Остроградский, Михаил Васильевич

Запрос «Остроградский, Михаил» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

Михаил Васильевич Остроградский
Михайло Васильович Остроградський
Место рождения:	деревня Пашенная, Полтавская губерния, Российская империя
Место смерти:	Полтава, Российская империя
Научная сфера:	математика, механика, физика
Место работы:	Петербургский государственный университет путей сообщения, Морской кадетский корпус, Главный педагогический институт, Главное артиллерийское училище, Главное инженерное училище
Учёное звание:	академик СПбАН
Альма-матер:	Харьковский университет и Сорбонна
Известные ученики:	Н. Д. Брашман, В. Я. Буняковский,И. А. Вышнеградский, Д. М. Деларю, Д. И. Журавский, Н. П. Петров, Ф. В. Чижов и другие
Известен как:	метод Остроградского, формула Остроградского, работы по теории упругости, теории магнетизма и теории вероятностей

Михаи́л Васи́льевич Острогра́дский (укр. Миха́йло Васи́льович Острогра́дський; 12 сентября [24 сентября] 1801 — 20 декабря 1861 [1 января 1862]) — российский математик и механик украинского происхождения, признанный лидер математиков Российской империи в 1830—1860-е годы.

Биография

Родился 12 (24) сентября 1801 года в деревне Пашенная Кобелякского уезда Полтавской губернии, в семье помещика. В детстве был чрезвычайно любознателен к естественно-научным явлениям, хотя не проявлял тяги к учёбе.

1816: вольнослушатель Харьковского университета, с 1817 года — студент физико-математического факультета. Учился на «отлично».

1820: сдал кандидатские экзамены. Однако реакционная часть харьковской профессуры добилась лишения юноши аттестата кандидата наук и диплома об окончании университета. Мотивировалось это его «вольнодумством» и непосещением лекций по богословию. Он так и не получил российскую учёную степень.

1822: Михаил Васильевич, желая продолжить занятия математикой, вынужден уехать в Париж, где в Сорбонне и Коллеж де Франс продолжал изучать математику, посещал лекции знаменитых французских учёных — Лапласа, Фурье, Ампера, Пуассона и Коши.

1823: приглашён в качестве профессора в коллеж Генриха IV.

1826: первые научные успехи. Остроградский представил Парижской Академии наук мемуар «О распространении волн в цилиндрическом бассейне». Знаменитый французский математик Коши писал об Остроградском: «Этот русский молодой человек одарён большой проницательностью и весьма сведущий».

1828: возвратился на родину с французским дипломом и с заслуженной репутацией талантливого учёного. Сначала он преподавал в Главном Инженерном училище Российской империи и Институте Корпуса инженеров путей сообщения.

1830: избран экстраординарным академиком Петербургской Академии наук. Позже, благодаря выдающимся научным заслугам, М. В. Остроградский был избран членом-корреспондентом Парижской Академии наук, членом Американской, Римской и других академий и научных обществ.

Став знаменитостью мирового класса, Остроградский развернул в Петербурге большую педагогическую и общественную деятельность. Он стал профессором Николаевских инженерных Академии и училища, Морского кадетского корпуса, Института инженеров путей сообщения, Главного педагогического института, Главного артиллерийского училища и других учебных заведений. Много лет он работал в качестве главного наблюдателя за преподаванием математики в военных школах. Остроградский не сумел по достоинству оценить новаторские работы Н. И. Лобачевского и дал им отрицательный отзыв.

В конце жизни Остроградский интересовался спиритизмом. Н. Е. Жуковский так характеризовал его поздние философские взгляды: «Заимствовав в центре ученого мира свои глубокие познания, М. В. остался по характеру тем же хохлом, каким был его отец. Может быть, влияние французских мыслителей сказалось несколько в его внутреннем миросозерцании, но под конец жизни влияние это сгладилось».

Согласно завещанию, Михаил Васильевич Остроградский был погребён в своей родной деревне.

Память

• В 1951 году была выпущена почтовая марка СССР, посвящённая М. В. Остроградскому.
• В 1997 году учреждена премия имени М. В. Остроградского НАН Украины — «за выдающиеся научные работы в области математики и математических проблем механики».
• В 2000 году учреждена стипендия им. М. В. Остроградского для молодых учёных от Харьковской областной госадминистрации (распоряжение главы облгосадминистрации Олега Дёмина).
• В 2007 году именем Остроградского назван Кременчугский национальный университет.

