Острожские
Поделись знанием:
Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.
Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.
Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
| Острожские | |
 | |
 | |
|
Описание герба: В поле лазоревом над полумесяцем золотым рогами вверх обращённом, золотая звезда о шести лучах. Над звездою той, половина серебряного кольца, положенного наподобие радуги, из которого выходит острога серебряная острием вверх обращённая. Щит увенчан княжеской митрой, подбитой мантией горностаевой. | |
| Титул: |
князья |
|---|---|
| Место происхождения: | |
Подданство: | |
 Великое княжество Литовское
| |
 Речь Посполитая
| |
| Имения: | |
| Дворцы и особняки: | |
Эта статья — о дворянском роде. О носителях фамилии см. Острожский.
Острóжские — угасший в XVII веке западнорусский княжеский род, представители которого с конца XIV века занимали высокие государственные должности в Великом княжестве Литовском и Речи Посполитой, владели огромными поместьями на территории современных Украины и Белоруссии. В период процветания фамилии (конец XVI века) князья Острожские были самыми богатыми и могущественными землевладельцами в Великом княжестве Литовском: в их владении состояли 24 города, 10 местечек и несколько сот сёл. Фамильное гнездо — Острожский замок в городе Острог (ныне Ровненская область Украины).
Содержание
Происхождение
Происхождение Острожских достоверно не установлено. В исторических источниках род появляется в 1386 году, когда упомянут князь Фёдор Данилович. Его отцом считается Даниил, происхождение которого остаётся дискуссионным.
Во времена Константина Острожского князья Острожские и их биографы выводили свою родословную от легендарного «первопредка всех русин — Руса», утверждали что они потомки «короля Руси — Даниила Галицкого» и великого киевского князя Владимира «первокрестителя»[1].
Княжеские вотчины Острожских занимали территорию бывшего Турово-Пинского княжества. В этом княжестве на протяжении всей его истории правили потомки Святополка Изяславича киевского, к которым относят себя, в частности, Святополк-Четвертинские.
Существует несколько гипотез о происхождении Даниила Острожского. Единственная документально подтверждённая из них предполагает происхождение Острожских от киевского князя Святополка Изяславича (вторая по старшинству ветвь Рюриковичей после Ростиславичей галицких).
Версия происхождения от князей Галицких
Первая версия происхождения князей Острожских появилась в польских источниках в XVII веке. Согласно ней, родоначальником князей Острожских был волынский князь Василько Романович, брат князя Даниила Галицкого. Эта версия была опубликована в работе Каспера Несецкого. Хотя эта версия и грешила хронологическими несообразностями, но она была принята рядом польских генеалогов[2].
Позже князь Пётр Владимирович Долгоруков в своём «Российском родословном сборнике» указал в качестве родоначальника Острожских князя Фёдора Васильевича, которого он считал сыном Василия Романовича, князя Острожского и Заславского, которого, в свою очередь, он приписал братом Даниилу Романовичу Галицкому, невзирая на то, что у Даниила был другой брат с таким именем[3].
Позже данная версия была скорректирована. Г. А. Власьев выводил происхождение Острожских от одного из сыновей Даниила Галицкого — Романа Даниловича (ум. 1258/1260), сыном которого он считал упоминаемого в 1281—1282 годах слонимского князя Василько[4]. Хотя ни в каких источниках не упоминается о том, что у Романа были дети, данная версия была поддержана рядом специалистов по генеалогии[5][6].
Существует и другая версия, по которой отцом Василько был брат Романа, князь Луцкий и Волынский Мстислав Данилович[7][8][9].
Галицкая версия происхождения Даниила Острожского:
| Даниил Романович (ум. 1264) князь Галицкий и Волынский, король Руси | |||||||||||||||||||||
| Роман Данилович (ум. 1258/1260) князь новогрудский | Мстислав Данилович (ум. 1292) князь луцкий и волынский | ||||||||||||||||||||
| Василько (ум. после 1282) князь слонимский | |||||||||||||||||||||
| Даниил князь острожский | |||||||||||||||||||||
| Князья Острожские | |||||||||||||||||||||
Версия о происхождении от турово-пинских князей
Исследованием вопроса о происхождении князей Острожских в XIX веке детально занимался историк Михаил Александрович Максимович. Он изучал записи в Киево-Печерском синодике, в который князья Острожские вписывали для поминовения имена своих предков. В 1886 году он опубликовал работу «Письма о князьях Острожских к графине А. Д. Блудовой»[10].
