Остров сокровищ

Остров Сокровищ
Treasure Island
Обложка издания 1911 года, художник Ньюэлл Конверс Уайет
Автор:	Р. Л. Стивенсон
Жанр:	приключенческий роман
Язык оригинала:	Английский
Оригинал издан:	1883
Переводчик:	Н. К. Чуковский
[lib.ru/STIVENSON/island.txt Электронная версия]

«О́стров сокро́вищ» (англ. Treasure Island) — роман шотландского писателя Роберта Стивенсона о приключениях, связанных с поиском сокровищ, спрятанных пиратом Флинтом на необитаемом острове. Впервые опубликован в 1883 году, до этого в период 1881—1882 годов выходил сериями в детском журнале «Young Folks».

Роман состоит из 34 глав, разбитых на 6 частей. Повествование ведётся от лица главного героя, сына владельцев трактира — юного Джима Хокинса (за исключением глав 16—18, где рассказчиком выступает доктор Ливси).

Сюжет

События романа происходят примерно в середине XVIII века (в начале книги Ливси упоминает о своём участии в исторической битве при Фонтенуа, имевшей место 11 мая 1745 года, в дневнике Билли Бонса есть дата 12 июня 1745 года, события происходят с февраля по сентябрь, на карте острова проставлен июль 1754 года). Начинаются они на юго-западе Англии, недалеко от города Бристоль, в небольшом прибрежном трактире «Адмирал Бенбоу».

Однажды в трактире селится новый постоялец — бывший моряк Билли Бонс. Спустя некоторое время, к нему начинают приходить странные гости. Первым является моряк по кличке Чёрный Пёс, старый знакомый Билли. Они ссорятся, Бонс ранит Чёрного Пса, но тот спасается бегством. Затем Билли посещает страшный слепой нищий Пью, который передаёт ему чёрную метку — грозное пиратское предупреждение тем, кто нарушает интересы команды. Билли, получив метку, решает спешно покинуть насиженное место, но внезапно умирает от апоплексического удара. Джим и его мать, которым Билли задолжал денег за постой, обыскивают мёртвого моряка и его вещи. На дне его сундука они обнаруживают деньги и пакет бумаг. Из этих бумаг становится ясно, что Бонс был помощником капитана (англ. first mate) на корабле знаменитого пирата Флинта и владел картой острова, где Флинт зарыл свои сокровища.

Джим едва успевает забрать бумаги Флинта из-под носа слепого Пью и его головорезов, которые нападают на трактир «Адмирал Бенбоу» с целью завладеть картой. Бонс, Чёрный Пёс, слепой Пью и остальные — бывшие члены команды «Моржа», пиратского судна капитана Флинта. Внезапно на помощь Джиму и его матери приходит отряд королевских таможенников. Слепой Пью случайно погибает, а остальные пираты спасаются бегством — их отход прикрывает команда пиратского люггера, на котором находятся их сообщники.

Джим передаёт документы и карту доктору Ливси и сквайру Трелони. Состоятельный Трелони начинает подготовку экспедиции и поручает дельцу Блендли снарядить для экспедиции подходящее судно — шхуну «Испаньола».

Капитан «Испаньолы» Смоллетт выражает большие сомнения в надёжности команды, а в особенности не доверяет своему помощнику — штурману Эрроу, но уступает уговорам доктора Ливси и снисходительности Трелони. «Испаньола» отправляется из Бристоля к Острову сокровищ. В пути Джиму удаётся подслушать тайный разговор матроса Дика, «второго» боцмана Израэля Хендса и кока, одноногого Джона Сильвера, по прозвищу Окорок (англ. Barbecue), он же Долговязый Джон. Оказывается, что экипаж, который нанял Трелони, большей частью состоит из бывшей команды Флинта, и Сильвер — глава заговора, цель которого — захватить сокровища. Джим узнает, что пиратов на корабле существенно больше, чем остальных людей. Он слышит о том, что Сильвер и его шайка собираются убить всех честных людей. Пираты нажимают на Сильвера и подгоняют его побыстрее напасть на мирных людей, но Сильвер понимает, что шайка не сможет сама управлять кораблем, так как никто из пиратов не имеет соответствующего образования. План Сильвера — подождать пока сквайр, доктор и другие найдут сокровища и погрузят их на корабль, подождать, пока опытный капитан Смолетт доведет корабль «хотя бы до пассата» и уже потом убить всех положительных героев.

Тем временем корабль подплывает к Острову сокровищ. Сильвер видит, что его план начинает разрушаться. Пираты практически открыто игнорируют приказания капитана, ведут себя довольно агрессивно. Джим рассказывает капитану, сквайру и доктору то, что он слышал. Герои понимают, что они в ловушке. Капитан решает разрядить атмосферу и предлагает команде сойти на берег. План капитана — застать врасплох пиратов, оставленных на корабле, напасть на них и захватить «Испаньолу». План капитана сработал бы, если бы Джим не уплыл на одной из шлюпок вместе с пиратами. Поэтому капитан предлагает новый план. По карте он видит, что на острове есть старый заброшенный форт. Капитан предлагает перебраться в форт и держать оборону на суше. Герои собирают порох, оружие, продукты, садятся в шлюпку и уплывают с корабля. Пираты, застигнутые этими действиями врасплох, готовятся обстрелять шлюпку. В шлюпке находятся капитан, доктор, сквайр, слуги сквайра и Абрахам Грей — человек из команды, которого пираты хотели, но не смогли склонить на свою сторону. Хэндс пытается потопить шлюпку, обстреливая её из пушки. Сквайру удается подстрелить одного из пиратов. Вскоре герои добираются до форта и располагаются в нем. Капитан раздает каждому посты. Герои готовы к длительной осаде.

Тем временем Джим достигает берега с пиратами и убегает. Через некоторое время он становится свидетелем убийства честного моряка Тома Джоном Сильвером. По дикому крику становится понятно, что и еще один честный моряк Алан тоже убит пиратами. Джим бежит, не разбирая дороги, и встречает человека, одетого в козьи шкуры и ведущего себя очень странно. Человек этот сообщает что он раскаявшийся бывший пират по имени Бен Ганн. Бен просит Джима организовать встречу с доктором. Джим видит взметнувшийся английский флаг и спешит к своим друзьям.