Адреса в Санкт-Петербурге

• 1831—1861 — Николаевская набережная, 1.

Научные достижения

Основные работы Остроградского относятся к прикладным аспектам математического анализа, механики, теории магнетизма, теории вероятностей. Он внёс также вклад в алгебру и теорию чисел.

Хорошо известен метод Остроградского для интегрирования рациональных функций (1844). В физике чрезвычайно полезна формула Остроградского для преобразования объёмного интеграла в поверхностный.

В последние годы жизни Остроградский опубликовал исследования по интегрированию уравнений динамики. Его работы продолжили Н. Д. Брашман и Н. Е. Жуковский.

Он не отказывался ни от какой математической работы, способной принести практическую пользу. Так, например, с целью облегчить работу по проверке товаров, поставляемых армии, М. В. Остроградский занялся математическим исследованием, посвященным статистическим методам браковки и основанным на применении теории вероятностей.

Кроме научных исследований, Остроградский написал ряд замечательных учебников по высшей и элементарной математике («Программа и конспект тригонометрии», «Руководство начальной геометрии» и др.).

В систематическом и собранном виде общие педагогические взгляды Остроградского были изложены в сочинении «Размышления о преподавании».

Академик

• Российской академии наук
• Туринской академии наук
• Римской академии наук
• Американской академии наук

Член-корреспондент

• Парижской академии наук

Ученики

• Н. Д. Брашман
• В. Я. Буняковский
• И. А. Вышнеградский
• Д. И. Журавский
• Н. П. Петров
• Ф. В. Чижов
• С. М. Часнык, С. В. Кербедз, П. Л. Лавров в Петербурге
• Е. Сабинин в Одессе, И. И. Рахманинов в Киеве
• Е. И. Бейер в Харькове

и другие.

Педагогическая деятельность

Педагогическая деятельность Остроградского была очень разнообразна. Он читал публичные лекции по высшей алгебре, небесной и аналитической механике, преподавал в Главном педагогическом институте (1832—1861), институте корпуса инженеров путей сообщения (1832—1860), морском кадетском корпусе (1828—1860), инженерной академии и училище (1836—1860), артиллерийской академии и училище (1841—1860).

Кроме этого, Остроградский долгое время (1847—1860) состоял главным наблюдателем за преподаванием математики в военно-учебных заведениях и оказал прямое влияние на постановку и методику этого преподавания своими руководствами по начальной геометрии, тригонометрии, а также в качестве председателя комиссии по составлению новых программ элементарной математики для кадетских корпусов.

С открытием в январе месяце 1832 года «окончательного курса» в Главном педагогическом институте для преподавания математики на этом курсе был приглашен Остроградский. С 1832 по 1852 год Остроградский излагал по собственным запискам высшую алгебру, дифференциальное, интегральное и вариационное исчисления, аналитическую геометрию и теоретическую механику. С 1852 года он оставил за собой чтение лекции по теоретической механике и руководство подготовкой к профессорскому званию бывших своих слушателей: II. Будаева, П. Рощина и И. Вышнеградского. Его прямыми учениками по этому институту были А. Тихомандрицкий, М. Спасский, И. Соколов, Е. Бейер, Д. Менделеев, А. Ходнев, И. Вышнеградский, Е. Сабинин, И. Будаев, П. Рощин, К. Краевич и другие. Многие из них стали впоследствии замечательными учеными.

Педагогическую деятельность в морском кадетском корпусе Остроградский начал в 1828 году в только что учрежденных тогда офицерских классах. В начале зимы 1836 года, по просьбе нескольких своих слушателей, больших любителей математики, Остроградский начал чтение в морском корпусе публичных лекций по высшей алгебре. Эти лекции продолжались всю зиму по два раза в неделю и собирали широкую аудиторию новизною содержания, ясностью и изяществом изложения. Преподавание в морском кадетском корпусе Остроградский вел почти до последних дней своей жизни и воспитал не одно поколение русских морских офицеров.

