Ответственность во время защиты

Ответственность во время защиты (англ. — the responsibility while protecting (RwP) — это концепция, озвученная президентом Бразилии Дилмой Руссефф на сессии Генеральной Ассамблеи ООН в сентябре 2011 г., призванная дополнить принятую ранее концепцию «ответственность по защите». Главная идея концепции «ответственность во время защиты» заключается в предотвращении массовых жертв среди мирного населения во время осуществления гуманитарного вмешательства.

История

Гуманитарная операция в Ливии в 2011 г., проведённая под эгидой НАТО, вызвала ряд вопросов, связанных с нарушением международного гуманитарного права. В частности, критике подвергались бомбардировки НАТО по заведомо гражданским объектам, которые повлекли массовую гибель мирного населения. Операция в Ливии фактически подтвердила опасения мирового сообщества, связанные с тем, что концепция «ответственность по защите» может применяться лишь для продвижения узких интересов отдельных государств и свержения неугодных режимов, оставляя без внимания массовую гибель мирных жителей. Официальный представитель Индии в ООН Хардип Сингх Пури заявил: «Действия НАТО в Ливии негативно сказались на отношении к „ответственности по защите“ в мире». Среди стран, выступивших с критикой в адрес НАТО, оказалась и Бразилия. В своей речи на 66-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН президент Бразилии Дилма Руссефф отметила: «Много что уже было сказано о необходимости проведения гуманитарных интервенций для защиты гражданского населения, однако, мало кто уделяет внимание вопросу защиты мирных жителей во время проведения самих операций. Концепции „ответственность по защите“ и „ответственность во время защиты“ должны развиваться параллельно». После этого бразильские дипломаты разработали документ под названием «Ответственность во время защиты: элементы по развитию и продвижению концепции», а 9 ноября 2011 г. официальный представитель Бразилии в ООН Мария Луиза Рибейру Виотти представила данную концепцию перед членами Совета Безопасности ООН.

Принципы

• Приоритетное значение имеет превентивная дипломатия, которая выступает в качестве инструмента снижения риска возникновения гуманитарной катастрофы и человеческих жертв в результате неё;
• Мировое сообщество должно использовать все возможные мирные средства для обеспечения безопасности гражданского населения при угрозе насилия в соответствии с целями и принципами Устава ООН и положениями Итогового документа Всемирного саммита 2005 г.;
• Использование военной силы, в том числе в случае применения принципов «ответственности по защите», всегда должно санкционироваться Советом Безопасности ООН в соответствии с главой 7 Устава ООН либо, в исключительных случаях, Генеральной Ассамблеей ООН согласно [web.archive.org/web/20010913115711/www.un.org/russian/basic/mainorg/r377.pdf Резолюции 377 (V)];
• Санкция на применение военной силы должна очерчивать правовые, операциональные и временные рамки операции, а масштабы операции должны соответствовать общей цели и формулировкам мандата, возложенного Советом Безопасности или Генеральной Ассамблеей ООН. Гуманитарная операция должна проводиться в строгом соответствии с нормами и принципами международного права, в частности, международного гуманитарного права и права международных вооруженных конфликтов;
• Применение военной силы должно повлечь за собой как можно меньше насилия и не должно способствовать развитию нестабильности, и ни при каких условиях не должно причинить больше вреда, чем оно было призвано предотвратить;
• В случае, если рассматривается идея применения силы, военная операция должна проводиться в соответствии с принципами целесообразности, пропорциональности и высокой степени вероятности достижения позитивного результата, а также она должна соответствовать целям, установленным Советом Безопасности ООН;
• Настоящие принципы должны применяться с момента принятия резолюции, санкционирующей применение силы, и до принятия резолюции, закрепляющей окончание действия мандата;
• Для того чтобы обеспечить безопасность гражданского населения во время проведения гуманитарной операции Совету Безопасности ООН необходимо применять усовершенствованные процедуры контроля и оценки интерпретации и выполнения принятых резолюций;
• Совет Безопасности ООН должен гарантировать, что те лица или организации, на которых возложено проведение военной операции, понесут ответственность за свои действия.

