Отпуск в сентябре

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Отпуск в сентябре
Жанр

психологическая драма

Режиссёр

Виталий Мельников

В главных
ролях

Олег Даль
и другие

Кинокомпания

Киностудия «Ленфильм».
Творческое объединение телевизионных фильмов

Длительность

141 мин[1]

Страна

СССР СССР

Год

1979

IMDb

ID 0142745

К:Фильмы 1979 года

«О́тпуск в сентябре́» — двухсерийный художественный драматический телефильм по мотивам пьесы Александра Вампилова «Утиная охота».

Роль инженера Зилова в фильме «Отпуск в сентябре» считается одной из лучших в творческой биографии Олега Даля. Фильм снят в 1979 году, но после съёмок был «положен на полку».

Картину в Останкино приняли хорошо — с реверансами и комплиментами. После многолюдной премьеры я приехал в Останкино узнать, когда фильм выйдет в эфир. Меня уверили, что начальство только и ждёт удобного момента, чтоб выпустить картину, но «момент как раз сейчас неудачный, и международное положение тоже». Потом на ТВ ждали «удобного момента» ровно восемь лет — до самой перестройки.

— Виталий Мельников[2]

На телевизионный экран картина попала лишь в июне 1987 года, уже после смерти Олега Даля.





Сюжет

Инженер Виктор Зилов (Олег Даль) — типичный интеллигент «эпохи застоя». Однажды, проснувшись утром, он получает (в качестве своеобразной «милой шутки») траурный венок от «безутешных друзей».

Несколькими днями ранее Зилов на работе получает долгожданную квартиру и устраивает новоселье для друзей, с которыми дружит ещё со школьных времён. Галина, жена Виктора (Ирина Купченко) возлагает на квартиру большие надежды: ей кажется, что теперь начнётся счастливая жизнь.

Зилов переживает душевный кризис — экзистенциальный вакуум. Из-за ощущения безысходности он много пьёт, заводит романы с женщинами, ведёт себя как циник и нигилист. Галина всё ещё любит Виктора и ждёт от него ребёнка, но Зилов привык к бесцельной жизни и понимает, что ребёнок — это обуза.

Одна из любовниц Зилова, его бывшая одноклассница Вера, напрашивается на новоселье в компании начальника Зилова (Евгений Леонов), где знакомится с приятелем Зилова Николаем (Николай Бурляев). Друзья дарят ему набор охотника для сентябрьской утиной охоты — единственного занятия, которое вызывает у Виктора подлинный и неугасающий интерес.

Зилов и его приятель Анатолий Саяпин (Юрий Богатырёв) — сотрудники научного института. Решив схалтурить (и одновременно помочь Анатолию с получением квартиры), Зилов — в общем-то способный человек — подсовывает своему начальнику «липовый» проект, однако тот обнаруживает подлог. Зилову приходится шантажировать его, чтобы тот замял инцидент, и отношения с начальником портятся.

Зилов знакомится со студенткой-первокурсницей Ириной и приглашает её в кафе, где работает официантом его приятель Дима. Одновременно он получает телеграмму: у Виктора умер отец, и он должен ехать на похороны. Случайно увидев Виктора с Ириной, Галина принимает решение покинуть его. Виктор пытается остановить её, но безуспешно…

Виктор устраивает перед традиционным сентябрьским отпуском ужин в кафе и приглашает всех своих друзей, Иру и своего начальника. Однако он напивается до беспамятства и устраивает скандал, выставив всех без исключения приглашённых гостей и «друзей» в самом неблаговидном свете, правдиво и недвусмысленно живописуя их характеры и отношения между собой. Гости негодуют и оскорбляются по этому поводу, один из них (Николай Кузаков) даже пытается подраться с Виктором, но его останавливает официант Дима. Который, впрочем, также становится, в дальнейшем, «мишенью» для Зилова (Виктор обзывает Диму «лакеем»).

