Отеген батыр

К:Википедия:Страницы на КПМ (тип: не указан)

Отеге́н Баты́р (каз. Өтеген Батыр; 1699—1773 гг.) — один из знаменитых казахских батыров, боровшихся с джунгарскими захватчиками в первой половине XVIII века, происходит из племени дулат Старшего жуза. Его дед Сырымбет в 1635 году был в отряде Салкама Жангира, давшего отпор 50-тысячному войску ойратского хана Батыра. Отеген с 15 лет участвовал в войнах с врагами. В 1723 году он сразился с джунгарами вместе с батырами Райымбеком, Хангельды. В 1740 году батыр помогал освобождать земли, присоединившись к отряду Толе би на берегу реки Или. В 1756 году выступил против политики Абылай хана в установлении перемирия с Китаем. По преданию он вернулся на родину через 17 лет.

Имя Отегена батыра стало в народе легендой. Первым его воспел дед Суюнбая, акын Кусен.

По материалам историка Делебаева, такие акыны, как Тлемис и Майкот тоже воспевали подвиги Отегена батыра. До нас дошел дастан «Отеген батыр» в исполнении Жамбыла. Данные и материалы об Отегене батыре были собраны литераторами Е. Исмаиловым, К. Турганбаевым, Н. С. Смирновой, С. Бегалиным.

По народным легендам и сказаниям акынов 12 сыновей его отца, Отегула, умерли от чумы. Отегулу тогда уже было около 50 лет. Он сильно отчаивался, безутешно плача о постигшем его тяжелом горе.

Однажды во сне к нему явился старец и обнадежил его: «Не плачь, у тебя родится сын, который будет стоить 12-ти твоих погибших сыновей». Вскоре его младшая жена, Нурбала, родила сына Отегена, который впоследствии, став батыром, прославил свой род.

После освобождения казахских земель от джунгарских завоевателей до конца своих дней жил на землях нынешнего Капшагая, где и был похоронен на бугре, носящем теперь его имя и возвышающимся над гладью Капшагайского водохранилища. В 1973 году останки Отеген батыра перезахоронены в Кордайском районе Жамбылской области. Над могилой воздвигнут памятник. В 1999 году праздновалось 300-летие со дня рождения батыра. Центр Илийского района Алматинской области — поселок Энергетический, ауыл Келес, где похоронен батыр переименованы в Отеген батыр. Его именем названа одна из улиц Алматы. В Алматинской области между местностями Бозой и Карой есть земли, названные именем батыра.

Ссылки

www.tarih.spring.kz/ru/history/medieval/figures/otegen/ www.balkhashlib.kz/rus/inetres_9_14_6/

Отрывок, характеризующий Отеген батыр

– Я слыхал про такого рода дела и знаю, что Государь очень строг в этих случаях. Я думаю, надо бы не доводить до Его Величества. По моему, лучше бы прямо просить корпусного командира… Но вообще я думаю…
– Так ты ничего не хочешь сделать, так и скажи! – закричал почти Ростов, не глядя в глаза Борису.
Борис улыбнулся: – Напротив, я сделаю, что могу, только я думал…
В это время в двери послышался голос Жилинского, звавший Бориса.
– Ну иди, иди, иди… – сказал Ростов и отказавшись от ужина, и оставшись один в маленькой комнатке, он долго ходил в ней взад и вперед, и слушал веселый французский говор из соседней комнаты.


Ростов приехал в Тильзит в день, менее всего удобный для ходатайства за Денисова. Самому ему нельзя было итти к дежурному генералу, так как он был во фраке и без разрешения начальства приехал в Тильзит, а Борис, ежели даже и хотел, не мог сделать этого на другой день после приезда Ростова. В этот день, 27 го июня, были подписаны первые условия мира. Императоры поменялись орденами: Александр получил Почетного легиона, а Наполеон Андрея 1 й степени, и в этот день был назначен обед Преображенскому батальону, который давал ему батальон французской гвардии. Государи должны были присутствовать на этом банкете.
Ростову было так неловко и неприятно с Борисом, что, когда после ужина Борис заглянул к нему, он притворился спящим и на другой день рано утром, стараясь не видеть его, ушел из дома. Во фраке и круглой шляпе Николай бродил по городу, разглядывая французов и их мундиры, разглядывая улицы и дома, где жили русский и французский императоры. На площади он видел расставляемые столы и приготовления к обеду, на улицах видел перекинутые драпировки с знаменами русских и французских цветов и огромные вензеля А. и N. В окнах домов были тоже знамена и вензеля.
«Борис не хочет помочь мне, да и я не хочу обращаться к нему. Это дело решенное – думал Николай – между нами всё кончено, но я не уеду отсюда, не сделав всё, что могу для Денисова и главное не передав письма государю. Государю?!… Он тут!» думал Ростов, подходя невольно опять к дому, занимаемому Александром.
У дома этого стояли верховые лошади и съезжалась свита, видимо приготовляясь к выезду государя.
«Всякую минуту я могу увидать его, – думал Ростов. Если бы только я мог прямо передать ему письмо и сказать всё, неужели меня бы арестовали за фрак? Не может быть! Он бы понял, на чьей стороне справедливость. Он всё понимает, всё знает. Кто же может быть справедливее и великодушнее его? Ну, да ежели бы меня и арестовали бы за то, что я здесь, что ж за беда?» думал он, глядя на офицера, всходившего в дом, занимаемый государем. «Ведь вот всходят же. – Э! всё вздор. Пойду и подам сам письмо государю: тем хуже будет для Друбецкого, который довел меня до этого». И вдруг, с решительностью, которой он сам не ждал от себя, Ростов, ощупав письмо в кармане, пошел прямо к дому, занимаемому государем.