На следующий день герои видят Сильвера, подходящего к форту с белым флагом. Капитан выходит для переговоров. Сильвер предлагает отдать ему карту в обмен на то, что пираты оставят людей в покое и пошлют им на выручку первый же встречный корабль. Капитан жестко отказывает Сильверу и предупреждает, что все переговоры закончены. Вскоре пираты начинают штурм крепости. Силы не равны, однако, вскоре, потеряв несколько человек убитыми, пираты вынуждены отступить. С другой стороны убиты слуги сквайра, ранен капитан.

Джим передает доктору просьбу Бена Ганна. Не в силах выдержать нахождение в крепости, Джим берёт запас сухарей и делает вылазку. Он приходит на берег и решает посмотреть, что происходит на «Испаньоле». Джим находит челнок Бена Ганна и, дождавшись отлива, подплывает к кораблю. С другой стороны к кораблю подплывает Сильвер, который узнаёт, что Хендс и О’Брайен, оставшиеся сторожить корабль, пьяны. Наказав им следить за кораблем, Сильвер уплывает. Джим достигает корабля, отталкивает челнок и поднимается на борт по якорному канату. Утром он находит раненого Хендса и убитого О’Брайена. Под руководством Хендса Джим приводит корабль на Северную стоянку, теперь о местонахождении корабля никому неизвестно. Хендс пытается напасть на Джима, но Джим его случайно убивает.

Джим возвращается в форт, однако обнаруживает там пиратов и становится заложником. Вскоре приходит с визитом доктор. Он осматривает и лечит больных лихорадкой пиратов и просит Сильвера разрешения поговорить с Джимом. Сильвер отпускает Джима для разговора с доктором, взяв с него честное слово, что он не убежит. Доктор уговаривает Джима бежать, но тот отказывается. Джим сообщает доктору, где спрятан корабль.

Поведение Сильвера, явно ведущего двойную игру, возмущает пиратов. Сильверу вручают «чёрную метку» и требуют перевыборов капитана. Однако, Сильвер объясняет своё поведение. Он заключил договор с капитаном: в обмен на карту, запасы продовольствия и форт, пираты дали героям уйти. Сильвер и другие не понимают, зачем это было нужно. Сильвер отказывается убивать Джима, объясняя пиратам, что нельзя убивать заложника. Сильвер остается капитаном, его авторитет только возрастает.

На следующий день пираты, взяв с собой Джима, идут искать сокровища. Вскоре они натыкаются на скелет. Сильвер понимает, что это компас — одна из острот Флинта. Внезапно пираты слышат голос Флинта. В ужасе они останавливаются. Сильвер убеждает всех, что это голос живого человека, так как все слышали эхо. Вскоре пираты распознают голос Бена Ганна. Пираты продолжают свой путь и находят огромную яму. Пираты понимают, что клад уже найден, и именно по этой причине капитан и отдал карту. Пираты пытаются напасть на Сильвера, но он оказывается сильнее и проворнее. Кроме того, доктор, Абрахам Грей и Бен Ганн нападают на пиратов из засады.

Оказалось, что Ганн уже давно нашел сокровища и перенес их в свою пещеру. Несколько дней герои перетаскивали сокровища на корабль. Вскоре они уплыли с острова, оставив там трех оставшихся в живых пиратов. Сильверу удаётся исчезнуть в одном из портов, прихватив часть сокровищ. Бен Ганн помог ему сделать это, так как смертельно боялся Сильвера.

Вернувшись в Англию, герои стали богатыми людьми. Только Бен Ганн растратил за несколько дней все свои сокровища. Сквайр взял его на работу привратника в парке.

Персонажи

Положительные герои

• Джим Хокинс (англ. Jim Hawkins) — мальчик, главный действующий герой, от имени которого (за исключением нескольких глав от имени доктора Ливси) и ведётся повествование. Именно его поступки раскручивают сюжет романа Стивенсона. Джим Хокинс активно участвует во всех событиях: это он подружился с пиратом Билли Бонсом, это он выкрал карту Острова Сокровищ из сундука этого пирата, которую передал доктору Ливси и Сквайру; он обнаружил на корабле заговор, нашёл Бена Ганна, убил Израэля Хендса, увёл корабль пиратов на Северную стоянку и стал яблоком раздора в противостоянии между Джоном Сильвером и остатками его шайки.
• Мать Джима Хокинса — владелица трактира «Адмирал Бенбоу».
• Доктор Дэвид Ливси (англ. Dr. David Livesey) — джентльмен, врач и судья, человек поразительной храбрости, готовый без колебания исполнить свой профессиональный и человеческий долг. Когда-то служил в войсках герцога Кумберлендского и получил рану в битве под Фонтенуа (1745).
• Сквайр Джон Трелони (англ. Squire John Trelawney) — богатый землевладелец, финансировавший экспедицию за сокровищами Флинта. Ростом выше шести футов (183 см). Изначально претендовал на лидерство; однако его болтливость и некомпетентность стали причиной того, что большинство экипажа «Испаньолы» составили головорезы покойного Флинта. Уступил право командования капитану Смоллетту, когда узнал о готовящемся мятеже. Отличный стрелок. Взял в плавание троих верных слуг, которые хорошо показали себя в схватке с разбойниками.
• Капитан Александр Смоллетт (англ. Captain Alexander Smollett) — капитан «Испаньолы». Профессиональный моряк, имеющий познания не только в навигаторстве, но и в организации корабельного быта. Во время штурма блокгауза получил два огнестрельных ранения. Рост выше шести футов (183 см). После возвращения в Англию оставил морскую службу.
• Том Редрут (англ. Tom Redruth) — старый лесник из свиты сквайра; погиб у частокола от пистолетного выстрела в день прибытия шхуны к острову.
• Джон Хантер (англ. John Hunter) — слуга сквайра, погиб во время штурма форта. Один из пиратов вырвал у него из рук мушкет и, просунув его в бойницу, нанёс ему страшный удар, который сломал рёбра. Хантер упал и разбил себе череп. От этих ран скончался вечером того же дня.
• Ричард Джойс (англ. Richard Joyce) — слуга сквайра, погиб во время штурма форта — ему прострелили голову.
• Абрахам «Эйб» Грей (англ. Abraham Gray) — помощник корабельного плотника, вместе с Диком, Аланом и Томом (не путать с Томом Морганом) входил в число тех честных матросов, которых Сильвер и его подручные хотели переманить на свою сторону. Вняв призыву капитана Смоллета, перешёл на его сторону, отбившись от пятерых разъярённых бунтовщиков, порезавших ему лицо. В дальнейшем оправдал оказанное доверие, убив боцмана Джоба Эндерсона, пытающегося прорваться в сруб. После возвращения полученную часть сокровищ потратил на учёбу и в результате стал штурманом и совладельцем небольшого судна.
• Бенджамин «Бен» Ганн (англ. Ben Gunn) — бывший пират, член экипажа «Моржа». Во время своего пребывания на острове соорудил лодку, на которой позже Джим Хокинс сумел доплыть до «Испаньолы». После смерти Флинта плавал на другом пиратском судне, но поссорился с командой и в наказание был оставлен на Острове сокровищ. Во время трёхлетней жизни на острове раскаялся в своих преступлениях; нашёл основную часть сокровищ Флинта и перенёс их в свою пещеру. О его приключениях на острове английский писатель Р. Ф. Делдерфилд написал книгу «Приключения Бена Ганна». После возвращения потратил свою долю сокровищ за девятнадцать дней, после чего был принят сквайром на работу привратником в парке.
• Алан и Том — честные моряки, убитые пиратами в первый день бунта. Тома убил Сильвер, Алана — второй боцман Эндерсон.

