Охота за «Красным октябрём» (роман)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Охота за «Красным Октябрём»
The Hunt for Red October
Жанр:

роман

Автор:

Том Клэнси

Язык оригинала:

английский

Дата первой публикации:

1984

«Охота за „Красным Октябрём“» (англ. The Hunt for Red October) — роман Тома Клэнси, написанный в 1984 году. В основе романа лежит вымышленная история угона за рубеж советской атомной подводной лодки.

Первое издание выпущено издательством Naval Institute Press и стало единственным художественным произведением, выпущенным этим издательством.

Прототипом главного героя послужил Валерий Саблин[1], в 1975 году поднявший мятеж на большом противолодочном корабле «Сторожевой». Многие сюжетные ходы перекликаются с событиями, связанными с гибелью и последующим подъёмом подводной лодки К-129.

История В. Саблина упоминается в романе (Джек Райн приводит её как пример того, что подобное в советском флоте не редкость), но с рядом грубейших искажений, совершенно не так, как это было в действительности.





Сюжет

Марко (в других переводах на русский язык — Мариус) Александрович Рамиус, литовец по национальности, сделавший карьеру в советском флоте, намеревается бежать в США на экспериментальной подводной лодке «Красный Октябрь», которой он командует. Лодка относится к типу «Тайфун» и оснащена революционной двигательной установкой, выполненной по стелс-технологии (т. н. «гусеничный движитель»). В книге двигатель описывается как совокупность нескольких водомётов, тогда как в фильме по этой книге фигурирует магнитогидродинамическая система. Главной особенностью двигателя является его очень низкая шумность, делающая обнаружение лодки крайне затруднительным. Подводная лодка способна скрытно подойти к побережью США и выпустить ракеты, не оставляя противнику времени на ответные действия.

Кроме политических мотивов, Рамиусом движут трагические обстоятельства личной жизни — смерть жены Натальи, погибшей из-за врачебной ошибки и ампулы с лекарством, заполненной обычной водой с целью перевыполнения плана. Виновный в её смерти врач избегает ответственности, так как является сыном члена Политбюро.

Смерть близкого человека, бессердечность советской элиты, а также осознание того, что новая подводная лодка дестабилизирует ситуацию в мире, подрывают лояльность Рамиуса к советской системе.

В начале романа Рамиус убивает замполита Ивана Путина, способного помешать бегству. В письме к адмиралу Юрию Падорину (который является дядей Натальи и к которому Рамиус обращается как «дядя Юра»), Рамиус сообщает, что собирается бежать в США, тем самым сжигая за собой мосты.

Весь советский флот (за исключением стратегических подводных ракетоносцев, во избежание путаницы, Черноморского и Тихоокеанского флотов) получает приказ уничтожить «Красный Октябрь». Начинается грандиозная противолодочная операция, захватывающая зону, простирающуюся почти до берегов Америки. Официальная версия происходящего — поиски пропавшего судна, на котором находится близкий родственник одного из высших руководителей СССР.

Дополнительная сюжетная линия романа — разоблачение и перевербовка сотрудниками ФБР советского агента с кодовым именем «Кассиус», помощника одного из американских сенаторов. Двойной агент используется для пересылки советской стороне ложной информации о реакции США на описываемые события. Эта сюжетная линия продолжается в следующей книге Тома Клэнси, «Кремлёвский Кардинал» (The Cardinal of the Kremlin).

Джек Райан, бывший американский морской пехотинец и военный историк, работающий аналитиком в ЦРУ, разгадывает план Рамиуса. Высшее американское руководство принимает эту версию к сведению, хотя и допускает, что в действиях СССР может существовать другая подоплёка. По мере того, как напряжённость между советским и американским флотом нарастают, экипаж подводной лодки «Даллас» типа «Лос-Анджелес» обнаруживает «Красный Октябрь». Райан должен установить контакт с капитаном «Красного Октября», чтобы предотвратить потерю для США секретной технологии. После гибели группы офицеров ЦРУ Райан становится ответственным за операцию спасения «Красного Октября» и его капитана от преследующего их советского флота.