По заключению Максимовича, князья Острожские были потомками турово-пинских князей, являвшихся потомками великого князя киевского Святополка (Михаила) Изяславича. Отцом Даниила Максимович считал упомянутого в Киево-Печерском синодике князя Дмитрия, которого, в свою очередь, считал сыном умершего в 1292 году пинского князя Юрия Владимировича[11].
Происхождение князя Даниила Острожского по Максимовичу[11]:
| Святополк Изяславич (1050—1113) великий князь киевский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Ярослав Святополчич (ум. 1123) князь Владимиро-Волынский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Юрий Ярославич (ум. ок. 1168) князь туровский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Глеб Юрьевич (ум. 1195) князь туровский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Владимир (Глебович) (ум. после 1229) князь пинский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Фёдор Владмирович князь пинский | Демид Владмирович князь пинский | Юрий Владимирович) (ум. 1292) князь пинский | |||||||||||||||||||||||||||
| Дмитрий князь острожский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Даниил князь острожский | |||||||||||||||||||||||||||||
| Князья Острожские | |||||||||||||||||||||||||||||
Согласно исследованиям Максимовича, мать Даниила в иночестве звали Елизавета[11].
Заключение Максимовича косвенно подтверждают польские хроники, опубликованные в 1611 году в Кракове. Этот крайне поздний источник называет их родоначальником некого Заслава, князя Киевского и Смоленского, который жил около 1076 г. и участвовал в походе Святослава Игоревича против польского короля Болеслава Храброго[12]. Несмотря на искажение исторических фактов, «Заслав» — форма имени Изяслава Ярославича, отца Святополка Изяславича и прародителя князей турово-пинских.
Версию Максимовича поддержал польский генеалог Юзеф Вольф[2], но в XIX—XX веках она оспаривалась другими исследователями[4][5].
Версия о происхождении от Гедимина
В 1886 году историк-любитель П. Н. Петров опубликовал работу «История родов русского дворянства». В ней он высказал гипотезу, что, поскольку владения Острожских находились на землях, подчинённых Гедиминовичам, то искать родоначальника Острожских нужно среди них. Петров считал, что Даниил — это христианское имя одного из потомков великого князя Литовского Гедимина. В качестве такого князя он предложил Воидата, сына Кейстута[13]. Однако построения Петрова не основывались на каких-то источниках и данная версия поддержки других исследователей не встретила.
Пыталась вывести князей Острожских из Гедиминовичей и Н. Яковенко. В своей работе «Українська шляхта з кінця XIV — до середини XVII століття. Волинь і Центральна Україна»[14] она называла Даниила внуком пинского князя Наримунта (Глеба) Гедиминовича (ум. 1348)[15].
Другие версии
Существовали и другие версии происхождения Острожских. По одной из них, князья Острожские происходят от князей городенских[2]. Существовала также версия о том, что Даниил, родоначальник Острожских, был галицким боярином, присвоившим себе княжеский титул[13].
Представители
- Данила Острожский, волынский князь, участник борьбы феодалов Великого княжества Литовского в 1341 году против польского короля Казимира III.
- Фёдор Острожский (? — 1438 (?)), сын Данилы, староста луцкий, князь владимирский и тверской; поддерживал князя Свидригайло в борьбе с Витовтом, в 1422 году участник похода несвижского князя Фёдора Карибутовича в Чехию для поддержки гуситов. Первый положил прочное основание земельному богатству фамилии. В конце жизни стал иноком Киево-Печерской лавры под именем Феодосий. Причислен церковью к лику святых.
- Сын его Василий Федорович «Красный» (умер в 1461 году) разделил свои владения между двумя своими сыновьями, из которых старший, Георгий, получил город Заслав и стал родоначальником князей Заславских, а младший, Иван, продолжал владеть Острогом.
- Иван Васильевич Острожский (ум. ок. 1466) — князь острожский, младший сын князя Василия Федоровича «Красного» Острожского и Анны Ивановны Подберезской. Прославился в многочисленных боях с крымскими татарами.
- Михаил Иванович Острожский (ум. 1501) — князь острожский (1465—1501), староста луцкий и маршалок Волынской земли (1500—1501), старший сын князя Ивана Васильевича Острожского. В конце 1490-х гг. отличился в многочисленных боях с крымскими татарами. В 1500 г. был назначен старостой луцким и маршалком Волынской земли.
