Оуэн-Стэнли (хребет)
| Оуэн-Стэнли | |
 | |
| Вид на хребет | |
| 8°50′ ю. ш. 147°30′ в. д. / 8.833° ю. ш. 147.500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-8.833&mlon=147.500&zoom=9 (O)] (Я)Координаты: 8°50′ ю. ш. 147°30′ в. д. / 8.833° ю. ш. 147.500° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=-8.833&mlon=147.500&zoom=9 (O)] (Я) | |
| Страна |  Папуа — Новая Гвинея |
| Расположение | о. Новая Гвинея |
| Длина | 300 км |
| Ширина | 40—115 км |
| Высочайшая вершина | Виктория |
| Высшая точка | 4072 м |
Оуэн-Стэнли (англ. Owen Stanley Range) — горный хребет, расположенный в юго-восточной части острова Новая Гвинея, на территории современного государства Папуа — Новая Гвинея. Административно находится на территории Центральной и Северной провинции страны.
Хребет берёт начало у прибрежной равнины, а затем тянется примерно на протяжении 300 км, достигая высоты в 2750 м. Ширина хребта варьируется от 40 до 115 км.[1] Высшая точка — гора Виктория, высота которой составляет 4072 м. Она расположена в самой восточной части Оуэна-Стэнли и впервые была покорена сэром Уильямом Мак-Грегором в 1888 году. Другая высокая гора в составе хребта — Альберт-Эдуард.
Климат в этом регионе влажный тропический, что характерной для этой части Меланезии. С точки зрения геологии, хребет Оуэн-Стэнли сложен преимущественно из метаморфической и интрузивной магматической породы: подвергшегося метаморфозе мезозойского песчаника-граувакки, алевролита и морского вулканического материала, поверх которого расположен миоценовый интрузив, плиоценовые отложения, а также четвертичная лава и пирокластические отложения.[2] Горная местность хребта является труднопроходимой, особенно её юго-западная часть, в которой есть лишь несколько горных проходов. Наиболее известным из них является тропа Кокода, соединяющая города Порт-Морсби и Буна и использовавшаяся на протяжении более 50 лет в качестве почтовой дороги.
Местная флора и фауна отличается большим разнообразием, в том числе, встречается несколько эндемичных видов.[2]
Хребет был открыт в 1849 году капитаном Оуэном Стэнли во время исследования им южного побережья австралийской территории Папуа. Впоследствии назван в его честь.[1][3] В 1942 году японская армия попыталась захватить город Порт-Морсби, начав наступление на город с юго-восточной оконечности Новой Гвинеи, однако, пробираясь через хребет Оуэн-Стэнли по тропе Кокода, она была встречена австралийскими и американскими военными, которое нанесли японской армии тяжёлое поражение.[1]
Напишите отзыв о статье "Оуэн-Стэнли (хребет)"
Примечания
- ↑ 1 2 3 [www.britannica.com/EBchecked/topic/436281/Owen-Stanley-Range Owen Stanley Range] (англ.). Encyclopædia Britannica. Проверено 10 апреля 2010. [www.webcitation.org/677X2jNao Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ 1 2 Morrison, John. [www.worldwildlife.org/wildworld/profiles/terrestrial/aa/aa0120_full.html Southeastern Papuan rain forests (AA0120)] (англ.). World Wildlife Fund. Проверено 10 апреля 2010. [www.webcitation.org/677X3bZPf Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
- ↑ West, Francis. [adbonline.anu.edu.au/biogs/A020436b.htm Stanley, Owen (1811 - 1850)] (англ.). Australian Dictionary of Biography. Проверено 10 апреля 2010. [www.webcitation.org/677X4AKS0 Архивировано из первоисточника 22 апреля 2012].
