Отсчёт утопленников
Отсчёт утопленников | |
Drowning by Numbers | |
Жанр | |
---|---|
Режиссёр | |
Продюсер | |
Автор сценария | |
В главных ролях | |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания |
Film Four International |
Длительность |
118 минут |
Страна | |
Язык | |
Год | |
IMDb | |
«Отсчёт утопленников» — фильм Питера Гринуэя, получивший в 1988 году приз 41-го Каннского кинофестиваля «За лучший художественный вклад». Более точный перевод названия фильма — «Утопая в числах»[прим 1].
Содержание
Сюжет
Фильм открывается сценой, в которой прыгающая через скакалку девочка считает звёзды на небе. Она останавливается на сотой звезде.
Три женщины — мать, дочь и племянница, носящие одно и то же имя Сисси Колпитц, уставшие от своих мужей, поочерёдно топят их — в ванне, в море и в плавательном бассейне. Друг семьи Колпитц судмедэксперт Мэджетт, рассчитывая завоевать взаимность с одной из женщин, выдаёт каждую смерть за несчастный случай. Но все три женщины отказывают Мэджетту в отношениях.
Сын Мэджетта Смат, увлечённый разнообразными играми и подсчётом всего на свете — от листьев на дереве до сбитых на дороге животных, в свою очередь терпит неудачу в любви к девочке со скакалкой. Мэджетт становится подозреваемым в ряде преступлений. Девочку со скакалкой сбивает машина.
Три Сисси решают избавиться от Мэджетта. Вместе с Мэджеттом они приплывают на лодке на середину реки. В это время Смат, узнавший о гибели девочки, устраивает на берегу фейерверк и вешается. Под сполохи ракет Сисси Колпитц развеивают прах своих мужей и покидают лодку, открыв на её дне дырку. Женщины уплывают, оставив Мэджетта тонущим.
Художественные особенности
Сцена с прыгающей через скакалку девочкой, заканчивающей свой подсчёт на сотой звезде, задаёт правила игры фильма — число 100 лежит в основе структуры произведения. Так, на протяжении фильма можно увидеть все числа от 1 до 100, причём числа возникают в совершенно неожиданных местах[1]. По словам Гринуэя, в комнате Смата присутствуют сто вещей, английские названия которых начинаются с S, а в комнате Мэджетта — сто вещей, начинающихся с M[2].
В ролях
- Сисси Колпитц 1, мать — Джоан Плаурайт
- Сисси Колпитц 2, дочь — Джульет Стивенсон
- Сисси Колпитц 3, племянница — Джоэли Ричардсон
- Генри Мэджетт, судмедэксперт — Бернард Хилл
- Смат, сын Мэджетта — Джейсон Эдвардс
- Джейк — Брайан Прингл
- Харди — Тревор Купер
- Беллами — Дэвид Моррисси
- Грегори — Джон Роген
- Тейген — Пол Муни
- Нэнси — Джейн Гарнетт
- Иона Богнор — Кенни Айрленд
- Моисей Богнор — Майкл Персивал
- Миссис Харди — Джоанна Диккинс
- Марина Беллами — Джанин Дувитски
Создатели фильма
- Автор сценария и режиссёр — Питер Гринуэй
- Продюсеры — Кес Касандер и Денис Уигмен
- Оператор-постановщик — Саша Верни
- Художники-постановщики — Бен ван Ос и Ян Рулфс
- Костюмы — Дин ван Стрален
- Композитор — Майкл Найман
- Звукорежиссёр — Гарт Маршалл
- Монтаж — Джон Уилсон
Интересные факты
Музыка к фильму написана композитором-минималистом Майклом Найманом и основана на темах из Sinfonia Concertante in E flat, K364 Моцарта. Моцартовский оригинал можно услышать сразу после очередного утопления.
Фильм снят в окрестностях Саусолд (Саффолк, Англия).
Напишите отзыв о статье "Отсчёт утопленников"
Ссылки
- «Отсчёт утопленников» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [www.allmovie.com/movie/v14844 Отсчёт утопленников] (англ.) на сайте allmovie
Примечания
- ↑ См., например, интервью переводчика Алексея Михалёва: «Есть разные переводы. У нас первый перевод — „Отсчет утопленников“, но это не „отсчет“... Это кого-то насильно погружают в арифметику, в числа... Цифры в этой картине Гринуэя играют очень важную роль. Они подавляют все, командуют всем сюжетом. Я бы перевел — „Утопая в числах“». Кудрявцев, Сергей. Алексей Михалев: «Я теперь очень знаменит...» (рус.), Искусство кино № 2 (февраль 2002).
Источники
- ↑ [www.petergreenaway.org.uk/numberloc.htm “Drowning by Numbers” Number Locations] (англ.). The Cinematic Endeavours of Peter Greenaway. Проверено 7 февраля 2012. [www.webcitation.org/684DqAv7W Архивировано из первоисточника 31 мая 2012].
- ↑ Gras, Vernon. Gras, Marguerite. Peter Greenaway: Interviews. Jackson: University of Mississippi Press, 2001. ISBN 1578062551. Page [books.google.ru/books?id=avHcLY0vCYQC&pg=PA75&lpg=PP1&output=html 75], [books.google.ru/books?id=avHcLY0vCYQC&pg=PA109&lpg=PP1&output=html 109].
Это заготовка статьи о кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Отсчёт утопленников
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.