- Константин Острожский (1460 ? — 1530), второй сын Ивана Васильевича, гетман Великого княжества Литовского с 1497, каштелян виленский с 1511 г., воевода трокский с 1522 г.; член Рады Великого княжества Литовского. Возглавлял походы на крымских татар. Одержал победу более чем в 60 битвах. В битве с русскими войсками на реке Ведроша (14 июля 1500 г.) разбит и взят в плен, откуда бежал в 1507 г. В битве под Оршей (1514) победил русские войска. Защитник православия, строил церкви в городах на восточнославянских землях Великого княжества Литовского. Женившись на слуцкой княжне Александре, получил большие земельные владения на территории современной Беларуси.
- Илья Константинович Острожский (1510—1539) — князь Острожский (1530—1539), наместник брацлавский, винницкий и звенигородский (1530—1539), старший сын великого гетмана литовского князя Константина Ивановича Острожского (1460—1530) от первого брака с Татьяной Семеновной Гольшанской. В 1530 г. после смерти своего отца, великого гетмана литовского Константина Ивановича Острожского, Илья Острожский унаследовал его владения и получил должности старосты брацлавского, винницкого и звенигородского. В 1530, 1531 и 1533 гг. участвовал в боях с крымскими татарами на Волыни. В 1534—1536 гг. участвовал в русско-литовской войне, где командовал собственными надворными военными хоругвями. В 1539 г. женился на Беате Костелецкой (1515—1576), незаконнорожденной дочери короля польского и великого князя литовского Сигизмунда Казимировича Старого. Дети: Эльжбета Катажина Острожская (1539—1582), 1-й муж с 1553 г. староста каневский и черкасский князь Дмитрий Федорович Сангушко (1530—1554), 2-й муж с 1555 г. воевода ленчицкий, калишский и познаньский Лукаш Гурко (1533—1573), 3-й муж с 1559 г. князь Семён Юрьевич Слуцкий.
- Константин (Василий) Острожский (1527—1608), сын Константина Острожского. Родился и провёл детство в Турове, принадлежавшем его матери. Киевский воевода, покровитель православной веры. Владел 24 городами, 10 местечками и 670 деревнями. Имел большое влияние в Великом княжестве Литовском. Выступал против распространения католичества на восточнославянских землях, поддерживал православные братства, основал школы в Слуцке, Турове (1572), Владимире-Волынском (1577), в Остроге школу (конец 1570-х г.) и типографию (1580, здесь работал русский первопечатник Иван Фёдоров). Участвовал в подавлении крестьянско-казацких восстаний под руководством К. Косинского и С. Наливайко.
- Януш Острожский (1554—1620), сын Константина (Василия), воевода волынский с [1585], каштелян краковский, воспитан был в латинско-польском духе и принял католичество. Сыновей у него не осталось, поэтому после смерти дочери его, Ефросиньи, ординация князя Острожского перешла к князьям Заславским, а по пресечении этого рода — к Сангушкам.
- Константин Константинович Острожский (1563—1588) — староста владимирский (1579—1588) и переяславский (1585—1588), великий кравчий коронный (1579—1588), великий подчаший коронный (1588), второй сын воеводы киевского князя Константина-Василия Константиновича Острожского и Софии Тарновской. В 1583 г. женился на Александре Тышкевич (+ после 1593). Скончался, не оставив после себя потомства.
- Александр Константинович Острожский (1571—1603) — воевода волынский (1593—1603), младший сын воеводы киевского князя Константина Константиновича Острожского и Софии Тарновской. При жизни своего отца перешёл из православия в католицизм. В 1592 г. женился на Анне Костке (1571—1635), дочери воеводы сандомирского и старосты мальборкского Яна Костки и Софии Одроваз. Дети: Александр Александрович Острожский (+1607); Адам-Константин Александрович Острожский (+1618); Януш Александрович Острожский (+1619); Криштоф Александрович Острожский (+ 1606); Василий Александрович Острожский (+1605); София Александровна Острожская (1595—1622), жена с 1613 г. воеводы краковского князя Станислава Любомирского (1583—1649); Анна-Алоиза Александровна Острожская (1600—1654), жена с 1620 г. великого гетмана литовского и воеводы виленского Яна Кароля Ходкевича (1561—1621); Екатерина Александровна Острожская (1602—1642), жена с 1620 г. воеводы киевского и великого канцлера коронного Томаша Замойского (1594—1638).