Отличия от «ответственности по защите»

По словам бывшего министра иностранных дел Бразилии Антониу Патриота, концепция «ответственность во время защиты» разграничивает понятия «коллективная безопасность» и «коллективная ответственность». «Ответственность во время защиты» придаёт особое значение роли отдельных государств, международных организаций, неправительственных организаций, гражданского общества и других международных акторов в усилиях по предотвращению гуманитарных кризисов средствами, не предполагающими принуждения. Подобные средства включают своевременные предупреждение об угрозе кризиса и анализ, предотвращение появления основных причин кризиса, проведение миссий расследования и т. п.; то есть в основе «ответственности во время защиты» лежит не просто цель предотвратить гуманитарную катастрофу, а по возможности предотвратить и саму военную операцию, проводимую в гуманитарных целях. Кроме того, в концепции «ответственность во время защиты» приоритет отдаётся сохранению международного права как основы международного порядка, а принятие односторонних действий является недопустимым. Ещё одним важным отличием «ответственности во время защиты» является наложение ответственности на тех лиц, которые руководят военными действиями в ходе гуманитарной операции, с той целью, чтобы они не смогли избежать наказания в случае попытки превышения мандата и достижения целей, не прописанных в резолюции Совета Безопасности ООН. В отличие от «ответственности по защите», которая отражает ограниченность государственного суверенитета, «ответственность во время защиты» вновь налагает ограничения на возможность международного сообщества обойти принцип невмешательства во внутренние дела суверенного государства.

Реакция

Концепция «ответственность во время защиты» была позитивно воспринята всеми странами группы БРИКС, а также Аргентиной и Коста-Рикой. Исследователи из Глобального центра по вопросам ответственности по защите и бывший глава Комиссии по вопросам вмешательства и государственного суверенитета Гарет Эванс увидели в «ответственности во время защиты» уникальный инструмент для устранения разногласий между противниками и сторонниками концепции «ответственность по защите» в лице стран Запада, с одной стороны, и России и Китая — с другой. Позитивный отзыв концепция получила и от Генерального секретаря ООН Пан Ги Муна, который, однако, заметил, что инициатива Бразилии очень полезна для дальнейшего развития риторики по вопросу о гуманитарных интервенциях, но имеет некоторые недостатки.

Критика

Несмотря на то, что в «ответственности во время защиты» заложена благородная цель предотвращения гибели мирных жителей, концепции не удалось избежать негативных отзывов со стороны западных государств. Основной скептицизм в отношении концепции высказали представители США, Великобритании, Франции и ФРГ. По мнению ФРГ, отрицательной характеристикой документа, представленного Бразилией, выступает «отсутствие хорошо сформулированной новой концептуальной основы». Советник Генерального секретаря ООН Фрэнсис Дэнг также поставил под вопрос состоятельность «ответственности во время защиты» как новой концепции, предположив, что она может стать лишь новым подходом к рассмотрению «ответственности по защите». Также представители ФРГ и советник Генерального секретаря ООН Эдвард Лак резко раскритиковали заложенную в «ответственности во время защиты» необходимость следовать определённому алгоритму до принятия решения об осуществлении гуманитарного вмешательства. Они заявили, что «строгий хронологический порядок, по которому мировое сообщество сначала должно исчерпать все мирные средства предотвращения катастрофы и только, установив, что обстоятельства имеют исключительный характер, приступать к проведению военной операции, сделает невозможным принятие срочных решительных мер по предотвращению катастрофы».

Дальнейшая судьба

На сегодняшний день «ответственность во время защиты» продолжает упоминаться в дискуссиях по вопросу о гуманитарном вмешательстве, однако, главный инициатор и автор идеи — бразильское руководство — по всей видимости, исключил своё детище из приоритетных вопросов повестки дня. В условиях, когда бывшие яростные противники концепции заявили, что готовы к её более детальному рассмотрению, Бразилия не раз фактически отходила от изначальных положений концепции и заявляла в ответ на критику в адрес жесткой хронологии, заложенной в концепции, что меры в случае наличия угрозы для жизни мирного населения должны приниматься в логическом, а не хронологическом порядке. Ряд исследователей заявляют, что Бразилия уже достигла своей цели, показав, что и она способна выступать с предложениями, которые могут изменить характер международной системы в ближайшие десятилетия, но не готова возглавить дискуссию на международном уровне. Без поддержки своего автора «ответственность во время защиты» имеет мало шансов на успех, и если не найдется новый лидер, способный поддержать её продвижение, скорее всего будет «похоронена».

