Отакэ, Хидэо

Хидэо Отакэ
大竹 英雄
Личная информация
Дата рождения	12 мая 1942(1942-05-12) (81 год)
Место рождения	г. Китакюсю, преф. Фукуока, Япония
Профессиональная информация
Учитель	Минору Китани
Начало карьеры	1956
Ранг	9 дан
Организация	Нихон Киин

Хидэо Отакэ (яп. 大竹 英雄 О:такэ Хидэо, родился 12 мая 1942 года) — японский игрок в го, один из известнейших мастеров Японии, неоднократный обладатель высших титулов японского го.

Детство и юность

Хидэо Отакэ родился 12 мая 1942 года в Явате, префектура Фукуока (Северный Кюсю). Отец — Ивао Отакэ, служащий металлургической фирмы «Явата—железо», мать — Кимиэ Отакэ. Хидэо был восьмым сыном в семье. Начал играть в го в возрасте 8 лет, пойдя в детский кружок го «за компанию» с сыном сослуживца своего отца. Проявил несомненное дарование — всего за год занятий достиг уровня 1 любительского дана, из‑за чего стал широко известен в городе. В 1951 году по протекции местного бизнесмена Тосио Такады был представлен Минору Китани, 9 дан, который, сыграв с мальчиком, пригласил его в свою школу го.

До 1961 года жил в Хирацуке, в домашней школе Китани. Благодаря природному дарованию, учился легко и быстро поднимался в уровне игры. В школе имел должность старосты. Был весьма общительным, верховодил среди младших учеников и был инициатором многих шалостей. Соученики отмечали очень быструю игру Отакэ: играя со сверстниками, он быстро делал ход и в ожидании хода партнёра просматривал комиксы. В 1956 году, в возрасте 13 лет, стал профессионалом — получил 1 профессиональный дан. Карьеру начал неудачно, проиграв первые 5 партий в турнире Оотэаи, но быстро подтянулся, освоился, и уже в 1957 году получил 2‑й дан, в 1958 — 3‑й, в 1959 — 4‑й.

Спортивная карьера

В 1961 году, в возрасте 19 лет, получил 5‑й дан, покинул школу Минору Китани, к этому времени переехавшую из Хирацуки в Ниситани, и начал жить самостоятельно. Впрочем и тогда, и много позже он постоянно заглядывал в школу, чтобы сыграть с тамошними игроками. Быстрый рост Отакэ не остался незамеченным. В том же 1961 году газета «Асахи симбун» организовала матч Хидэо Отакэ против ещё одного быстро растущего молодого мастера, Рина Кайхо, 6 дан. Из-за разницы в рангах Отакэ все партии играл чёрными, без коми. Отакэ победил со счётом 2:1. Этот матч стал началом многолетнего соперничества Отакэ и Рина, которых теперь постоянно сравнивали друг с другом. В 1962 году достиг полуфинала чемпионата Нихон Киин и 7‑го «Го-чемпионата». Выиграл «Турнир молодых талантов», организованный «Асахи симбун», в финале победив Рина Кайхо. В 1963 году получил 6‑й дан и был голосованием болельщиков поставлен на 9 место среди 10 лучших профессионалов Японии.

В 1965 году получил 7‑й дан, выиграв турнир Оотэаи в старшей группе и победил в 9‑м «Кубке Премьер‑министра», однако потерпел неудачу в попытках войти в лиги Мэйдзин и Хонъимбо, дойдя в обоих случаях только до 3‑го отборочного этапа. В 1967 году получил 8‑й дан, вышел в финал турнира Дзюдан, стал третьим в турнире «10 лучших профи», победил в турнире «За 1‑е место в Нихон Киин», обыграв в матче обладателя титула Сакату Эйо со счётом 2:1. В 1968 году Отакэ удалось выйти в лигу Мэйдзин. В этом же году он победил в 15‑м Кубке NHK (быстрый го), и защитил титул «За 1‑е место в Нихон Киин».

1969—1970 годы стали первым пиком в карьере Отакэ Хидэо. В 1969 году он завоевал первый из своих высших титулов — Дзюдан, выиграв матч у Сакаты Эйо с разгромным счётом 3:0 (первая и третья партия были выиграны с подавляющим преимуществом Отакэ, во второй Саката допустил грубую ошибку и уже ничего не мог сделать). За победу в этом матче получил приз еженедельника «Кидо» «Спортивный подвиг». В матче за титул Одза Отакэ уступил держателю титула — Фудзисаве Сюко. В 1970‑м, в возрасте 28 лет, получил 9‑й дан, выиграл турнир «За 1‑е место в Японии» и «1‑й турнир мастеров Востока и Запада», получил приз «За выдающееся мастерство».

В 1971—1974 годах наступил некоторый застой. В 1971 году титул Дзюдан был проигран Хасимото Утаро, в 1972 в Кубке NHK Отакэ проиграл в финале Сакате Эйо. Впрочем, в целом даже в эти годы Отакэ продолжал играть вполне успешно: он неизменно защищал титул «За 1‑е место в Японии», трижды выигрывал Кубок NHK, в 1974 победил в 6‑м чемпионате блиц-го. Успехи в блиц-го принесли ему славу «Бога блица» у болельщиков. Все эти годы он выступал в лиге Мэйдзин, начиная с 1972 года ни разу не опустившись ниже 2‑места в турнире лиги.

В 1975 году выиграл титул Одза, Кубок NHK, 7‑й раз отстоял титул «1‑е место в Японии», и завоевал титул Мэйдзин. За одержанные победы получил приз «За выдающееся мастерство» и Приз Сюсая. В 1976 году защитил титул Мэйдзин в матче с Ёсио Исидой.

В 1976 году Отакэ проиграл титул Одза Тё Тикуну (в то время — 7 дан), не смог получить титул Госэй, проиграв Като Масао 8 дан 2:3. В 1977 с сухим счётом 0:4 проиграл титул Мэйдзин Рину Кайхо. Выиграл чемпионат блиц-го.

В 1978 году вернул титул Мэйдзин, выиграл титул Госэй, турнир 9‑го дана в Кисэе. В общей сложности за год выиграл 34 партии, проиграл 16 и имел 13 побед подряд, за что получил призы «За наибольшее число побед» и «За самую длинную серию побед». В 1979 году снова защитил Мэйдзин, но уступил Госэй Тё Тикуну.

В 1980 году Отакэ уступил титул Мэйдзин Тё Тикуну. Впоследствии неоднократно пытался вернуть этот титул, несколько раз становился претендентом, но вернуть титул так и не смог. В том же 1980 году он получил титул Дзюдан, а также вернул Госэй, победив Тё Тикуна.

В 1983 впервые взял титул Какусэй, впоследствии не раз терял его и возвращал снова, к 2000 году став его пятикратным обладателем.

До 1984 года с переменным успехом защищал титулы Госэй и Дзюдан, выиграл «Священный журавль», Кубок GAA. В 1984 году, во время попытки отобрать титул Мэйдзин у Тё Тикуна, вёл в матче 3:0, но проиграл следующие 4 партии. В этом же году пятый раз подряд отстоял титул Госэй, получив право на звание «Почётный Госэй». Удерживал Госэй до 1986 года, когда уступил его всё тому же Тё Тикуну.

В последующие годы Отакэ стал выступать несколько реже. В 1992 году, в возрасте 50 лет, выиграл титул Рюсэй, победил в 5‑м чемпионате мира Фудзитсу и занял 2‑е место в розыгрыше Кубка Инга. В 1993 выиграл титул Дзюдан, в 1994 успешно защитил его. В 1997 выиграл приз JC, в 1999 — кубок JT.

Характеристика творческой манеры

Безусловный природный талант Отакэ Хидэо, прежде всего, проявляется в творческой, нешаблонной игре, способности находить неожиданные эффективные комбинации. Ямабэ Тосиро, 9 дан, говорил о молодом Отакэ, с которым ему случалось играть: «Создавалось впечатление, что эти мозги генерировали идеи целыми глыбами… Видно было, что этот парень многое обещает.». Стиль Отакэ характеризуется предпочтением острой борьбы игре на удержание территории. Отакэ стремится к созданию тактически насыщенных позиций, для него естественно идти на обострение, чтобы в завязавшейся борьбе обойти соперника и добыть территорию. Обычным делом являются жертвы материала для оживления и усложнения обстановки. Отражением этой манеры является и выбор фусэки — Отакэ всегда выбирал начала, где с первых же ходов завязывается напряжённая борьба.

Другой характерной чертой игры Отакэ является чёткое понимание момента, когда нужно от активного боя переходить к закреплению результатов и окончательному оформлению территории. Прекрасно зная на собственном опыте возможности, которые могут открыться в сложной схватке, Отакэ легко отказывается даже от самых красивых и многообещающих вариантов, если в уже имеющейся позиции достаточное для победы количество территории можно получить простым, без излишних обострений доигрыванием.

Для Отакэ характерна очень быстрая игра, причём не только в партиях с укороченным контролем времени, но и в обычных турнирах. Его расход времени заметно меньше, чем у соперников, в разборах партий нередко можно встретить комментарий Отакэ к ошибке соперника: «Это неудивительно, он играл на бёёми и не имел времени хорошо подумать». После неоднократных побед в турнирах по блиц-го за ним закрепилась слава «Бога блица», хотя сам Отакэ возражал против такого наименования, говоря: «Людям свойственно упрощать. Мол, если я вообще играю быстро, значит, меня особенно влечёт блиц-го. Но за 30 секунд нельзя создать что-то путное». Тем не менее, Отакэ даже написал книгу по быстрой игре в го.

Ещё одна особенность Отакэ, которую отметил Сато Син, заключается во влиянии состояния на качество игры. Потеряв нужное настроение, Отакэ проигрывал ещё не безнадёжные партии. Сам Отакэ нередко объяснял свои ошибки и просчёты очень просто: «Настроения нет». Сато из-за этой черты назвал Отакэ «самым неяпонским из всех японских игроков».

Спортивные результаты

На 2000 год Отакэ Хидэо 44 раза выигрывал титулы го, из них:

• Мэйдзин — 4
• Дзюдан — 5
• Госэй — 7
• Одза — 1
• Чемпионат мира Фудзитсу — 1

По количеству выигранных титулов он находится на 3 месте среди японских профессионалов.

Кроме того, им выиграно 18 титулов по быстрому го, в том числе:

• Кубок NHK — 5
• Какусэй — 5
• Кубок NEC — 3

Получал приз журнала «Кидо» «Самый выдающийся игрок» 3 раза, Приз Сюсая — один раз.

Отакэ Хидэо — один из восьми японских профессионалов, имеющих на своем счету 1000 официальных побед в профессиональных соревнованиях. Кроме него такого количества достигли Саката Эйо, Рин Кайхо, Кобаяси Коити, Като Масао, Тё Тикун, Ханэ Ясумаса, Такэмия Масаки.

Книги

Отакэ Хидэо написал целый ряд книг по различным аспектам игры го. На русский язык переведены:

• Техника фусэки. «Классические лекции профи». /Пер. с яп. Наумов В. СПб., 225 с.
• 10 заповедей го. /Пер. с англ. Шикшин В. Д. Казань. 2000 г., 26 с.
• Отакэ Хидэо /Пер. с яп. Макеев Ю. — Киев, 2004 г., 236 с.
• Теория Фусэки — это просто. /Пер. с англ. Богацкий А. М. — Киев, 2005 г., 174 с.

Источники

• Отакэ Хидэо /Пер. с яп. Макеев Ю. — Киев, 2004 г., 236 с.
• [rusgolib.iponweb.net/OtakeHideo.html Отакэ Хидэо в Библиотеке Го]

Отрывок, характеризующий Отакэ, Хидэо

– Ах, да, – с неестественной улыбкой сказал Пьер. – Очень вам благодарен… Вы откуда изволите проезжать? – Лицо проезжающего было не ласково, даже холодно и строго, но несмотря на то, и речь и лицо нового знакомца неотразимо привлекательно действовали на Пьера.
– Но если по каким либо причинам вам неприятен разговор со мною, – сказал старик, – то вы так и скажите, государь мой. – И он вдруг улыбнулся неожиданно, отечески нежной улыбкой.
– Ах нет, совсем нет, напротив, я очень рад познакомиться с вами, – сказал Пьер, и, взглянув еще раз на руки нового знакомца, ближе рассмотрел перстень. Он увидал на нем Адамову голову, знак масонства.
– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.
– Он не постигается умом, а постигается жизнью, – сказал масон.
– Я не понимаю, – сказал Пьер, со страхом чувствуя поднимающееся в себе сомнение. Он боялся неясности и слабости доводов своего собеседника, он боялся не верить ему. – Я не понимаю, – сказал он, – каким образом ум человеческий не может постигнуть того знания, о котором вы говорите.
Масон улыбнулся своей кроткой, отеческой улыбкой.
– Высшая мудрость и истина есть как бы чистейшая влага, которую мы хотим воспринять в себя, – сказал он. – Могу ли я в нечистый сосуд воспринять эту чистую влагу и судить о чистоте ее? Только внутренним очищением самого себя я могу до известной чистоты довести воспринимаемую влагу.
– Да, да, это так! – радостно сказал Пьер.
– Высшая мудрость основана не на одном разуме, не на тех светских науках физики, истории, химии и т. д., на которые распадается знание умственное. Высшая мудрость одна. Высшая мудрость имеет одну науку – науку всего, науку объясняющую всё мироздание и занимаемое в нем место человека. Для того чтобы вместить в себя эту науку, необходимо очистить и обновить своего внутреннего человека, и потому прежде, чем знать, нужно верить и совершенствоваться. И для достижения этих целей в душе нашей вложен свет Божий, называемый совестью.
– Да, да, – подтверждал Пьер.
– Погляди духовными глазами на своего внутреннего человека и спроси у самого себя, доволен ли ты собой. Чего ты достиг, руководясь одним умом? Что ты такое? Вы молоды, вы богаты, вы умны, образованы, государь мой. Что вы сделали из всех этих благ, данных вам? Довольны ли вы собой и своей жизнью?
– Нет, я ненавижу свою жизнь, – сморщась проговорил Пьер.
– Ты ненавидишь, так измени ее, очисти себя, и по мере очищения ты будешь познавать мудрость. Посмотрите на свою жизнь, государь мой. Как вы проводили ее? В буйных оргиях и разврате, всё получая от общества и ничего не отдавая ему. Вы получили богатство. Как вы употребили его? Что вы сделали для ближнего своего? Подумали ли вы о десятках тысяч ваших рабов, помогли ли вы им физически и нравственно? Нет. Вы пользовались их трудами, чтоб вести распутную жизнь. Вот что вы сделали. Избрали ли вы место служения, где бы вы приносили пользу своему ближнему? Нет. Вы в праздности проводили свою жизнь. Потом вы женились, государь мой, взяли на себя ответственность в руководстве молодой женщины, и что же вы сделали? Вы не помогли ей, государь мой, найти путь истины, а ввергли ее в пучину лжи и несчастья. Человек оскорбил вас, и вы убили его, и вы говорите, что вы не знаете Бога, и что вы ненавидите свою жизнь. Тут нет ничего мудреного, государь мой! – После этих слов, масон, как бы устав от продолжительного разговора, опять облокотился на спинку дивана и закрыл глаза. Пьер смотрел на это строгое, неподвижное, старческое, почти мертвое лицо, и беззвучно шевелил губами. Он хотел сказать: да, мерзкая, праздная, развратная жизнь, – и не смел прерывать молчание.
Масон хрипло, старчески прокашлялся и кликнул слугу.
– Что лошади? – спросил он, не глядя на Пьера.
– Привели сдаточных, – отвечал слуга. – Отдыхать не будете?
– Нет, вели закладывать.
«Неужели же он уедет и оставит меня одного, не договорив всего и не обещав мне помощи?», думал Пьер, вставая и опустив голову, изредка взглядывая на масона, и начиная ходить по комнате. «Да, я не думал этого, но я вел презренную, развратную жизнь, но я не любил ее, и не хотел этого, думал Пьер, – а этот человек знает истину, и ежели бы он захотел, он мог бы открыть мне её». Пьер хотел и не смел сказать этого масону. Проезжающий, привычными, старческими руками уложив свои вещи, застегивал свой тулупчик. Окончив эти дела, он обратился к Безухому и равнодушно, учтивым тоном, сказал ему:
– Вы куда теперь изволите ехать, государь мой?
– Я?… Я в Петербург, – отвечал Пьер детским, нерешительным голосом. – Я благодарю вас. Я во всем согласен с вами. Но вы не думайте, чтобы я был так дурен. Я всей душой желал быть тем, чем вы хотели бы, чтобы я был; но я ни в ком никогда не находил помощи… Впрочем, я сам прежде всего виноват во всем. Помогите мне, научите меня и, может быть, я буду… – Пьер не мог говорить дальше; он засопел носом и отвернулся.