Напишите отзыв о статье "Острожские"
Примечания
- ↑ Яковенко, Наталия.[izbornyk.org.ua/rizne/yak_nazva.htm Вибiр iменi versus вибiр шляху (Назви української територiї мiж кiнцем XVI — кiнцем XVII ст.]
- ↑ 1 2 3 Wolff J. Kniaziowie litewsko-ruscy… — P. 342—343.
- ↑ Долгоруков П. В. Российская родословная книга. — СПб.: Типография Эдуарда Веймара, 1854. — С. 130.
- ↑ 1 2 Власьев Г. А. Потомство Рюрика. Материалы для составления родословной. — Пг., 1918. — Т. 2. Князья Владимиро-Волынские. Вып. 1-й.
- ↑ 1 2 Войтович Л. [litopys.org.ua/dynasty/dyn37.htm#tabl17 Волинська гілка Мономаховичів. Болохівські князі. Князі Острозькі та Заславські] // [litopys.org.ua/dynasty/dyn.htm Князівські династії Східної Європи (кінець IX — початок XVI ст.): склад, суспільна і політична роль. Історико-генеалогічне дослідження]. — Львів: Інститут українознавства ім. І.Крип’якевича, 2000. — 649 с. — ISBN 966-02-1683-1. (укр.)
- ↑ Баумгартен Н. А. Вторая ветвь князей Галицких: Потомство Романа Мстиславича // Летопись историко-родословного общества. — М.. — № 1. — С. 3—46.
- ↑ Василько Мстиславич // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Коган В.М., Домбровский-Шалагин В.И. Князь Рюрик и его потомки: Историко-генеалогический свод. — С. 297—298.
- ↑ Славянская энциклопедия. Киевская Русь — Московия: в 2 т. / Автор-составитель В. В. Богуславский. — Т. [books.google.ru/books?id=HcWfQbb6FVcC&printsec=frontcover#PPA768,M1 1]. — С. 155.
- ↑ Максимович М. А. Письма о князьях Острожских к графине А. Д. Блудовой. — Киев: В типографии Федорова, 1868. — 54 с.
- ↑ 1 2 3 Максимович М. А. Письма о князьях Острожских… — С. 5—6.
- ↑ Бизюкин С. С. «Острожские земли как фактор в дипломатических отношениях России и Мальтийского Ордена во второй половине XVIII в.» // «Современные тенденции в исследовании и преподавании новой и новейшей истории зарубежных стран». Сборник материалов всероссийской научно-практической конференции, 25 ноября 2009 г.". Рязань, 2009
- ↑ 1 2 История родов русского дворянства: В 2 кн. / авт.-сост. П. Н. Петров. — М.: Современник; Лексика, 1991. — Т. 1. — С. 366—371. — 50 000 экз. — ISBN 5-270-01513-7.
- ↑ Яковенко Н. Українська шляхта з кінця XIV - до середини XVII століття. Волинь і Центральна Україна. — Київ: Критика, 2008. — 417 с. — ISBN 966-8978-14-5.
- ↑ Яковенко Н. Українська шляхта… — С. 92—93.
Литература
- Нарбут А. Н. Генеалогия Белоруссии. Выпуск 1—4. — М.: 1994—1996;
- Славянская энциклопедия. Киевская Русь — Московия: в 2 т. / Автор-составитель В. В. Богуславский. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 2001. — Т. 1. — 784 с. — 5000 экз. — ISBN 5-224-02249-5;
- Stryjkowski M. Kronika polska, litewska, żmudzka i wszystkiej Rusi. T.II Warszawa, 1846;
- «Полн. собр. р. лет.» (II, 350, 358; IV, 72; V, 236, 239; VII, 49, 255; VIII, 25).
- Персоналия. Московское царство. Великое княжество Литовское. Речь Посполита. Российская империя. Советский Союз. (Электронный ресурс, CD). — СПб., ВИРД, 2005;
Великие князья литовские. XIII—XVIII вв. Сост. В. Спечюнас. — Vilnius : Mokslo ir encikl. leidybos inst., 2006
- Archiwum ksiazat Lubartowiczow-Sanguszkow w Slawucie". — Львов, тт. I—III, 1887—1890
- Максимович М. А. Письма о князьях Острожских. Собр. соч., том I. — СПб., 1876
- Ярушевич А. Ревнитель православия, князь Константин Иванович Острожский и православная литовская Русь в его время. — Смоленск, 1897
При написании этой статьи использовался материал из Русского биографического словаря А. А. Половцова (1896—1918).