На следующее утро Виктор просыпается один в пустой необустроенной квартире и начинает готовиться к охоте. Получив траурный венок с дарственной надписью «от безутешных друзей», он вспоминает, что накануне его друзья вернулись за ним в кафе и доставили его домой, но затем решили отомстить ему за испорченный вечер. Он узнаёт, что Ира выписалась из общежития, забрала документы из института и уехала. В приступе депрессии Зилов звонит Диме, извиняется за своё поведение и отменяет долгожданную поездку на утиную охоту, приглашая Диму «на поминки». Виктор решает покончить жизнь самоубийством и пытается застрелиться из ружья, но его спасает внезапный телефонный звонок, в котором слышатся лишь гудки повешенной трубки. Прибывшие в этот момент Анатолий и Николай обезоруживают его, но Дмитрий, приехавший следом, после короткого разговора с Виктором уходит вместе с ними, оставляя Зилова наедине с заряженным ружьём. Через несколько часов Дмитрий, ожидавший возле дома друга, звонит Зилову. Тот, успокоившись, соглашается отправиться на охоту.

В ролях

Съёмки

Съёмочная группа

Награды

  • 1987 — ВТФ, приз за лучшее исполнение роли (Олег Даль)[3].

Напишите отзыв о статье "Отпуск в сентябре"

Примечания

  1. [www.imdb.com/title/tt0142745/ Otpusk v sentyabre (TV Movie 1979) - IMDb]
  2. Виталий Мельников. Жизнь, кино. — СПб: БХВ-Петербург, 2011. — С. 255-258. — 376 с. — ISBN 978-5-9775-0669-4.
  3. [russiancinema.ru/index.php?dept_id=3&e_dept_id=2&e_movie_id=4514 Отпуск в сентябре // Энциклопедия отечественного кино]

Ссылки

  • [russiancinema.ru/index.php?dept_id=3&e_dept_id=2&e_movie_id=4514 Информация на сайте «Энциклопедия отечественного кино»]