В то время (30-е годы XIX века) все математические предметы в офицерских классах преподавали или Михаил Васильевич, или Виктор Яковлевич (Буняковский); в это время Михаил Васильевич даже жил в корпусе. С того времени более 33 лет, до самой своей кончины, Михаил Васильевич был математическим камертоном в офицерских классах. Кто слушал увлекательное его чтение, тот поймет, как счастливы были его ученики. Вспоминая с гордостью о знаменитых преобразователях нашего математического образования, можно ли позабыть о том, кто доставил нам эту гордость, кто открыл эти перлы науки и употребил в нашу пользу. П. Коргуев, Описание празднества, данного в честь академика В. Я. Буняковского 30 декабря 1864 года, Кронштадт, 1865, стр. 62

Примерно в 1836 году Остроградский начал преподавание математики в Главном инженерном училище. Хуже других предметов шло преподавание высшей математики и механики, что и побудило руководство Главного инженерного училища привлечь к преподаванию в нем Остроградского, тем более, что он в течение многих лет был связан с Главным инженерным училищем в качестве профессора и наблюдателя за постановкой преподавания математики. Остроградский чувствовал известную привязанность к этому учебному заведению, любил бывать в обществе молодых его преподавателей и оказывал немалое влияние на их развитие.

В 1841 году Остроградский был назначен в артиллерийское училище преподавателем дифференциального и интегрального исчислений. Эти предметы до Остроградского читал сначала В. А. Анкудович, а затем А. С. Киндерев. Заслуга по обновлению и расширению программы и поднятию преподавания высшей математики для артиллерийских офицеров всецело принадлежала Остроградскому.

Вот как описывают эту заслугу Остроградского историографы артиллерийского училища А. Платов и Л. Кирпичев: «Остроградский изменяет в училище метод преподавания, делает курс более полным, изложение более строгим и точным. Он обращает внимание не столько на подробности и частные выводы, сколько на группировку отдельных истин и на обобщение их».

В течение десяти лет (1847—1856) Остроградский вел в артиллерийском училище преподавание теоретической механики. Подробностей об этом преподавании найти не удалось. Известно только, что он сохранил существовавшее при его предшественнике по кафедре теоретической механике В. А. Анкудовиче деление курса этой науки на статику и динамику и что законы равновесия тел выводил как частный случай из общих законов движения.

В 1856 году Остроградский взял на себя в том же училище преподавание баллистики. Его лекции по этому предмету имели меньший успех.

В 1858 и 1859 годах Остроградский читал артиллеристам-офицерам необязательные курсы теории вероятностей и дифференциального исчисления.

Остроградский был учителем детей императора Николая I.

См. также

• Метод Остроградского
• Формула Остроградского
• Формула Лиувилля — Остроградского

Интересные факты

В пансионе, где учился маленький Остроградский, директором был И. П. Котляревский — известный украинский поэт.

М. В. Остроградский был одноглаз.

Именем Остроградского назван эллиптический интеграл, который Михаил Васильевич впервые сумел взять в 1837 году, он полностью называется интегралом Эрмита — Остроградского, потому что ту же работу одновременно и независимо проделал француз Шарль Эрмит. Известен исторический анекдот об этом интеграле. Клейнмихель — глава строительства Петербург-Московской железной дороги доложил царю, что в одном месте придётся обходить возвышенности, так как профиль местности не поддаётся расчёту. Вычисления приводят к эллиптическому интегралу, а такие интегралы не берутся. Российский самодержец, однако, начертал на рапорте Клейнмихеля: «Повелеваю интегрировать». Клейнмихель кинулся в университет, и молодой профессор Остроградский через месяц дал решение эллиптических интегралов^{[неавторитетный источник?]}.