Отрицательные герои

• Джон Сильвер, он же Долговязый Джон, он же Окорок — кок на «Испаньоле», затем предводитель взбунтовавшихся пиратов. Возраст — 50 лет (по словам самого Сильвера). Говорили, что «в молодости он был школяром и, если захочет, может разговаривать, как по книге». На «Морже» у Флинта выполнял обязанности квартирмейстера. Левая нога его была отнята по самое бедро, поэтому Сильвер ходил на деревянном протезе и с костылём. Накопил денег и открыл собственный трактир «Подзорная труба» в порту Бристоля. Женат на «цветной» женщине. На плече носит попугая по имени Капитан Флинт. По окончании романа не только остался жив, вовремя переметнувшись на сторону победителей, но и скрылся от них в одном из портов не без помощи Бена Ганна, прихватив с собой денег, сколько смог унести. О жизни Сильвера до событий «Острова сокровищ» Деннисом Джудом написан роман «Приключения Долговязого Джона Сильвера».
• Джоб Эндерсон (англ. Job Anderson) — рослый, сильный, храбрый и энергичный боцман. После исчезновения Эрроу исполнял на шхуне обязанности первого помощника капитана. Второй по значимости пират на «Испаньоле» после Сильвера, великолепно орудует тесаком и стреляет из пистолета. Убит Абрахамом Греем во время штурма частокола.
• Израэль Хэндс (англ. Israel Hands) — помощник боцмана (боцманмат или второй боцман), после гибели штурмана Эрроу и повышения Джоба Эндерсона стал исполнять обязанности боцмана, вместе с Сильвером, Эндерсоном, Мерри и корабельным плотником составлял ядро заговорщиков, задумавших поднять мятеж на «Испаньоле» и завладеть картой. Оставлен Сильвером охранять «Испаньолу». Убит Джимом на борту «Испаньолы». На «Морже» у Флинта был канониром.
• Плотник «Испаньолы» (имя и фамилия неизвестны) — сильный и опасный пират. Был убит во сне Беном Ганном.
• Джордж Мэрри (англ. George Merry) — 35 лет, долговязый пират, подхвативший на острове злокачественную лихорадку, чем и объясняется его болезненный вид. После гибели Эндерсона, Хендса и плотника стал неформальным лидером шайки пиратов и подстрекателем против Сильвера, за что и был впоследствии застрелен Джоном Сильвером.
• Том Морган (англ. Tom Morgan) — самый старый разбойник из шайки пиратов, был оставлен Смоллетом и компанией искупать свои грехи на Острове сокровищ. Вместе с ним остались молодые матросы Дик и Рыжий Фаулер.
• О’Брайен (англ. O'Brien) — пират, плешивый ирландец, носивший на голове красный спальный колпак. Принимал участие в штурме форта, после отступления пиратов перелезал через частокол последним, защитники форта по нему не стреляли. Был зарезан на борту «Испаньолы» Израэлем Хендсом в пьяной драке, успев перед этим того ранить. В повести Денниса Джуда «Приключения Долговязого Джона Сильвера» носит имя Майкл.
• Гарри — завсегдатай таверны «Подзорная труба». Пират, которого вместе с Длинноногим Беном Джон Сильвер послал догнать Чёрного Пса. Впоследствии погиб при штурме частокола (предположительно).
• Длинноногий Бен — завсегдатай таверны Джона Сильвера «Подзорная труба». Вероятно, один из шестерых пиратов, оставленных Сильвером на «Испаньоле». Был застрелен сквайром Трелони у пушки (предположительно). В книге Р. Ф. Делдерфилда упоминается, что у пушки был смертельно ранен пират по имени Дик.
• Фаулер (Джон или Джим Фаулер, Рыжий Фаулер) — один из троих выживших пиратов, оставленных на острове. В оригинальном авторском тексте имени не имеет, получил имя только в повести Л. Делдерфилда «Приключения Бена Ганна». В нём указано, что Фаулер не был пиратом и членом экипажа «Моржа», а примкнул к Джону Сильверу после того, как «Испаньола» покинула Англию.
• Дэрк — один из тех разбойников, которые вместе с Пью и Чёрным Псом разгромили трактир «Адмирал Бенбоу». По выражению слепого Пью, всегда был болваном и трусом; вероятно, был убит при атаке сруба. В повести Денниса Джуда «Приключения Долговязого Джона Сильвера» носит фамилию Кемпбелл.
• Джонни — один из тех разбойников, которые вместе с Пью и Чёрным Псом разгромили трактир «Адмирал Бенбоу». Любил напевать песенку «Лиллибулеро».
• Трое безымянных пиратов — бывшие члены шайки старого Флинта.
• Дик «Пастор» Джонсон — молодой матрос; изначально Дик не был пиратом, подобно морякам из экипажа «Моржа». Он примкнул к заговорщикам под влиянием красноречия Сильвера. Дик не расставался с Библией.

