Офросимов, Михаил Александрович

Михаил Александрович Офросимов
Генерал Михаил Александрович Офросимов
Дата рождения	6 (17) августа 1797(1797-08-17)
Дата смерти	13 (25) февраля 1868(1868-02-25) (70 лет)
Место смерти	Санкт-Петербург
Принадлежность	Российская империя Российская империя
Род войск	пехота
Годы службы	1814—1866
Звание	генерал от инфантерии
Командовал	Лейб-гвардии Финляндский полк, 4-я гвард. пех. бриг., 1-я гвард. пех. див., 2-я гвард. пех. див., Гвард. пех. корп., 2-й пех. корп., 3-й рез. корп.
Сражения/войны	Русско-турецкая война 1828—1829, Венгерский поход 1849 г., Крымская война
Награды и премии	Орден Святого Владимира 4-й ст. (1826), Орден Святой Анны 2-й ст. (1828), Орден Святого Станислава 2-й ст. (1831), Орден Святого Станислава 1-й ст. (1834), Орден Святой Анны 1-й ст. (1836), Орден Святого Георгия 4-й ст. (1844), Орден Белого Орла (1847), Орден Святого Александра Невского (1849), Орден Святого Владимира 1-й ст. (1863).

Михаи́л Алекса́ндрович Офро́симов (1797—1868) — русский генерал, участник Крымской войны, Московский военный генерал-губернатор.

Биография

Родился 6 августа 1797 года в селе Красная Слобода и происходил из дворян Тульской губернии.

Образование получил в Московском университетском благородном пансионе. После его окончания в 1814 году начал военную службу подпрапорщиком в Лейб-гвардии Измайловском полку.

Произведённый два года спустя в прапорщики, он продолжал служить в том же полку ещё девять лет, причём 22 марта 1825 года был произведён в полковники, с переводом в Лейб-гвардии Егерский (Гатчинский) полк, а в следующем году был переведён в Лейб-гвардии Финляндский полк, в рядах которого он и принял боевое крещение во время русско-турецкой войны 1828—1829 гг. и за отличия, выказанные при осаде и взятии крепости Варны, был награждён 30 сентября 1828 года орденом св. Анны 2-й степени, а 6 декабря получил и бриллиантовые знаки к этому ордену.

По окончании турецкой кампании Офросимов продолжал до 1839 года служить в Лейб-гвардии Финляндском полку, и 25 июня 1833 года, произведённый в генерал-майоры, был назначен командиром полка, а затем, 29 апреля 1839 года, командиром 4-й гвардейской пехотной бригады.

Отчисленный в том же году от должности полкового командира, с оставлением командиром 4-й гвардейской пехотной бригады, Офросимов три года спустя, 25 октября 1842 года, был назначен командующим 1-й пехотной гвардейской дивизией, а по производстве 6 декабря 1844 года в генерал-лейтенанты был утверждён в должности начальника той же дивизии. Два года спустя, Офросимов, ввиду расстроенного здоровья, просил об увольнении его от командования 1-й гвардейской пехотной дивизией, и был назначен состоять при великом князе Михаиле Павловиче, главном начальнике военно-учебных заведений.

В следующем 1847 году Офросимов был назначен начальником 2-й гвардейской пехотной дивизии, с которой и совершил в 1849 году, во время войны с Венгрией, поход к западным пределам России, причём за отличия, выказанные во время этого похода, был награждён орденами Белого Орла (6 декабря 1847 г.) и св. Александра Невского (6 декабря 1849 г.).

Назначенный в 1855 году командующим гвардейским пехотным корпусом, Офросимов вслед затем получил новое назначение — ехать в Крым и принять в командование 2-й пехотный корпус, который участвовал в сражениях против союзников на Крымском полуострове. Однако, в Крыму он пробыл лишь до конца того же года.

26 августа 1856 года, произведённый в генералы от инфантерии, был утверждён в звании командира 2-го армейского корпуса, через год был назначен командиром 6-го армейского корпуса, а через два года назначен начальником резервов армейской пехоты и получил 1 января 1859 года алмазные знаки к ордену св. Александра Невского.

30 августа 1863 года был награждён орденом св. Владимира 1-й степени и вслед затем назначен командиром 3-го резервного корпуса.

В начале следующего года, 28 января, Офросимов был призван на пост Московского военного генерал-губернатора и в то же время был назначен членом Государственного Совета. В Москве он прослужил два года. Уволенный в августе 1865 года от должности Московского военного генерал-губернатора (причиной послужило конституционное рвение некоторых московских дворян, вызвавшее недовольство Александра II), Офросимов переехал в Петербург, и в апреле того же года был назначен состоять при особе Его Императорского Величества, с оставлением в звании члена Государственного Совета.

М. А. Офросимов скончался в Петербурге 13 февраля 1868 года, на 71-м году жизни, похоронен в Сергиевой пустыни, рядом с женой — Елиаветой Андреевной, скончавшейся 3 февраля 1863 года.

Награды

Среди прочих наград Офросимов получил:

• Орден Святого Владимира 4-й степени (22 августа 1826 г.)
• Орден Святого Станислава 2-й степени (14 октября 1831 г.)
• Орден Святого Станислава 1-й степени (30 августа 1834 г.)
• Орден Святой Анны 1-й степени (6 декабря 1836 г., императорская корона к этому ордену пожалована 6 декабря 1840 г.)
• Орден Святого Георгия 4-й степени (17 декабря 1844 г., за беспорочную выслугу 25 лет в офицерских чинах, № 7144 по списку Григоровича — Степанова).

Вклад в литературу

Офросимов не был чужд и литературы. Он писал стихи, из которых некоторые были положены на музыку; с 1824 по 1834 год перевёл с французского 5 пьес для театра. Некоторые из этих пьес, как например «Мальтийский кавалер» (комедия в 1-м действии в стихах, переделанная из пьесы Скриба «Simple histoire») (1832 г.), «Плащ, или муж, как и всякий» (1830 г.), «Вертер, или заблуждение чувствительного сердца», «Молодая вспыльчивая жена» и «Дружба женщины», в своё время пользовались значительным успехом.

Популярен был и романс [az.lib.ru/o/ofrosimow_m_a/text_0020.shtml «Коварный друг...»]

По словам одного из исследователей (С. К. Булича):

в 1840-х годах не было музицирующей барышни, которая не пела бы романс...

Источники

• Милорадович Г. А. Список лиц свиты из величеств с царствования императора Петра I по 1886 г. СПб., 1886.
• Русский биографический словарь: В 25 т. / под наблюдением А. А. Половцова. 1896—1918.
• Шилов Д. Н., Кузьмин Ю. А. Члены Государственного совета Российской империи. 1801—1906: Биобиблиографический справочник. СПб., 2007.
• Балязин В. Н. На службе у Подмосковья. — Жуковский: Кучково поле, 2004. — С. 225-228. — 480 с. — 4000 экз. — ISBN 5-86090-110-0.

Отрывок, характеризующий Офросимов, Михаил Александрович

Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.