Труды

• Остроградский М. В. [publ.lib.ru/ARCHIVES/O/OSTROGRADSKIY_Mihail_Vasil%27evich/Ostrogradskiy_M.V._Izbrannye_trudy.(1958).%5Bdjv%5D.zip Избранные труды]. М.: Изд-во Академии наук СССР, 1958. 583 с.
  • Математический анализ
    • Мемуар об исчислении вариаций кратных интегралов (9).
    • Заметка о методе последовательных приближений (38).
    • О преобразовании переменных в кратных интегралах (45).
    • Заметка о линейных дифференциальных уравнениях (53).
    • Об интегрировании рациональных дробей (56).
    • Заметка о равных множителях целых полиномов (106).
  • Математическая физика
    • Мемуар о распространении волн в цилиндрическом бассейне (111).
    • Заметка по теории теплоты (131).
    • Вторая заметка по теории теплоты (142).
    • Выдержка из протокола Санкт-Петербургской Академии наук от 23 сентября 1829 года (146).
    • Об уравнении, относящемся к распространению теплоты внутри жидкости (148).
    • Об интегрировании уравнений с частными производными, относящихся к малым колебаниям упругой среды (154).
    • Об интегрировании уравнений с частными производными, относящихся к малым колебаниям упругих тел (162).
  • Механика
    • Общие соображения относительно моментов сил (205).
    • О мгновенных перемещениях систем, подчиненных переменным условиям (230).
    • О принципе виртуальных скоростей и о силе инерции (270).
    • О вариациях произвольных постоянных в задачах динамики (280).
    • Об интегралах общих уравнений динамики (297).
    • Письма академика Остроградского профессору Брашману (312).
    • К общей теории удара (324).
  • Приложения
    • Послесловие. Академик В. И. Смирнов (377).
    • Очерк жизни, научного творчества и педагогической деятельности М. В. Остроградского. Действительный член АН УССР Б. В. Гнеденко и доцент И. А. Марон (380).
    • Библиографический указатель основных печатных и литографированных трудов М. В. Остроградского и литературы о нём.
• Остроградский М. В. [nasledie.enip.ras.ru/ras/view/publication/general.html?id=43891550 Лекции алгебраического и трансцендентного анализа. Первый год.] — СПб., 1857. — 660 с.

Литература

• Брылевская Л. И.  [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/BIO/OSTROG.HTM Миф об Остроградском: правда и вымысел] // Историко-математические исследования, вторая серия, № 7 (42). — М.: Янус-К, 2002. — 378 с.
• Глейзер Г. И.  [ilib.mccme.ru/djvu/istoria/school.htm История математики в школе]. — М.: Просвещение, 1964. — 376 с.
• Гнеденко Б. В.  [kvant.mccme.ru/1982/10/mihail_vasilevich_ostrogradski.htm Михаил Васильевич Остроградский] // Квант, № 10, 1982.
• Гнеденко Б. В.  Очерки по истории математики в России, издание 2-е. — М.: КомКнига, 2005. — С. 105—112. — 296 с. — ISBN 5-484-00123-4. — [publ.lib.ru/ARCHIVES/G/GNEDENKO_Boris_Vladimirovich/Ocherki_po_istorii_matematiki_v_Rossii.(1946).%5Bdjv%5D.zip Текст 1-го издания, формат djv/zip].
• Жуковский Н. Е.  [books.e-heritage.ru/book/10073650 Некоторые черты из жизни Остроградского] // Математический сборник. — М., 1901. — Т. 22. — С. 532—539.  Имеется переиздание в Полном собрании сочинений Н. Е. Жуковского ([books.e-heritage.ru/book/10075060 т. 9, с. 392—397]) с цензурными правками.
• Крылов А. Н.  [vivovoco.astronet.ru/VV/PAPERS/BIO/KRYLOV/KRYLOV_22.HTM Памяти Остроградского.]
• Сб. статей: Михаил Васильевич Остроградский (к 150-летию со дня рождения) // Историко-математические исследования. — М.: ГИТТЛ, 1951. — № 4. — С. 9—172.
  • Ремез Е. Я. (Киев).  О математических рукописях академика М. В. Остроградского.
  • Гнеденко Б. В. (Киев).  О работах М. В. Остроградского по теории вероятностей.
  • Марон И. А. (Москва).  Общие педагогические взгляды М. В. Остроградского.
  • Депман И. Я. (Ленинград).  Дополнительные сведения о педагогической деятельности М. В. Остроградского.
• Сб. статей: Михаил Васильевич Остроградский (к 200-летию со дня рождения) // Историко-математические исследования. — М.: Янус-К, 2002. — № 42 (7). — С. 9—38.
• Марон И. А. Академик М. В. Остроградский как организатор преподавания математических наук в военно-учебных заведениях России // Историко-математические исследования. Труды семинара МГУ по истории математики : сборник. — М.-Л.: ГИТТЛ, 1950. — Т. 3. — С. 197—340.
• Джон Дж. О’Коннор и Эдмунд Ф. Робертсон. [www-groups.dcs.st-and.ac.uk/~history/Biographies/Ostrogradski.html Остроградский, Михаил Васильевич] (англ.) — биография в архиве MacTutor.