• Капитан Флинт (англ. Captain Flint) — легендарный пиратский капитан, соратник Пью. На его старом «Морже» обязанности штурмана исполнял Билли Бонс, квартирмейстера — Джон Сильвер, канонира — Израэль Хендс, боцмана — Джоб Эндерсон. В книге только упоминается в разговорах, так как действие романа происходит уже после его смерти.
• Билли Бонс (англ. Billy Bones) — пират, бывший первый помощник старого Флинта. После смерти своего капитана стал его наследником и бежал в Англию вместе с картой Острова сокровищ. История Билли Бонса подробно описана Стивеном Робертсом в романе «Пиастры. Пиастры!!!»
• Пью (Слепой Пью, англ. Blind Pew) — слепой пиратский вожак, о котором известно, что он потерял зрение в том же бою, в котором Джон Сильвер потерял свою ногу. Составлял вместе с Флинтом, Джоном Сильвером и Билли Бонсом четвёрку самых свирепых и опасных злодеев, действующих в романе Стивенсона. Погиб под копытами лошади после погрома в трактире «Адмирал Бенбоу». Его влияние на остальных пиратов огромно. Даже будучи слепцом, он наводит ужас на Билли Бонса, а Сильвер с уважением повторяет его имя. Именно он руководил атакой на трактир «Адмирал Бенбоу». Как неоднократно повторяется в романе, на корабле Флинта штурманом был Билли Бонс, а командиром абордажной команды (англ. quarter deck master) был Джон Сильвер.
• Чёрный Пёс (англ. Black Dog) — один из самых опасных пиратов из команды старого Пью, на левой руке у него не хватало двух пальцев. Не смог участвовать в экспедиции «Испаньолы», так как в качестве пирата и охотника за сокровищами был известен Джиму Хокинсу.
• Ник Аллардайс — долговязый пират с рыжими волосами, вместе с ещё пятью пиратами был взят Флинтом на остров закапывать сокровища и там был убит. Взял с собой на остров нож пирата Тома Моргана и остался ему должным. Из тела Аллардайса капитан Флинт сделал компас, который указывал, где лежат сокровища. В книге Л. Р. Делдерфилда «Приключения Бена Ганна» он был лучшим другом и наставником Ганна.
• Дарби Мак-Гроу — пират, и вероятно, телохранитель капитана Флинта. Упоминается Беном Ганном, когда тот изображал умирающего Флинта.
• Штурман Эрроу (англ. Arrow) — первый помощник капитана Смоллетта. По всей видимости, был нанят сквайром независимо, так как не пользовался уважением и авторитетом команды. Оказался алкоголиком; спиртным его подкреплял Джон Сильвер из своего тайника. Исчез с борта «Испаньолы» при неясных обстоятельствах.

Литературные пародии и продолжения

«Остров сокровищ» вызвал к жизни ряд литературных пародий и продолжений.

Одну из таких пародий написал Джон Леннон (опубликована в книге In His Own Write, 1964). Под названием Treasure Ivan — игра слов (Ivan — возможно, имеется в виду его школьный приятель Айван Вон (Ivan Vaughan)). В русском переводе Алексея Курбановского пародия называется «Осип Сокрович»

В 1973 году в журнале «Вокруг света» публиковался роман Р. Делдерфилда «Приключения Бена Ганна», также написанный частично от лица Д. Хокинса, но в основном - от лица Бена Ганна.

В 2001 г. ирландский писатель Frank Delaney (под псевдонимом Francis Bryan) написал роман-сиквел «Джим Хокинс и проклятие Острова сокровищ».

О жизни Сильвера до событий «Острова сокровищ» Деннисом Джудом написан роман «Приключения Долговязого Джона Сильвера».

В 2013 г. российский писатель В. Точинов выпустил «роман-расследование» «Остров без сокровищ», в котором доказывает, что кажущиеся сюжетные нестыковки романа оказываются тонко продуманными сюжетными ходами, за которыми скрывается подлинное лицо героев. В частности, родители Джима Хокинса промышляли контрабандой, доходы от которой получал сквайр Трелони, доктор Ливси был шпионом якобитов, пираты на «Испаньоле» вовсе не замышляли мятеж и т. д.

В 2016 году вышли повести Стивена Робертса «Пиастры. Пиастры!!!» и «Остров затонувших кораблей», являющиеся предысторией событий, описанных в романе.К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Экранизации

• Остров сокровищ (фильм, 1934)
• Остров сокровищ (фильм, 1937)
• Остров сокровищ (фильм, 1950)
• Остров сокровищ (фильм, 1971)
• Остров сокровищ (фильм, 1982)
• Остров сокровищ (фильм, 1985)
• Остров сокровищ (мультфильм, 1988)
• Остров сокровищ (фильм, 1990)
• Легенды Острова сокровищ
• Остров сокровищ (фильм, 1999)
• Остров сокровищ (мультфильм, 1999)
• Планета сокровищ — полукомпьютерный мультфильм 2003 года со сходным сюжетом, но в жанре киберпанк+паропанк, в частности, Джон Сильвер представлен как киборг, Бен Ганн — как ржавый робот.
• Пираты Острова Сокровищ — вольное изложение романа, имеющее фантастические элементы.
• Остров сокровищ (фильм, 2007)
• Остров сокровищ (фильм, 2012)
• Чёрные паруса (сериал, 2014), приквел к роману, транслируется с 2014 на канале Starz (США).

Аудиопостановки

• 1971 — «Остров сокровищ», радиоспектакль, режиссёр Н. Киселёва.
• 2012 — «Остров сокровищ», издательство АрМир, режиссёр Ирина Воскресенская.

Отсылки к «Острову сокровищ» в других фильмах

• Пират острова сокровищ
• Возвращение на остров сокровищ (Люксембург, Германия, Новая Зеландия; 1996)
• Планета сокровищ

См. также

• 15 человек на сундук мертвеца
• Лилибуллеро

Литературоведческие работы

Боринских Л. И. Философские и исторические аспекты развития сюжета в «Острове сокровищ» Р. Л. Стивенсона // Традиции и взаимосвязи в зарубежной литературе XIX—XX веков. Пермь: Пермский государственный университет, 1997.