Ссылки
- Острожские князья // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- www.40a.kiev.ua/ideas/power/468a53fcb6d49/
- historic.ru/books/item/f00/s00/z0000119/st013.shtml
- Gajl T. [gajl.wielcy.pl/herby_nazwiska.php?lang=en&herb=ostrogski Polish Armorial Middle Ages to 20th Century]. — Gdańsk: L&L, 2007. — ISBN 978-83-60597-10-1. (польск.)
Отрывок, характеризующий Острожские
Багратион окликнул офицера, и Тушин, робким и неловким движением, совсем не так, как салютуют военные, а так, как благословляют священники, приложив три пальца к козырьку, подошел к генералу. Хотя орудия Тушина были назначены для того, чтоб обстреливать лощину, он стрелял брандскугелями по видневшейся впереди деревне Шенграбен, перед которой выдвигались большие массы французов.Никто не приказывал Тушину, куда и чем стрелять, и он, посоветовавшись с своим фельдфебелем Захарченком, к которому имел большое уважение, решил, что хорошо было бы зажечь деревню. «Хорошо!» сказал Багратион на доклад офицера и стал оглядывать всё открывавшееся перед ним поле сражения, как бы что то соображая. С правой стороны ближе всего подошли французы. Пониже высоты, на которой стоял Киевский полк, в лощине речки слышалась хватающая за душу перекатная трескотня ружей, и гораздо правее, за драгунами, свитский офицер указывал князю на обходившую наш фланг колонну французов. Налево горизонт ограничивался близким лесом. Князь Багратион приказал двум баталионам из центра итти на подкрепление направо. Свитский офицер осмелился заметить князю, что по уходе этих баталионов орудия останутся без прикрытия. Князь Багратион обернулся к свитскому офицеру и тусклыми глазами посмотрел на него молча. Князю Андрею казалось, что замечание свитского офицера было справедливо и что действительно сказать было нечего. Но в это время прискакал адъютант от полкового командира, бывшего в лощине, с известием, что огромные массы французов шли низом, что полк расстроен и отступает к киевским гренадерам. Князь Багратион наклонил голову в знак согласия и одобрения. Шагом поехал он направо и послал адъютанта к драгунам с приказанием атаковать французов. Но посланный туда адъютант приехал через полчаса с известием, что драгунский полковой командир уже отступил за овраг, ибо против него был направлен сильный огонь, и он понапрасну терял людей и потому спешил стрелков в лес.
– Хорошо! – сказал Багратион.
В то время как он отъезжал от батареи, налево тоже послышались выстрелы в лесу, и так как было слишком далеко до левого фланга, чтобы успеть самому приехать во время, князь Багратион послал туда Жеркова сказать старшему генералу, тому самому, который представлял полк Кутузову в Браунау, чтобы он отступил сколь можно поспешнее за овраг, потому что правый фланг, вероятно, не в силах будет долго удерживать неприятеля. Про Тушина же и баталион, прикрывавший его, было забыто. Князь Андрей тщательно прислушивался к разговорам князя Багратиона с начальниками и к отдаваемым им приказаниям и к удивлению замечал, что приказаний никаких отдаваемо не было, а что князь Багратион только старался делать вид, что всё, что делалось по необходимости, случайности и воле частных начальников, что всё это делалось хоть не по его приказанию, но согласно с его намерениями. Благодаря такту, который выказывал князь Багратион, князь Андрей замечал, что, несмотря на эту случайность событий и независимость их от воли начальника, присутствие его сделало чрезвычайно много. Начальники, с расстроенными лицами подъезжавшие к князю Багратиону, становились спокойны, солдаты и офицеры весело приветствовали его и становились оживленнее в его присутствии и, видимо, щеголяли перед ним своею храбростию.