См. также

• Обязанность защищать
• Гуманитарная интервенция
• Интервенция в Ливии

Отрывок, характеризующий Ответственность во время защиты

Она помолчала. Все молчали, ожидая того, что будет, и чувствуя, что было только предисловие.
– Хорош, нечего сказать! хорош мальчик!… Отец на одре лежит, а он забавляется, квартального на медведя верхом сажает. Стыдно, батюшка, стыдно! Лучше бы на войну шел.
Она отвернулась и подала руку графу, который едва удерживался от смеха.
– Ну, что ж, к столу, я чай, пора? – сказала Марья Дмитриевна.
Впереди пошел граф с Марьей Дмитриевной; потом графиня, которую повел гусарский полковник, нужный человек, с которым Николай должен был догонять полк. Анна Михайловна – с Шиншиным. Берг подал руку Вере. Улыбающаяся Жюли Карагина пошла с Николаем к столу. За ними шли еще другие пары, протянувшиеся по всей зале, и сзади всех по одиночке дети, гувернеры и гувернантки. Официанты зашевелились, стулья загремели, на хорах заиграла музыка, и гости разместились. Звуки домашней музыки графа заменились звуками ножей и вилок, говора гостей, тихих шагов официантов.
На одном конце стола во главе сидела графиня. Справа Марья Дмитриевна, слева Анна Михайловна и другие гостьи. На другом конце сидел граф, слева гусарский полковник, справа Шиншин и другие гости мужского пола. С одной стороны длинного стола молодежь постарше: Вера рядом с Бергом, Пьер рядом с Борисом; с другой стороны – дети, гувернеры и гувернантки. Граф из за хрусталя, бутылок и ваз с фруктами поглядывал на жену и ее высокий чепец с голубыми лентами и усердно подливал вина своим соседям, не забывая и себя. Графиня так же, из за ананасов, не забывая обязанности хозяйки, кидала значительные взгляды на мужа, которого лысина и лицо, казалось ей, своею краснотой резче отличались от седых волос. На дамском конце шло равномерное лепетанье; на мужском всё громче и громче слышались голоса, особенно гусарского полковника, который так много ел и пил, всё более и более краснея, что граф уже ставил его в пример другим гостям. Берг с нежной улыбкой говорил с Верой о том, что любовь есть чувство не земное, а небесное. Борис называл новому своему приятелю Пьеру бывших за столом гостей и переглядывался с Наташей, сидевшей против него. Пьер мало говорил, оглядывал новые лица и много ел. Начиная от двух супов, из которых он выбрал a la tortue, [черепаховый,] и кулебяки и до рябчиков он не пропускал ни одного блюда и ни одного вина, которое дворецкий в завернутой салфеткою бутылке таинственно высовывал из за плеча соседа, приговаривая или «дрей мадера», или «венгерское», или «рейнвейн». Он подставлял первую попавшуюся из четырех хрустальных, с вензелем графа, рюмок, стоявших перед каждым прибором, и пил с удовольствием, всё с более и более приятным видом поглядывая на гостей. Наташа, сидевшая против него, глядела на Бориса, как глядят девочки тринадцати лет на мальчика, с которым они в первый раз только что поцеловались и в которого они влюблены. Этот самый взгляд ее иногда обращался на Пьера, и ему под взглядом этой смешной, оживленной девочки хотелось смеяться самому, не зная чему.
Николай сидел далеко от Сони, подле Жюли Карагиной, и опять с той же невольной улыбкой что то говорил с ней. Соня улыбалась парадно, но, видимо, мучилась ревностью: то бледнела, то краснела и всеми силами прислушивалась к тому, что говорили между собою Николай и Жюли. Гувернантка беспокойно оглядывалась, как бы приготавливаясь к отпору, ежели бы кто вздумал обидеть детей. Гувернер немец старался запомнить вое роды кушаний, десертов и вин с тем, чтобы описать всё подробно в письме к домашним в Германию, и весьма обижался тем, что дворецкий, с завернутою в салфетку бутылкой, обносил его. Немец хмурился, старался показать вид, что он и не желал получить этого вина, но обижался потому, что никто не хотел понять, что вино нужно было ему не для того, чтобы утолить жажду, не из жадности, а из добросовестной любознательности.