Другие книги

• Э. Чупак. Джон Сильвер: Возвращение на остров Сокровищ. Роман. Пер. с англ. Н.Парфеновой. М.: АСТ, 2010. 318 стр., 3000 экз, ISBN 978-5-17-066280-7
• Артур Д. Хоуден-Смит «Золото Прото-Белло» (приквел).
• Стивен Робертс. "Пиастры. Пиастры!!!" (приквел) Перевод: В. Поддубный, 2015г.
• Стивен Робертс. "Остров затонувших кораблей". (приквел).Перевод: В. Поддубный, 2016г.

Исследования

• Точинов В. Остров без сокровищ. — М.: Снежный ком М, 2013. — 480 с. — 2000 экз., ISBN 978-5-904919-71-9

Ссылки

• [lib.ru/STIVENSON/island.txt Остров сокровищ] — текст романа на lib.ru

Отрывок, характеризующий Остров сокровищ

– Так наступление окончательно решено? – сказал Болконский.
– И знаете ли, мой милый, мне кажется, что решительно Буонапарте потерял свою латынь. Вы знаете, что нынче получено от него письмо к императору. – Долгоруков улыбнулся значительно.
– Вот как! Что ж он пишет? – спросил Болконский.
– Что он может писать? Традиридира и т. п., всё только с целью выиграть время. Я вам говорю, что он у нас в руках; это верно! Но что забавнее всего, – сказал он, вдруг добродушно засмеявшись, – это то, что никак не могли придумать, как ему адресовать ответ? Ежели не консулу, само собою разумеется не императору, то генералу Буонапарту, как мне казалось.
– Но между тем, чтобы не признавать императором, и тем, чтобы называть генералом Буонапарте, есть разница, – сказал Болконский.
– В том то и дело, – смеясь и перебивая, быстро говорил Долгоруков. – Вы знаете Билибина, он очень умный человек, он предлагал адресовать: «узурпатору и врагу человеческого рода».
Долгоруков весело захохотал.
– Не более того? – заметил Болконский.
– Но всё таки Билибин нашел серьезный титул адреса. И остроумный и умный человек.
– Как же?
– Главе французского правительства, au chef du gouverienement francais, – серьезно и с удовольствием сказал князь Долгоруков. – Не правда ли, что хорошо?
– Хорошо, но очень не понравится ему, – заметил Болконский.
– О, и очень! Мой брат знает его: он не раз обедал у него, у теперешнего императора, в Париже и говорил мне, что он не видал более утонченного и хитрого дипломата: знаете, соединение французской ловкости и итальянского актерства? Вы знаете его анекдоты с графом Марковым? Только один граф Марков умел с ним обращаться. Вы знаете историю платка? Это прелесть!
И словоохотливый Долгоруков, обращаясь то к Борису, то к князю Андрею, рассказал, как Бонапарт, желая испытать Маркова, нашего посланника, нарочно уронил перед ним платок и остановился, глядя на него, ожидая, вероятно, услуги от Маркова и как, Марков тотчас же уронил рядом свой платок и поднял свой, не поднимая платка Бонапарта.
– Charmant, [Очаровательно,] – сказал Болконский, – но вот что, князь, я пришел к вам просителем за этого молодого человека. Видите ли что?…
Но князь Андрей не успел докончить, как в комнату вошел адъютант, который звал князя Долгорукова к императору.
– Ах, какая досада! – сказал Долгоруков, поспешно вставая и пожимая руки князя Андрея и Бориса. – Вы знаете, я очень рад сделать всё, что от меня зависит, и для вас и для этого милого молодого человека. – Он еще раз пожал руку Бориса с выражением добродушного, искреннего и оживленного легкомыслия. – Но вы видите… до другого раза!
Бориса волновала мысль о той близости к высшей власти, в которой он в эту минуту чувствовал себя. Он сознавал себя здесь в соприкосновении с теми пружинами, которые руководили всеми теми громадными движениями масс, которых он в своем полку чувствовал себя маленькою, покорною и ничтожной» частью. Они вышли в коридор вслед за князем Долгоруковым и встретили выходившего (из той двери комнаты государя, в которую вошел Долгоруков) невысокого человека в штатском платье, с умным лицом и резкой чертой выставленной вперед челюсти, которая, не портя его, придавала ему особенную живость и изворотливость выражения. Этот невысокий человек кивнул, как своему, Долгорукому и пристально холодным взглядом стал вглядываться в князя Андрея, идя прямо на него и видимо, ожидая, чтобы князь Андрей поклонился ему или дал дорогу. Князь Андрей не сделал ни того, ни другого; в лице его выразилась злоба, и молодой человек, отвернувшись, прошел стороной коридора.
– Кто это? – спросил Борис.
– Это один из самых замечательнейших, но неприятнейших мне людей. Это министр иностранных дел, князь Адам Чарторижский.
– Вот эти люди, – сказал Болконский со вздохом, который он не мог подавить, в то время как они выходили из дворца, – вот эти то люди решают судьбы народов.
На другой день войска выступили в поход, и Борис не успел до самого Аустерлицкого сражения побывать ни у Болконского, ни у Долгорукова и остался еще на время в Измайловском полку.