Князь Багратион, выехав на самый высокий пункт нашего правого фланга, стал спускаться книзу, где слышалась перекатная стрельба и ничего не видно было от порохового дыма. Чем ближе они спускались к лощине, тем менее им становилось видно, но тем чувствительнее становилась близость самого настоящего поля сражения. Им стали встречаться раненые. Одного с окровавленной головой, без шапки, тащили двое солдат под руки. Он хрипел и плевал. Пуля попала, видно, в рот или в горло. Другой, встретившийся им, бодро шел один, без ружья, громко охая и махая от свежей боли рукою, из которой кровь лилась, как из стклянки, на его шинель. Лицо его казалось больше испуганным, чем страдающим. Он минуту тому назад был ранен. Переехав дорогу, они стали круто спускаться и на спуске увидали несколько человек, которые лежали; им встретилась толпа солдат, в числе которых были и не раненые. Солдаты шли в гору, тяжело дыша, и, несмотря на вид генерала, громко разговаривали и махали руками. Впереди, в дыму, уже были видны ряды серых шинелей, и офицер, увидав Багратиона, с криком побежал за солдатами, шедшими толпой, требуя, чтоб они воротились. Багратион подъехал к рядам, по которым то там, то здесь быстро щелкали выстрелы, заглушая говор и командные крики. Весь воздух пропитан был пороховым дымом. Лица солдат все были закопчены порохом и оживлены. Иные забивали шомполами, другие посыпали на полки, доставали заряды из сумок, третьи стреляли. Но в кого они стреляли, этого не было видно от порохового дыма, не уносимого ветром. Довольно часто слышались приятные звуки жужжанья и свистения. «Что это такое? – думал князь Андрей, подъезжая к этой толпе солдат. – Это не может быть атака, потому что они не двигаются; не может быть карре: они не так стоят».
Худощавый, слабый на вид старичок, полковой командир, с приятною улыбкой, с веками, которые больше чем наполовину закрывали его старческие глаза, придавая ему кроткий вид, подъехал к князю Багратиону и принял его, как хозяин дорогого гостя. Он доложил князю Багратиону, что против его полка была конная атака французов, но что, хотя атака эта отбита, полк потерял больше половины людей. Полковой командир сказал, что атака была отбита, придумав это военное название тому, что происходило в его полку; но он действительно сам не знал, что происходило в эти полчаса во вверенных ему войсках, и не мог с достоверностью сказать, была ли отбита атака или полк его был разбит атакой. В начале действий он знал только то, что по всему его полку стали летать ядра и гранаты и бить людей, что потом кто то закричал: «конница», и наши стали стрелять. И стреляли до сих пор уже не в конницу, которая скрылась, а в пеших французов, которые показались в лощине и стреляли по нашим. Князь Багратион наклонил голову в знак того, что всё это было совершенно так, как он желал и предполагал. Обратившись к адъютанту, он приказал ему привести с горы два баталиона 6 го егерского, мимо которых они сейчас проехали. Князя Андрея поразила в эту минуту перемена, происшедшая в лице князя Багратиона. Лицо его выражало ту сосредоточенную и счастливую решимость, которая бывает у человека, готового в жаркий день броситься в воду и берущего последний разбег. Не было ни невыспавшихся тусклых глаз, ни притворно глубокомысленного вида: круглые, твердые, ястребиные глаза восторженно и несколько презрительно смотрели вперед, очевидно, ни на чем не останавливаясь, хотя в его движениях оставалась прежняя медленность и размеренность.
Полковой командир обратился к князю Багратиону, упрашивая его отъехать назад, так как здесь было слишком опасно. «Помилуйте, ваше сиятельство, ради Бога!» говорил он, за подтверждением взглядывая на свитского офицера, который отвертывался от него. «Вот, изволите видеть!» Он давал заметить пули, которые беспрестанно визжали, пели и свистали около них. Он говорил таким тоном просьбы и упрека, с каким плотник говорит взявшемуся за топор барину: «наше дело привычное, а вы ручки намозолите». Он говорил так, как будто его самого не могли убить эти пули, и его полузакрытые глаза придавали его словам еще более убедительное выражение. Штаб офицер присоединился к увещаниям полкового командира; но князь Багратион не отвечал им и только приказал перестать стрелять и построиться так, чтобы дать место подходившим двум баталионам. В то время как он говорил, будто невидимою рукой потянулся справа налево, от поднявшегося ветра, полог дыма, скрывавший лощину, и противоположная гора с двигающимися по ней французами открылась перед ними. Все глаза были невольно устремлены на эту французскую колонну, подвигавшуюся к нам и извивавшуюся по уступам местности. Уже видны были мохнатые шапки солдат; уже можно было отличить офицеров от рядовых; видно было, как трепалось о древко их знамя.
– Славно идут, – сказал кто то в свите Багратиона.