Отрывок, характеризующий Оуэн-Стэнли (хребет)
Пьер так и не успел выбрать себе карьеры в Петербурге и, действительно, был выслан в Москву за буйство. История, которую рассказывали у графа Ростова, была справедлива. Пьер участвовал в связываньи квартального с медведем. Он приехал несколько дней тому назад и остановился, как всегда, в доме своего отца. Хотя он и предполагал, что история его уже известна в Москве, и что дамы, окружающие его отца, всегда недоброжелательные к нему, воспользуются этим случаем, чтобы раздражить графа, он всё таки в день приезда пошел на половину отца. Войдя в гостиную, обычное местопребывание княжен, он поздоровался с дамами, сидевшими за пяльцами и за книгой, которую вслух читала одна из них. Их было три. Старшая, чистоплотная, с длинною талией, строгая девица, та самая, которая выходила к Анне Михайловне, читала; младшие, обе румяные и хорошенькие, отличавшиеся друг от друга только тем, что у одной была родинка над губой, очень красившая ее, шили в пяльцах. Пьер был встречен как мертвец или зачумленный. Старшая княжна прервала чтение и молча посмотрела на него испуганными глазами; младшая, без родинки, приняла точно такое же выражение; самая меньшая, с родинкой, веселого и смешливого характера, нагнулась к пяльцам, чтобы скрыть улыбку, вызванную, вероятно, предстоящею сценой, забавность которой она предвидела. Она притянула вниз шерстинку и нагнулась, будто разбирая узоры и едва удерживаясь от смеха.
– Bonjour, ma cousine, – сказал Пьер. – Vous ne me гесоnnaissez pas? [Здравствуйте, кузина. Вы меня не узнаете?]
– Я слишком хорошо вас узнаю, слишком хорошо.
– Как здоровье графа? Могу я видеть его? – спросил Пьер неловко, как всегда, но не смущаясь.
– Граф страдает и физически и нравственно, и, кажется, вы позаботились о том, чтобы причинить ему побольше нравственных страданий.
– Могу я видеть графа? – повторил Пьер.
– Гм!.. Ежели вы хотите убить его, совсем убить, то можете видеть. Ольга, поди посмотри, готов ли бульон для дяденьки, скоро время, – прибавила она, показывая этим Пьеру, что они заняты и заняты успокоиваньем его отца, тогда как он, очевидно, занят только расстроиванием.
Ольга вышла. Пьер постоял, посмотрел на сестер и, поклонившись, сказал:
– Так я пойду к себе. Когда можно будет, вы мне скажите.
Он вышел, и звонкий, но негромкий смех сестры с родинкой послышался за ним.
На другой день приехал князь Василий и поместился в доме графа. Он призвал к себе Пьера и сказал ему:
– Mon cher, si vous vous conduisez ici, comme a Petersbourg, vous finirez tres mal; c'est tout ce que je vous dis. [Мой милый, если вы будете вести себя здесь, как в Петербурге, вы кончите очень дурно; больше мне нечего вам сказать.] Граф очень, очень болен: тебе совсем не надо его видеть.
С тех пор Пьера не тревожили, и он целый день проводил один наверху, в своей комнате.
В то время как Борис вошел к нему, Пьер ходил по своей комнате, изредка останавливаясь в углах, делая угрожающие жесты к стене, как будто пронзая невидимого врага шпагой, и строго взглядывая сверх очков и затем вновь начиная свою прогулку, проговаривая неясные слова, пожимая плечами и разводя руками.
– L'Angleterre a vecu, [Англии конец,] – проговорил он, нахмуриваясь и указывая на кого то пальцем. – M. Pitt comme traitre a la nation et au droit des gens est condamiene a… [Питт, как изменник нации и народному праву, приговаривается к…] – Он не успел договорить приговора Питту, воображая себя в эту минуту самим Наполеоном и вместе с своим героем уже совершив опасный переезд через Па де Кале и завоевав Лондон, – как увидал входившего к нему молодого, стройного и красивого офицера. Он остановился. Пьер оставил Бориса четырнадцатилетним мальчиком и решительно не помнил его; но, несмотря на то, с свойственною ему быстрою и радушною манерой взял его за руку и дружелюбно улыбнулся.
