Откладывание партии

Откла́дывание па́ртии — процедура, используемая при проведении официальных соревнований по логическим настольным играм (шахматы, шашки, го, сёги), а также по карточным играм с множественными сдачами (покер, преферанс, бридж) когда выделенное игрокам время на партию велико, и партия играется более одного игрового дня.

История

Специальная процедура откладывания партии появилась в шахматах. Когда партия длится более одного дня, в определённый правилами турнира момент она прерывается, игровые часы останавливаются. В следующий игровой день игроки продолжают партию с того хода и тех отметок времени на часах, которые были на момент откладывания.

Простая приостановка партии приводит к нарушению равенства игроков. Тот игрок, на чьём ходу партия была отложена, получает преимущество: он может обдумывать свой следующий ход в течение длительного времени, не входящего в его официальный лимит. Противник же, не зная следующего хода, подобной возможности лишён. Чтобы уравнять игроков, при откладывании партии производится запись секретного хода. Делается это следующим образом:

• Правила турнира определяют время, в которое партия должна быть отложена; в это время судья объявляет об откладывании партии.
• Игрок, на чьём ходу наступило время откладывания, обдумывает свой следующий ход при включённых часах, пока не решит, как он должен сходить.
• Выбрав следующий ход, игрок объявляет о готовности хода, записывает выбранный ход на листе бумаги и останавливает часы. Запись вкладывается в конверт. Никто, кроме самого игрока, в том числе и судьи, не видят записываемого хода.
• Конверт запечатывается, заверяется подписями игроков и судьи и передаётся на хранение главному судье соревнования. Кроме собственно секретного хода, вместе с ним обычно сохраняется запись партии до последнего сделанного хода на доске и отметки времени на часах игроков.
• Когда настаёт время продолжения партии, судьи убеждаются в целостности конверта с записанным ходом и вскрывают его. Судья объявляет записанный ход, ход делается на доске, после чего часы включаются и игроки продолжают партию.
• Вскрытие конверта с секретным ходом может производиться только в присутствии игрока, который должен будет на этот ход отвечать. Если этот игрок опаздывает к началу доигрывания, его часы включаются судьёй, но конверт не распечатывается. Когда опоздавший игрок прибудет, он может остановить часы. Затем вскрывается конверт с ходом, ход делается на доске, и часы отвечающего игрока снова включаются.
• Если к началу доигрывания опаздывает игрок, записавший секретный ход, то конверт с ходом вскрывается, ход оглашается, но противник имеет право не отвечать на этот ход на доске, а, в свою очередь, запечатать свой очередной ход и переключить часы. Конверт с ходом передаётся на хранение судье и должен быть вскрыт после явки опоздавшего игрока.
• В случае, если оказывается, что игрок, которому принадлежала очередь хода, свой секретный ход не записал (забыл это сделать или не сделал умышленно) или записал невозможный или непонятный ход, этому игроку засчитывается поражение.

Таким образом оба игрока находятся в равных условиях: ни один не знает следующего хода соперника.

Помимо записи секретного хода, откладывание партии сопровождается дополнительным ограничением: между откладыванием и началом доигрывания партии игроки не имеют права обсуждать её с кем бы то ни было. Это правило в шахматах было официальным в прежние времена (в первом официальном матче за звание чемпиона мира по шахматам, между Стейницем и Цукертортом, секунданты игроков даже должны были во время матча постоянно находиться вместе с противником, чтобы засвидетельствовать, что противник не обсуждал партию с посторонними и не получал подсказок), сейчас оно не является официальным, более того, в соревнованиях высокого уровня считается нормальным наличие у игрока собственной «команды поддержки», которая, в частности, может во время откладывания заниматься анализом сложившейся позиции и искать для игрока наилучшие варианты продолжения. В японском го, где до сих пор практикуется откладывание партии в матчах за высшие титулы, запрет на обсуждение отложенной партии является частью этикета.

Откладывание может быть многократным, когда одна партия играется несколько дней, возможно, с перерывами. Такие ситуации были достаточно обычными в японском го до середины XX века, когда профессионалам на игру давалось 10 и более часов каждому — партия занимала до трёх-четырёх игровых дней, а в отдельных случаях и больше. Так, партия между Го Сэйгэном и Хонъимбо Сюсаи, игравшаяся в октябре-декабре 1933 года, откладывалась 13 раз.

Современное положение

Процедура откладывания применялась в настольных играх в течение более чем века, но к настоящему моменту в официальных соревнованиях она продолжает практически применяться только в го. В прочих играх, например, в тех же шахматах, пошли по пути сокращения лимитов времени: теперь общий лимит редко может превысить три-четыре часа на партию, и партия играется не более одного игрового дня. Причиной отмирания откладывания стал прогресс в области разработки компьютерных программ, играющих в настольные игры. Сейчас сильнейшие шахматные программы играют существенно лучше сильнейших шахматистов. При откладывании партии никто не может помешать соперникам провести длительный компьютерный анализ позиции. В го возможность откладывания сохранилась потому, что сильнейшие го-программы вплоть до последнего времени были настолько слабее сильных игроков, что их применение не давало никакого эффекта.

Ссылки

• [www.chessclub.mksat.net/rulez2.doc Шахматные правила откладывания и доигрывания на сайте chessclub.mksat.net] (недоступная ссылка с 13-05-2013 (3995 дней) — история)

Отрывок, характеризующий Откладывание партии

«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.