Голова колонны спустилась уже в лощину. Столкновение должно было произойти на этой стороне спуска…
Остатки нашего полка, бывшего в деле, поспешно строясь, отходили вправо; из за них, разгоняя отставших, подходили стройно два баталиона 6 го егерского. Они еще не поровнялись с Багратионом, а уже слышен был тяжелый, грузный шаг, отбиваемый в ногу всею массой людей. С левого фланга шел ближе всех к Багратиону ротный командир, круглолицый, статный мужчина с глупым, счастливым выражением лица, тот самый, который выбежал из балагана. Он, видимо, ни о чем не думал в эту минуту, кроме того, что он молодцом пройдет мимо начальства.
С фрунтовым самодовольством он шел легко на мускулистых ногах, точно он плыл, без малейшего усилия вытягиваясь и отличаясь этою легкостью от тяжелого шага солдат, шедших по его шагу. Он нес у ноги вынутую тоненькую, узенькую шпагу (гнутую шпажку, не похожую на оружие) и, оглядываясь то на начальство, то назад, не теряя шагу, гибко поворачивался всем своим сильным станом. Казалось, все силы души его были направлены на то,чтобы наилучшим образом пройти мимо начальства, и, чувствуя, что он исполняет это дело хорошо, он был счастлив. «Левой… левой… левой…», казалось, внутренно приговаривал он через каждый шаг, и по этому такту с разно образно строгими лицами двигалась стена солдатских фигур, отягченных ранцами и ружьями, как будто каждый из этих сотен солдат мысленно через шаг приговаривал: «левой… левой… левой…». Толстый майор, пыхтя и разрознивая шаг, обходил куст по дороге; отставший солдат, запыхавшись, с испуганным лицом за свою неисправность, рысью догонял роту; ядро, нажимая воздух, пролетело над головой князя Багратиона и свиты и в такт: «левой – левой!» ударилось в колонну. «Сомкнись!» послышался щеголяющий голос ротного командира. Солдаты дугой обходили что то в том месте, куда упало ядро; старый кавалер, фланговый унтер офицер, отстав около убитых, догнал свой ряд, подпрыгнув, переменил ногу, попал в шаг и сердито оглянулся. «Левой… левой… левой…», казалось, слышалось из за угрожающего молчания и однообразного звука единовременно ударяющих о землю ног.
– Молодцами, ребята! – сказал князь Багратион.
«Ради… ого го го го го!…» раздалось по рядам. Угрюмый солдат, шедший слева, крича, оглянулся глазами на Багратиона с таким выражением, как будто говорил: «сами знаем»; другой, не оглядываясь и как будто боясь развлечься, разинув рот, кричал и проходил.
Велено было остановиться и снять ранцы.
Багратион объехал прошедшие мимо его ряды и слез с лошади. Он отдал казаку поводья, снял и отдал бурку, расправил ноги и поправил на голове картуз. Голова французской колонны, с офицерами впереди, показалась из под горы.
«С Богом!» проговорил Багратион твердым, слышным голосом, на мгновение обернулся к фронту и, слегка размахивая руками, неловким шагом кавалериста, как бы трудясь, пошел вперед по неровному полю. Князь Андрей чувствовал, что какая то непреодолимая сила влечет его вперед, и испытывал большое счастие. [Тут произошла та атака, про которую Тьер говорит: «Les russes se conduisirent vaillamment, et chose rare a la guerre, on vit deux masses d'infanterie Mariecher resolument l'une contre l'autre sans qu'aucune des deux ceda avant d'etre abordee»; а Наполеон на острове Св. Елены сказал: «Quelques bataillons russes montrerent de l'intrepidite„. [Русские вели себя доблестно, и вещь – редкая на войне, две массы пехоты шли решительно одна против другой, и ни одна из двух не уступила до самого столкновения“. Слова Наполеона: [Несколько русских батальонов проявили бесстрашие.]
Уже близко становились французы; уже князь Андрей, шедший рядом с Багратионом, ясно различал перевязи, красные эполеты, даже лица французов. (Он ясно видел одного старого французского офицера, который вывернутыми ногами в штиблетах с трудом шел в гору.) Князь Багратион не давал нового приказания и всё так же молча шел перед рядами. Вдруг между французами треснул один выстрел, другой, третий… и по всем расстроившимся неприятельским рядам разнесся дым и затрещала пальба. Несколько человек наших упало, в том числе и круглолицый офицер, шедший так весело и старательно. Но в то же мгновение как раздался первый выстрел, Багратион оглянулся и закричал: «Ура!»
«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.
Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
