Охайн, Ханс-Иоахим Пабст фон

Ханс-Иоахим Пабст фон Охайн
Ханс-Иоахим Пабст фон Охайн — научный сотрудник на авиабазе ВВС США в Райт-Паттерсоне (с 1947), главный специалист исследовательской лаборатории ВВС США (с 1963). Снимок 1970-е годов.
Награды и премии:	Медаль Рудольфа Дизеля (1990)

Ханс-Иоахим Пабст фон Охайн (нем. Hans Joachim Pabst von Ohain; 14 декабря 1911, Дессау — 13 марта 1998, Мелборн, штат Флорида, США) — немецкий инженер-конструктор и изобретатель. Участвовал в разработке первого турбореактивного самолета и немецкого турбореактивного авиационного двигателя.

Биография

В 1933 году заканчивает Геттингенский университет по курсу физики и прикладной механики.

10 ноября 1935 года патентует (патент № 317/38) разработанный им ранее реактивный двигатель.

27 августа 1939 года летчик-испытатель Эрих Варзиц поднял в небо первый в мире турбореактивный самолет He 178 («Хейнкель 178») с двигателем HeS 3 фон Охайна.

Хотя первый патент на работоспособный газотурбинный (турбореактивный) двигатель был получен Фрэнком Уиттлом, фон Охайн опередил Уиттла в практическом воплощении конструкции турбореактивного двигателя, положив начало практической реактивной авиации.

К несчастью Охайна и Эрнста Хейнкеля, в результате личных трений Хейнкеля с авиационным руководством Третьего рейха (Эрхардом Мильхом, сменившего Эрнста Удета), финансирование разработок двигателей Охайна производилось в недостаточной мере, хотя конструктивно они (например ТРД HeS 011 с тягой 1300 кгс.) превосходили турбореактивные двигатели подключившихся к турбореактивному моторостроению фирм Юнкерса (ТРД Jumo) и БМВ (ТРД BMW). В результате к серийному производству двигателей для германских истребителей был принят не двигатель Охайна (фирмы Хейнкель), а двигатель Ансельма Франца «Jumo 109—004».

После Войны Охайн встретился со своим британским соперником Фрэнком Уиттлом, и они стали друзьями.

В 1947 году был вывезен в США в ходе операции «Пейперклип», где и получил признание своих заслуг перед мировой авиацией.

В 1970-е годы являлся главным специалистом Лаборатории ВВС США Air Force Research Laboratory Propulsion Directorate

Профессор Дейтонского института (США), консультант правительства США, почетный профессор Национального аэрокосмического музея США. Умер от гастрита.

Литература

• Lutz Warsitz. THE FIRST JET PILOT — The Story of German Test Pilot Erich Warsitz. — Pen and Sword Books Ltd., England, 2009. — ISBN 9781844158188, [www.pen-and-sword.co.uk/?product_id=1762 English Edition]

Ссылки

• [www.centennialofflight.gov/essay/Dictionary/vonOhain/DI126.htm Hans von Ohain], U.S. Centennial of Flight Commission.
• [www.erichwarsitz.com The official Erich Warsitz Website, inclusive rare videos (Heinkel He 178) and audio commentaries]