На мужском конце стола разговор всё более и более оживлялся. Полковник рассказал, что манифест об объявлении войны уже вышел в Петербурге и что экземпляр, который он сам видел, доставлен ныне курьером главнокомандующему.
– И зачем нас нелегкая несет воевать с Бонапартом? – сказал Шиншин. – II a deja rabattu le caquet a l'Autriche. Je crains, que cette fois ce ne soit notre tour. [Он уже сбил спесь с Австрии. Боюсь, не пришел бы теперь наш черед.]
Полковник был плотный, высокий и сангвинический немец, очевидно, служака и патриот. Он обиделся словами Шиншина.
– А затэ м, мы лосты вый государ, – сказал он, выговаривая э вместо е и ъ вместо ь . – Затэм, что импэ ратор это знаэ т. Он в манифэ стэ сказал, что нэ можэ т смотрэт равнодушно на опасности, угрожающие России, и что бэ зопасност империи, достоинство ее и святост союзов , – сказал он, почему то особенно налегая на слово «союзов», как будто в этом была вся сущность дела.
И с свойственною ему непогрешимою, официальною памятью он повторил вступительные слова манифеста… «и желание, единственную и непременную цель государя составляющее: водворить в Европе на прочных основаниях мир – решили его двинуть ныне часть войска за границу и сделать к достижению „намерения сего новые усилия“.
– Вот зачэм, мы лосты вый государ, – заключил он, назидательно выпивая стакан вина и оглядываясь на графа за поощрением.
– Connaissez vous le proverbe: [Знаете пословицу:] «Ерема, Ерема, сидел бы ты дома, точил бы свои веретена», – сказал Шиншин, морщась и улыбаясь. – Cela nous convient a merveille. [Это нам кстати.] Уж на что Суворова – и того расколотили, a plate couture, [на голову,] а где y нас Суворовы теперь? Je vous demande un peu, [Спрашиваю я вас,] – беспрестанно перескакивая с русского на французский язык, говорил он.
– Мы должны и драться до послэ днэ капли кров, – сказал полковник, ударяя по столу, – и умэ р р рэ т за своэ го импэ ратора, и тогда всэ й будэ т хорошо. А рассуждать как мо о ожно (он особенно вытянул голос на слове «можно»), как мо о ожно менше, – докончил он, опять обращаясь к графу. – Так старые гусары судим, вот и всё. А вы как судитэ , молодой человек и молодой гусар? – прибавил он, обращаясь к Николаю, который, услыхав, что дело шло о войне, оставил свою собеседницу и во все глаза смотрел и всеми ушами слушал полковника.
– Совершенно с вами согласен, – отвечал Николай, весь вспыхнув, вертя тарелку и переставляя стаканы с таким решительным и отчаянным видом, как будто в настоящую минуту он подвергался великой опасности, – я убежден, что русские должны умирать или побеждать, – сказал он, сам чувствуя так же, как и другие, после того как слово уже было сказано, что оно было слишком восторженно и напыщенно для настоящего случая и потому неловко.
– C'est bien beau ce que vous venez de dire, [Прекрасно! прекрасно то, что вы сказали,] – сказала сидевшая подле него Жюли, вздыхая. Соня задрожала вся и покраснела до ушей, за ушами и до шеи и плеч, в то время как Николай говорил. Пьер прислушался к речам полковника и одобрительно закивал головой.
– Вот это славно, – сказал он.
– Настоящэ й гусар, молодой человэк, – крикнул полковник, ударив опять по столу.
– О чем вы там шумите? – вдруг послышался через стол басистый голос Марьи Дмитриевны. – Что ты по столу стучишь? – обратилась она к гусару, – на кого ты горячишься? верно, думаешь, что тут французы перед тобой?
– Я правду говору, – улыбаясь сказал гусар.
– Всё о войне, – через стол прокричал граф. – Ведь у меня сын идет, Марья Дмитриевна, сын идет.
– А у меня четыре сына в армии, а я не тужу. На всё воля Божья: и на печи лежа умрешь, и в сражении Бог помилует, – прозвучал без всякого усилия, с того конца стола густой голос Марьи Дмитриевны.
– Это так.
И разговор опять сосредоточился – дамский на своем конце стола, мужской на своем.
– А вот не спросишь, – говорил маленький брат Наташе, – а вот не спросишь!
– Спрошу, – отвечала Наташа.
Лицо ее вдруг разгорелось, выражая отчаянную и веселую решимость. Она привстала, приглашая взглядом Пьера, сидевшего против нее, прислушаться, и обратилась к матери:
– Мама! – прозвучал по всему столу ее детски грудной голос.
– Что тебе? – спросила графиня испуганно, но, по лицу дочери увидев, что это была шалость, строго замахала ей рукой, делая угрожающий и отрицательный жест головой.
Разговор притих.
– Мама! какое пирожное будет? – еще решительнее, не срываясь, прозвучал голосок Наташи.
Графиня хотела хмуриться, но не могла. Марья Дмитриевна погрозила толстым пальцем.
– Казак, – проговорила она с угрозой.
Большинство гостей смотрели на старших, не зная, как следует принять эту выходку.
– Вот я тебя! – сказала графиня.
– Мама! что пирожное будет? – закричала Наташа уже смело и капризно весело, вперед уверенная, что выходка ее будет принята хорошо.
Соня и толстый Петя прятались от смеха.
– Вот и спросила, – прошептала Наташа маленькому брату и Пьеру, на которого она опять взглянула.
– Мороженое, только тебе не дадут, – сказала Марья Дмитриевна.
Наташа видела, что бояться нечего, и потому не побоялась и Марьи Дмитриевны.
– Марья Дмитриевна? какое мороженое! Я сливочное не люблю.
– Морковное.
– Нет, какое? Марья Дмитриевна, какое? – почти кричала она. – Я хочу знать!
Марья Дмитриевна и графиня засмеялись, и за ними все гости. Все смеялись не ответу Марьи Дмитриевны, но непостижимой смелости и ловкости этой девочки, умевшей и смевшей так обращаться с Марьей Дмитриевной.
Наташа отстала только тогда, когда ей сказали, что будет ананасное. Перед мороженым подали шампанское. Опять заиграла музыка, граф поцеловался с графинюшкою, и гости, вставая, поздравляли графиню, через стол чокались с графом, детьми и друг с другом. Опять забегали официанты, загремели стулья, и в том же порядке, но с более красными лицами, гости вернулись в гостиную и кабинет графа.