Ссылки

• [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-51625.ln-ru Остроградский, Михаил Васильевич] на официальном сайте РАН
• [www.vokrugsveta.ru/encyclopedia/index.php?title=Остроградский,_Михаил_Васильевич Биография на сайте журнала «Вокруг света»]
• [www.hrono.info/biograf/bio_o/ostrograd.php Биография на сайте ХРОНОС]
• Остроградский Михаил Васильевич — статья из Большой советской энциклопедии.
• [matematika.gym075.edusite.ru/ostrogradskiy.html Остроградский Михаил Васильевич]
• [nplit.ru/books/item/f00/s00/z0000044/st007.shtml Михаил Васильевич Остроградский (1801—1862)]
• [nasledie.enip.ras.ru/ras/view/person/general.html?id=42041135 Биография и публикации Михаила Васильевича Остроградского] в Электронной Библиотеке «Научное Наследие России»
• Храмов Ю. А. Остроградский, Михаил Васильевич // Физики: Биографический справочник / Под ред. А. И. Ахиезера. — Изд. 2-е, испр. и дополн. — М.: Наука, 1983. — С. 203. — 400 с. — 200 000 экз. (в пер.)

Отрывок, характеризующий Остроградский, Михаил Васильевич

На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.
Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
– Non, non, avouez que c'est charmant, – говорил он, – cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l'ont passe sans coup ferir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
Князь Андрей ничего не понимал.
– Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
– Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.
– И не видали, что везде укладываются?
– Не видал… Да в чем дело? – нетерпеливо спросил князь Андрей.
– В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну, и нынче завтра они будут здесь.
– Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?
– А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.
Болконский пожал плечами.
– Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана, – сказал он.
– В этом то и штука, – отвечал Билибин. – Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Всё очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат Ланн и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа, – говорит один, – вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован, и что перед ним грозный tete de pont и пятнадцать тысяч войска, которому велено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Проедемте втроем и возьмем этот мост. – Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.
– Полноте шутить, – грустно и серьезно сказал князь Андрей.
Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею.
Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.
– Полноте шутить, – сказал он.
– Не шучу, – продолжал Билибин, – ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие, и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tete de pont. [мостовое укрепление.] Они рассказывают ему тысячу гасконских глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга, и тысячу гасконад и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский баталион незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tete de pont. Наконец, является сам генерал лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, не даром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu'il n'y voit que du feu, et oubl celui qu'il devait faire faire sur l'ennemi. [Что он видит только их огонь и забывает о своем, о том, который он обязан был открыть против неприятеля.] (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский баталион вбегает в tete de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего, – продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа, – это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину, – говорит он, – и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C'est genial. Le prince d'Auersperg se pique d'honneur et fait mettre le sergent aux arrets. Non, mais avouez que c'est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n'est ni betise, ni lachete… [Это гениально. Князь Ауэрсперг оскорбляется и приказывает арестовать сержанта. Нет, признайтесь, что это прелесть, вся эта история с мостом. Это не то что глупость, не то что подлость…]
– С'est trahison peut etre, [Быть может, измена,] – сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.
– Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps, – продолжал Билибин. – Ce n'est ni trahison, ni lachete, ni betise; c'est comme a Ulm… – Он как будто задумался, отыскивая выражение: – c'est… c'est du Mack. Nous sommes mackes , [Также нет. Это ставит двор в самое нелепое положение; это ни измена, ни подлость, ни глупость; это как при Ульме, это… это Маковщина . Мы обмаковались. ] – заключил он, чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.
Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.
– Куда вы? – сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.
– Я еду.
– Куда?
– В армию.
– Да вы хотели остаться еще два дня?
– А теперь я еду сейчас.
И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.
– Знаете что, мой милый, – сказал Билибин, входя к нему в комнату. – Я подумал об вас. Зачем вы поедете?
И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.
Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.
– Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг – скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c'est de l'heroisme. [мой дорогой, это героизм.]
– Нисколько, – сказал князь Андрей.
– Но вы un philoSophiee, [философ,] будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске.
– Перестаньте шутить, Билибин, – сказал Болконский.
– Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском): или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею кутузовскою армией.
И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.
– Этого я не могу рассудить, – холодно сказал князь Андрей, а подумал: «еду для того, чтобы спасти армию».
– Mon cher, vous etes un heros, [Мой дорогой, вы – герой,] – сказал Билибин.