Отрывок, характеризующий Охайн, Ханс-Иоахим Пабст фон

– Улюлюлюлю! – кричал Николай.
Красный Любим выскочил из за Милки, стремительно бросился на волка и схватил его за гачи (ляжки задних ног), но в ту ж секунду испуганно перескочил на другую сторону. Волк присел, щелкнул зубами и опять поднялся и поскакал вперед, провожаемый на аршин расстояния всеми собаками, не приближавшимися к нему.
– Уйдет! Нет, это невозможно! – думал Николай, продолжая кричать охрипнувшим голосом.
– Карай! Улюлю!… – кричал он, отыскивая глазами старого кобеля, единственную свою надежду. Карай из всех своих старых сил, вытянувшись сколько мог, глядя на волка, тяжело скакал в сторону от зверя, наперерез ему. Но по быстроте скока волка и медленности скока собаки было видно, что расчет Карая был ошибочен. Николай уже не далеко впереди себя видел тот лес, до которого добежав, волк уйдет наверное. Впереди показались собаки и охотник, скакавший почти на встречу. Еще была надежда. Незнакомый Николаю, муругий молодой, длинный кобель чужой своры стремительно подлетел спереди к волку и почти опрокинул его. Волк быстро, как нельзя было ожидать от него, приподнялся и бросился к муругому кобелю, щелкнул зубами – и окровавленный, с распоротым боком кобель, пронзительно завизжав, ткнулся головой в землю.
– Караюшка! Отец!.. – плакал Николай…
Старый кобель, с своими мотавшимися на ляжках клоками, благодаря происшедшей остановке, перерезывая дорогу волку, был уже в пяти шагах от него. Как будто почувствовав опасность, волк покосился на Карая, еще дальше спрятав полено (хвост) между ног и наддал скоку. Но тут – Николай видел только, что что то сделалось с Караем – он мгновенно очутился на волке и с ним вместе повалился кубарем в водомоину, которая была перед ними.
Та минута, когда Николай увидал в водомоине копошащихся с волком собак, из под которых виднелась седая шерсть волка, его вытянувшаяся задняя нога, и с прижатыми ушами испуганная и задыхающаяся голова (Карай держал его за горло), минута, когда увидал это Николай, была счастливейшею минутою его жизни. Он взялся уже за луку седла, чтобы слезть и колоть волка, как вдруг из этой массы собак высунулась вверх голова зверя, потом передние ноги стали на край водомоины. Волк ляскнул зубами (Карай уже не держал его за горло), выпрыгнул задними ногами из водомоины и, поджав хвост, опять отделившись от собак, двинулся вперед. Карай с ощетинившейся шерстью, вероятно ушибленный или раненый, с трудом вылезал из водомоины.
– Боже мой! За что?… – с отчаянием закричал Николай.
Охотник дядюшки с другой стороны скакал на перерез волку, и собаки его опять остановили зверя. Опять его окружили.
Николай, его стремянной, дядюшка и его охотник вертелись над зверем, улюлюкая, крича, всякую минуту собираясь слезть, когда волк садился на зад и всякий раз пускаясь вперед, когда волк встряхивался и подвигался к засеке, которая должна была спасти его. Еще в начале этой травли, Данила, услыхав улюлюканье, выскочил на опушку леса. Он видел, как Карай взял волка и остановил лошадь, полагая, что дело было кончено. Но когда охотники не слезли, волк встряхнулся и опять пошел на утек. Данила выпустил своего бурого не к волку, а прямой линией к засеке так же, как Карай, – на перерез зверю. Благодаря этому направлению, он подскакивал к волку в то время, как во второй раз его остановили дядюшкины собаки.
Данила скакал молча, держа вынутый кинжал в левой руке и как цепом молоча своим арапником по подтянутым бокам бурого.
Николай не видал и не слыхал Данилы до тех пор, пока мимо самого его не пропыхтел тяжело дыша бурый, и он услыхал звук паденья тела и увидал, что Данила уже лежит в середине собак на заду волка, стараясь поймать его за уши. Очевидно было и для собак, и для охотников, и для волка, что теперь всё кончено. Зверь, испуганно прижав уши, старался подняться, но собаки облепили его. Данила, привстав, сделал падающий шаг и всей тяжестью, как будто ложась отдыхать, повалился на волка, хватая его за уши. Николай хотел колоть, но Данила прошептал: «Не надо, соструним», – и переменив положение, наступил ногою на шею волку. В пасть волку заложили палку, завязали, как бы взнуздав его сворой, связали ноги, и Данила раза два с одного бока на другой перевалил волка.