134 628 десятин, остальной удобной — 19 303 десятин. В аренду сдавались 752 участка, в количестве 21 200 десятин земли. Под посевом озимых хлебов находилось 39 034 десятины, яровых — 38 162 десятины, под паром — 31 890 десятин, под сенокосом — 36 811 десятин.

Средний урожай ржи составлял 738 500 пудов, пшеницы — 8 850 пудов, овса — 143 900 пудов, ячменя — 35 500 пудов, гречихи — 253 100 пудов, проса — 15 000 пудов, гороха — 35 200 пудов, картофеля — 118 320 пудов, льняного семени — 30 200 пудов и волокна — 15 142 пудов, конопляного смени — 41 870 пудов и волокна — 38 230 пудов.

В уезде было 189 сельских обществ, 192 селения. Крестьянских дворов было 21 684, некрестьянских — 974. Крестьянские наделы варьировались от 1,5 до 4,5 десятин на человека.

В 1895 году в уезде числилось 18 478 лошадей, 48 230 голов рогатого скота, 52 450 овец, 1 580 коз,30 130 свиней. Заводов было 10: 4 кирпичных (с объёмом производства на 7 470 рублей), 1 мыловаренный (на 6 100 рублей), 2 лесопильных (на 51 500 рублей), 3 винокуренных (на 235 670 рублей).

Мирские расходы в 1891 году составили 41 056 рублей. Земские расходы составляли 85 480 pублей, в том числе на земское управление 8 935 рублей, на народное образование — 15 211 рублей, на врачебную часть — 20 850 рублей.

Инфраструктура

В уезде имелось 68 православных церквей, 66 школ, 2 больницы на 17 кроватей, 4 врача, 11 фельдшеров, 1 акушерка.

Источники

• Остер, уездный город Черниговской губернии // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Литература

• Адрес-календарь Черниговской губернии на 1916 год. Типография губернского правления. Чернигов. 1915 (рос.)
• Александрович М. Н. «Остерский уезд. Историческое описание» (Киев 1881 год).
• Русов А. А. Описание Черниговской губернии. – Чн. : 1898 г., т. 1 = 378 с.; 1899 г., т. 2 = 327 с.

Отрывок, характеризующий Остерский уезд

– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».
Князь Андрей вздохнул, и лучистым, детским, нежным взглядом взглянул в раскрасневшееся восторженное, но всё робкое перед первенствующим другом, лицо Пьера.
– Да, коли бы это так было! – сказал он. – Однако пойдем садиться, – прибавил князь Андрей, и выходя с парома, он поглядел на небо, на которое указал ему Пьер, и в первый раз, после Аустерлица, он увидал то высокое, вечное небо, которое он видел лежа на Аустерлицком поле, и что то давно заснувшее, что то лучшее что было в нем, вдруг радостно и молодо проснулось в его душе. Чувство это исчезло, как скоро князь Андрей вступил опять в привычные условия жизни, но он знал, что это чувство, которое он не умел развить, жило в нем. Свидание с Пьером было для князя Андрея эпохой, с которой началась хотя во внешности и та же самая, но во внутреннем мире его новая жизнь.


Уже смерклось, когда князь Андрей и Пьер подъехали к главному подъезду лысогорского дома. В то время как они подъезжали, князь Андрей с улыбкой обратил внимание Пьера на суматоху, происшедшую у заднего крыльца. Согнутая старушка с котомкой на спине, и невысокий мужчина в черном одеянии и с длинными волосами, увидав въезжавшую коляску, бросились бежать назад в ворота. Две женщины выбежали за ними, и все четверо, оглядываясь на коляску, испуганно вбежали на заднее крыльцо.
– Это Машины божьи люди, – сказал князь Андрей. – Они приняли нас за отца. А это единственно, в чем она не повинуется ему: он велит гонять этих странников, а она принимает их.
– Да что такое божьи люди? – спросил Пьер.
Князь Андрей не успел отвечать ему. Слуги вышли навстречу, и он расспрашивал о том, где был старый князь и скоро ли ждут его.
Старый князь был еще в городе, и его ждали каждую минуту.
Князь Андрей провел Пьера на свою половину, всегда в полной исправности ожидавшую его в доме его отца, и сам пошел в детскую.
– Пойдем к сестре, – сказал князь Андрей, возвратившись к Пьеру; – я еще не видал ее, она теперь прячется и сидит с своими божьими людьми. Поделом ей, она сконфузится, а ты увидишь божьих людей. C'est curieux, ma parole. [Это любопытно, честное слово.]