Острова Ломаивити
| острова Ломаивити англ. Lomaiviti Islands | |
 | |
| 17°42′ ю. ш. 179°05′ в. д. / 17.700° ю. ш. 179.083° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-17.700&mlon=179.083&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 17°42′ ю. ш. 179°05′ в. д. / 17.700° ю. ш. 179.083° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-17.700&mlon=179.083&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Акватория | Тихий океан |
| Крупнейший остров | Нгау |
| Общая площадь | 484 км² |
| Страна |  Фиджи |
| АЕ первого уровня | Восточный округ |
| Население (2007 год) | 16 461 чел. |
| Плотность населения | 34,01 чел./км² |
Ломаивити (англ. Lomaiviti Islands) — острова в Фиджи. Административно входят в состав одноимённой провинции.
Содержание
География
Острова Ломаивити расположены в южной части Тихого океана, к западу от моря Коре и к востоку от острова Вити-Леву. Архипелаг состоит из 7 крупных и множества более мелких островов, имеющих преимущественно вулканическое происхождение[1]. Общая площадь суши составляет около 484 км²[2].
Крупнейшие острова архипелага — Нгау (140 км²), Коро (104 км²) и Овалау (102,3 км²). Другие острова — Янута-Лаилаи, Янута-Леву, Мотурики, Макондронга, Маконгаи, Вакая, Мбатики, Наираи и др. Климат на островах Ломаивити тропический.
История
Согласно археологическим находкам (женский скелет на острове Мотурики), архипелаг был заселён представителями культура лапита более 2500 лет назад[3]. Европейским первооткрывателем архипелага стал британский путешественник Уильям Блай, проплывший мимо него в мае 1789 года. В 1792 году Блай повторно исследовал острова[4].
14 мая 1879 года на острове Янута-Лаилаи, входящем в состав архипелага, высадились первые выходцы из Индии, которые впоследствии работали на плантациях Фиджи[3].
Население
Согласно переписи 2007 года на островах Ломаивити проживало 16 461 человек. Крупнейший населённый пункт — город Левука, расположенный на острове Овалау. Город основан примерно в 1820 году европейскими поселенцами и торговцами и является первым городом современного типа на островах Фиджи. В период с 1871 по 1877 год Левука была столицей сначала независимого государства Фиджи, а затем одноимённой британской колонии (официальный перенос столицы в Сува состоялся в 1882 году)[1].
Экономика
Основа экономики — сельское хозяйство (прежде всего, производство копры)[1].
Напишите отзыв о статье "Острова Ломаивити"
Примечания
- ↑ 1 2 3 David Stanley. Moon Fiji. — 8-е изд.. — Avalon Travel, 2007. — P. 189. — 340 экз. — ISBN 9781566919821.
- ↑ Rowan McKinnon. South Pacific. — 4-е изд.. — Lonely Planet, 2009. — P. 147. — 704 p. — ISBN 9781741047868.
- ↑ 1 2 David Stanley. Moon Fiji. — 8-е изд.. — Avalon Travel, 2007. — P. 202. — 340 экз. — ISBN 9781566919821.
- ↑ Max Quanchi; John Robson. Historical Dictionary of the Discovery and Exploration of the Pacific Islands. — Lanham, Maryland; Toronto; Oxford: The Scarecrow Press, Inc., 2005. — P. xiii. — ISBN 0810853957.
Отрывок, характеризующий Острова Ломаивити
(подписал) Александр». ]13 го июня, в два часа ночи, государь, призвав к себе Балашева и прочтя ему свое письмо к Наполеону, приказал ему отвезти это письмо и лично передать французскому императору. Отправляя Балашева, государь вновь повторил ему слова о том, что он не помирится до тех пор, пока останется хотя один вооруженный неприятель на русской земле, и приказал непременно передать эти слова Наполеону. Государь не написал этих слов в письме, потому что он чувствовал с своим тактом, что слова эти неудобны для передачи в ту минуту, когда делается последняя попытка примирения; но он непременно приказал Балашеву передать их лично Наполеону.
Выехав в ночь с 13 го на 14 е июня, Балашев, сопутствуемый трубачом и двумя казаками, к рассвету приехал в деревню Рыконты, на французские аванпосты по сю сторону Немана. Он был остановлен французскими кавалерийскими часовыми.
Французский гусарский унтер офицер, в малиновом мундире и мохнатой шапке, крикнул на подъезжавшего Балашева, приказывая ему остановиться. Балашев не тотчас остановился, а продолжал шагом подвигаться по дороге.
Унтер офицер, нахмурившись и проворчав какое то ругательство, надвинулся грудью лошади на Балашева, взялся за саблю и грубо крикнул на русского генерала, спрашивая его: глух ли он, что не слышит того, что ему говорят. Балашев назвал себя. Унтер офицер послал солдата к офицеру.
Не обращая на Балашева внимания, унтер офицер стал говорить с товарищами о своем полковом деле и не глядел на русского генерала.
Необычайно странно было Балашеву, после близости к высшей власти и могуществу, после разговора три часа тому назад с государем и вообще привыкшему по своей службе к почестям, видеть тут, на русской земле, это враждебное и главное – непочтительное отношение к себе грубой силы.
Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