Рамиус имитирует аварию реактора на «Красном Октябре», не посвящённые в заговор члены экипажа «спасаются» американцами, а офицеры-заговорщики отправляются «затопить» корабль. Через некоторое время США взрывают в этом районе свою списанную лодку «Итен Аллен» и подбрасывают шкалу глубиномера «Красного Октября» с соответствующим серийным номером, утверждая, что она найдена среди останков взорвавшейся лодки.

Американцам удаётся убедить советских наблюдателей в гибели лодки, однако агент ГРУ, служивший на «Красном Октябре» коком, понимает, что произошло. Он остаётся на борту и пытается уничтожить лодку изнутри, запустив двигатель баллистической ракеты, не открыв при этом люк шахты. Райан вместе с сопровождающим его британским офицером в этот момент находятся на лодке. Пытаясь остановить агента, один из офицеров лодки погибает, а британский офицер, сопровождающий Райана, получает ранение. Райан пытается убедить агента сдаться, однако агент, оказавшийся истинным советским патриотом, отказывается. В ту самую минуту, когда агент проникает в ракетный отсек и пытается запустить двигатель ракеты, Райану удаётся его застрелить. Ракету SS-N−25 «Морской Ястреб» выбрасывают вышибным зарядом за борт, и она стала доказательством «гибели» ракетоносца.

Тем временем капитан Виктор Туполев, командир советской лодки «В. К. Коновалов» типа «Альфа» который в молодости был учеником Рамиуса, обнаруживает в море нечто, что он сначала принимает за подводную лодку типа «Огайо». Неожиданно он и его замполит понимают, что это «Красный Октябрь». Туполев начинает преследовать лодку, пытаясь её уничтожить. Две американские лодки, сопровождающие «Красный Октябрь», не имеют права без приказа открывать огонь, в результате в «Красный Октябрь» попадает торпеда, однако лодка остаётся на плаву. В дальнейшем «Красный Октябрь» таранит и топит лодку Туполева, и американские лодки сопровождают «Красный Октябрь» к доку 810 в Норфолке, штат Вирджиния.

«Красный Октябрь» в других книгах Клэнси

Многие персонажи книги, включая Райана и Рамиуса фигурируют в других книгах Клэнси. Судьба подводной лодки «Красный Октябрь» становится известной из его следующей книги «Кремлёвский Кардинал». «Красный Октябрь» подвергается обратному инжинирингу с целью раскрыть используемые в нём технологии. Останки «Красного Октября» затапливаются в глубоководной впадине недалеко от Пуэрто-Рико. Райан и Рамиус провожают «Красный Октябрь» в последний путь, при этом Рамиус произносит: «Он был хорошим кораблём» (англ. «She was a good ship»).

«Красный Октябрь» в массовой культуре

Фильм

В 1990 году по книге снят фильм, в котором роль Рамиуса играет Шон Коннери, а роль Райана — Алек Болдуин.

Игры

По мотивам романа в 1987 году была разработана компьютерная игра The Hunt for Red October, являвшаяся комбинацией реалистичного симулятора субмарины и стратегии. Игра вышла для платформ Atari ST, Amiga, Apple II, ZX Spectrum, Commodore 64 и DOS.

После выхода фильма в 1990 году было выпущено сразу две игры, созданные разными разработчиками — The Hunt for Red October для NES, Game Boy и SNES (разработчик Beam Software) и The Hunt for Red October для Amiga, Amstrad CPC, Atari ST, Commodore 64, DOS и ZX Spectrum (разработчик — Images Software Ltd.). В отличие от игры 1987 года, являвшейся реалистичной адаптацией романа, эти две игры были уже адаптацией фильма и были по большей части аркадными играми.