На заре 16 числа эскадрон Денисова, в котором служил Николай Ростов, и который был в отряде князя Багратиона, двинулся с ночлега в дело, как говорили, и, пройдя около версты позади других колонн, был остановлен на большой дороге. Ростов видел, как мимо его прошли вперед казаки, 1 й и 2 й эскадрон гусар, пехотные батальоны с артиллерией и проехали генералы Багратион и Долгоруков с адъютантами. Весь страх, который он, как и прежде, испытывал перед делом; вся внутренняя борьба, посредством которой он преодолевал этот страх; все его мечтания о том, как он по гусарски отличится в этом деле, – пропали даром. Эскадрон их был оставлен в резерве, и Николай Ростов скучно и тоскливо провел этот день. В 9 м часу утра он услыхал пальбу впереди себя, крики ура, видел привозимых назад раненых (их было немного) и, наконец, видел, как в середине сотни казаков провели целый отряд французских кавалеристов. Очевидно, дело было кончено, и дело было, очевидно небольшое, но счастливое. Проходившие назад солдаты и офицеры рассказывали о блестящей победе, о занятии города Вишау и взятии в плен целого французского эскадрона. День был ясный, солнечный, после сильного ночного заморозка, и веселый блеск осеннего дня совпадал с известием о победе, которое передавали не только рассказы участвовавших в нем, но и радостное выражение лиц солдат, офицеров, генералов и адъютантов, ехавших туда и оттуда мимо Ростова. Тем больнее щемило сердце Николая, напрасно перестрадавшего весь страх, предшествующий сражению, и пробывшего этот веселый день в бездействии.
– Ростов, иди сюда, выпьем с горя! – крикнул Денисов, усевшись на краю дороги перед фляжкой и закуской.
Офицеры собрались кружком, закусывая и разговаривая, около погребца Денисова.
– Вот еще одного ведут! – сказал один из офицеров, указывая на французского пленного драгуна, которого вели пешком два казака.
Один из них вел в поводу взятую у пленного рослую и красивую французскую лошадь.
– Продай лошадь! – крикнул Денисов казаку.
– Изволь, ваше благородие…
Офицеры встали и окружили казаков и пленного француза. Французский драгун был молодой малый, альзасец, говоривший по французски с немецким акцентом. Он задыхался от волнения, лицо его было красно, и, услыхав французский язык, он быстро заговорил с офицерами, обращаясь то к тому, то к другому. Он говорил, что его бы не взяли; что он не виноват в том, что его взяли, а виноват le caporal, который послал его захватить попоны, что он ему говорил, что уже русские там. И ко всякому слову он прибавлял: mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval [Но не обижайте мою лошадку,] и ласкал свою лошадь. Видно было, что он не понимал хорошенько, где он находится. Он то извинялся, что его взяли, то, предполагая перед собою свое начальство, выказывал свою солдатскую исправность и заботливость о службе. Он донес с собой в наш арьергард во всей свежести атмосферу французского войска, которое так чуждо было для нас.
Казаки отдали лошадь за два червонца, и Ростов, теперь, получив деньги, самый богатый из офицеров, купил ее.
– Mais qu'on ne fasse pas de mal a mon petit cheval, – добродушно сказал альзасец Ростову, когда лошадь передана была гусару.
Ростов, улыбаясь, успокоил драгуна и дал ему денег.
– Алё! Алё! – сказал казак, трогая за руку пленного, чтобы он шел дальше.
– Государь! Государь! – вдруг послышалось между гусарами.
Всё побежало, заторопилось, и Ростов увидал сзади по дороге несколько подъезжающих всадников с белыми султанами на шляпах. В одну минуту все были на местах и ждали. Ростов не помнил и не чувствовал, как он добежал до своего места и сел на лошадь. Мгновенно прошло его сожаление о неучастии в деле, его будничное расположение духа в кругу приглядевшихся лиц, мгновенно исчезла всякая мысль о себе: он весь поглощен был чувством счастия, происходящего от близости государя. Он чувствовал себя одною этою близостью вознагражденным за потерю нынешнего дня. Он был счастлив, как любовник, дождавшийся ожидаемого свидания. Не смея оглядываться во фронте и не оглядываясь, он чувствовал восторженным чутьем его приближение. И он чувствовал это не по одному звуку копыт лошадей приближавшейся кавалькады, но он чувствовал это потому, что, по мере приближения, всё светлее, радостнее и значительнее и праздничнее делалось вокруг него. Всё ближе и ближе подвигалось это солнце для Ростова, распространяя вокруг себя лучи кроткого и величественного света, и вот он уже чувствует себя захваченным этими лучами, он слышит его голос – этот ласковый, спокойный, величественный и вместе с тем столь простой голос. Как и должно было быть по чувству Ростова, наступила мертвая тишина, и в этой тишине раздались звуки голоса государя.
– Les huzards de Pavlograd? [Павлоградские гусары?] – вопросительно сказал он.
– La reserve, sire! [Резерв, ваше величество!] – отвечал чей то другой голос, столь человеческий после того нечеловеческого голоса, который сказал: Les huzards de Pavlograd?