Отрывок, характеризующий Отпуск в сентябре

Партизаны уничтожали Великую армию по частям. Они подбирали те отпадавшие листья, которые сами собою сыпались с иссохшего дерева – французского войска, и иногда трясли это дерево. В октябре, в то время как французы бежали к Смоленску, этих партий различных величин и характеров были сотни. Были партии, перенимавшие все приемы армии, с пехотой, артиллерией, штабами, с удобствами жизни; были одни казачьи, кавалерийские; были мелкие, сборные, пешие и конные, были мужицкие и помещичьи, никому не известные. Был дьячок начальником партии, взявший в месяц несколько сот пленных. Была старостиха Василиса, побившая сотни французов.
Последние числа октября было время самого разгара партизанской войны. Тот первый период этой войны, во время которого партизаны, сами удивляясь своей дерзости, боялись всякую минуту быть пойманными и окруженными французами и, не расседлывая и почти не слезая с лошадей, прятались по лесам, ожидая всякую минуту погони, – уже прошел. Теперь уже война эта определилась, всем стало ясно, что можно было предпринять с французами и чего нельзя было предпринимать. Теперь уже только те начальники отрядов, которые с штабами, по правилам ходили вдали от французов, считали еще многое невозможным. Мелкие же партизаны, давно уже начавшие свое дело и близко высматривавшие французов, считали возможным то, о чем не смели и думать начальники больших отрядов. Казаки же и мужики, лазившие между французами, считали, что теперь уже все было возможно.
22 го октября Денисов, бывший одним из партизанов, находился с своей партией в самом разгаре партизанской страсти. С утра он с своей партией был на ходу. Он целый день по лесам, примыкавшим к большой дороге, следил за большим французским транспортом кавалерийских вещей и русских пленных, отделившимся от других войск и под сильным прикрытием, как это было известно от лазутчиков и пленных, направлявшимся к Смоленску. Про этот транспорт было известно не только Денисову и Долохову (тоже партизану с небольшой партией), ходившему близко от Денисова, но и начальникам больших отрядов с штабами: все знали про этот транспорт и, как говорил Денисов, точили на него зубы. Двое из этих больших отрядных начальников – один поляк, другой немец – почти в одно и то же время прислали Денисову приглашение присоединиться каждый к своему отряду, с тем чтобы напасть на транспорт.
– Нет, бг'ат, я сам с усам, – сказал Денисов, прочтя эти бумаги, и написал немцу, что, несмотря на душевное желание, которое он имел служить под начальством столь доблестного и знаменитого генерала, он должен лишить себя этого счастья, потому что уже поступил под начальство генерала поляка. Генералу же поляку он написал то же самое, уведомляя его, что он уже поступил под начальство немца.
Распорядившись таким образом, Денисов намеревался, без донесения о том высшим начальникам, вместе с Долоховым атаковать и взять этот транспорт своими небольшими силами. Транспорт шел 22 октября от деревни Микулиной к деревне Шамшевой. С левой стороны дороги от Микулина к Шамшеву шли большие леса, местами подходившие к самой дороге, местами отдалявшиеся от дороги на версту и больше. По этим то лесам целый день, то углубляясь в середину их, то выезжая на опушку, ехал с партией Денисов, не выпуская из виду двигавшихся французов. С утра, недалеко от Микулина, там, где лес близко подходил к дороге, казаки из партии Денисова захватили две ставшие в грязи французские фуры с кавалерийскими седлами и увезли их в лес. С тех пор и до самого вечера партия, не нападая, следила за движением французов. Надо было, не испугав их, дать спокойно дойти до Шамшева и тогда, соединившись с Долоховым, который должен был к вечеру приехать на совещание к караулке в лесу (в версте от Шамшева), на рассвете пасть с двух сторон как снег на голову и побить и забрать всех разом.
Позади, в двух верстах от Микулина, там, где лес подходил к самой дороге, было оставлено шесть казаков, которые должны были донести сейчас же, как только покажутся новые колонны французов.
Впереди Шамшева точно так же Долохов должен был исследовать дорогу, чтобы знать, на каком расстоянии есть еще другие французские войска. При транспорте предполагалось тысяча пятьсот человек. У Денисова было двести человек, у Долохова могло быть столько же. Но превосходство числа не останавливало Денисова. Одно только, что еще нужно было знать ему, это то, какие именно были эти войска; и для этой цели Денисову нужно было взять языка (то есть человека из неприятельской колонны). В утреннее нападение на фуры дело сделалось с такою поспешностью, что бывших при фурах французов всех перебили и захватили живым только мальчишку барабанщика, который был отсталый и ничего не мог сказать положительно о том, какие были войска в колонне.
Нападать другой раз Денисов считал опасным, чтобы не встревожить всю колонну, и потому он послал вперед в Шамшево бывшего при его партии мужика Тихона Щербатого – захватить, ежели можно, хоть одного из бывших там французских передовых квартиргеров.


Был осенний, теплый, дождливый день. Небо и горизонт были одного и того же цвета мутной воды. То падал как будто туман, то вдруг припускал косой, крупный дождь.
На породистой, худой, с подтянутыми боками лошади, в бурке и папахе, с которых струилась вода, ехал Денисов. Он, так же как и его лошадь, косившая голову и поджимавшая уши, морщился от косого дождя и озабоченно присматривался вперед. Исхудавшее и обросшее густой, короткой, черной бородой лицо его казалось сердито.
Рядом с Денисовым, также в бурке и папахе, на сытом, крупном донце ехал казачий эсаул – сотрудник Денисова.
Эсаул Ловайский – третий, также в бурке и папахе, был длинный, плоский, как доска, белолицый, белокурый человек, с узкими светлыми глазками и спокойно самодовольным выражением и в лице и в посадке. Хотя и нельзя было сказать, в чем состояла особенность лошади и седока, но при первом взгляде на эсаула и Денисова видно было, что Денисову и мокро и неловко, – что Денисов человек, который сел на лошадь; тогда как, глядя на эсаула, видно было, что ему так же удобно и покойно, как и всегда, и что он не человек, который сел на лошадь, а человек вместе с лошадью одно, увеличенное двойною силою, существо.
Немного впереди их шел насквозь промокший мужичок проводник, в сером кафтане и белом колпаке.