Океаник (III)
«Океаник» (англ. Oceanic) — нереализованный проект британской судостроительной верфи «Харленд энд Вулф» по строительству океанского дизель-электрического теплохода для компании «Уайт Стар Лайн». Судно было призвано составить конкуренцию французской «Нормандии» и кунардеру «Куин Мэри», но из-за Великой Депрессии, постройка была прекращена, а позже вместо «Океаника» были построены (на основе оригинального проекта) два меньших лайнера — «Британник» и «Джорджик».
История
Стиль этого раздела неэнциклопедичен или нарушает нормы русского языка. Следует исправить раздел согласно стилистическим правилам Википедии.
|
В конце 1920-х годов Уайт Стар Лайн все еще страдала из-за потери двух своих самых лучших и больших лайнеров - «Титаника» и «Британника». С потерей этих судов компания перестала быть угрозой своему старому противнику Кунард Лайн, ведь несмотря на наличие «Олимпика» и «Маджестика», компания несла серьёзные финансовые потери связанные с ремонтом своих судов, которые были уже довольно старыми. Было принято решение построить судно, которое смогло бы отобрать Голубую Ленту Атлантики у Германии и вернуть Уайт Стар Лайн имя, репутацию и прибыль. Конкуренты тоже решили построить свои быстроходные суда следующего поколения: Френч Лайн начали разрабатывать тогда еще безымянную «Нормандию», а Кунард Лайн - «Куин Мэри».
Уайт Стар Лайн подала заказ судостроительной компании Харланд и Вольф на постройку быстроходного океанского лайнера, с запланированным названием «Океаник». Это означало, что лайнер должен был приступить к работе на Североатлантическом маршруте первым из трех судов, что принесло бы Уайт Стар Лайн определенную выгоду.
Длина судна не достигала бы 300 метров. На планах Харланд энд Вольф указано, что судно было бы в длину 285 метров. Лайнер имел бы водоизмещение около 52 000 тонн, таким образом он был бы размером с лайнеры Северогерманского Ллойда «Бремен» и «Европу».
Корпус судна проектировался для быстроходных рейсов, и лайнер (как полагают некоторые эксперты), возможно, был бы быстрее французской «Нормандии». В теории «Океаник» был четвертым, усовершенствованным судном класса «Олимпик», только больше и быстрее. Заказ был принят 18 января 1928 года, и строительство началось почти немедленно. Работа была замедлена спором о силовой установке: Лорд Килсант, который управлял Уайт Стар Лайн, хотел использовать дизель-электрические двигатели, которые приводили бы в движение четыре винта, вместо традиционных паровых двигателей. Представители фирмы «Харланд энд Вольф» отказались принять эту систему и к тому времени, когда все стороны согласились использовать дизеля, Великая Депрессия поразила судоходный бизнес. Далее работа над «Океаником» была отложена, и позже отменена из-за краха Королевской Судоходной Почты, владельцев Уайт Стар Лайн, и (как результат всего вышеперечисленного) финансовых проблем сэра Оуэна Филипса (Лорд Килсант). Ссуды, данные правительствами Англии и Северной Ирландии, предназначенные для строительства «Океаника» были отозваны и переданы на строительство последних двух судов Уайт Стар Лайн: «Британник» и его почти идентичный брат-близнец — «Джорджик».
Логично предположить, что имея судно, способное завоевать Голубую Ленту Атлантики, финансовая ситуация Уайт Стар Лайн постепенно начала бы улучшаться (учитывая, что «Океаник» должен был быть построен первым из трех лайнеров). Конечно, это не вывело бы пароходство из кризиса, и Уайт Стар Лайн бы слились с Кунард Лайн, чей лайнер был брошен полупостроеным на верфи, но в этом случае уже Уайт Стар Лайн имели бы контрольный пакет акций.
Напишите отзыв о статье "Океаник (III)"
Ссылки
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 2 января 2015 года. |
- [www.titanic-whitestarships.com/Oceanic%20III.htm White Star line's proposed MV Oceanic III of 1928]
- [titanic-model.com/models/edwards/ The Ship that was Never Built]
|
Отрывок, характеризующий Океаник (III)
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.
В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.