Государь поровнялся с Ростовым и остановился. Лицо Александра было еще прекраснее, чем на смотру три дня тому назад. Оно сияло такою веселостью и молодостью, такою невинною молодостью, что напоминало ребяческую четырнадцатилетнюю резвость, и вместе с тем это было всё таки лицо величественного императора. Случайно оглядывая эскадрон, глаза государя встретились с глазами Ростова и не более как на две секунды остановились на них. Понял ли государь, что делалось в душе Ростова (Ростову казалось, что он всё понял), но он посмотрел секунды две своими голубыми глазами в лицо Ростова. (Мягко и кротко лился из них свет.) Потом вдруг он приподнял брови, резким движением ударил левой ногой лошадь и галопом поехал вперед.
Молодой император не мог воздержаться от желания присутствовать при сражении и, несмотря на все представления придворных, в 12 часов, отделившись от 3 й колонны, при которой он следовал, поскакал к авангарду. Еще не доезжая до гусар, несколько адъютантов встретили его с известием о счастливом исходе дела.
Сражение, состоявшее только в том, что захвачен эскадрон французов, было представлено как блестящая победа над французами, и потому государь и вся армия, особенно после того, как не разошелся еще пороховой дым на поле сражения, верили, что французы побеждены и отступают против своей воли. Несколько минут после того, как проехал государь, дивизион павлоградцев потребовали вперед. В самом Вишау, маленьком немецком городке, Ростов еще раз увидал государя. На площади города, на которой была до приезда государя довольно сильная перестрелка, лежало несколько человек убитых и раненых, которых не успели подобрать. Государь, окруженный свитою военных и невоенных, был на рыжей, уже другой, чем на смотру, энглизированной кобыле и, склонившись на бок, грациозным жестом держа золотой лорнет у глаза, смотрел в него на лежащего ничком, без кивера, с окровавленною головою солдата. Солдат раненый был так нечист, груб и гадок, что Ростова оскорбила близость его к государю. Ростов видел, как содрогнулись, как бы от пробежавшего мороза, сутуловатые плечи государя, как левая нога его судорожно стала бить шпорой бок лошади, и как приученная лошадь равнодушно оглядывалась и не трогалась с места. Слезший с лошади адъютант взял под руки солдата и стал класть на появившиеся носилки. Солдат застонал.
– Тише, тише, разве нельзя тише? – видимо, более страдая, чем умирающий солдат, проговорил государь и отъехал прочь.
Ростов видел слезы, наполнившие глаза государя, и слышал, как он, отъезжая, по французски сказал Чарторижскому:
– Какая ужасная вещь война, какая ужасная вещь! Quelle terrible chose que la guerre!
Войска авангарда расположились впереди Вишау, в виду цепи неприятельской, уступавшей нам место при малейшей перестрелке в продолжение всего дня. Авангарду объявлена была благодарность государя, обещаны награды, и людям роздана двойная порция водки. Еще веселее, чем в прошлую ночь, трещали бивачные костры и раздавались солдатские песни.
Денисов в эту ночь праздновал производство свое в майоры, и Ростов, уже довольно выпивший в конце пирушки, предложил тост за здоровье государя, но «не государя императора, как говорят на официальных обедах, – сказал он, – а за здоровье государя, доброго, обворожительного и великого человека; пьем за его здоровье и за верную победу над французами!»
– Коли мы прежде дрались, – сказал он, – и не давали спуску французам, как под Шенграбеном, что же теперь будет, когда он впереди? Мы все умрем, с наслаждением умрем за него. Так, господа? Может быть, я не так говорю, я много выпил; да я так чувствую, и вы тоже. За здоровье Александра первого! Урра!
– Урра! – зазвучали воодушевленные голоса офицеров.
И старый ротмистр Кирстен кричал воодушевленно и не менее искренно, чем двадцатилетний Ростов.
Когда офицеры выпили и разбили свои стаканы, Кирстен налил другие и, в одной рубашке и рейтузах, с стаканом в руке подошел к солдатским кострам и в величественной позе взмахнув кверху рукой, с своими длинными седыми усами и белой грудью, видневшейся из за распахнувшейся рубашки, остановился в свете костра.
– Ребята, за здоровье государя императора, за победу над врагами, урра! – крикнул он своим молодецким, старческим, гусарским баритоном.
Гусары столпились и дружно отвечали громким криком.
Поздно ночью, когда все разошлись, Денисов потрепал своей коротенькой рукой по плечу своего любимца Ростова.
– Вот на походе не в кого влюбиться, так он в ца'я влюбился, – сказал он.
– Денисов, ты этим не шути, – крикнул Ростов, – это такое высокое, такое прекрасное чувство, такое…
– Ве'ю, ве'ю, д'ужок, и 'азделяю и одоб'яю…
– Нет, не понимаешь!
И Ростов встал и пошел бродить между костров, мечтая о том, какое было бы счастие умереть, не спасая жизнь (об этом он и не смел мечтать), а просто умереть в глазах государя. Он действительно был влюблен и в царя, и в славу русского оружия, и в надежду будущего торжества. И не он один испытывал это чувство в те памятные дни, предшествующие Аустерлицкому сражению: девять десятых людей русской армии в то время были влюблены, хотя и менее восторженно, в своего царя и в славу русского оружия.


