Откровение Авраама

Откровение Авраама — апокриф этот встречается у нас уже в списке XIV века (Сильвестровский сборник) и, с изменениями или без них, входит в состав Толковой Палеи.

Основан он на еврейских сказаниях об Аврааме, отчасти внесённых в разные книги (Яшар, Мидраш, Гемара). Сказания эти перешли в апокриф не прямо, а путём греческих переделок.

Перевод с греческого появился на славянском юге в глубокой древности, но южно-славянских текстов не сохранилось. Содержание «Откровения Авраама» сводится к тому, что Авраам убеждается в бессилии языческих идолов, которых делает его отец Фарра: идол Марумаф, ударившись о другого идола, лишается головы; часть идолов, отправленных для продажи, при падении, разбивается; идол Варисат, приставленный для наблюдения к горящим дровам, частью сам сгорает.

В результате Авраам доходит до мысли о Боге, всё сотворившем. Тогда слышится голос с неба, приказывающий Аврааму, после 40-дневного поста, принести жертву Богу, и приставленный к Аврааму ангел Иоиль ведёт его на гору Хорив. Здесь Авраам приносит жертву и подвергается покушению дьявола Азазила, но ангел приказывает ему оставить Авраама. По захождении солнца Авраам вместе с Иоилем возносится на небо, сидя на крыле голубином. Сначала они видят неописуемый свет, затем престол, стоящий на четырёх животных, семь небес и всё, что делается на них, землю, преисподнюю и Эдем, в котором находятся Адам, Ева и Азазил.

Авраам задаёт вопрос о том, каким образом Бог допустил грехопадение? Вместо ответа излагаются предсказания о будущих судьбах мира, указываются грехи и преступления на земле и наказания за них в будущей жизни.

В близкой связи со второй частью этого апокрифа находится другой апокриф: «Смерть Авраама».

Литература

• Порфирьев, «Апокрифическия сказания» (исследование, 1873);
• Соболевский, «Древнерусская переводная литература» (1892—93 г., стр. 71).
• Тупиков Н. М. Откровение Авраама // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
• Авраамов Апокалипсис // Еврейская энциклопедия Брокгауза и Ефрона. — СПб., 1908—1913.

Отрывок, характеризующий Откровение Авраама

– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.