Остров Льюис (регион)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Лью́ис (также А́йл-оф-Лью́ис) (англ. Lewis, гэльск. Leòdhas [ʎɔː.əs̪] или англ. Isle of Lewis, гэльск. Eilean na Leòdhais) — северная часть острова Льюис-энд-Гаррис в архипелаге Внешние Гебридские острова в Шотландии. Южная часть острова называется Гаррис, однако общего названия (кроме «Льюис и Гаррис») остров не имеет. Исторически Льюис входил в графство Инвернессшир, в то время как Гаррис относился к Россширу.

Льюис-энд-Гаррис входит в состав Внешних Гебрид и отделён от северной части Внутренних Гебрид и побережья Хайленда проливом Норт-Минч (или просто Минч). Льюис имеет площадь 1770 кв. км. и занимает северные ¾ острова. Граница между частями проходит по линии соединяющей восточный край залива Лох-Ресорт и залив Лох-Сифорт.

За исключением небольших районов на юге с холмами высотой до 574 м, для Льюиса характерен более равнинный ландшафт, чем для гористого Гарриса. Льюис также более плодороден, чем Гаррис и другие острова Внешних Гебрид. Эдесь находится крупнейший город и административный центр области Уэстерн-АйлсСторновей, здесь же сосредоточено три четверти населения Внешних Гебрид (18489 человек по переписи 2001 года).

Население Льюиса сосредоточено по побережью, единственным поселением во внутренних районах является деревня Ахмор. Крупные поселения помимо Сторновея (около 8000 человек) — Норт-Толста, Карлоуэй, Каланиш. При этом традиционно большинство обитателей Льюиса жили на отдельных фермах, разбросанных по всему острову (англ. crofts).

Как и другие острова Внешних Гебрид, Льюис входил в состав шотландско-норвежского Королевства Островов, здесь происходила значительная скандинавская колонизация: по имеющимся оценкам, до 80 % топонимов на Льюисе (древнескандинавское Ljóðhús «местность Льода», от личного имени Льод, откуда также шотландская фамилия Маклеод) являются скандинавскими, значительное скандинавское влияние прослеживается и в местных диалектах шотландского языка)[1]. Весьма известны хранящиеся в Британском музее и Королевском музее Эдинбурга шахматные фигуры, найденные на острове Льюис в 1830 году и являющиеся значительным памятником скандинавского прикладного искусства. Льюис перешёл в состав Шотландии по Пертскому договору 1266 года, но Гебриды ещё долгое время сохраняли значительную автономию.

По сравнению с другими районами Шотландии на Льюисе сравнительно хорошо сохраняются кельтская шотландская народная культура и шотландский гэльский язык: до 60 % населения регулярно говорят на нём, а до 70 % могут его понимать; в некоторых районах доля владеющих гэльским превышает 70 %. Большинство жителей Льюиса — пресвитериане, что также способствовало хорошему сохранению гэльского языка, так как пресвитерианская церковь не запрещала его использование в богослужении. Сегодня преподавание на гэльском языке ведется в 15 из 22 начальных школ острова.[2]

Напишите отзыв о статье "Остров Льюис (регион)"



Примечания

  1. Oftedal, Magne. The Gaelic of Leurbost, Isle of Lewis. Oslo: Universitetsforlaget, 1956.
  2. [www.cne-siar.gov.uk/gme/stats.html Сведения на официальном сайте правительства Внешних Гебрид]  (англ.)


Отрывок, характеризующий Остров Льюис (регион)

– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.