Также стоит отметить настольный варгейм «The Hunt for Red October», изданный компанией TSR Inc. в 1988 году.[2]

Напишите отзыв о статье "Охота за «Красным октябрём» (роман)"

Примечания

  1. [www.svoboda.org/content/article/25127454.html Любимый писатель Рейгана]. Радио «Свобода». Проверено 4 ноября 2013.
  2. [www.wizards.com/dnd/DnDArchives_History.asp The History of TSR]. Wizards of the Coast. Проверено 20 августа 2005. [www.webcitation.org/query?url=http%3A%2F%2Fwww.wizards.com%2Fdnd%2FDnDArchives_History.asp&date=2008-10-04 Архивировано из первоисточника 4 октября 2008].

Ссылки

  • [www.mansionbooks.com/BookDetail.php/TheHuntForRedOctober Mansionbooks.com], photos of the first edition of The Hunt for Red October

Отрывок, характеризующий Охота за «Красным октябрём» (роман)

Граф стоял у окна и, не поворачивая лица, слушал слова Наташи. Вдруг он засопел носом и приблизил свое лицо к окну.
Графиня взглянула на дочь, увидала ее пристыженное за мать лицо, увидала ее волнение, поняла, отчего муж теперь не оглядывался на нее, и с растерянным видом оглянулась вокруг себя.
– Ах, да делайте, как хотите! Разве я мешаю кому нибудь! – сказала она, еще не вдруг сдаваясь.
– Маменька, голубушка, простите меня!
Но графиня оттолкнула дочь и подошла к графу.
– Mon cher, ты распорядись, как надо… Я ведь не знаю этого, – сказала она, виновато опуская глаза.
– Яйца… яйца курицу учат… – сквозь счастливые слезы проговорил граф и обнял жену, которая рада была скрыть на его груди свое пристыженное лицо.
– Папенька, маменька! Можно распорядиться? Можно?.. – спрашивала Наташа. – Мы все таки возьмем все самое нужное… – говорила Наташа.
Граф утвердительно кивнул ей головой, и Наташа тем быстрым бегом, которым она бегивала в горелки, побежала по зале в переднюю и по лестнице на двор.
Люди собрались около Наташи и до тех пор не могли поверить тому странному приказанию, которое она передавала, пока сам граф именем своей жены не подтвердил приказания о том, чтобы отдавать все подводы под раненых, а сундуки сносить в кладовые. Поняв приказание, люди с радостью и хлопотливостью принялись за новое дело. Прислуге теперь это не только не казалось странным, но, напротив, казалось, что это не могло быть иначе, точно так же, как за четверть часа перед этим никому не только не казалось странным, что оставляют раненых, а берут вещи, но казалось, что не могло быть иначе.
Все домашние, как бы выплачивая за то, что они раньше не взялись за это, принялись с хлопотливостью за новое дело размещения раненых. Раненые повыползли из своих комнат и с радостными бледными лицами окружили подводы. В соседних домах тоже разнесся слух, что есть подводы, и на двор к Ростовым стали приходить раненые из других домов. Многие из раненых просили не снимать вещей и только посадить их сверху. Но раз начавшееся дело свалки вещей уже не могло остановиться. Было все равно, оставлять все или половину. На дворе лежали неубранные сундуки с посудой, с бронзой, с картинами, зеркалами, которые так старательно укладывали в прошлую ночь, и всё искали и находили возможность сложить то и то и отдать еще и еще подводы.
– Четверых еще можно взять, – говорил управляющий, – я свою повозку отдаю, а то куда же их?
– Да отдайте мою гардеробную, – говорила графиня. – Дуняша со мной сядет в карету.
Отдали еще и гардеробную повозку и отправили ее за ранеными через два дома. Все домашние и прислуга были весело оживлены. Наташа находилась в восторженно счастливом оживлении, которого она давно не испытывала.
– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.