В ту же ночь, откланявшись военному министру, Болконский ехал в армию, сам не зная, где он найдет ее, и опасаясь по дороге к Кремсу быть перехваченным французами.
В Брюнне всё придворное население укладывалось, и уже отправлялись тяжести в Ольмюц. Около Эцельсдорфа князь Андрей выехал на дорогу, по которой с величайшею поспешностью и в величайшем беспорядке двигалась русская армия. Дорога была так запружена повозками, что невозможно было ехать в экипаже. Взяв у казачьего начальника лошадь и казака, князь Андрей, голодный и усталый, обгоняя обозы, ехал отыскивать главнокомандующего и свою повозку. Самые зловещие слухи о положении армии доходили до него дорогой, и вид беспорядочно бегущей армии подтверждал эти слухи.
«Cette armee russe que l'or de l'Angleterre a transportee, des extremites de l'univers, nous allons lui faire eprouver le meme sort (le sort de l'armee d'Ulm)», [«Эта русская армия, которую английское золото перенесло сюда с конца света, испытает ту же участь (участь ульмской армии)».] вспоминал он слова приказа Бонапарта своей армии перед началом кампании, и слова эти одинаково возбуждали в нем удивление к гениальному герою, чувство оскорбленной гордости и надежду славы. «А ежели ничего не остается, кроме как умереть? думал он. Что же, коли нужно! Я сделаю это не хуже других».
Князь Андрей с презрением смотрел на эти бесконечные, мешавшиеся команды, повозки, парки, артиллерию и опять повозки, повозки и повозки всех возможных видов, обгонявшие одна другую и в три, в четыре ряда запружавшие грязную дорогу. Со всех сторон, назади и впереди, покуда хватал слух, слышались звуки колес, громыхание кузовов, телег и лафетов, лошадиный топот, удары кнутом, крики понуканий, ругательства солдат, денщиков и офицеров. По краям дороги видны были беспрестанно то павшие ободранные и неободранные лошади, то сломанные повозки, у которых, дожидаясь чего то, сидели одинокие солдаты, то отделившиеся от команд солдаты, которые толпами направлялись в соседние деревни или тащили из деревень кур, баранов, сено или мешки, чем то наполненные.
На спусках и подъемах толпы делались гуще, и стоял непрерывный стон криков. Солдаты, утопая по колена в грязи, на руках подхватывали орудия и фуры; бились кнуты, скользили копыта, лопались постромки и надрывались криками груди. Офицеры, заведывавшие движением, то вперед, то назад проезжали между обозами. Голоса их были слабо слышны посреди общего гула, и по лицам их видно было, что они отчаивались в возможности остановить этот беспорядок. «Voila le cher [„Вот дорогое] православное воинство“, подумал Болконский, вспоминая слова Билибина.
Желая спросить у кого нибудь из этих людей, где главнокомандующий, он подъехал к обозу. Прямо против него ехал странный, в одну лошадь, экипаж, видимо, устроенный домашними солдатскими средствами, представлявший середину между телегой, кабриолетом и коляской. В экипаже правил солдат и сидела под кожаным верхом за фартуком женщина, вся обвязанная платками. Князь Андрей подъехал и уже обратился с вопросом к солдату, когда его внимание обратили отчаянные крики женщины, сидевшей в кибиточке. Офицер, заведывавший обозом, бил солдата, сидевшего кучером в этой колясочке, за то, что он хотел объехать других, и плеть попадала по фартуку экипажа. Женщина пронзительно кричала. Увидав князя Андрея, она высунулась из под фартука и, махая худыми руками, выскочившими из под коврового платка, кричала: