Отана

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Отан (перс)»)
Перейти к: навигация, поиск

Отана или Отан (др.-перс. Utâna) (конец VI века до н. э. — начало V века до н. э.) — персидский военачальник, один из 7 заговорщиков, участвовавших в убийстве Гауматы[1].





Биография

Первыми людьми после персидского царя считались князья, вожди семи древних арийских племён, образовавших иранскую нацию, — как писал Геродот, «равные царю во всём, исключая только царское звание». Одним из этих вождей был Отана, сын Фарнаспа.

Убийство Гауматы

После смерти первого персидского царя Кира II на престол взошёл его старший сын Камбис, ставший жестоким правителем. Боясь, что обозлённые подданные его свергнут и возведут на трон его младшего брата Бардию, Камбис приказал тайно убить его — Бардия просто «исчез», о чём и объявили стране.

Камбис ушёл в поход на Египет. В его отсутствие управляющий царским двором мидийский маг Гаумата объявил, что «пропавший» царевич вернулся, а сам начал править страной от его имени, не выходя из царских покоев. Когда Камбис узнал о «возвращении» убитого по его приказу Бардии, он решил срочно вернуться в Сузы, столицу Персии, но в пути умер от заражения крови. Так Гаумата стал единственным, полновластным правителем Персии.

Отана ежедневно являлся в царский дворец для решения государственных дел. Отане показалось странным, что новый царь в отличие от своих предшественников Кира II и Камбиса, никогда не появляется в тронном зале и не советуется ни с кем из знатных персов. Чаще всего от имени царя говорил смотритель дворца Патизиф. Отана также заметил, что куда-то исчез брат Патизифа, Гаумата. Отана знал, что ещё в начале своего царствования Камбис за какую-то провинность приказал отрезать Гаумате уши. После этого Гаумата носил длинные волосы, поверх которых надевал ещё и парик.

Дочь Отаны Федима была одной из жён Камбиса и «по наследству» перешла к новому царю. Отана попросил дочь проверить, есть ли у «нового царя» уши. Вскоре Федима подтвердила догадку Отаны — Персией действительно правил мидийский маг Гаумата. Отана рассказал о своём открытии своим друзьям — Аспафину и Гобрию. Они решили свергнуть узурпатора с престола. Для этого они обратились за поддержкой к ещё нескольким знатным персам — к заговорщикам примкнули Мегабиз, Интафрен, Гидарн и Дарий. Было решено царя убить.

Отан, Мегабиз и Дарий застали лжецаря в спальне, в тесной комнате началась схватка и Дарий убил самозванца.

Кто займёт вакантный престол, заговорщики решили с помощью жребия — его выиграл Дарий, его конь заржал первым, когда заговорщики выехали из городских ворот утром.

Царствование Дария

Около 517 года до н. э. персидская армия во главе с Отаной, после внезапного нападения захватила Самос. Остров был опустошён и включён в состав Персидской державы, а его вассальным правителем был назначен Силосонт, брат Поликрата, который ещё до возвышения Дария был знаком с ним и сумел оказать ему однажды небольшую услугу.

Командование воинскими силами в северной части Малой Азии было передано в руки Отаны, который заменил на этом посту Мегабаза. Отана завоевал Византий и Халкедон, овладел Антандром в Троаде и Лампонием. Затем на лесбосских кораблях завоевал Лемнос и Имброс (оба этих острова тогда ещё населяли пеласги). Лемносцы же, правда, мужественно сражались, но всё же после долгого сопротивления были побеждены. Таким образом, персидская власть была установлена по обе стороны Геллеспонта, лишив греков и, прежде всего, афинян возможности получать хлеб с берегов Чёрного моря и корабельный лес из Фракии. Жители завоёванных греческих городов на северном побережье Эгейского моря упоминаются в персидских надписях среди покорённых народов под названием «щитоносные ионийцы».

В конце 496 года до н. э. Отана вместе с лидийским сатрапом Артафреном объединили свои силы и начали планомерно подавлять Ионийское восстание.

Семья

  • Отец — Фарнасп.
  • Дочь — Федима — была одной из жён в гареме царя Камбиса, после его смерти стала женой Бардии, потом Дария I.

Напишите отзыв о статье "Отана"

Примечания

  1. Геродот История. Книга III, [www.vehi.net/istoriya/grecia/gerodot/03.html Талия].

Литература

Отрывок, характеризующий Отана

– Поди, Наташа, я позову тебя, – сказала графиня шопотом.
Наташа испуганными, умоляющими глазами взглянула на князя Андрея и на мать, и вышла.
– Я приехал, графиня, просить руки вашей дочери, – сказал князь Андрей. Лицо графини вспыхнуло, но она ничего не сказала.
– Ваше предложение… – степенно начала графиня. – Он молчал, глядя ей в глаза. – Ваше предложение… (она сконфузилась) нам приятно, и… я принимаю ваше предложение, я рада. И муж мой… я надеюсь… но от нее самой будет зависеть…
– Я скажу ей тогда, когда буду иметь ваше согласие… даете ли вы мне его? – сказал князь Андрей.
– Да, – сказала графиня и протянула ему руку и с смешанным чувством отчужденности и нежности прижалась губами к его лбу, когда он наклонился над ее рукой. Она желала любить его, как сына; но чувствовала, что он был чужой и страшный для нее человек. – Я уверена, что мой муж будет согласен, – сказала графиня, – но ваш батюшка…
– Мой отец, которому я сообщил свои планы, непременным условием согласия положил то, чтобы свадьба была не раньше года. И это то я хотел сообщить вам, – сказал князь Андрей.
– Правда, что Наташа еще молода, но так долго.
– Это не могло быть иначе, – со вздохом сказал князь Андрей.
– Я пошлю вам ее, – сказала графиня и вышла из комнаты.
– Господи, помилуй нас, – твердила она, отыскивая дочь. Соня сказала, что Наташа в спальне. Наташа сидела на своей кровати, бледная, с сухими глазами, смотрела на образа и, быстро крестясь, шептала что то. Увидав мать, она вскочила и бросилась к ней.
– Что? Мама?… Что?
– Поди, поди к нему. Он просит твоей руки, – сказала графиня холодно, как показалось Наташе… – Поди… поди, – проговорила мать с грустью и укоризной вслед убегавшей дочери, и тяжело вздохнула.
Наташа не помнила, как она вошла в гостиную. Войдя в дверь и увидав его, она остановилась. «Неужели этот чужой человек сделался теперь всё для меня?» спросила она себя и мгновенно ответила: «Да, всё: он один теперь дороже для меня всего на свете». Князь Андрей подошел к ней, опустив глаза.
– Я полюбил вас с той минуты, как увидал вас. Могу ли я надеяться?
Он взглянул на нее, и серьезная страстность выражения ее лица поразила его. Лицо ее говорило: «Зачем спрашивать? Зачем сомневаться в том, чего нельзя не знать? Зачем говорить, когда нельзя словами выразить того, что чувствуешь».
Она приблизилась к нему и остановилась. Он взял ее руку и поцеловал.
– Любите ли вы меня?
– Да, да, – как будто с досадой проговорила Наташа, громко вздохнула, другой раз, чаще и чаще, и зарыдала.
– Об чем? Что с вами?
– Ах, я так счастлива, – отвечала она, улыбнулась сквозь слезы, нагнулась ближе к нему, подумала секунду, как будто спрашивая себя, можно ли это, и поцеловала его.
Князь Андрей держал ее руки, смотрел ей в глаза, и не находил в своей душе прежней любви к ней. В душе его вдруг повернулось что то: не было прежней поэтической и таинственной прелести желания, а была жалость к ее женской и детской слабости, был страх перед ее преданностью и доверчивостью, тяжелое и вместе радостное сознание долга, навеки связавшего его с нею. Настоящее чувство, хотя и не было так светло и поэтично как прежнее, было серьезнее и сильнее.
– Сказала ли вам maman, что это не может быть раньше года? – сказал князь Андрей, продолжая глядеть в ее глаза. «Неужели это я, та девочка ребенок (все так говорили обо мне) думала Наташа, неужели я теперь с этой минуты жена , равная этого чужого, милого, умного человека, уважаемого даже отцом моим. Неужели это правда! неужели правда, что теперь уже нельзя шутить жизнию, теперь уж я большая, теперь уж лежит на мне ответственность за всякое мое дело и слово? Да, что он спросил у меня?»
– Нет, – отвечала она, но она не понимала того, что он спрашивал.
– Простите меня, – сказал князь Андрей, – но вы так молоды, а я уже так много испытал жизни. Мне страшно за вас. Вы не знаете себя.
Наташа с сосредоточенным вниманием слушала, стараясь понять смысл его слов и не понимала.
– Как ни тяжел мне будет этот год, отсрочивающий мое счастье, – продолжал князь Андрей, – в этот срок вы поверите себя. Я прошу вас через год сделать мое счастье; но вы свободны: помолвка наша останется тайной и, ежели вы убедились бы, что вы не любите меня, или полюбили бы… – сказал князь Андрей с неестественной улыбкой.