Раздвинули бостонные столы, составили партии, и гости графа разместились в двух гостиных, диванной и библиотеке.
Граф, распустив карты веером, с трудом удерживался от привычки послеобеденного сна и всему смеялся. Молодежь, подстрекаемая графиней, собралась около клавикорд и арфы. Жюли первая, по просьбе всех, сыграла на арфе пьеску с вариациями и вместе с другими девицами стала просить Наташу и Николая, известных своею музыкальностью, спеть что нибудь. Наташа, к которой обратились как к большой, была, видимо, этим очень горда, но вместе с тем и робела.
– Что будем петь? – спросила она.
– «Ключ», – отвечал Николай.
– Ну, давайте скорее. Борис, идите сюда, – сказала Наташа. – А где же Соня?
Она оглянулась и, увидав, что ее друга нет в комнате, побежала за ней.
Вбежав в Сонину комнату и не найдя там свою подругу, Наташа пробежала в детскую – и там не было Сони. Наташа поняла, что Соня была в коридоре на сундуке. Сундук в коридоре был место печалей женского молодого поколения дома Ростовых. Действительно, Соня в своем воздушном розовом платьице, приминая его, лежала ничком на грязной полосатой няниной перине, на сундуке и, закрыв лицо пальчиками, навзрыд плакала, подрагивая своими оголенными плечиками. Лицо Наташи, оживленное, целый день именинное, вдруг изменилось: глаза ее остановились, потом содрогнулась ее широкая шея, углы губ опустились.