На следующий день государь остановился в Вишау. Лейб медик Вилье несколько раз был призываем к нему. В главной квартире и в ближайших войсках распространилось известие, что государь был нездоров. Он ничего не ел и дурно спал эту ночь, как говорили приближенные. Причина этого нездоровья заключалась в сильном впечатлении, произведенном на чувствительную душу государя видом раненых и убитых.
На заре 17 го числа в Вишау был препровожден с аванпостов французский офицер, приехавший под парламентерским флагом, требуя свидания с русским императором. Офицер этот был Савари. Государь только что заснул, и потому Савари должен был дожидаться. В полдень он был допущен к государю и через час поехал вместе с князем Долгоруковым на аванпосты французской армии.
Как слышно было, цель присылки Савари состояла в предложении свидания императора Александра с Наполеоном. В личном свидании, к радости и гордости всей армии, было отказано, и вместо государя князь Долгоруков, победитель при Вишау, был отправлен вместе с Савари для переговоров с Наполеоном, ежели переговоры эти, против чаяния, имели целью действительное желание мира.
Ввечеру вернулся Долгоруков, прошел прямо к государю и долго пробыл у него наедине.
18 и 19 ноября войска прошли еще два перехода вперед, и неприятельские аванпосты после коротких перестрелок отступали. В высших сферах армии с полдня 19 го числа началось сильное хлопотливо возбужденное движение, продолжавшееся до утра следующего дня, 20 го ноября, в который дано было столь памятное Аустерлицкое сражение.
До полудня 19 числа движение, оживленные разговоры, беготня, посылки адъютантов ограничивались одной главной квартирой императоров; после полудня того же дня движение передалось в главную квартиру Кутузова и в штабы колонных начальников. Вечером через адъютантов разнеслось это движение по всем концам и частям армии, и в ночь с 19 на 20 поднялась с ночлегов, загудела говором и заколыхалась и тронулась громадным девятиверстным холстом 80 титысячная масса союзного войска.
Сосредоточенное движение, начавшееся поутру в главной квартире императоров и давшее толчок всему дальнейшему движению, было похоже на первое движение серединного колеса больших башенных часов. Медленно двинулось одно колесо, повернулось другое, третье, и всё быстрее и быстрее пошли вертеться колеса, блоки, шестерни, начали играть куранты, выскакивать фигуры, и мерно стали подвигаться стрелки, показывая результат движения.
Как в механизме часов, так и в механизме военного дела, так же неудержимо до последнего результата раз данное движение, и так же безучастно неподвижны, за момент до передачи движения, части механизма, до которых еще не дошло дело. Свистят на осях колеса, цепляясь зубьями, шипят от быстроты вертящиеся блоки, а соседнее колесо так же спокойно и неподвижно, как будто оно сотни лет готово простоять этою неподвижностью; но пришел момент – зацепил рычаг, и, покоряясь движению, трещит, поворачиваясь, колесо и сливается в одно действие, результат и цель которого ему непонятны.
Как в часах результат сложного движения бесчисленных различных колес и блоков есть только медленное и уравномеренное движение стрелки, указывающей время, так и результатом всех сложных человеческих движений этих 1000 русских и французов – всех страстей, желаний, раскаяний, унижений, страданий, порывов гордости, страха, восторга этих людей – был только проигрыш Аустерлицкого сражения, так называемого сражения трех императоров, т. е. медленное передвижение всемирно исторической стрелки на циферблате истории человечества.
Князь Андрей был в этот день дежурным и неотлучно при главнокомандующем.
В 6 м часу вечера Кутузов приехал в главную квартиру императоров и, недолго пробыв у государя, пошел к обер гофмаршалу графу Толстому.
Болконский воспользовался этим временем, чтобы зайти к Долгорукову узнать о подробностях дела. Князь Андрей чувствовал, что Кутузов чем то расстроен и недоволен, и что им недовольны в главной квартире, и что все лица императорской главной квартиры имеют с ним тон людей, знающих что то такое, чего другие не знают; и поэтому ему хотелось поговорить с Долгоруковым.
– Ну, здравствуйте, mon cher, – сказал Долгоруков, сидевший с Билибиным за чаем. – Праздник на завтра. Что ваш старик? не в духе?
– Не скажу, чтобы был не в духе, но ему, кажется, хотелось бы, чтоб его выслушали.
– Да его слушали на военном совете и будут слушать, когда он будет говорить дело; но медлить и ждать чего то теперь, когда Бонапарт боится более всего генерального сражения, – невозможно.
– Да вы его видели? – сказал князь Андрей. – Ну, что Бонапарт? Какое впечатление он произвел на вас?
– Да, видел и убедился, что он боится генерального сражения более всего на свете, – повторил Долгоруков, видимо, дорожа этим общим выводом, сделанным им из его свидания с Наполеоном. – Ежели бы он не боялся сражения, для чего бы ему было требовать этого свидания, вести переговоры и, главное, отступать, тогда как отступление так противно всей его методе ведения войны? Поверьте мне: он боится, боится генерального сражения, его час настал. Это я вам говорю.
– Но расскажите, как он, что? – еще спросил князь Андрей.
– Он человек в сером сюртуке, очень желавший, чтобы я ему говорил «ваше величество», но, к огорчению своему, не получивший от меня никакого титула. Вот это какой человек, и больше ничего, – отвечал Долгоруков, оглядываясь с улыбкой на Билибина.
– Несмотря на мое полное уважение к старому Кутузову, – продолжал он, – хороши мы были бы все, ожидая чего то и тем давая ему случай уйти или обмануть нас, тогда как теперь он верно в наших руках. Нет, не надобно забывать Суворова и его правила: не ставить себя в положение атакованного, а атаковать самому. Поверьте, на войне энергия молодых людей часто вернее указывает путь, чем вся опытность старых кунктаторов.
– Но в какой же позиции мы атакуем его? Я был на аванпостах нынче, и нельзя решить, где он именно стоит с главными силами, – сказал князь Андрей.
Ему хотелось высказать Долгорукову свой, составленный им, план атаки.
– Ах, это совершенно всё равно, – быстро заговорил Долгоруков, вставая и раскрывая карту на столе. – Все случаи предвидены: ежели он стоит у Брюнна…
И князь Долгоруков быстро и неясно рассказал план флангового движения Вейротера.
Князь Андрей стал возражать и доказывать свой план, который мог быть одинаково хорош с планом Вейротера, но имел тот недостаток, что план Вейротера уже был одобрен. Как только князь Андрей стал доказывать невыгоды того и выгоды своего, князь Долгоруков перестал его слушать и рассеянно смотрел не на карту, а на лицо князя Андрея.
– Впрочем, у Кутузова будет нынче военный совет: вы там можете всё это высказать, – сказал Долгоруков.
– Я это и сделаю, – сказал князь Андрей, отходя от карты.
– И о чем вы заботитесь, господа? – сказал Билибин, до сих пор с веселой улыбкой слушавший их разговор и теперь, видимо, собираясь пошутить. – Будет ли завтра победа или поражение, слава русского оружия застрахована. Кроме вашего Кутузова, нет ни одного русского начальника колонн. Начальники: Неrr general Wimpfen, le comte de Langeron, le prince de Lichtenstein, le prince de Hohenloe et enfin Prsch… prsch… et ainsi de suite, comme tous les noms polonais. [Вимпфен, граф Ланжерон, князь Лихтенштейн, Гогенлое и еще Пришпршипрш, как все польские имена.]
– Taisez vous, mauvaise langue, [Удержите ваше злоязычие.] – сказал Долгоруков. – Неправда, теперь уже два русских: Милорадович и Дохтуров, и был бы 3 й, граф Аракчеев, но у него нервы слабы.
– Однако Михаил Иларионович, я думаю, вышел, – сказал князь Андрей. – Желаю счастия и успеха, господа, – прибавил он и вышел, пожав руки Долгорукову и Бибилину.
Возвращаясь домой, князь Андрей не мог удержаться, чтобы не спросить молчаливо сидевшего подле него Кутузова, о том, что он думает о завтрашнем сражении?
Кутузов строго посмотрел на своего адъютанта и, помолчав, ответил:
– Я думаю, что сражение будет проиграно, и я так сказал графу Толстому и просил его передать это государю. Что же, ты думаешь, он мне ответил? Eh, mon cher general, je me mele de riz et des et cotelettes, melez vous des affaires de la guerre. [И, любезный генерал! Я занят рисом и котлетами, а вы занимайтесь военными делами.] Да… Вот что мне отвечали!


В 10 м часу вечера Вейротер с своими планами переехал на квартиру Кутузова, где и был назначен военный совет. Все начальники колонн были потребованы к главнокомандующему, и, за исключением князя Багратиона, который отказался приехать, все явились к назначенному часу.
Вейротер, бывший полным распорядителем предполагаемого сражения, представлял своею оживленностью и торопливостью резкую противоположность с недовольным и сонным Кутузовым, неохотно игравшим роль председателя и руководителя военного совета. Вейротер, очевидно, чувствовал себя во главе.движения, которое стало уже неудержимо. Он был, как запряженная лошадь, разбежавшаяся с возом под гору. Он ли вез, или его гнало, он не знал; но он несся во всю возможную быстроту, не имея времени уже обсуждать того, к чему поведет это движение. Вейротер в этот вечер был два раза для личного осмотра в цепи неприятеля и два раза у государей, русского и австрийского, для доклада и объяснений, и в своей канцелярии, где он диктовал немецкую диспозицию. Он, измученный, приехал теперь к Кутузову.